Неточные совпадения
Господа
актеры особенно должны обратить внимание на последнюю сцену. Последнее произнесенное
слово должно произвесть электрическое потрясение на всех разом, вдруг. Вся группа должна переменить положение в один миг ока. Звук изумления должен вырваться у всех женщин разом, как будто из одной груди. От несоблюдения сих замечаний может исчезнуть весь эффект.
Другой
актер был не важный: лысенький, с безгубым ртом, в пенсне на носу, загнутом, как у ястреба; уши у него были заячьи, большие и чуткие. В сереньком пиджачке, в серых брючках на тонких ногах с острыми коленями, он непоседливо суетился, рассказывал анекдоты, водку пил сладострастно, закусывал только ржаным хлебом и, ехидно кривя рот, дополнял оценки важного
актера тоже тремя
словами...
Он оставил Самгина в состоянии неиспытанно тяжелой усталости, измученным напряжением, в котором держал его Тагильский. Он свалился на диван, закрыл глаза и некоторое время, не думая ни о чем, вслушивался в смысл неожиданных
слов — «
актер для себя», «игра с самим собой». Затем, постепенно и быстро восстановляя в памяти все сказанное Тагильским за три визита, Самгин попробовал успокоить себя...
Он уже не впервые замечал, что Иван, уходя, старается, как
актер под занавес, сказать
слова особенно раздражающие память и какие-то двусмысленные.
Во время рассказа судья — что ваши петербургские
актеры! — все становится серьезнее, глаза эдакие сделает страшные и ни
слова.
Понемногу на место вымиравших помещиков номера заселялись новыми жильцами, и всегда на долгие годы. Здесь много лет жили писатель С. Н. Филиппов и доктор Добров, жили актеры-москвичи,
словом, спокойные, небогатые люди, любившие уют и тишину.
В оставленном им обществе, между тем, инженер тоже хотел было представить и передразнить Каратыгина [Каратыгин Василий Андреевич (1802—1853) — известный актер-трагик.] и Толченова [Толченов Павел Иванович (1787—1862) — артист московской и петербургской трупп на ролях резонеров.], но сделал это так неискусно, так нехудожественно, что даже сам заметил это и, не докончив монолога, на
словах уже старался пояснить то, что он хотел передать.
Прозоров остановился перед своей слушательницей в трагической позе, какие «выкидывают» плохие провинциальные
актеры. Раиса Павловна молчала, не поднимая глаз. Последние
слова Прозорова отозвались в ее сердце болезненным чувством: в них было, может быть, слишком много правды, естественным продолжением которой служила вся беспорядочная обстановка Прозоровского жилья.
Студент, слушавший их внимательно, при этих
словах как-то еще мрачней взглянул на них. Занавес между тем поднялся, и кто не помнит, как выходил обыкновенно Каратыгин [Каратыгин Василий Андреевич (1802—1853) — русский актер-трагик, игра которого отличалась чрезвычайным рационализмом.] на сцену? В «Отелло» в совет сенаторов он влетел уж действительно черным вороном, способным заклевать не только одну голубку, но, я думаю, целое стадо гусей. В райке и креслах захлопали.
Во всяком случае палач перед началом наказания чувствует себя в возбужденном состоянии духа, чувствует силу свою, сознает себя властелином; он в эту минуту
актер; на него дивится и ужасается публика, и уж, конечно, не без наслаждения кричит он своей жертве перед первым ударом: «Поддержись, ожгу!» — обычные и роковые
слова в этом случае.
Это меня тогда немного обидело — я мнил себя
актером, а после вспоминал и теперь с удовольствием вспоминаю эти
слова…
Несчастливцев. Ну, что делать! Я ее любил, я ее считал вместо матери. (Утирает слезу.) Что ж такое, что я
актер? Всякий обязан делать, что умеет. Я ведь не разбойник, я честным, тяжелым трудом добываю хлеб свой. Я не милостыню пришел просить у нее, а теплого
слова. Обидно!.. О, женщины! Если уж ей хотелось обидеть меня, неужели она хуже тебя никого не нашла?
Несчастливцев. Ну, Аркадий, тетушка моя женщина почтенная, строгая; я не хочу, братец, чтоб она знала, что я
актер, да еще провинциальный. (Грозит пальцем.) Смотри, не проговорись; я Геннадий Демьяныч Гурмыжский, капитан в отставке или майор, уж как тебе угодно будет; одним
словом, я барин, а ты мой лакей.
Актер. Раньше, когда мой организм не был отравлен алкоголем, у меня, старик, была хорошая память… А теперь вот… кончено, брат! Всё кончено для меня! Я всегда читал это стихотворение с большим успехом… гром аплодисментов! Ты… не знаешь, что такое аплодисменты… это, брат, как… водка!.. Бывало, выйду, встану вот так… (Становится в позу.) Встану… и… (Молчит.) Ничего не помню… ни
слова… не помню! Любимое стихотворение… плохо это, старик?
