Неточные совпадения
Услышав требование явиться, она
как бы изумилась, но так
как, в сущности, ей было все
равно,"кто ни поп — тот батька", то после минутного колебания она начала приподниматься, чтоб последовать за посланным.
Излишняя тучность точно так же,
как и излишняя скаредность,
равно могут иметь неприятные последствия.
― Ну,
как же! Ну, князь Чеченский, известный. Ну, всё
равно. Вот он всегда на бильярде играет. Он еще года три тому назад не был в шлюпиках и храбрился. И сам других шлюпиками называл. Только приезжает он раз, а швейцар наш… ты знаешь, Василий? Ну, этот толстый. Он бонмотист большой. Вот и спрашивает князь Чеченский у него: «ну что, Василий, кто да кто приехал? А шлюпики есть?» А он ему говорит: «вы третий». Да, брат, так-то!
— О, нет! —
как будто с трудом понимая, — сказал Вронский. — Если вам всё
равно, то будемте ходить. В вагонах такая духота. Письмо? Нет, благодарю вас; для того чтоб умереть, не нужно рекомендаций. Нешто к Туркам… — сказал он, улыбнувшись одним ртом. Глаза продолжали иметь сердито-страдающее выражение.
— Ну,
как хочешь, мне всё
равно, — с досадой сказала она.
— Я не знаю! — вскакивая сказал Левин. — Если бы вы знали,
как вы больно мне делаете! Всё
равно,
как у вас бы умер ребенок, а вам бы говорили: а вот он был бы такой, такой, и мог бы жить, и вы бы на него радовались. А он умер, умер, умер…
Главные качества Степана Аркадьича, заслужившие ему это общее уважение по службе, состояли, во-первых, в чрезвычайной снисходительности к людям, основанной в нем на сознании своих недостатков; во-вторых, в совершенной либеральности, не той, про которую он вычитал в газетах, но той, что у него была в крови и с которою он совершенно
равно и одинаково относился ко всем людям,
какого бы состояния и звания они ни были, и в-третьих — главное — в совершенном равнодушии к тому делу, которым он занимался, вследствие чего он никогда не увлекался и не делал ошибок.
― Да, очень хороша, ― сказал он и начал, так
как ему совершенно было всё
равно, что о нем подумают, повторять то, что сотни раз слышал об особенности таланта певицы.
Он не мог никак понять,
как могла она в эту минуту свиданья думать и помнить о сыне, о разводе. Разве не всё
равно было?
— Решительно ничего не понимаю, — сказала Анна, пожимая плечами. «Ему всё
равно, подумала она. Но в обществе заметили, и это тревожит его». — Ты нездоров, Алексей Александрович, — прибавила она, встала и хотела уйти в дверь; но он двинулся вперед,
как бы желая остановить ее.
— Ах, мне всё
равно, —
как будто сказала она ему и уже более ни разу не взглядывала на него.
— Хорошо тебе так говорить; это всё
равно,
как этот Диккенсовский господин который перебрасывает левою рукой через правое плечо все затруднительные вопросы. Но отрицание факта — не ответ. Что ж делать, ты мне скажи, что делать? Жена стареется, а ты полн жизни. Ты не успеешь оглянуться,
как ты уже чувствуешь, что ты не можешь любить любовью жену,
как бы ты ни уважал ее. А тут вдруг подвернется любовь, и ты пропал, пропал! — с унылым отчаянием проговорил Степан Аркадьич.
— Тем хуже, чем прочнее положение женщины в свете, тем хуже. Это всё
равно,
как уже не то что тащить fardeau руками, а вырывать его у другого.
— Ах, нисколько! Это щекотит Алексея и больше ничего; но он мальчик и весь у меня в руках; ты понимаешь, я им управляю
как хочу. Он всё
равно, что твой Гриша… Долли! — вдруг переменила она речь — ты говоришь, что я мрачно смотрю. Ты не можешь понимать. Это слишком ужасно. Я стараюсь вовсе не смотреть.
— Мне совершенно всё
равно, что думает твоя мать и
как она хочет женить тебя, — сказала она, дрожащею рукой ставя чашку.
— Ну, я всё
равно не запомню… Только что тебе за охота в эти железнодорожные дела с Жидами?…
Как хочешь, всё — таки гадость!
В косой вечерней тени кулей, наваленных на платформе, Вронский в своем длинном пальто и надвинутой шляпе, с руками в карманах, ходил,
как зверь в клетке, на двадцати шагах быстро поворачиваясь. Сергею Ивановичу, когда он подходил, показалось, что Вронский его видит, но притворяется невидящим. Сергею Ивановичу это было всё
равно. Он стоял выше всяких личных счетов с Вронским.
