Неточные совпадения
Городничий (вытянувшись и дрожа всем телом).Помилуйте, не погубите! Жена, дети
маленькие… не
сделайте несчастным человека.
Хлестаков. А! а! Не хотите сказать. Верно, уж какая-нибудь брюнетка
сделала вам
маленькую загвоздочку. Признайтесь,
сделала?
«Ну! леший шутку славную
Над нами подшутил!
Никак ведь мы без
малогоВерст тридцать отошли!
Домой теперь ворочаться —
Устали — не дойдем,
Присядем, —
делать нечего.
До солнца отдохнем...
В глазах родных он не имел никакой привычной, определенной деятельности и положения в свете, тогда как его товарищи теперь, когда ему было тридцать два года, были уже — который полковник и флигель-адъютант, который профессор, который директор банка и железных дорог или председатель присутствия, как Облонский; он же (он знал очень хорошо, каким он должен был казаться для других) был помещик, занимающийся разведением коров, стрелянием дупелей и постройками, то есть бездарный
малый, из которого ничего не вышло, и делающий, по понятиям общества, то самое, что
делают никуда негодившиеся люди.
— Право, я не знаю, что в нем можно осуждать. Направления его я не знаю, но одно — он отличный
малый, — отвечал Степан Аркадьич. — Я сейчас был у него, и, право, отличный
малый. Мы позавтракали, и я его научил
делать, знаешь, это питье, вино с апельсинами. Это очень прохлаждает. И удивительно, что он не знал этого. Ему очень понравилось. Нет, право, он славный
малый.
Но
делать нечего было, и она, перебирая своими
маленькими руками гладкий ножичек, усиливалась читать.
Несколько раз обручаемые хотели догадаться, что надо
сделать, и каждый раз ошибались, и священник шопотом поправлял их. Наконец,
сделав, что нужно было, перекрестив их кольцами, он опять передал Кити большое, а Левину
маленькое; опять они запутались и два раза передавали кольцо из руки в руку, и всё-таки выходило не то, что требовалось.
Она только что пыталась
сделать то, что пыталась
сделать уже десятый раз в эти три дня: отобрать детские и свои вещи, которые она увезет к матери, — и опять не могла на это решиться; но и теперь, как в прежние раза, она говорила себе, что это не может так остаться, что она должна предпринять что-нибудь, наказать, осрамить его, отомстить ему хоть
малою частью той боли, которую он ей
сделал.
В поиске Ласки, чем ближе и ближе она подходила к знакомым кочкам, становилось больше и больше серьезности.
Маленькая болотная птичка только на мгновенье развлекла ее. Она
сделала один круг пред кочками, начала другой и вдруг вздрогнула и замерла.
Что? Что такое страшное я видел во сне? Да, да. Мужик — обкладчик, кажется,
маленький, грязный, со взъерошенною бородой, что-то
делал нагнувшись и вдруг заговорил по-французски какие-то странные слова. Да, больше ничего не было во сне, ― cказал он себе. ― Но отчего же это было так ужасно?» Он живо вспомнил опять мужика и те непонятные французские слова, которые призносил этот мужик, и ужас пробежал холодом по его спине.
Скосить и сжать рожь и овес и свезти, докосить луга, передвоить пар, обмолотить семена и посеять озимое — всё это кажется просто и обыкновенно; а чтобы успеть
сделать всё это, надо, чтобы от старого до
малого все деревенские люди работали не переставая в эти три-четыре недели втрое больше, чем обыкновенно, питаясь квасом, луком и черным хлебом, молотя и возя снопы по ночам и отдавая сну не более двух-трех часов в сутки. И каждый год это делается по всей России.
Он и попытался это
делать и ходил сначала в библиотеку заниматься выписками и справками для своей книги; но, как он говорил ей, чем больше он ничего не
делал, тем
меньше у него оставалось времени.
Еще
меньше мог Левин сказать, что он был дрянь, потому что Свияжский был несомненно честный, добрый, умный человек, который весело, оживленно, постоянно
делал дело, высоко ценимое всеми его окружающими, и уже наверное никогда сознательно не
делал и не мог
сделать ничего дурного.
