Неточные совпадения
После тревожного дня, проведенного в беспрерывных фантазиях, в
радостных грезах и
слезах, в ночь она заболела и наутро была уже в жару и в бреду.
— Да, да, — в
радостном трепете говорил он, — и ответом будет взгляд стыдливого согласия… Она не скажет ни слова, она вспыхнет, улыбнется до дна души, потом взгляд ее наполнится
слезами…
Обломов вспыхивал, изнемогал, с трудом сдерживал
слезы, и еще труднее было душить ему
радостный, готовый вырваться из души крик. Давно не чувствовал он такой бодрости, такой силы, которая, казалось, вся поднялась со дна души, готовая на подвиг.
Только когда видела она его, в ней будто пробуждались признаки жизни, черты лица оживали, глаза наполнялись
радостным светом и потом заливались
слезами воспоминаний.
— А спасенье есть. Вот оно, легкое,
радостное. Спасенье это — пролитая за нас кровь единственного сына Бога, отдавшего себя за нас на мучение. Его мучение, его кровь спасает нас. Братья и сестры, — опять со
слезами в голосе заговорил он, — возблагодарим Бога, отдавшего единственного сына в искупление за род человеческий. Святая кровь его…
Вот и передняя, потом большая комната с какими-то столами посредине, а вот и сама Надя, вся в черном, бледная, со строгим взглядом… Она узнала отца и с
радостным криком повисла у него на шее. Наступила долгая пауза, мучительно счастливая для всех действующих лиц, Нагибин потихоньку плакал в холодных сенях, творя про себя молитву и торопливо вытирая бумажным платком катившиеся по лицу
слезы.
Но вместо
радостного поезда и
слез боязливой невесты, скоро в радость претвориться определенных, зрелись на челе определенных вступать в супружество печаль и уныние.
— Ну, полно, полно плакать, — говорила мать Агния. — Хоть это и хорошие
слезы,
радостные, а все же полно. Дай мне обнять Гешу. Поди ко мне, дитя мое милое! — отнеслась она к Гловацкой.
Мы были встречены
радостными криками,
слезами и упреками...
Девочки, в особенности Катенька, с
радостными, восторженными лицами смотрят в окно на стройную фигуру садящегося в экипаж Володи, папа говорит: «Дай бог, дай бог», — а бабушка, тоже притащившаяся к окну, со
слезами на глазах, крестит Володю до тех пор, пока фаэтон не скрывается за углом переулка, и шепчет что-то.
По возвращении свадебного поезда домой, молодые сначала сходили к отцу, потом подали шампанское — и пошли
радостные поздравления с поцелуями и со
слезами.
Наконец и они приехали. Феденька, как соскочил с телеги, прежде всего обратился к Пашеньке с вопросом:"Ну, что, а слюняй твой где?"Петеньку же взял за голову и сряду три раза на ней показал, как следует ковырять масло. Но как ни спешил Сенечка, однако все-таки опоздал пятью минутами против младших братьев, и Марья Петровна, в
радостной суете, даже не заметила его приезда. Без шума подъехал он к крыльцу,
слез с перекладной, осыпал ямщика укоризнами и даже пригрозил отправить к становому.
Я гулял — то в саду нашей дачи, то по Нескучному, то за заставой; брал с собою какую-нибудь книгу — курс Кайданова, например, — но редко ее развертывал, а больше вслух читал стихи, которых знал очень много на память; кровь бродила во мне, и сердце ныло — так сладко и смешно: я все ждал, робел чего-то и всему дивился и весь был наготове; фантазия играла и носилась быстро вокруг одних и тех же представлений, как на заре стрижи вокруг колокольни; я задумывался, грустил и даже плакал; но и сквозь
слезы и сквозь грусть, навеянную то певучим стихом, то красотою вечера, проступало, как весенняя травка,
радостное чувство молодой, закипающей жизни.
Она залилась внезапными светлыми, для нее самой неожиданными
слезами. Это тем более удивило фрау Леноре, что выражение Джеммина лица было далеко не печальное, скорее
радостное.