— «Никак», — подхватил он тонко улыбаясь, — это лучшее средство. — Я давно вам говорю, — обратился он к Лизе Меркаловой, — что для того чтобы не было скучно, надо не думать, что будет скучно. Это всё
равно,
как не надо бояться, что не заснешь, если боишься бессонницы. Это самое и сказала вам Анна Аркадьевна.
Но так
как ему было всё
равно, он тотчас же попросил Степана Аркадьича,
как будто это была его обязанность, ехать в деревню и устроить там всё, что он знает, с тем вкусом, которого у него так много.
Интересно было бы только видеть Кити и показать ей,
как я всех и всё презираю,
как мне всё
равно теперь».
― Я думаю, что выслать его за границу всё
равно, что наказать щуку, пустив ее в воду, ― сказал Левин. Уже потом он вспомнил, что эта,
как будто выдаваемая им за свою, мысль, услышанная им от знакомого, была из басни Крылова и что знакомый повторил эту мысль из фельетона газеты.
— Все
равно. Не хотите ли чаю? Если б вы знали,
какая мучит меня забота!
Так
как подобное зрелище для мужика сущая благодать, все
равно что для немца газеты или клуб, то скоро около экипажа накопилась их бездна, и в деревне остались только старые бабы да малые ребята.
— Павел Иванович, все
равно: и с имуществом, и со всем, что ни есть на свете, вы должны проститься. Вы подпали под неумолимый закон, а не под власть
какого человека.
— Пожалуй, мне все
равно, — произнес тот равнодушно, —
как Павел Иванович?
Как их писали в мощны годы,
Как было встарь заведено…»
— Одни торжественные оды!
И, полно, друг; не всё ль
равно?
Припомни, что сказал сатирик!
«Чужого толка» хитрый лирик
Ужели для тебя сносней
Унылых наших рифмачей? —
«Но всё в элегии ничтожно;
Пустая цель ее жалка;
Меж тем цель оды высока
И благородна…» Тут бы можно
Поспорить нам, но я молчу:
Два века ссорить не хочу.
Почтенный замок был построен,
Как замки строиться должны:
Отменно прочен и спокоен
Во вкусе умной старины.
Везде высокие покои,
В гостиной штофные обои,
Царей портреты на стенах,
И печи в пестрых изразцах.
Всё это ныне обветшало,
Не знаю, право, почему;
Да, впрочем, другу моему
В том нужды было очень мало,
Затем, что он
равно зевал
Средь модных и старинных зал.
Они дорогой самой краткой
Домой летят во весь опор.
Теперь послушаем украдкой
Героев наших разговор:
— Ну что ж, Онегин? ты зеваешь. —
«Привычка, Ленский». — Но скучаешь
Ты как-то больше. — «Нет,
равно.
Однако в поле уж темно;
Скорей! пошел, пошел, Андрюшка!
Какие глупые места!
А кстати: Ларина проста,
Но очень милая старушка;
Боюсь: брусничная вода
Мне не наделала б вреда.
— Не скажу
какую, Родион Романыч. Да и, во всяком случае, теперь и права не имею больше отсрочивать; посажу-с. Так вы рассудите: мне теперь уж все
равно, а следственно, я единственно только для вас. Ей-богу, лучше будет, Родион Романыч!
Тут вспомнил кстати и о — кове мосте, и о Малой Неве, и ему опять
как бы стало холодно,
как давеча, когда он стоял над водой. «Никогда в жизнь мою не любил я воды, даже в пейзажах, — подумал он вновь и вдруг опять усмехнулся на одну странную мысль: ведь вот, кажется, теперь бы должно быть все
равно насчет этой эстетики и комфорта, а тут-то именно и разборчив стал, точно зверь, который непременно место себе выбирает… в подобном же случае.
— Поля! — крикнула Катерина Ивановна, — беги к Соне, скорее. Если не застанешь дома, все
равно, скажи, что отца лошади раздавили и чтоб она тотчас же шла сюда…
как воротится. Скорей, Поля! На, закройся платком!
Я просто убил; для себя убил, для себя одного; а там стал ли бы я чьим-нибудь благодетелем или всю жизнь,
как паук, ловил бы всех в паутину и из всех живые соки высасывал, мне, в ту минуту, все
равно должно было быть!..
— Нет, я не вытерплю, не вытерплю! Пусть, пусть даже нет никаких сомнений во всех этих расчетах, будь это все, что решено в этот месяц, ясно
как день, справедливо
как арифметика. Господи! Ведь я все же
равно не решусь!.. Я ведь не вытерплю, не вытерплю!.. Чего же, чего же и до сих пор…
«Что ж, это исход! — думал он, тихо и вяло идя по набережной канавы. — Все-таки кончу, потому что хочу… Исход ли, однако? А все
равно! Аршин пространства будет, — хе!