Актер. В драме «Гамлет» говорится: «
Слова,
слова,
слова!» Хорошая вещь… Я играл в ней могильщика…
Ильков не успел рта разинуть, как помощник режиссера вытолкнул его на сцену. Старый, опытный
актер так сконфузился, что забыл свои
слова и спутал сцену.
В первом акте я выходил Роллером без
слов, одетый в черный плащ и шляпу. Одевался я в уборной Н. С. Песоцкого, который свою любимую роль Карла уступил молодому
актеру Далматову. Песоцкий зашел ко мне, когда я, надев чулки и черные трусики, туго перехватив их широким поясом, обулся в легкие башмаки вместо тяжелых высоких сапог и почувствовал себя вновь джигитом и легким горцем и встал перед зеркалом.
— И чего
актеры поют, а не говорят,
слов не разберешь! — жаловались посетители таких лож.
«Помилуйте, казенного жалованья не хватает на чай и сахар», — приводили
актеры слова Гоголя.
Великолепный
актер, блестящий рассказчик, талантливый писатель, добрый, жизнерадостный человек, он оставил яркий след в истории русского театра, перенеся на сцену произведения наших великих писателей, и не мечтавших, когда они писали, что мысли и
слова их, иллюстрируемые живым человеком, предстанут на сцене перед публикой.
Сначала я только восхищался и никакое чувство зависти не вкрадывалось в мое сердце, но потом
слова некоторых студентов, особенно
актеров, глубоко меня уязвили, и проклятая зависть поселилась в моей душе.
В самом деле, успех Дмитриева в этой роли был гораздо блистательнее моего, хотя существовала небольшая партия, которая утверждала, что я играл Неизвестного лучше, что Дмитриев карикатурен и что только некоторые, сильные места были выражены им хорошо; что я настоящий
актер, что я хорош на сцене во всем от начала до конца, от первого до последнего
слова.
Народ, еще неопытный в таких волнениях, похож на
актера, который, являясь впервые на сцену, так смущен новостию своего положения, что забывает начало роли, как бы твердо ее ни знал он; надобно непременно, чтоб суфлер, этот услужливый Протей, подсказал ему первое
слово, — и тогда можно надеяться, что он не запнется на дороге.
Воображенью дать лишь стоит волю,
Оно меня на крыльях унесет,
Минутной верой мне наполнит душу,
Искусственной любовью опьянит;
Красноречиво жгучие
словаИз уст польются; как
актер на сцене,
Я непритворно в роль мою войду
И до развязки сам себе поверю.
Много говорили о театре, о сценических условиях, о той мере огня и чувства, которою владели славные
актеры; но я видел, что, несмотря на ответы Мочалова: «да-с, точно так-с, совершенно справедливо-с» —
слова мои отскакивали от него, как горох от стены.
Впрочем, и Кокошкин и Писарев также восхищались и говорили, что он никогда так хорошо не играл Аристофана; они приписывали удачную игру Мочалова отсутствию князя Шаховского, который своим постоянным наблюдением и взыскательностию за каждое неверно сказанное
слово приводил в смущение молодого
актера: он старался играть как можно лучше и оттого играл хуже.
Если б кто-нибудь видел Мочалова только в этих двух пиесах, он счел бы его за одного из первоклассных, великих артистов; между тем как этот же самый
актер являлся во всех трагедиях без исключения, а в драмах и комедиях с исключениями — весьма плохим
актером; у него бывали одушевленные места, но по большей части одушевление приходило некстати, не к месту, одним
словом: талант был заметен, но отсутствие всякого искусства, непонимание представляемого лица убивали его талант.
Актер охотно сел за пианино и запел цыганский романс. Он, собственно, не пел его, а скорее рассказывал, не выпуская изо рта сигары, глядя в потолок, манерно раскачиваясь. Женщины вторили ему громко и фальшиво, стараясь одна поспеть раньше другой в
словах. Потом Сашка Штральман прекрасно имитировал фонограф, изображал в лицах итальянскую оперу и подражал животным. Карюков танцевал фанданго и все спрашивал новые бутылки.
Жизнь в убежище текла однообразно и скучно. Просыпались
актеры очень рано, зимою задолго до света и тотчас же, в ожидании чая, еще не умывшись, принимались курить. Со сна все чувствовали себя злыми и обессилевшими и кашляли утренним старческим, давящимся кашлем. И так как в этой убогой жизни неизменно повторялись не только дни, но и
слова и жесты, то всякий заранее ждал, что Михаленко, задыхаясь и откашливаясь, непременно скажет старую остроту...
Приказчики, графы, князья, камер-лакеи, кухмистеры,
актеры и купцы именитые —
словом, всякого звания и всякой породы были у Домны Платоновны знакомые, а что про женский пол, так о нем и говорить нечего.
Я сказал, что охота к театру изменила несколько мое поведение; вступление же на театр в а́ктеры (так произносили тогда это
слово) сделало меня еще поскромнее, потому что я постановил себе за правило, в тот день, когда играл, — ничего хмельного не пить.
И тогда уже Дмитревский был так слаб от старости, что его беспрестанно поддерживали другие
актеры, и едва ли кто мог расслушать произносимые им
слова; но восторг зрителей был общий; гром рукоплесканий приветствовал каждый его выход и каждое удаление со сцены: по окончании драмы, разумеется, он был вызван единогласно, единодушно.
