Неточные совпадения
— Постой, мне кое-что надо сказать, — и, взяв его короткую
руку, она
прижала ее к своей шее. — Да, ничего, что я позвала его обедать?
— Я знал, я знал! — повторял он свою любимую фразу и, схватив ее
руку, которая ласкала его волосы, стал
прижимать ее ладонью к своему рту и целовать ее.
Схватив потными
руками его холодные
руки, она стала
прижимать их к своему лицу.
Склонив свою чернокурчавую голову, она
прижала лоб к холодной лейке, стоявшей на перилах, и обеими своими прекрасными
руками, со столь знакомыми ему кольцами, придерживала лейку.
Когда они пошли пешком вперед других и вышли из виду дома на накатанную, пыльную и усыпанную ржаными колосьями и зернами дорогу, она крепче оперлась на его
руку и
прижала ее к себе.
— То было хорошо, а это еще лучше. Оба лучше, — сказал он,
прижимая ее
руку.
— Да, ты овладел мною, и я твоя, — выговорила она наконец,
прижимая к своей груди его
руку.
Но когда его обнажили и мелькнули тоненькие-тоненькие ручки, ножки, шафранные, тоже с пальчиками, и даже с большим пальцем, отличающимся от других, и когда он увидал, как, точно мягкие пружинки, Лизавета Петровна
прижимала эти таращившиеся ручки, заключая их в полотняные одежды, на него нашла такая жалость к этому существу и такой страх, что она повредит ему, что он удержал ее за
руку.
— Лучше тебя нет!.. — с отчаянием закричал он сквозь слезы и, схватив ее за плечи, изо всех сил стал
прижимать ее к себе дрожащими от напряжения
руками.
— Нет, я чувствую и особенно теперь: ты виновата, — сказал он,
прижав ее
руку, — что это не то. Я делаю это так, слегка. Если б я мог любить всё это дело, как я люблю тебя… а то я последнее время делаю как заданный урок.
― Нет! ― закричал он своим пискливым голосом, который поднялся теперь еще нотой выше обыкновенного, и, схватив своими большими пальцами ее за
руку так сильно, что красные следы остались на ней от браслета, который он
прижал, насильно посадил ее на место. ― Подлость? Если вы хотите употребить это слово, то подлость ― это. бросить мужа, сына для любовника и есть хлеб мужа!
Он стоял пред ней с страшно блестевшими из-под насупленных бровей глазами и
прижимал к груди сильные
руки, как будто напрягая все силы свои, чтобы удержать себя. Выражение лица его было бы сурово и даже жестоко, если б оно вместе с тем не выражало страдания, которое трогало ее. Скулы его тряслись, и голос обрывался.
— Боже мой! Прости меня! — всхлипывая говорила она,
прижимая к своей груди его
руки.
— Пожалуйста, не пугайся, ничего. Я не боюсь нисколько, — увидав его испуганное лицо, сказала она и
прижала его
руку к своей груди, потом к своим губам.
Он стал на колени возле кровати, приподнял ее голову с подушки и
прижал свои губы к ее холодеющим губам; она крепко обвила его шею дрожащими
руками, будто в этом поцелуе хотела передать ему свою душу…
— Душевно рад познакомиться. Дайте
прижать мне вашу
руку.
— Спаситель мой! — сказал Чичиков и, схвативши вдруг его
руку, быстро поцеловал и
прижал к груди. — Бог да наградит вас за то, что посетили несчастного!
Он, глубоко вздохнув и как бы чувствуя, что мало будет участия со стороны Константина Федоровича и жестковато его сердце, подхватил под
руку Платонова и пошел с ним вперед,
прижимая крепко его к груди своей. Костанжогло и Чичиков остались позади и, взявшись под
руки, следовали за ними в отдалении.
Он насильно пожал ему
руку, и
прижал ее к сердцу, и благодарил его за то, что он дал ему случай увидеть на деле ход производства; что передрягу и гонку нужно дать необходимо, потому что способно все задремать и пружины сельского управленья заржавеют и ослабеют; что вследствие этого события пришла ему счастливая мысль: устроить новую комиссию, которая будет называться комиссией наблюдения за комиссиею построения, так что уже тогда никто не осмелится украсть.
