Неточные совпадения
Варвара. Нет, не любишь. Коли жалко, так не любишь. Да и не за что, надо правду сказать. И напрасно ты
от меня
скрываешься! Давно уж я заметила, что ты любишь одного
человека.
Стоя среди комнаты, он курил, смотрел под ноги себе, в розоватое пятно света, и вдруг вспомнил восточную притчу о
человеке, который, сидя под солнцем на скрещении двух дорог, горько плакал, а когда прохожий спросил: о чем он льет слезы? — ответил: «
От меня
скрылась моя тень, а только она знала, куда мне идти».
Да, моя «идея» — это та крепость, в которую я всегда и во всяком случае могу
скрыться от всех
людей, хотя бы и нищим, умершим на пароходе.
— Отвратительна животность зверя в
человеке, — думал он, — но когда она в чистом виде, ты с высоты своей духовной жизни видишь и презираешь ее, пал ли или устоял, ты остаешься тем, чем был; но когда это же животное
скрывается под мнимо-эстетической, поэтической оболочкой и требует перед собой преклонения, тогда, обоготворяя животное, ты весь уходишь в него, не различая уже хорошего
от дурного.
Люди начали снимать с измученных лошадей вьюки, а я с Дерсу снова пошел по дорожке. Не успели мы сделать и 200 шагов, как снова наткнулись на следы тигра. Страшный зверь опять шел за нами и опять, как и в первый раз, почуяв наше приближение, уклонился
от встречи. Дерсу остановился и, оборотившись лицом в ту сторону, куда
скрылся тигр, закричал громким голосом, в котором я заметил нотки негодования...
Ни одному
человеку не доверил артист своего замысла. После нескольких месяцев труда он едет в Москву изучать город, окрестности и снова работает, месяцы целые
скрываясь от глаз и скрывая свой проект.
Но вот гости с шумом отодвигают стулья и направляются в гостиную, где уже готов десерт: моченые яблоки, финики, изюм, смоква, разнообразное варенье и проч. Но солидные гости и сами хозяева не прикасаются к сластям и
скрываются на антресоли, чтобы отдохнуть часика два вдали
от шума. Внизу, в парадных комнатах, остаются только молодые
люди, гувернантки и дети. Начинается детская кутерьма.
Все три породы — отличные бегуны, особенно кроншнеп малого рода: когда станет к нему приближаться
человек, то он, согнувши несколько свои длинные ноги, вытянув шею и наклонив немного голову, пускается так проворно бежать, что глаз не успевает следить за ним, и, мелькая в степной траве какою-то вьющеюся лентою, он скоро
скрывается от самого зоркого охотника.
Хитрый Коваль пользовался случаем и каждый вечер «полз до шинка», чтобы выпить трохи горилки и «погвалтувати» с добрыми
людьми. Одна сноха Лукерья ходила с надутым лицом и сердитовала на стариков. Ее туляцкая семья собиралась уходить в орду, и бедную бабу тянуло за ними. Лукерья выплакивала свое горе где-нибудь в уголке,
скрываясь от всех. Добродушному Терешке-казаку теперь особенно доставалось
от тулянки-жены, и он спасался
от нее тоже в шинок, где гарцевал батько Дорох.
В такой обстановке
человек поневоле делается жесток. Куда
скрыться от домашнего гвалта? на улицу? — но там тоже гвалт: сход собрался — судят, рядят, секут. Со всех сторон, купно с мироедами, обступило сельское и волостное начальство, всякий спрашивает, и перед всяким ответ надо держать… А вот и кабак! Слышите, как Ванюха Бесчастный на гармонике заливается?
Тут и замученный хождениями по мытарствам литератор, и ошалевший
от апелляций и кассаций адвокат, и оглохший
от директорского звонка чиновник, которые надеются хоть на два, на три месяца стряхнуть с себя массу замученности и одурения, в течение 9 — 10 месяцев составлявшую их обычный modus vivendi [образ жизни] (неблагодарные! они забывают, что именно эта масса и напоминала им,
от времени до времени, что в Езопе
скрывается человек!).
— Нет, не утешайте меня. Я теперь гадок самому себе. Презирал, ненавидел
людей, а теперь и себя.
От людей можно
скрыться, а
от себя куда уйдешь? Так все ничтожно: все эти блага, вся пустошь жизни, и
люди, и сам…
Но тогда их было еще не так много, и, на несчастье Матвея, ему не встретилось ни одного, когда он стоял среди толпы и кричал, как
человек, который тонет. Американцы останавливались, взглядывали с удивлением на странного
человека и шли дальше… А когда опять к этому месту стал подходить полисмен, то Лозинский опять быстро пошел
от него и
скрылся на мосту…
При этом деспотическими правительствами прямо воспрещается печатание и распространение книг и произнесение речей, просвещающих народ, и ссылаются или запираются все
люди, могущие пробудить народ
от его усыпления; кроме того, всеми правительствами без исключения
скрывается от народа всё, могущее освободить его, и поощряется всё, развращающее его, как-то: писательство, поддерживающее народ в его дикости религиозных и патриотических суеверий, всякого рода чувственные увеселения, зрелища, цирки, театры и всякие даже физические средства одурения, как-то: табак, водка, составляющие главный доход государств; поощряется даже проституция, которая не только признается, но организуется большинством правительств.
