Неточные совпадения
Но это говорили его вещи, другой же голос в душе говорил, что не надо подчиняться прошедшему и что
с собой сделать всё возможно. И, слушаясь этого голоса, он подошел к углу, где у него стояли две пудовые гири, и стал гимнастически поднимать их, стараясь
привести себя в состояние бодрости. За дверью заскрипели шаги. Он поспешно поставил гири.
И, получив утвердительный ответ, Степан Аркадьич, забыв и о том, что он хотел просить Лидию Ивановну, забыв и о деле сестры,
с одним желанием поскорее выбраться отсюда, вышел на цыпочках и, как из зараженного дома, выбежал на улицу и долго разговаривал и шутил
с извозчиком, желая
привести себя поскорее в чувства.
Левин по этому случаю сообщил Егору свою мысль о том, что в браке главное дело любовь и что
с любовью всегда будешь счастлив, потому что счастье бывает только в
себе самом. Егор внимательно выслушал и, очевидно, вполне понял мысль Левина, но в подтверждение ее он
привел неожиданное для Левина замечание о том, что, когда он жил у хороших господ, он всегда был своими господами доволен и теперь вполне доволен своим хозяином, хоть он Француз.
— Да вот, ваше превосходительство, как!.. — Тут Чичиков осмотрелся и, увидя, что камердинер
с лоханкою вышел, начал так: — Есть у меня дядя, дряхлый старик. У него триста душ и, кроме меня, наследников никого. Сам управлять именьем, по дряхлости, не может, а мне не передает тоже. И какой странный
приводит резон: «Я, говорит, племянника не знаю; может быть, он мот. Пусть он докажет мне, что он надежный человек, пусть приобретет прежде сам
собой триста душ, тогда я ему отдам и свои триста душ».
Чем кто ближе
с ним сходился, тому он скорее всех насаливал: распускал небылицу, глупее которой трудно выдумать, расстроивал свадьбу, торговую сделку и вовсе не почитал
себя вашим неприятелем; напротив, если случай
приводил его опять встретиться
с вами, он обходился вновь по-дружески и даже говорил: «Ведь ты такой подлец, никогда ко мне не заедешь».
Он спешил не потому, что боялся опоздать, — опоздать он не боялся, ибо председатель был человек знакомый и мог продлить и укоротить по его желанию присутствие, подобно древнему Зевесу Гомера, длившему дни и насылавшему быстрые ночи, когда нужно было прекратить брань любезных ему героев или дать им средство додраться, но он сам в
себе чувствовал желание скорее как можно
привести дела к концу; до тех пор ему казалось все неспокойно и неловко; все-таки приходила мысль: что души не совсем настоящие и что в подобных случаях такую обузу всегда нужно поскорее
с плеч.
И я, в закон
себе вменяя
Страстей единый произвол,
С толпою чувства разделяя,
Я музу резвую
привелНа шум пиров и буйных споров,
Грозы полуночных дозоров;
И к ним в безумные пиры
Она несла свои дары
И как вакханочка резвилась,
За чашей пела для гостей,
И молодежь минувших дней
За нею буйно волочилась,
А я гордился меж друзей
Подругой ветреной моей.
Теперь он тешил
себя заранее мыслью, как он явится
с двумя сыновьями своими на Сечь и скажет: «Вот посмотрите, каких я молодцов
привел к вам!»; как представит их всем старым, закаленным в битвах товарищам; как поглядит на первые подвиги их в ратной науке и бражничестве, которое почитал тоже одним из главных достоинств рыцаря.
Тихо склонился он на руки подхватившим его козакам, и хлынула ручьем молодая кровь, подобно дорогому вину, которое несли в склянном сосуде из погреба неосторожные слуги, поскользнулись тут же у входа и разбили дорогую сулею: все разлилось на землю вино, и схватил
себя за голову прибежавший хозяин, сберегавший его про лучший случай в жизни, чтобы если
приведет Бог на старости лет встретиться
с товарищем юности, то чтобы помянуть бы вместе
с ним прежнее, иное время, когда иначе и лучше веселился человек…
Вид этого человека
с первого взгляда был очень странный. Он глядел прямо перед
собою, но как бы никого не видя. В глазах его сверкала решимость, но в то же время смертная бледность покрывала лицо его, точно его
привели на казнь. Совсем побелевшие губы его слегка вздрагивали.
— Merci, — промолвила Одинцова, вставая. — Вы обещали мне посетить меня,
привезите же
с собой и вашего приятеля. Мне будет очень любопытно видеть человека, который имеет смелость ни во что не верить.