— Я не хочу спать, мамаша, — ответишь ей, и неясные, но сладкие грезы наполняют воображение, здоровый детский сон смыкает веки, и через минуту забудешься и спишь до тех пор, пока не разбудят. Чувствуешь, бывало, впросонках, что чья-то нежная
рука трогает тебя; по одному прикосновению узнаешь ее и еще во сне невольно схватишь эту
руку и крепко, крепко
прижмешь ее к губам.
Она другой
рукой берет меня за шею, и пальчики ее быстро шевелятся и щекотят меня. В комнате тихо, полутемно; нервы мои возбуждены щекоткой и пробуждением; мамаша сидит подле самого меня; она трогает меня; я слышу ее запах и голос. Все это заставляет меня вскочить, обвить
руками ее шею,
прижать голову к ее груди и, задыхаясь, сказать...
Толпа голодных рыцарей подставляла наподхват свои шапки, и какой-нибудь высокий шляхтич, высунувшийся из толпы своею головою, в полинялом красном кунтуше с почерневшими золотыми шнурками, хватал первый с помощию длинных
рук, целовал полученную добычу,
прижимал ее к сердцу и потом клал в рот.
К сердцу своему
Он
прижимал поспешно
руку,
Как бы его смиряя муку,
Картуз изношенный сымал,
Смущенных глаз не подымал
И шел сторонкой.
— Да, — повторила Катя, и в этот раз он ее понял. Он схватил ее большие прекрасные
руки и, задыхаясь от восторга,
прижал их к своему сердцу. Он едва стоял на ногах и только твердил: «Катя, Катя…», а она как-то невинно заплакала, сама тихо смеясь своим слезам. Кто не видал таких слез в глазах любимого существа, тот еще не испытал, до какой степени, замирая весь от благодарности и от стыда, может быть счастлив на земле человек.
— Благодетельница! — воскликнул Василий Иванович и, схватив ее
руку, судорожно
прижал ее к своим губам, между тем как привезенный Анной Сергеевной доктор, маленький человек в очках, с немецкою физиономией, вылезал не торопясь из кареты. — Жив еще, жив мой Евгений и теперь будет спасен! Жена! жена!.. К нам ангел с неба…
Глаза высохли у Фенечки, и страх ее прошел, до того велико было ее изумление. Но что сталось с ней, когда Павел Петрович, сам Павел Петрович
прижал ее
руку к своим губам и так и приник к ней, не целуя ее и только изредка судорожно вздыхая…
Лампа, плохо освещая просторную кухню, искажала формы вещей: медная посуда на полках приобрела сходство с оружием, а белая масса плиты — точно намогильный памятник. В мутном пузыре света старики сидели так, что их разделял только угол стола. Ногти у медника были зеленоватые, да и весь он казался насквозь пропитанным окисью меди. Повар, в пальто, застегнутом до подбородка, сидел не по-стариковски прямо и гордо; напялив шапку на колено, он
прижимал ее
рукой, а другою дергал свои реденькие усы.
Открыв глаза, Самгин видел сквозь туман, что к тумбе прислонился, прячась, как зверушка, серый ботик Любаши, а опираясь спиной о тумбу, сидит, держась за живот
руками,
прижимая к нему шапку, двигая черной валяной ногой, коротенький человек, в мохнатом пальто; лицо у него тряслось, вертелось кругами, он четко и грустно говорил...
Носильщики, поставив гроб на мостовую, смешались с толпой; усатый человек, перебежав на панель и
прижимая палку к животу, поспешно уходил прочь; перед Алиной стоял кудрявый парень, отталкивая ее, а она колотила его кулаками по
рукам; Макаров хватал ее за
руки, вскрикивая...
Кочегар остановился, но расстояние между ним и рабочими увеличивалось, он стоял в позе кулачного бойца, ожидающего противника, левую
руку прижимая ко груди, правую, с шапкой, вытянув вперед. Но
рука упала, он покачнулся, шагнул вперед и тоже упал грудью на снег, упал не сгибаясь, как доска, и тут, приподняв голову, ударяя шапкой по снегу, нечеловечески сильно заревел, посунулся вперед, вытянул ноги и зарыл лицо в снег.
Встречные люди оглядывались на длинную, безрукую фигуру;
руки Дьякон плотно
прижал к бокам и глубоко сунул их в карманы.
Крепко
прижимая локтем
руку Самгина, он продолжал ворчливо, мятыми словами, не доканчивая их...
