Неточные совпадения
— Ясные паны! —
произнес жид. — Таких панов еще никогда не видывано. Ей-богу, никогда. Таких добрых, хороших и храбрых не было еще на свете!.. — Голос его замирал и дрожал от страха. — Как можно, чтобы мы думали про запорожцев что-нибудь нехорошее! Те совсем не наши, те, что арендаторствуют на Украине! Ей-богу, не наши! То совсем не жиды: то черт знает что. То такое, что только поплевать на него, да и бросить! Вот и они скажут то же. Не
правда ли, Шлема, или ты, Шмуль?
Правда, что суждение свое Раскольников
произнес слишком поспешно и легкомысленно.
Николай Петрович попал в мировые посредники и трудится изо всех сил; он беспрестанно разъезжает по своему участку;
произносит длинные речи (он придерживается того мнения, что мужичков надо «вразумлять», то есть частым повторением одних и тех же слов доводить их до истомы) и все-таки, говоря
правду, не удовлетворяет вполне ни дворян образованных, говорящих то с шиком, то с меланхолией о манципации (
произнося ан в нос), ни необразованных дворян, бесцеремонно бранящих «евту мунципацию».
— Не знаю. Я еще не познал самого себя, — неожиданно
произнес Самгин, и ему показалось, что он сказал
правду.
— Ах! — с ужасом
произнес Марк. — Ужели это
правда: в девичьей! А я с ним целый вечер, как с путным, говорил, дал ему книг и…
— Что же не удостоили посетить старика: я добрым людям рад! —
произнес добродушно Нил Андреич. — Да ведь с нами скучно, не любят нас нынешние: так ли? Вы ведь из новых? Скажите-ка
правду.
В слезах раскаяния и жгучего страдальческого умиления он воскликнет: „Люди лучше, чем я, ибо захотели не погубить, а спасти меня!“ О, вам так легко это сделать, этот акт милосердия, ибо при отсутствии всяких чуть-чуть похожих на
правду улик вам слишком тяжело будет
произнести: „Да, виновен“.
— Брось, Митя, он, может,
правду говорит; и без того много проиграл, — со странною ноткой в голосе
произнесла и Грушенька. Оба пана вдруг поднялись с места со страшно обиженным видом.
— Митя, я знаю, что ты всю
правду скажешь, —
произнес в волнении Алеша.
— Чего мне бояться? Пускай всю
правду истинную запишут, — твердо
произнес Смердяков.
—
Правда ли, что твоя мать ведьма? —
произнесла Оксана и засмеялась; и кузнец почувствовал, что внутри его все засмеялось. Смех этот как будто разом отозвался в сердце и в тихо встрепенувших жилах, и со всем тем досада запала в его душу, что он не во власти расцеловать так приятно засмеявшееся лицо.
— Ну, не думаю;
правда, я ее знала ребенком; может быть, теперь она очень переменилась, а когда я ее знала в институте, она не подавала таких надежд. Я ведь раньше их вышла за два года, но все-таки не думаю, чтобы Женни на такую штуку рискнула, —
произнесла тоном опытной женщины Калистратова.
— Дмитрий Петрович, мы с вами старые знакомые, это
правда; но это не дает вам права оскорблять при мне моих новых знакомых, — вспыльчиво
произнесла Лиза.
—
Правда,
правда, — подхватил Бахарев. — Пойдут дуть да раздувать и надуют и себе всякие лихие болести, и другим беспокойство. Ох ты, господи! господи! —
произнес он, вставая и направляясь к дверям своего кабинета, — ты ищешь только покоя, а оне знай истории разводят. И из-за чего, за что девочку разогорчили! — добавил он, входя в кабинет, и так хлопнул дверью, что в зале задрожали стены.
— Дети! —
произнес генерал и после некоторой паузы начал опять: — А вы вот что, господин доктор! Вы их там более или менее знаете и всех их поопытнее, так вы должны вести себя честно, а не хромать на оба колена. Говорите им прямо в глаза
правду, пользуйтесь вашим положением… На вашей совести будет, если вы им не воспользуетесь.
Прокуроры, краснея, усиливались выдвинуть вопрос о
правде реальной, но успеха не имели и выражали свое негодование тем, что, выходя из суда, сквозь зубы
произносили:"Это черт знает что!" — а вечером, за картами, рассказывали анекдоты из судебной практики.
— Разве это не
правда? Разве не
правда? — настойчиво
произнесла Марья Николаевна. — Ну, посмотрите мне в лицо и скажите, что я неправду сказала!
Но на этот раз, к удивлению моему, я застал его в чрезвычайной перемене. Он,
правда, с какой-то жадностию набросился на меня, только что я вошел, и стал меня слушать, но с таким растерянным видом, что сначала, видимо, не понимал моих слов. Но только что я
произнес имя Кармазинова, он совершенно вдруг вышел из себя.
