Неточные совпадения
— Да, это прекрасно, моя милая, — сказала бабушка, свертывая мои
стихи и укладывая их под коробочку, как будто не считая после этого княгиню достойною
слышать такое произведение, — это очень хорошо, только скажите мне, пожалуйста, каких после этого вы можете требовать деликатных чувств от ваших детей?
Он даже начал говорить
стихами, Клим
слышал, как он говорил матери...
— Да, мне захотелось посмотреть: кто идет на смену нежному поэту Прекрасной Дамы, поэту «Нечаянной радости». И вот — видел. Но — не
слышал. Не нашлось минуты заставить его читать
стихи.
Клим чувствовал, что вино, запах духов и
стихи необычно опьяняют его. Он постепенно подчинялся неизведанной скуке, которая, все обесцвечивая, вызывала желание не двигаться, ничего не
слышать, не думать ни о чем. Он и не думал, прислушиваясь, как исчезает в нем тяжелое впечатление речей девушки.
Это было очень обидно
слышать, возбуждало неприязнь к дедушке и робость пред ним. Клим верил отцу: все хорошее выдумано — игрушки, конфеты, книги с картинками,
стихи — все. Заказывая обед, бабушка часто говорит кухарке...
Сначала в ее тоне Клим
слышал нечто церковное, она даже произнесла несколько
стихов из песнопений заупокойной литургии, но эти мрачные
стихи прозвучали тускло.
Я
слышал из другой комнаты, как он в понедельник и во вторник напевал про себя: «Се жених грядет» — и восторгался и напевом и
стихом.
Долго сидели мы у костра и слушали рев зверей. Изюбры не давали нам спать всю ночь. Сквозь дремоту я
слышал их крики и то и дело просыпался. У костра сидели казаки и ругались. Искры, точно фейерверк, вздымались кверху, кружились и одна за другой гасли в темноте. Наконец стало светать. Изюбриный рев понемногу
стих. Только одинокие ярые самцы долго еще не могли успокоиться. Они слонялись по теневым склонам гор и ревели, но им уже никто не отвечал. Но вот взошло солнце, и тайга снова погрузилась в безмолвие.
В Берлине я видел в первый раз оральное [Здесь: по губам (от фр. oral).] преподавание глухонемым и
слышал, как они декламировали
стихи.
Странно, что безответная Серафима каким-то чутьем
слышала эти его тайные мысли,
стихала и точно делалась меньше.
Она говорила, сердясь, что я бестолков и упрям; это было горько
слышать, я очень добросовестно старался запомнить проклятые
стихи и мысленно читал их без ошибок, но, читая вслух, — неизбежно перевирал. Я возненавидел эти неуловимые строки и стал, со зла, нарочно коверкать их, нелепо подбирая в ряд однозвучные слова; мне очень нравилось, когда заколдованные
стихи лишались всякого смысла.
Вероятно, многим удавалось
слышать, не говоря об охотниках, «вдали тетеревов глухое токованье», [
Стих Державина из стихотворения «Жизнь Званская»] и, верно, всякий испытывал какое-то неопределенное, приятное чувство.
Действительно, его походка стала тише, лицо спокойнее. Он
слышал рядом ее шаги, и понемногу острая душевная боль
стихала, уступая место другому чувству. Он не отдавал себе отчета в этом чувстве, но оно было ему знакомо, и он легко подчинялся его благотворному влиянию.
Слышав долгое время единогласное в
стихах окончание, безрифмие покажется грубо, негладко и нестройно.
Насмешливая улыбка бродила на губах нового гостя во всё время чтения
стихов, как будто и он уже
слышал кое-что про «рыцаря бедного».
Но она проговорилась: она уже
слышала, что в городе негодование и что действительно устраивается какими-то повесами шаривари, с музыкой и чуть ли не со
стихами, нарочно сочиненными, и что всё это чуть ли не одобряется и остальным обществом.
При этом возгласе публика забывает поэта,
стихи его, бросается на бедного метромана, который, растаявши под влиянием поэзии Пушкина, приходит в совершенное одурение от неожиданной эпиграммы и нашего дикого натиска. Добрая душа был этот Кюхель! Опомнившись, просит он Пушкина еще раз прочесть, потому что и тогда уже плохо
слышал одним ухом, испорченным золотухой.