Размахивая тонкими
руками,
прижимая их ко впалой груди, он держал голову так странно, точно его, когда-то, сильно ударили в подбородок, с той поры он, невольно взмахнув головой, уже не может опустить ее и навсегда принужден смотреть вверх.
Маракуев уже кончил критику марксистов, торопливо пожимает
руки уходящих, сует
руку и Дьякону, но тот,
прижимая его к стене, внушительно советует...
Только что прошел обильный дождь, холодный ветер, предвестник осени, гнал клочья черных облаков, среди них ныряла ущербленная луна, освещая на секунды мостовую, жирно блестел булыжник, тускло, точно оловянные, поблескивали стекла окон, и все вокруг как будто подмигивало. Самгина обогнали два человека, один из них шел точно в хомуте, на плече его сверкала медная труба — бас, другой, согнувшись, сунув
руки в карманы,
прижимал под мышкой маленький черный ящик, толкнув Самгина, он пробормотал...
— Что вы хотите? В чем дело? — строго спросил Самгин, — мускулистая
рука Дронова подхватила его
руку и крепко
прижала ее.
В кухне на полу, пред большим тазом, сидел голый Диомидов,
прижав левую
руку ко груди, поддерживая ее правой. С мокрых волос его текла вода, и казалось, что он тает, разлагается. Его очень белая кожа была выпачкана калом, покрыта синяками, изорвана ссадинами. Неверным жестом правой
руки он зачерпнул горсть воды, плеснул ее на лицо себе, на опухший глаз; вода потекла по груди, не смывая с нее темных пятен.
Болезненно охнув, Варвара приподнялась, схватила его
руку и,
прижав ее ко груди своей, сказала...
Это было глупо, смешно и унизительно. Этого он не мог ожидать, даже не мог бы вообразить, что Дуняша или какая-то другая женщина заговорит с ним в таком тоне. Оглушенный, точно его ударили по голове чем-то мягким, но тяжелым, он попытался освободиться из ее крепких
рук, но она, сопротивляясь,
прижала его еще сильней и горячо шептала в ухо ему...
Локомотив свистнул, споткнулся и, встряхнув вагоны, покачнув людей, зашипел, остановясь в густой туче снега, а голос остроносого затрещал слышнее. Сняв шапку, человек этот
прижал ее под мышкой, должно быть, для того, чтоб не махать левой
рукой, и, размахивая правой, сыпал слова, точно гвозди в деревянный ящик...
Слушать его было трудно, голос гудел глухо, церковно, мял и растягивал слова, делая их невнятными. Лютов,
прижав локти к бокам, дирижировал обеими
руками, как бы укачивая ребенка, а иногда точно сбрасывая с них что-то.
Прижав ее
руку, он спросил почти ласково...
Споры с Марьей Романовной кончились тем, что однажды утром она ушла со двора вслед за возом своих вещей, ушла, не простясь ни с кем, шагая величественно, как всегда, держа в одной
руке саквояж с инструментами, а другой
прижимая к плоской груди черного, зеленоглазого кота.
Опрокинулся на бок и, все
прижимая одною
рукой шапку к животу, схватился другою за тумбу, встал и пошел, взывая...
Он почти благодарно поцеловал
руку Варвары, она — отвернулась в сторону,
прижав платок к глазам.
Владимир Петрович Лютов был в состоянии тяжкого похмелья, шел он неестественно выпрямясь, как солдат, но покачивался, толкал встречных, нагловато улыбался женщинам и, схватив Клима под
руку, крепко
прижав ее к своему боку, говорил довольно громко...
Самгин так крепко сжимал револьвер коленями, что у него заболела
рука; он сунул оружие под ляжку себе и плотно
прижал его к мякоти дивана.
Клим Самгин осторожно и благодарно
прижал ее
руку, чувствуя, что она вернула его к самому себе.
Читать было трудно: Клим
прижимал очки так, что было больно переносью, у него дрожала
рука, а отнять
руку от очков он не догадывался. Перечеркнутые, измазанные строки ползали по бумаге, волнообразно изгибались, разрывая связи слов.
— Обломовщина! — прошептал он, потом взял ее
руку, хотел поцеловать, но не мог, только
прижал крепко к губам, и горячие слезы закапали ей на пальцы. Не поднимая головы, не показывая ей лица, он обернулся и пошел.