Они всю жизнь свою не теряли способности освещаться присутствием разума; в них же близкие люди видали и блеск
радостного восторга, и туманы скорби, и
слезы умиления; в них же сверкал порою и огонь негодования, и они бросали искры гнева — гнева не суетного, не сварливого, не мелкого, а гнева большого человека.
Владя молчал, смотрел на своих мучителей, поеживался плечами и улыбался сквозь
слезы. Отец у него крут. Владя старался утешить себя, думая, что это — только угрозы. Неужели, думал он, в самом деле захотят испортить ему праздник? Ведь праздник — день особенный, отмеченный и
радостный, и все праздничное совсем несоизмеримо со всем школьным, будничным.
Вспомнила Софья Николавна происходившую тут недавно неразумную свою вспышку, вспомнила свои несправедливые упреки мужу, вспомнила, что они надолго его огорчили, — и закипело у нее сердце, и хотя видела она Алексея Степаныча теперь совершенно счастливым и
радостным, громко смеющимся какому-то двусмысленному анекдоту Кальпинского, но она увлекла его в сторону, бросилась к нему на шею и со
слезами на глазах сказала...
Илья ясно видел, что дядю нимало не занимает судьба Якова, и это увеличивало его неприязнь к горбуну. Он никогда не видал Терентия таким
радостным, и эта радость, явившаяся пред ним тотчас же вслед за
слезами Якова, возбуждала в нём мутное чувство. Он сел под окном, сказав дяде...
Опрокидывая стулья, толкая стол, причем посуда и бутылки звенели и падали, купцы лезли на Маякина с бокалами в руках, возбужденные,
радостные, иные со
слезами на глазах.
Параша спала, а мать сидела возле меня и плакала самыми
радостными, благодарными богу,
слезами; это чувство так выражалось в ее глазах, что никто бы не опечалился, а скорее порадовался, увидя ее
слезы.
Чем тени сумрачней ночные,
Тем звезды ярче и ясней;
Блажен в беде не гнувший выи[1],
Блажен певец грядущих дней,
Кто среди тьмы денницы новой
Провидит
радостный восход
И утешительное слово
Средь общих
слез произнесет!
И тьму пусть терпит божья воля,
Явлений двойственность храня, —
Блаженны мы, что наша доля
Быть представителями дня!
Пути творца необъяснимы,
Его судеб таинствен ход,
Блажен, кто всех сомнений мимо
Дорогой светлою идет!
Пародия была впервые полностью развернута в рецензии Добролюбова на комедии «Уголовное дело» и «Бедный чиновник»: «В настоящее время, когда в нашем отечестве поднято столько важных вопросов, когда на служение общественному благу вызываются все живые силы народа, когда все в России стремится к свету и гласности, — в настоящее время истинный патриот не может видеть без
радостного трепета сердца и без благодарных
слез в очах, блистающих святым пламенем высокой любви к отечеству, — не может истинный патриот и ревнитель общего блага видеть равнодушно высокоблагородные исчадия граждан-литераторов с пламенником обличения, шествующих в мрачные углы и на грязные лестницы низших судебных инстанций и сырых квартир мелких чиновников, с чистою, святою и плодотворною целию, — словом, энергического и правдивого обличения пробить грубую кору невежества и корысти, покрывающую в нашем отечестве жрецов правосудия, служащих в низших судебных инстанциях, осветить грозным факелом сатиры темные деяния волостных писарей, будочников, становых, магистратских секретарей и даже иногда отставных столоначальников палаты, пробудить в сих очерствевших и ожесточенных в заблуждении, но тем не менее не вполне утративших свою человеческую природу существах горестное сознание своих пороков и слезное в них раскаяние, чтобы таким образом содействовать общему великому делу народного преуспеяния, совершающегося столь видимо и быстро во всех концах нашего обширного отечества, нашей родной Руси, которая, по глубоко знаменательному и прекрасному выражению нашей летописи, этого превосходного литературного памятника, исследованного г. Сухомлиновым, — велика и обильна, и чтобы доказать, что и молодая литература наша, этот великий двигатель общественного развития, не остается праздною зрительницею народного движения в настоящее время, когда в нашем отечестве возбуждено столько важных вопросов, когда все живые силы народа вызваны на служение общественному благу, когда все в России неудержимо стремится к свету и гласности» («Современник», 1858, № XII).