Какой, однако же, конец! Неужели конец? Скажу я им иль не скажу? Э… черт! Да и устал я: где-нибудь лечь или сесть бы поскорей! Всего стыднее, что очень уж глупо. Да наплевать и на это. Фу,
какие глупости в голову приходят…»
Он остановился вдруг, когда вышел на набережную Малой Невы, на Васильевском острове, подле моста. «Вот тут он живет, в этом доме, — подумал он. — Что это, да никак я к Разумихину сам пришел! Опять та же история,
как тогда… А очень, однако же, любопытно: сам я пришел или просто шел, да сюда зашел? Все
равно; сказал я… третьего дня… что к нему после того на другой день пойду, ну что ж, и пойду! Будто уж я и не могу теперь зайти…»
— Э, полноте, что мне теперь приемы! Другое бы дело, если бы тут находились свидетели, а то ведь мы один на один шепчем. Сами видите, я не с тем к вам пришел, чтобы гнать и ловить вас,
как зайца. Признаетесь аль нет — в эту минуту мне все
равно. Про себя-то я и без вас убежден.
— Потом поймешь. Разве ты не то же сделала? Ты тоже переступила… смогла переступить. Ты на себя руки наложила, ты загубила жизнь… свою (это все
равно!) Ты могла бы жить духом и разумом, а кончишь на Сенной… Но ты выдержать не можешь и, если останешься одна, сойдешь с ума,
как и я. Ты уж и теперь
как помешанная; стало быть, нам вместе идти, по одной дороге! Пойдем!
Лариса. Нет, не все
равно. Вы меня увезли от жениха; маменька видела,
как мы уехали — она не будет беспокоиться,
как бы мы поздно ни возвратились… Она покойна, она уверена в вас, она только будет ждать нас, ждать… чтоб благословить. Я должна или приехать с вами, или совсем не являться домой.
И к
какой мне стати просить благословения у мужика?» — «Все
равно, Петруша, — отвечала мне матушка, — это твой посаженый отец; поцелуй у него ручку, и пусть он тебя благословит…» Я не соглашался.
Куда
как мил! и весело мне страх
Выслушивать о фрунте и рядах;
Он слова умного не выговорил сроду, —
Мне всё
равно, что за него, что в воду.
— Нет, не все
равно. Нигилист — это человек, который не склоняется ни перед
какими авторитетами, который не принимает ни одного принципа на веру,
каким бы уважением ни был окружен этот принцип.
—
Как это вы говорите — все
равно? это невозможно, что вы говорите.
— Великодушная! — шепнул он. — Ох,
как близко, и
какая молодая, свежая, чистая… в этой гадкой комнате!.. Ну, прощайте! Живите долго, это лучше всего, и пользуйтесь, пока время. Вы посмотрите, что за безобразное зрелище: червяк полураздавленный, а еще топорщится. И ведь тоже думал: обломаю дел много, не умру, куда! задача есть, ведь я гигант! А теперь вся задача гиганта —
как бы умереть прилично, хотя никому до этого дела нет… Все
равно: вилять хвостом не стану.
Ты видишь,
как Шемякин ухаживает за мной, а он — негодяй, и мне очень обидно, конечно, что тебе все
равно,
как негодяй обращается со мной.
Самгин сел, пытаясь снять испачканный ботинок и боясь испачкать руки. Это напомнило ему Кутузова. Ботинок упрямо не слезал с ноги, точно прирос к ней. В комнате сгущался кисловатый запах. Было уже очень поздно, да и не хотелось позвонить, чтоб пришел слуга, вытер пол. Не хотелось видеть человека, все
равно —
какого.
— Да? Ну все
равно. Удивительно пел русские песни и смотрел на меня,
как мальчишка на пряник.
— Ну, пусть не так! — равнодушно соглашался Дмитрий, и Климу казалось, что, когда брат рассказывает даже именно так,
как было, он все
равно не верит в то, что говорит. Он знал множество глупых и смешных анекдотов, но рассказывал не смеясь, а
как бы даже конфузясь. Вообще в нем явилась непонятная Климу озабоченность, и людей на улицах он рассматривал таким испытующим взглядом,
как будто считал необходимым понять каждого из шестидесяти тысяч жителей города.
— А тебе, Лида, бросить бы школу. Ведь все
равно ты не учишься. Лучше иди на курсы. Нам необходимы не актеры, а образованные люди. Ты видишь, в
какой дикой стране мы живем.
— Вы, интеллигенты, в статистику уверовали: счет, мера, вес! Это все
равно,
как поклоняться бесенятам, забыв о Сатане…
— Да поди ты к чертям! — крикнул Дронов, вскочив на ноги. — Надоел…
как гусь! Го-го-го… Воевать хотим — вот это преступление, да-а! Еще Извольский говорил Суворину в восьмом году, что нам необходима удачная война все
равно с кем, а теперь это убеждение большинства министров, монархистов и прочих… нигилистов.