Надеясь застать ее одну, Вронский, как он и всегда
делал это, чтобы
меньше обратить на себя внимание, слез, не переезжая мостика, и пошел пешком. Он не пошел на крыльцо с улицы, но вошел во двор.
И потому, решив разделить приданое на две части, большое и
малое приданое, княгиня согласилась
сделать свадьбу до поста.
Провизор спросил по-немецки совета, отпустить ли, и, получив из-за перегородки согласие, достал пузырек, воронку, медленно отлил из большого в
маленький, наклеил ярлычок, запечатал, несмотря на просьбы Левина не
делать этого, и хотел еще завертывать.
Нельзя было не
делать дел Сергея Ивановича, сестры, всех мужиков, ходивших за советами и привыкших к этому, как нельзя бросить ребенка, которого держишь уже на руках. Нужно было позаботиться об удобствах приглашенной свояченицы с детьми и жены с ребенком, и нельзя было не быть с ними хоть
малую часть дня.
Алексей Александрович откашлялся и, не глядя на своего противника, но избрав, как он это всегда
делал при произнесении речей, первое сидевшее перед ним лицо —
маленького, смирного старичка, не имевшего никогда никакого мнения в комиссии, начал излагать свои соображения.
Стараясь
делать как можно
меньше быстрых движений и прислушиваясь к пролетавшим всё чаще и чаще мимо него пчелам, он дошел по тропинке до избы.
Я счастлив, и счастье мое не может быть ни больше, ни
меньше, что бы вы ни
делали», думал он.
— Да
сделай ты мне свиной сычуг. Положи в середку кусочек льду, чтобы он взбухнул хорошенько. Да чтобы к осетру обкладка, гарнир-то, гарнир-то чтобы был побогаче! Обложи его раками, да поджаренной
маленькой рыбкой, да проложи фаршецом из снеточков, да подбавь мелкой сечки, хренку, да груздочков, да репушки, да морковки, да бобков, да нет ли еще там какого коренья?
— Прошу прощенья! я, кажется, вас побеспокоил. Пожалуйте, садитесь сюда! Прошу! — Здесь он усадил его в кресла с некоторою даже ловкостию, как такой медведь, который уже побывал в руках, умеет и перевертываться, и
делать разные штуки на вопросы: «А покажи, Миша, как бабы парятся» или: «А как, Миша,
малые ребята горох крадут?»
Если бы кто взглянул из окошка в осеннее время и особенно когда по утрам начинаются
маленькие изморози, то бы увидел, что вся дворня
делала такие скачки, какие вряд ли удастся выделать на театрах самому бойкому танцовщику.
Я выделывал ногами самые забавные штуки: то, подражая лошади, бежал
маленькой рысцой, гордо поднимая ноги, то топотал ими на месте, как баран, который сердится на собаку, при этом хохотал от души и нисколько не заботился о том, какое впечатление произвожу на зрителей, Сонечка тоже не переставала смеяться: она смеялась тому, что мы кружились, взявшись рука за руку, хохотала, глядя на какого-то старого барина, который, медленно поднимая ноги, перешагнул через платок, показывая вид, что ему было очень трудно это
сделать, и помирала со смеху, когда я вспрыгивал чуть не до потолка, чтобы показать свою ловкость.
«Положим, — думал я, — я
маленький, но зачем он тревожит меня? Отчего он не бьет мух около Володиной постели? вон их сколько! Нет, Володя старше меня; а я
меньше всех: оттого он меня и мучит. Только о том и думает всю жизнь, — прошептал я, — как бы мне
делать неприятности. Он очень хорошо видит, что разбудил и испугал меня, но выказывает, как будто не замечает… противный человек! И халат, и шапочка, и кисточка — какие противные!»
Несмотря на это, на меня часто находили минуты отчаяния: я воображал, что нет счастия на земле для человека с таким широким носом, толстыми губами и
маленькими серыми глазами, как я; я просил бога
сделать чудо — превратить меня в красавца, и все, что имел в настоящем, все, что мог иметь в будущем, я все отдал бы за красивое лицо.
—
Сделайте божескую милость, Николай Дмитрич, нельзя ли к вам будет баринову щикатулку положить, — сказал запыхавшийся камердинер папа, высовываясь из коляски, — она
маленькая.