— Вот видишь, как я угадал твое желание! —
произнес опять-таки с своей горькой улыбкой Лябьев, хотя,
правду говоря, он пригласил Углакова вовсе не для удовольствия того, но дабы на первых порах спрятаться, так сказать, за него от откровенных объяснений с женой касательно не дома проведенной ночи; хотя Муза при такого рода объяснениях всегда была очень кротка, но эта-то покорность жены еще более терзала Лябьева, чем терзал бы его гнев ее.
— Ни имени, ни фамилии которого, вы извините меня, я не знаю! —
произнес Аггей Никитич явно презрительным тоном и затем продолжал: — К сожалению, нам сказали, что он уехал, а потому мы просим вас подтвердить,
правда ли это?
Всю эту тираду Егор Егорыч
произнес, поматывая головой и с такою, видимо, верою в
правду им говоримого, что это смутило даже несколько Ченцова.
Так, например, спрашивали меня,
правда ли, что Наполеон (они нарочно
произносили это имя: Napoléoschkâs — уменьшительное презрительное) торговал в Лондоне гусями, или
правда ли, что он вместе с Морни содержал в Нью-Йорке дом терпимости? и т. д.
— А я из Клишина: там и переехал; все берегом шел… Да не об этом речь: я, примерно, все насчет… рази так со старым-то дружком встречаются?.. Как словно и не узнала меня!.. А я так вот взглянул только в эвту сторону, нарочно с дороги свернул… Уж вот тебя так мудрено признать — ей-богу,
правда!.. Вишь, как потолстела… Как есть коломенская купчиха; распрекрасные стали!.. Только бы и смотрел на тебя… Эх! —
произнес Захар, сделав какой-то звук губами.
— Так ли? Ты, паренек, толком говори — так ли?
Правда ли? —
произнес старик, задумчивое лицо которого вдруг оживилось.
—
Правда ли? — подхватила Суханчикова. — Да в этом и думать нельзя сомневаться, д-у-у-у-у-мать нельзя… — Она с такою силою
произнесла это слово, что даже скорчилась. — Мне это сказывал один вернейший человек. Да вы его, Степан Николаевич, знаете — Елистратов Капитон. Он сам это слышал от очевидцев, от свидетелей этой безобразной сцены.
"Понравилось словцо", — подумал Потугин. — Это вы совершенно справедливо изволили заметить, —
произнес он громко, — зато природа здесь удивительная и местоположение такое, какое редко можно найти. Ваша спутница в особенности должна это оценить. Не
правда ли, сударыня? — прибавил он, обращаясь на этот раз прямо к Татьяне.
И,
произнося раздельно и утвердительно слова свои, старик Ананий четырежды стукнул пальцем по столу. Лицо его сияло злым торжеством, грудь высоко вздымалась, серебряные волосы бороды шевелились на ней. Фоме жутко стало слушать его речи, в них звучала непоколебимая вера, и сила веры этой смущала Фому. Он уже забыл все то, что знал о старике и во что еще недавно верил как в
правду.
— Вот за что! —
произнесла Елизавета Петровна: она давно и хорошо знала Иллионского и никак не предполагала, чтобы он когда-нибудь и в чем-нибудь позволил себе быть мучеником за
правду.
— Но
правда ли это, monsieur Николя? —
произнесла Елена недоверчивым голосом.
— Ах, бедная!.. —
произнес генерал с искренним чувством сожаления. — Но
правда ли, что она очень красива собой?
— Как же это возможно! —
произнесла почти с плачем в голосе Мерова. — Папа, разве
правда это? — обратилась она опять к отцу.
—
Правда, — сказал Ганувер, пришедший в заметно нервное состояние, — иногда его речи огорошивают, бывает также, что ответ невпопад, хотя редко. Так, однажды, я
произнес: «Сегодня теплый день», — и мне выскочили слова: «Давай выпьем!»
— О, не думайте! — говорил он солидному господину. — Наш немецкий народ — это
правда, есть очень высокообразованный народ; но наш русский народ — тоже очень умный народ. — Шульц поднял кулак и
произнес: — Шустрый народ, понимаете, что называется шустрый? Здравый смысл, здравый смысл, вот чем мы богаты!
Сперва все шло довольно тихо, не без оттенка унылости; уста жевали, рюмки опорожнялись, но слышались и вздохи, быть может, пищеварительные, а быть может, и сочувственные; упоминалась смерть, обращалось внимание на краткость человеческой жизни, на бренность земных надежд; офицер путей сообщения рассказал какой-то,
правда военный, но наставительный анекдот; батюшка в камилавке одобрил его и сам сообщил любопытную черту из жития преподобного Ивана Воина; другой батюшка, с прекрасно причесанными волосами, хоть обращал больше внимания на кушанья, однако также
произнес нечто наставительное насчет девической непорочности; но понемногу все изменилось.