Репетиция кончилась. Расходились.
Актеры острили, играя
словами: Мерция-Коммерция. Лара-Ларский многозначительно звал Боева «туда». Я догнал в одной из аллей Валерьянова и, едва поспевая за его длинными шагами, сказал...
Слово «притворными», вместо «придворными», как всегда печаталось в обыкновенных афишах публичных императорских театров, конечно, было довольно удачно, изменение одной буквы давало совершенно противуположный и приличный смысл одному и тому же
слову. Мне особенно это понравилось потому, что на благородных домашних театрах, хорошо мне знакомых, почти все действующие лица, конечно, только притворяются, будто они
актеры. Этот спектакль в доме Черевина на Васильевском острову шел через несколько дней.
Когда я кончил, Лабзин сказал: «Куда же нам с ним играть, он всех нас за пояс заткнет, это уже не притворный
актер!» Тогда эти
слова показались мне великою похвалою; но едва ли в них не было насмешки над моею слишком громкою и напыщенною декламацией, от которой я тогда еще не освободился.
Словом, все внешнее было превосходно, даже выработанность
актеров, но я остался холоден: было что-то натянутое, неестественное в манере, как дворовые люди князя представляли лордов и принцесс.
Но никому из нас отдельно он не сказал благодарного или ласкового
слова; бормотал только про себя: «Хорошо, очень хорошо, как будто целый век были
актерами».
Один Магнус продолжал ухмыляться, все остальные стали, как мне казалось, серьезны и ждали ответа кардинала. И он последовал: бритая обезьяна оказалась недурным
актером. Сделав преувеличенно испуганное лицо, кардинал поднял правую руку и произнес с выражением крайнего добродушия, противоречившего жесту и
словам...
Вейнберга я в эту зиму 1860–1861 года (или в следующую) видел
актером всего один раз, в пьесе"
Слово и дело"на любительском спектакле, в какой-то частной театральной зале.
Леонидова, за его болезнью, заменял еще более ужасный
актер Славин, отличавшийся всегда способностью перевирать
слова.
Словом, труппа сделала для меня все, что только было в ее средствах. Но постановка, то есть все, зависевшее от начальства, от конторы, — было настолько скудно (особенно на теперешний аршин), что, например,
актеру Рассказову для полной офицерской формы с каской, темляком и эполетами выдали из конторы одиннадцать рублей. Самарин ездил к своему приятелю, хозяину магазина офицерских вещей Живаго, просил его сделать скидку побольше с цены каски; мундира нового не дали, а приказано было перешить из старого.
Честное
слово, parole d'honneur, [честное
слово (франц.)] не понимаю, отчего это наш брат
актер избегает знакомств с семейными домами?
Луна светит, поэтическая минута. И эта дура сказала ему точь-в-точь те же
слова:"Я вам верю". И"жулик"этот говорил тронутым голосом;
актер гримировался ужасно похоже на Палтусова.
А он всякие
слова выговаривает, и произношение у него от французского
актера не отличишь; у всех этих «мерзких» по кафе и театрам выучился.
Она смело согласилась. Ну что за беда, если ее кто-нибудь и встретит? Кто же? Из знакомых отца? Быть не может. Да и надо же начать. Она увидит по крайней мере, с кем ей придется «служить» через год.
Слово «служить» она уже слыхала.
Актеры говорят всегда «служить», а не «играть».
Об Офенберге мне достаточно вам сказать десять
слов: это был молодой юноша, которого, мне кажется, должны бы имитировать все
актеры, исполняющие роль работника, соблазняемого хозяйкою в известной пиеске «Мельничиха в Марли». У нас все считали его дурачком, хотя он, впрочем, имел в себе нечто расчетливое и мягко-коварное, свойственное тем особенным простячкам с виду, каких можно встречать при иезуитских домах в rue de Sèvres и других местах.
Шекспир, сам
актер и умный человек, умел не только речами, но восклицаниями, жестами, повторением
слов выражать душевные состояния и изменения чувств, происходящие в действующих лицах.
Дальше живет Громов, заместивший Кремнева, который уехал играть в провинцию. Громов — не только
актер, но и режиссер нашей труппы. Это красивый, видный сорокасемилетний господин, похожий больше на английского лорда, нежели на
актера. Он дал
слово взять всю труппу «в ежовые рукавицы», и мы его боимся как огня.
Ах, как он говорил! Мы, затаив дыхание, слушали его. Наши глаза не отрывались от этого полного воодушевления лица. Да, настоящий
актер был перед нами, и светом истинного, вдохновенного искусства веяло от его
слов!.. Он давно уже закончил свою горячую речь, а мы еще сидели, завороженные. И только когда он вышел, мы очнулись, словно проснулись от сладкого сна.
Словом, никого тут нельзя отметить титлом особого величия, а все серьезно и верно ведут свои роли, — вот как
актеры занимавшей недавно Петербург мейнингенской труппы. Все серьезно поставлено!