Видел я, как подобрали ее локоны, заложили их за уши и открыли части лба и висков, которых я не видал еще; видел я, как укутали ее в зеленую шаль, так плотно, что виднелся только кончик ее носика; заметил, что если бы она не
сделала своими розовенькими пальчиками
маленького отверстия около рта, то непременно бы задохнулась, и видел, как она, спускаясь с лестницы за своею матерью, быстро повернулась к нам, кивнула головкой и исчезла за дверью.
Турка подъехал к острову, остановился, внимательно выслушал от папа подробное наставление, как равняться и куда выходить (впрочем, он никогда не соображался с этим наставлением, а
делал по-своему), разомкнул собак, не спеша второчил смычки, сел на лошадь и, посвистывая, скрылся за молодыми березками. Разомкнутые гончие прежде всего маханиями хвостов выразили свое удовольствие, встряхнулись, оправились и потом уже
маленькой рысцой, принюхиваясь и махая хвостами, побежали в разные стороны.
— Я беру Карла Иваныча с детьми. Место в бричке есть. Они к нему привыкли, и он к ним, кажется, точно привязан; а семьсот рублей в год никакого счета не
делают, et puis au fond c’est un très bon diable. [и потом, в сущности, он славный
малый (фр.).]
Когда я принес манишку Карлу Иванычу, она уже была не нужна ему: он надел другую и, перегнувшись перед
маленьким зеркальцем, которое стояло на столе, держался обеими руками за пышный бант своего галстука и пробовал, свободно ли входит в него и обратно его гладко выбритый подбородок. Обдернув со всех сторон наши платья и попросив Николая
сделать для него то же самое, он повел нас к бабушке. Мне смешно вспомнить, как сильно пахло от нас троих помадой в то время, как мы стали спускаться по лестнице.
Лонгрен поехал в город, взял расчет, простился с товарищами и стал растить
маленькую Ассоль. Пока девочка не научилась твердо ходить, вдова жила у матроса, заменяя сиротке мать, но лишь только Ассоль перестала падать, занося ножку через порог, Лонгрен решительно объявил, что теперь он будет сам все
делать для девочки, и, поблагодарив вдову за деятельное сочувствие, зажил одинокой жизнью вдовца, сосредоточив все помыслы, надежды, любовь и воспоминания на
маленьком существе.
Увидав неожиданно полную комнату людей, она не то что сконфузилась, но совсем потерялась, оробела, как
маленький ребенок, и даже
сделала было движение уйти назад.
— И очень просто быть пророками в двуглавом вашем государстве. Вы не замечаете, что у вашего орла огромная мужицкая голова смотрит направо, а налево смотрит только
маленькая голова революционеров? Ну, так когда вы свернете голову мужика налево, так вы увидите, каким он
сделает себя царем над вами!
Самгин увидел Никонову человеком типа Тани Куликовой, одним из тех людей, которые механически
делают какое-нибудь
маленькое дело,
делают потому, что бездарны, слабовольны и не могут свернуть с тропинки, куда их толкнули сильные люди или неудачно сложившиеся обстоятельства.
Весело хлопотали птицы, обильно цвели цветы, бархатное небо наполняло сад голубым сиянием, и в блеске весенней радости было бы неприлично говорить о печальном. Вера Петровна стала расспрашивать Спивака о музыке, он тотчас оживился и, выдергивая из галстука синие нитки,
делая пальцами в воздухе
маленькие запятые, сообщил, что на Западе — нет музыки.
— Кстати: послезавтра вечером у меня… меня просили устроить
маленькое собрание. Приходите. Некто из… провинции, скажем,
сделает интересное сообщение… как мне обещали.
— Дорогой мой Клим Иванович, не можете ли вы
сделать мне великое одолжение отложить дело, а? Сейчас я проведу одно
маленькое, а затем у меня ответственнейшее заседание в консультации, — очень прошу вас!
В зеркале Самгин видел, что музыку
делает в углу
маленький черный человечек с взлохмаченной головой игрушечного чертика; он судорожно изгибался на стуле, хватал клавиши длинными пальцами, точно лапшу месил, музыку плохо слышно было сквозь топот и шарканье ног, смех, крики, говор зрителей; но был слышен тревожный звон хрустальных подвесок двух люстр.