Последние два
стиха произносил я с гордостью и наслаждением. Я должен признаться, что последний
стих я и теперь произношу с удовольствием и
слышу в нем что-то крепкое и стремительное. Я не преминул похвастаться чтением наизусть
стихов из «Россиады» пред моим покровителем С. И. Аничковым: он, выслушав меня, похвалил и обещал подарить Ломоносова.
Она очень любила его
стихи и предпочитала всем другим
стихам, которые
слышала от меня.
Наконец-то Синельниковы собрались уходить. Их провожали: Покорни и маленький Панков, юный ученик консерватории, милый, белокурый, веселый мальчуган, который сочинял презабавную музыку к
стихам Козьмы Пруткова и к другим юмористическим вещицам. Александров пошел осторожно за ними, стараясь держаться на таком расстоянии, чтобы не
слышать их голосов.
Александров чутким ухом
услышал и понял, что никакие
стихи, кроме собственных, Миртова совсем не интересуют, а тем более детские, наивные, жалкие и неумелые. Он изо всех сил набросился на сестру...
Историю происхождения этого псевдонима я
слышал от И.А. Вашкова, многолетнего фактического редактора «Развлечения» при Ф.Б. Миллере и его наследниках и главного, а иногда и единственного сотрудника этого журнала, наполнявшего за отсутствием материала — денег не было — весь журнал: и рассказ, и мелочи, и
стихи, и куплеты, и злободневный фельетон.
— Его Алексей Нилыч подымут. Знаете ли, что я сейчас от него узнал? — болтал он впопыхах. — Стишки-то
слышали? Ну, вот он эти самые
стихи к «Звезде-амазонке» запечатал и завтра посылает к Лизавете Николаевне за своею полною подписью. Каков!
И здесь я
услышал новый вариант этой песни, которого прежде не встречал. В конце песни прибавлялось несколько
стихов...
— Слушай, баточка мой, это я теперь тебе в последнее зачитаю, — и с этим дьякон начал Евангелие от Иоанна. Он прошел четыре главы и, дочитав до главы пятой, стал на одном
стихе и, вздохнув, повторил дважды великое обещание: «Яко грядет час и ныне есть, егда мертвии
услышат глас Сына Божия и,
услышавши, оживут».
— Давеча, мимо двери проходя,
слышал я —
стихи читали вы, — не дадите ли мне их?
Позднее, когда город уже
стихал совершенно, он вновь отправлялся в Разъезжую слободку; но так как квартальные спали воистину, то никто не
слышал, как из открытого окна веселенького домика вылетало восклицание...
Нюша сначала даже испугалась, когда
услышала Зотушкин
стих.
Дед мой любил слушать Пушкина и особенно Рылеева, тетрадка со
стихами которого, тогда запрещенными, была у отца с семинарских времен. Отец тоже часто читал нам вслух
стихи, а дед, слушая Пушкина, говаривал, что Димитрий Самозванец был действительно запорожский казак и на престол его посадили запорожцы. Это он
слышал от своих отца и деда и других стариков.
Сижу, бывало, в классе и ничего не вижу и не
слышу, всё
стихи сочиняю.
А уж пан захмелел, да во хмелю был крепко сердитый.
Услышал, как дворня промеж себя шептаться стала, говорят, что, мол, «Романова правда, загудет скоро буря», — и осердился. Стукнул чаркой, повел глазами, — все и
стихли.
— А ты не
слышишь? — сердито крикнул Пашка. — Сказано: сыты — поди ты, — значит,
стихи!..
Глумова. Поищи хорошенько! Еще он давеча рисовал, ну, помнишь. С ним был, как их называют? Вот что критики
стихами пишут. Курчаев говорит: я тебе дядю буду рисовать, а ты подписи подписывай! Я ведь
слышала, что они говорили.
Словно колокол церковный прозвучал в отдалении и
стих. Опустил голову и матрос,
слышит в тишине, как побаливает на ноге гниющая ранка, и беспокоится: не доходит ли тяжкий запах до Жегулева? И хочется ему не то чтобы умереть, а — не быть. Не быть.
За мысом ветер
стих, и я
услышал слабо долетающую игру на рояле, — беглый мотив. Он был ясен и незатейлив, как полевой ветер. Дюрок внезапно остановился, затем пошел тише, с закрытыми глазами, опустив голову.
— Беатриче, Фиаметта, Лаура, Нинон, — шептал он имена, незнакомые мне, и рассказывал о каких-то влюбленных королях, поэтах, читал французские
стихи, отсекая ритмы тонкой, голой до локтя рукою. — Любовь и голод правят миром, —
слышал я горячий шепот и вспоминал, что эти слова напечатаны под заголовком революционной брошюры «Царь-Голод», это придавало им в моих мыслях особенно веское значение. — Люди ищут забвения, утешения, а не — знания.