Я не мог утерпеть и пролил несколько
радостных, скорбных
слез!
Слезши с звоницы, брат Павлусь явился взору родителей моих — и
радостный крик их остановил глаголание дьяка.
— Сия картина так сильно впечатлелась в его юной душе, что он через двадцать лет после того, в кипении страстей, в пламенной деятельности сердца, не мог без особливого
радостного движения видеть большой реки, плывущих судов, летающих рыболовов: Волга, родина и беспечная юность тотчас представлялись его воображению, трогали душу, извлекали
слезы.
На листьях дрожали капли дождя, как бриллианты,
радостными, сверкающими
слезами падая на землю.
И то слышался ему последний стон безвыходно замершего в страсти сердца, то радость воли и духа, разбившего цепи свои и устремившегося светло и свободно в неисходимое море невозбранной любви; то слышалась первая клятва любовницы с благоуханным стыдом за первую краску в лице, с молениями, со
слезами, с таинственным, робким шепотом; то желание вакханки, гордое и
радостное силой своей, без покрова, без тайны, с сверкающим смехом обводящее кругом опьяневшие очи…
Наташа мгновенно забыла все неприятные впечатления, произведенные на нее молодым Шатовым; в эту минуту она не понимала, не чувствовала их и с
радостным увлечением, осыпая поцелуями и обливая
слезами руки своей матери, твердым голосом сказала...
Я взглянул на бедную женщину, которая одна была как мертвец среди всей этой
радостной жизни: на ресницах ее неподвижно остановились две крупные
слезы, вытравленные острою болью из сердца. В моей власти было оживить и осчастливить это бедное, замиравшее сердце, и я только не знал, как приступить к тому, как сделать первый шаг. Я мучился. Сто раз порывался я подойти к ней, и каждый раз какое-то невозбранное чувство приковывало меня на месте, и каждый раз как огонь горело лицо мое.
Отвечал на такие речи старец, меня утешая, а сам от очию
слезы испуская: «Не скорби, брате, — говорил он, — не скорби и душевного уныния бегай: аще троечастный твой путный подвиг и тщетен остался, но паче возвеселиться должен ты ныне с нашими
радостными лики: обрели мы святителей, и теперь у нас полный чин священства.
Настя, потупившись, перебирала руками конец передника, лицо у нее так и горело, грудь трепетно поднималась. Едва переводила она дыханье, и хоть на душе стало светлее и
радостней, а все что-то боязно было ей,
слезы к глазам подступали.
Окончив свою
радостную трапезу, встали Мудрые девы из-за стола. На пороге брачного чертога остановились они все четыре, обнимая одна другую, и простерли с прощальным приветом свои руки вслед уходящему Жениху. Глаза их были полны
слез, и лица их были бледны, и губы их улыбались печально.
Но Жених не пришел. Тишина и печаль томились и вздыхали в украшенном брачном покое, где Мудрые девы проливали тихие
слезы, сидя за столом, перед догорающими светильниками, перед нетронутым вином и неначатым хлебом. Дремотные смежались порой очи, и грезился Мудрым девам Жених, стоящий на пороге.
Радостные вставали они со своих мест и простирали руки — но не было Жениха с ними, и никто не стоял на пороге.
Но она уже и не плакала больше… Она смеялась. Подняв залитое
слезами личико, Гуль-Гуль сияла теперь
радостной, гордой улыбкой.
Я не помнил себя, голова у меня кружилась, из глаз текли
радостные и вместе горькие
слезы, а с ними на сердце таял лед, и разрешался какой-то жизненный узел.
Взрыв
радостных восклицаний огласил кают-компанию. Все мигом оживились, просветлели, и едва сдерживали волнение. Пожимали друг другу руки, поздравляя с
радостной вестью. У Захара Петровича смешно вздрагивали губы, и он имел совсем ошалелый от радости вид. Ашанин почувствовал, как сильно забилось сердце, и ему представлялось, что он на днях увидит своих. А Невзоров, казалось, не верил известию, так жадно он ждал его, и, внезапно побледневший, с сверкавшими на глазах
слезами, весь потрясенный, он повторял...