Каприви сказал во всеуслышание только то, что всякий знает, хотя это и старательно
скрывается от народов; он сказал то, почему нанимались гвардии швейцарцев и шотландцев к французским королям и папам, почему в России старательно перетасовывают рекрут так, чтобы полки, стоящие в центрах, комплектовались рекрутами с окраин, а полки на окраинах —
людьми из центра России.
Но мало этого, в Германии, там, откуда и взялась общая воинская повинность, Каприви высказал то, что старательно
скрывалось прежде, то, что
люди, которых надо будет убивать, не одни иноземцы, но свои, те самые рабочие, из которых взято большинство солдат. И это признание не открыло глаза
людям, не ужаснуло их. И после этого, как и прежде, они продолжают идти, как бараны, в ставку и подчиняться всему тому, что
от них требуют.
Стемнело; сад
скрылся и стоял там, в темном одиночестве, так близко
от нас. Мы сидели перед домом, когда свет окна озарил Дика, нашего мажордома,
человека на все руки. За ним шел, всматриваясь и улыбаясь, высокий
человек в дорожном костюме. Его загоревшее, неясно знакомое лицо попало в свет, и он сказал...
На мой взгляд, это угроза очень серьезная, потому что ежели еще есть возможность, при помощи уличных перебеганий и домашних запоров,
скрыться от общества живых
людей, то куда же
скрыться от семьи?
Взволнованный, охваченный мелкою дрожью, потеряв сознание своей личности, задавленное повелительною речью Маклакова, Евсей тыкал пальцем в звонок, желая возможно скорее
скрыться от шпиона, готовый лезть сквозь двери. Дверь открылась, в полосе света встал какой-то чёрный
человек, сердито спрашивая...
— Et de deux! [Вот и второй! (фр.)] — промолвила Дарья Михайловна. — Вы ужасный
человек на определения.
От вас не
скроешься.
— Ты, однако, не можешь не пойти к ним, — начал я. — Ты должен узнать, как это случилось; тут, может быть, преступление
скрывается.
От этих
людей всего ожидать следует… Это все на чистую воду вывести следует. Вспомни, что стоит в ее тетрадке: пенсия прекращается в случае замужества, а в случае смерти переходит к Ратчу. Во всяком случае, последний долг отдать надо, поклониться праху!
Мановский, в продолжение нескольких лет до того мучил и тиранил свою жену, женщину весьма милую и образованную, что та вынуждена была бежать
от него и
скрылась в усадьбе другого моего соседа, Эльчанинова, молодого
человека, который, если и справедливы слухи, что влюблен в нее, то во всяком случае смело могу заверить, что между ними нет еще такой связи, которая могла бы положить пятно на имя госпожи Мановской.
— А так, несчастный
человек, ваше превосходительство, — уклончиво ответил Ручкин и потом уже прибавил шепотом: — Караванного Сосунова помните, ваше превосходительство? Он самый… В большом несчастии находится и
скрывается от кредиторов: где день, где ночь. По старой памяти вот ко мне иногда завернет… Боится, что в яме его заморят кредиторы.
От него не ускользнула правда жизни, и он чрезвычайно метко и ясно положил грань между официальным настроением, между внешностью, форменностью
человека и тем, что составляет его внутреннее существо, что
скрывается в тайниках его натуры и лишь по временам, в минуты особенного настроения, мельком проявляется на поверхности.
И пока о. дьякон говорил, всем стало видно, что этот
человек умрет, стало видно с такою непреложною и страшною ясностью, как будто сама смерть стояла здесь, между ними. Невидимым страшным холодом и тьмой повеяло
от веселого дьякона, и, когда с новым всхлипыванием он
скрылся под одеялом, Торбецкий нервно потер похолодевшие руки, а Лаврентий Петрович грубо рассмеялся и закашлялся.
Заочное осуждение тем особенно дурно, что то самое суждение о недостатках
человека, которое, сказанное в глаза, могло бы быть полезно ему,
скрывается от того, кому оно может быть нужно, и сообщается тем, кому оно вредно, возбуждая дурное чувство к осуждаемому.
Только испытав страдания, узнал я близко сродство человеческих душ между собою. Стоит только хорошенько выстрадаться самому, как уже все страдающие становятся тебе понятны. Этого мало, — самый ум проясняется: дотоле скрытые положения и поприща
людей становятся тебе известны, и делается видно, что кому потребно. Велик бог, нас умудряющий. И чем же умудряющий? Тем самым горем,
от которого мы бежим и хотим
скрыться. Страданиями и горем определено нам добывать крупицы мудрости, не приобретаемой в книгах.