Лежит она с открытыми глазами и вдруг
слышит, что на двор будто кто-то через ворота перелез. Вот и собаки метнулись было, да и
стихли, — должно быть, ласкаться стали. Вот и еще прошла минута, и железная клямка внизу щелкнула, и дверь отворилась. «Либо мне все это слышится, либо это мой Зиновий Борисыч вернулся, потому что дверь его запасным ключом отперта», — подумала Катерина Львовна и торопливо толкнула Сергея.
Николев был очень доволен собою и говорил, что давно так хорошо не играл; он сделался веселее, разговорчивее и ласковее; заставил меня прочесть один монолог из переводимого мною тогда «Филоктета», похвалил и перевод и чтение и,
услышав от Шушерина, что я перевел
стихами комедию Мольера «Школа мужей», потребовал, чтоб я непременно прочел ему свой перевод.
Сцена в монастыре между летописцем Пименом и иноком Григорием произвела глубокое впечатление на всех простотою, силою и гармонией
стихов нерифмованного пятистопного ямба; казалось, мы в первый раз его
услышали, удивились ему и обрадовались.
В первый раз я
слышал свои
стихи, произносимые на сцене [«Школа мужей» за несколько лет еще была разыграна в Петербурге, без меня, и тоже с успехом, как мне писали.
— А ведь Галактионовна на меня
стихи написала, — заявлял о. Андроник после второй рюмки. — Вот Асклипиодот
слышал… Все описала, скрипка этакая!
— Это —
стихи, — по-русски они выходят прозой… но вы
слышите ведь, что это
стихи?
— Эй, чучело! Напиши-ка мне
стихи, я тебе трешницу дам —
слышишь? Знаешь Розку? Ну, вот про нее напиши что-нибудь этакое, с перцем! Понял? Завтра вечером приди к Фелицате и прочитай — я скажу, чтобы тебя пропустили!
У него нет ни одного стихотворения, которое просто, без всякого толку описывало бы что-нибудь; а у других это часто бывает,
Услышит человек, что ветер воет, и пишет
стихи, что вот, дескать, я сижу и слушаю, как ветер воет; увидит облака на небе, и пишет
стихами, как он на облака смотрит; застанет его дождь на дороге — опять
стихи готовы, что вот я иду, а меня дождик мочит.
Примолк я; думать ничего не думаю и не
слышу ничего. Барыня моя слово-другое скажет — я все молчу.
Стихла и она, бедная… Сидит…
«Родила» я не понимала, понимала только родилась, ни о какой Екатерине, жене Петра, я никогда не
слышала, а чудотворец был Николай Чудотворец, то есть старик и святой, у которого нет жены. А в
стихах — есть. Ну, женатый чудотворец.
Только и помню, что
стихи, весьма не гладкие, оканчивались словами: «Себя
услышал в первый раз», словами, вырвавшимися у него после чтения оды на смерть Мещерского.
Услышав такое, Марк Иванович вспылил, но, заметив, что действует с больным человеком, великодушно перестал обижаться, а, напротив, попробовал его пристыдить, но осекся и тут; ибо Семен Иванович сразу заметил, что шутить с собой не позволит, даром что Марк Иванович
стихи сочинил.
Слышит Дуня — смолкли песни в сионской горнице.
Слышит — по обеим сторонам кладовой раздаются неясные голоса, с одной — мужские, с другой — женские. Это Божьи люди в одевальных комнатах снимают «белые ризы» и одеваются в обычную одежду. Еще прошло несколько времени, голоса
стихли, послышался топот, с каждой минутой слышался он тише и тише. К ужину, значит, пошли. Ждет Дуня. Замирает у ней сердце — вот он скоро придет, вот она узнает тайну, что так сильно раздражает ее любопытство.
На другой день, а это было как раз в то утро, когда Никита Федорович впервые приехал к невесте, в грустном безмолвье, в сердечной кручине сидела, пригорюнясь, одинокая Дуня. Вдруг
слышит — кто-то тревожно кричит в коридоре, кто-то бежит, хлопают двери, поднялась беготня… Не пожар ли, не горит ли гостиница?.. Нет… «Задавили, задавили!» — кричат… И все вдруг
стихло.