Когда его подняли на баркас, он в первое мгновение от
радостного волнения не мог говорить и только глядел на своих благодарными, полными
слез глазами.
Утром, только что встала с постели Дуня, стала торопить Дарью Сергевну, скорей бы сряжалась ехать вместе с ней на Почайну. Собрались, но дверь широко распахнулась, и с
радостным, светлым лицом вошла Аграфена Петровна с детьми. Веселой, но спокойной улыбкой сияла она. Вмиг белоснежные руки Дуни обвились вокруг шеи сердечного друга. Ни слов, ни приветов, одни поцелуи да сладкие
слезы свиданья.
Рад был такой чести Марко Данилыч; не веря глазам, бегом он выбежал из дома встречать знатную, почетную гостью и слов придумать не мог, как благодарить ее. Только что вошла в комнаты Марья Ивановна, вбежала
радостная Дуня и со
слезами кинулась в объятия нежданной гостьи.
Когда Дуня услышала первую такую
радостную весть, принесенную в классную Павлой Артемьевной, она, не помня себя, бросилась в объятья воспитательницы и залилась
слезами.
— Тятя! Родненький! Не помер ты! Ко мне пришел! Вернулся! — шепчет словно в забытьи девочка, и
слезы катятся одна за другой по встревоженному и
радостному Дуниному лицу.
Тут девочка быстро оторвала платок от глаз, взглянула влажным от
слез взглядом и с громким,
радостным криком повисла на шее у последней.
— Она! Как есть она! — вихрем проносилось в голове девочки. И
радостная слезинка повисла на ее реснице. За ней другая, третья… Выступили и покатились крупные градины их по заалевшемуся от волнения личику.
Слезы мешали смотреть… Застилали туманом от Дуни милое зрелище родной сердцу картины… Вот она подняла руку, чтобы смахнуть досадливые слезинки… и вдруг что-то задела локтем неловкая ручонка… Это «что-то» зашаталось, зашумело и с сухим треском поваленного дерева тяжело грохнулось на пол.
Одетая в нарядное «домашнее» платьице Наташа казалась старше и красивее. Нелепо выстриженную головку прикрывал бархатный берет. Черные глаза сверкали оживлением. Яркий румянец не сходил с пылающих щек девочки. Это была прежняя Наташа, живая, беззаботная птичка, почуявшая «волю», довольство и прежнюю богатую,
радостную жизнь, по которым бессознательно тосковала ее маленькая душа. Дуня, едва удерживая
слезы, стояла перед нею.
Из безмерных мук, из отчаяния и
слез, из ощущения растерзанной и разъединенной жизни рождается
радостное познание бога и его откровений, познание высшего единства мира, просветленное примирение с жизнью.
С этим отец Евангел, подвинув слегка майора к себе, показал ему через дверь другой комнаты, как Катерина Астафьевна, слышавшая весь их разговор, вдруг упала на колени и, протянув руки к освященному лампадой образ-пику, плакала
радостными и благодарными
слезами.
— Прости мне, мой друг, эти
слезы, они невольные. Оттого ли они льются, что известие о твоем браке поразило меня своей нечаянностью, оттого ли, что вижу тебя такою
радостною, счастливою после стольких страданий, — сама не знаю.
— Мой-то что опять наделал, уж вы простите ради Бога его для нынешнего
радостного дня. Он совсем каким-то дураком беспардонным стал! — со
слезами на глазах начала Зыкова.
Но когда он заметил, что
слеза, изменившая его тайне душевной, возмутила собеседников и встревожила дочь, прежнее удовольствие снова озарило его лицо и водворило общее
радостное внимание.
Кто знает, Семен Иваныч? к лифляндским землянкам, где спят наши молодцы, где, может статься, положат и наши грешные кости, придут некогда внуки; перекрестясь, помянут нас не
слезами — нет, плакать бабье дело, — а словами
радостными.