Волнение
от всей этой внезапности; радость при нежданных и весьма значительных для него деньгах; страх пред странным тоном письма и особенно пред заключительной и весьма-таки полновесною угрозой; заманчивость этой загадочно-таинственной неизвестности, за которою
скрывается какая-то неведомая, но, должно быть, грозная и могучая сила, (так по крайней мере думал Шишкин) и наконец это лестно-приятное щекотание по тем самым стрункам самолюбия, которые пробуждают в молодом
человеке самодовольно-гордое сознание собственного достоинства и значительности, что вот, мол, стало быть, и я что-нибудь да значу, если меня ищут «такие
люди».
«Став как боги»,
человек прежде всего почувствовал себя нагим, беспомощным и смущенным и поспешил «
скрыться между деревьями»
от лица Господа, пытаясь погрузиться в стихию мировой жизни и в ней замкнуться.
Нa следующий день мы расстались. Удэхейцы вошли в лодки и, пожелав нам счастливого пути, отчалили
от берега. Когда обе улимагды достигли порога, удэхейцы еще раз послали нам приветствия руками и
скрылись в каменных ловушках. Мы остались одни и сразу почувствовали себя отрезанными
от мира, населенного
людьми. Теперь нам предстояло выполнить самую трудную часть пути.
В таком положении этот бедный
человек года полтора тому назад прибежал,
скрываясь от долгов, к своей сестре Ларисе, та заложила для него свой дом.
Большинство же страданий
человека всегда именно такие, причины или следствия которых — иногда же и то, и другое —
скрываются от него в пространстве и времени: болезни наследственные, несчастные случайности, неурожаи, крушения, пожары, землетрясения и т. п., кончающиеся смертью.
Глядя вне себя на плотские начала и концы существования других
людей (даже существ вообще), я вижу, что одна жизнь как будто длиннее, другая короче; одна прежде проявляется и дольше продолжает быть мне видима, — другая позже проявляется и очень скоро опять
скрывается от меня, но во всех я вижу проявление одного и того же закона всякой истинной жизни — увеличение любви, как бы расширение лучей жизни.
Нам кажется сначала, что с этого отношения нашего к миру и начинается наша жизнь, но наблюдения над собой и над другими
людьми показывают нам, что это отношение к миру, степень любви каждого из нас, не начались с этой жизнью, а внесены нами в жизнь из скрытого
от нас нашим плотским рождением прошедшего; кроме того, мы видим, что всё течение нашей жизни здесь есть ничто иное, как неперестающее увеличение, усиление нашей любви, которое никогда не прекращается, но только
скрывается от наших глаз плотской смертью.
В тени около церковной ограды кто-то ходил, и нельзя было разобрать,
человек это или корова, или, быть может, никого не было, и только большая птица шуршала в деревьях. Но вот из тени вышла одна фигура, остановилась и сказала что-то мужским голосом, потом
скрылась в переулке около церкви. Немного погодя, саженях в двух
от ворот, показалась еще фигура; она шла
от церкви прямо к воротам и, увидев на лавочке Софью, остановилась.
Эти три недели ему казалось, что это единственный исход в его положении, что иначе поступить ему было нельзя, что этим он навеки ушел
от людей,
скрылся, исчез бесследно, навсегда, что будущего нет совсем и нечего о нем и думать.
— Зачем же он
скрывался не только
от меня, но вообще
от людей?
— И сам не знаю. Стою, гляжу на лес, — ответил тот. — Вдруг что-то замелькало между деревьями… Стал вглядываться. Отделились
от лесу точно темные точки и поползли сюда. Може, зверь, а може, и
человек. Я и выстрелил, за мной выстрелили и другие постовые. Точки
скрылись в лесу.
— Ну, оставь вздор! Разве все самые лучшие
люди ваши не сомневаются; разве они не разбежались, а остальные не ищут возможности
скрыться? И ты сам теперь отдалился разве не с тою же целью, чтобы
скрыться от прочих и спасти свою жизнь? Я тебя понимаю — ты должен сильно страдать, видя свою ошибку и слабость своих единоверцев, и я рада, что дождалась этого и могу спасти тебя: следуй скорее за мною. Я приготовила все, чтобы спасти тебя
от позора и смерти.
Человек, которого они называли Тихоном, подбежав к речке, булдыхнулся в нее так, что брызги полетели и,
скрывшись на мгновенье, выбрался на четвереньках, весь черный
от воды, и побежал дальше. Французы, бежавшие за ним, остановились.
Конечно, на
людях приходится
скрываться и делать храброе лицо… да и что бы это было, если бы все мы в Петрограде стали орать
от страха и трястись, как каждую минуту готов заорать и затрястись я!
И стала крепнуть тревожная, глухая и безликая молва. Она вползала всюду, где только были
люди, и оставляла после себя что-то, какой-то осадок страха, надежды и ожидания. Говорили мало, говорили неопределенно, больше качали головами и вздыхали, но уже в соседней губернии, за сотню верст
от Знаменского, кто-то серый и молчаливый вдруг громко заговорил о «новой вере» и опять
скрылся в молчании. А молва все двигалась — как ветер, как тучи, как дымная гарь далекого лесного пожара.
Для истории существуют линии движения человеческих воль, один конец которых
скрывается в неведомом, а на другом конце которых движется в пространстве, во времени и в зависимости
от причин сознание свободы
людей в настоящем.