— Наполеон Третий сказал
правду, —
произнес он, как бы в раздумье, что такое истинный француз? спросил он себя в одну из трудных минут, и отвечал: истинный француз есть тот, который исполняет приказания генерала Пьетри! И с тех пор, как он сказал себе это, все у него пошло хорошо!
Восторг был такой же, и надобно
правду сказать, что величественная фигура Яковлева в древней воинской одежде, его обнаженная от шлема голова, прекрасные черты лица, чудесные глаза, устремленные к небу, его голос, громозвучный и гармонический, сильное чувство, с каким
произносил он эти превосходные стихи — были точно увлекательны!
Яковлев поднялся с кресел, стал в позицию перед Дмитревским, ударил себя рукою в грудь и голосом Отелло
произнес: «
Правды требую,
правды!» Скрывая негодование, Дмитревский с убийственным хладнокровием отвечал: «Если ты непременно хочесь знать
правду, дуса моя, то я скажу тебе, что роль Отеллы ты играесь как сапожник».
— Эге-ге! Да она
правду говорит! —
произнес Спирид, всматриваясь в него пристально. — Ты точно поседел, как наш старый Явтух.
Марья Сергеевна. И это
правда!.. Он очень дурно
произносит по-французски.
— Так. Пре-красно. Продолжайте, молодой человек, в том же духе, —
произнес Завалишин, язвительно кривя губы. — Чудесные полемические приемы, доктор, не
правда ли? Воскресенский и сам чувствовал в душе, что он говорит неясно, грубо и сбивчиво. Но он уже не мог остановиться. В голове у него было странное ощущение пустоты и холода, но зато ноги и руки стали тяжелыми и вялыми, а сердце упало куда-то глубоко вниз и там трепетало и рвалось от частых ударов.
— И то
правда, — заметил Петр Васильич и потупился. — Ну, в таком случае женитесь, —
произнес он вдруг, подняв голову.
Зато он Вязовнину не давал покою;
правда, он ни разу не
произнес перед ним тех обидно-раздражающих, ненужных и самодовольных слов: «Ведь я тебе это все наперед предсказывал!» — тех слов, которые, заметим кстати, самые лучшие женщины, в мгновение самого горячего участия, не могут не выговорить; но он беспощадно нападал на Бориса Андреича за его равнодушие и хандру и раз довел его до того, что он побежал к Верочке и с беспокойством стал оглядывать и расспрашивать ее.
— А у меня, доктор, боли появились в правом плече! — медленно
произнесла она, с ненавистью глядя на меня. — Всю ночь не могла заснуть от боли, хотя очень аккуратно принимала вашу салицилку. Для вас это, не
правда ли, очень неожиданно?
Правда, нравственная воля называется у Канта «практическим разумом», для которого установляется свой особый канон, причем этот «разум» постулирует основные религиозные истины: бытие Бога, свободу воли и личное бессмертие, но каким бы именем мы ни называли веру, ее существо от этого не изменится: ЕСИ
произносит только она, постулаты же лишь постулируют, но сами по себе бессильны утверждать бытие Божие, это составляет, конечно, дело веры.
— A меня за что изволили обидеть, господин капитан? —
произнес он дрогнувшим голосом. — Не помешает ведь делу, если пойду и я вместе с Митей?.. Ведь два глаза хорошо, a четыре, пожалуй, и совсем чудесно.
Правда, Митя Агарин много меньше меня ростом, но ведь и я не богатырь… A вместе, вдвоем, нам куда сподручнее будет произвести разведку; по крайней мере, если понадобится, с двух концов деревни сразу ее и сможем произвести… — волнуясь и всячески стараясь скрыть это волнение, говорил Игорь.
— Ах, оставьте меня, —
произнесла я с невольным приступом злости, — всегда говорила и буду говорить
правду… Лгать для вашего удобства не намерена.
— Я и не думаю обижать ее. С чего это вы взяли? — защищалась Мая. — Я
правду говорю! Разве нельзя говорить
правды? — раздраженно
произнесла она. — Ведь если бы Лидочка была такою же зрячею здоровою девочкой, как и я, вы думаете, она не шалила бы так же заодно с нами?
—
Правда! —
произнес все более и более изумлявшийся Бобка.
— Нет, друзья мои! Я давно подыскал ему название, —
произнес с значительной улыбкой Юрий Денисович, — название в честь его спасителя: нам надо твердо помнить, что кто-то, рискуя жизнью, спас от пожара ваш хуторок. Не
правда ли?
— Плох паренек, плох, это надо
правду сказать! — раздумчиво
произнес Афанасий. — Мало пользы от него будет, а что поделаешь? Докуда ждать? Брезгуют девкою, сами видим — с изъяном.