Самгин смотрел на нее с удовольствием и аппетитом, улыбаясь так добродушно, как только мог. Она — в бархатном платье цвета пепла, кругленькая, мягкая. Ее рыжие, гладко причесанные волосы блестели, точно красноватое, червонное золото; нарумяненные морозом щеки,
маленькие розовые уши, яркие, подкрашенные глаза и ловкие, легкие движения — все это
делало ее задорной девчонкой, которая очень нравится сама себе, искренно рада встрече с мужчиной.
— Не верю, — крикнул Бердников. — Зачем же вы при ней, ну? Не знаете, скрывает она от вас эту сделку? Узнайте! Вы — не
маленький. Я вам карьеру
сделаю. Не дурачьтесь. К черту Пилатову чистоплотность! Вы же видите: жизнь идет от плохого к худшему. Что вы можете
сделать против этого, вы?
Он закрыл глаза, и, утонув в темных ямах, они
сделали лицо его более жутко слепым, чем оно бывает у слепых от рождения. На заросшем травою
маленьком дворике игрушечного дома, кокетливо спрятавшего свои три окна за палисадником, Макарова встретил уродливо высокий, тощий человек с лицом клоуна, с метлой в руках. Он бросил метлу, подбежал к носилкам, переломился над ними и смешным голосом заговорил, толкая санитаров, Клима...
— Интересный
малый. Из тех, которые мечтают
сделать во всем мире одинаково приятную погоду…
«Писатель вроде Катина или Никодима Ивановича
сделал бы из этого анекдота жалобный рассказ», — думал он, шагая по окраине города, мимо
маленьких, придавленных к земле домиков неизвестно чем и зачем живущей бедноты.
Не зная, что
делать с собою, Клим иногда шел во флигель, к писателю. Там явились какие-то новые люди: носатая фельдшерица Изаксон;
маленький старичок, с глазами, спрятанными за темные очки, то и дело потирал пухлые руки, восклицая...
— Ну, что же я
сделаю, если ты не понимаешь? — отозвалась она, тоже как будто немножко сердясь. — А мне думается, что все очень просто: господа интеллигенты почувствовали, что некоторые излюбленные традиции уже неудобны, тягостны и что нельзя жить, отрицая государство, а государство нестойко без церкви, а церковь невозможна без бога, а разум и вера несоединимы. Ну, и получается иной раз, в поспешных хлопотах реставрации,
маленькая, противоречивая чепуха.
Клим решил говорить возможно
меньше и держаться в стороне от бешеного стада
маленьких извергов. Их назойливое любопытство было безжалостно, и первые дни Клим видел себя пойманной птицей, у которой выщипывают перья, прежде чем свернуть ей шею. Он чувствовал опасность потерять себя среди однообразных мальчиков; почти неразличимые, они всасывали его, стремились
сделать незаметной частицей своей массы.
В буфете, занятом офицерами,
маленький старичок-официант, бритый, с лицом католического монаха, нашел Самгину место в углу за столом, прикрытым лавровым деревом, две трети стола были заняты колонками тарелок, на свободном пространстве поставил прибор;
делая это, он сказал, что поезд в Ригу опаздывает и неизвестно, когда придет, станция загромождена эшелонами сибирских солдат, спешно отправляемых на фронт, задержали два санитарных поезда в Петроград.
Она вышла в
маленькую спальную, и Самгин отметил, что на ходу она покачивает бедрами, как не
делала этого раньше. Невидимая, щелкая какими-то замками, она говорила...
И, взяв Прейса за плечо, подтолкнул его к двери, а Клим, оставшись в комнате, глядя в окно на железную крышу, почувствовал, что ему приятен небрежный тон, которым мужиковатый Кутузов говорил с
маленьким изящным евреем. Ему не нравились демократические манеры, сапоги, неряшливо подстриженная борода Кутузова; его несколько возмутило отношение к Толстому, но он видел, что все это, хотя и не украшает Кутузова, но
делает его завидно цельным человеком. Это — так.