Он, как бы для контраста
с собою,
приводил слесаря Вараксина, угрюмого человека
с черными усами на сером, каменном лице и
с недоверчивым взглядом темных глаз, глубоко запавших в глазницы.
Заснул он под утро, а когда проснулся и вспомнил сцену
с женой, быстро
привел себя в порядок и, выпив чаю, поспешил уйти от неизбежного объяснения.
Но, когда пришла Варвара и, взглянув на него, обеспокоенно спросила: что
с ним? — он, взяв ее за руку, усадил на диван и стал рассказывать в тоне шутливом, как бы не о
себе. Он даже
привел несколько фраз своей речи, обычных фраз, какие говорятся на студенческих митингах, но тотчас же смутился, замолчал.
Спивак, идя по дорожке, присматриваясь к кустам, стала рассказывать о Корвине тем тоном, каким говорят, думая совершенно о другом, или для того, чтоб не думать. Клим узнал, что Корвина, больного, без сознания, подобрал в поле приказчик отца Спивак;
привез его в усадьбу, и мальчик рассказал, что он был поводырем слепых; один из них, называвший
себя его дядей, был не совсем слепой, обращался
с ним жестоко, мальчик убежал от него, спрятался в лесу и заболел, отравившись чем-то или от голода.
В Париже он остановился в том же отеле, где и Марина, заботливо
привел себя в порядок, и вот он —
с досадой на
себя за волнение, которое испытывал, — у двери в ее комнату, а за дверью отчетливо звучит знакомый, сильный голос...
Он стал перечислять боевые выступления рабочих в провинции, факты террора, схватки
с черной сотней, взрывы аграрного движения; он говорил обо всем этом, как бы напоминая
себе самому, и тихонько постукивал кулаком по столу, ставя точки. Самгин хотел спросить: к чему
приведет все это? Но вдруг
с полной ясностью почувствовал, что спросил бы равнодушно, только по обязанности здравомыслящего человека. Каких-либо иных оснований для этого вопроса он не находил в
себе.
Сердито, звонким голоском Морозов посоветовал ему сначала
привести себя в порядок, постричься, помыться. Через минуту Гапон сидел на стуле среди комнаты, а человек
с лицом старика начал стричь его. Но, видимо, ножницы оказались тупыми или человек этот — неловким парикмахером, — Гапон жалобно вскрикнул...
— Какой вы смешной, пьяненький! Такой трогательный. Ничего, что я вас
привезла к
себе? Мне неудобно было ехать к вам
с вами в четыре часа утра. Вы спали почти двенадцать часов. Вы не вставайте! Я сейчас принесу вам кофе…
Поцеловав его, она соскочила
с кровати и, погасив свечу, исчезла. После нее остался запах духов и на ночном столике браслет
с красными камешками. Столкнув браслет пальцем в ящик столика, Самгин закурил папиросу, начал
приводить в порядок впечатления дня и тотчас убедился, что Дуняша, среди них, занимает ничтожно малое место. Было даже неловко убедиться в этом, — он почувствовал необходимость объясниться
с самим
собою.
По приемам Анисьи, по тому, как она, вооруженная кочергой и тряпкой,
с засученными рукавами, в пять минут
привела полгода не топленную кухню в порядок, как смахнула щеткой разом пыль
с полок, со стен и со стола; какие широкие размахи делала метлой по полу и по лавкам; как мгновенно выгребла из печки золу — Агафья Матвеевна оценила, что такое Анисья и какая бы она великая сподручница была ее хозяйственным распоряжениям. Она дала ей
с той поры у
себя место в сердце.
— А надолго ли? Потом освежают жизнь, — говорил он. — Они
приводят к бездне, от которой не допросишься ничего, и
с большей любовью заставляют опять глядеть на жизнь… Они вызывают на борьбу
с собой уже испытанные силы, как будто затем, чтоб не давать им уснуть…
Райский съездил за Титом Никонычем и
привез его чуть живого. Он похудел, пожелтел, еле двигался и, только увидев Татьяну Марковну, всю ее обстановку и
себя самого среди этой картины, за столом,
с заткнутой за галстук салфеткой, или у окна на табурете, подле ее кресел,
с налитой ею чашкой чаю, — мало-помалу пришел в
себя и стал радоваться, как ребенок, у которого отняли и вдруг опять отдали игрушки.
«Уменье жить» ставят в великую заслугу друг другу, то есть уменье «казаться»,
с правом в действительности «не быть» тем, чем надо быть. А уменьем жить называют уменье — ладить со всеми, чтоб было хорошо и другим, и самому
себе, уметь таить дурное и выставлять, что годится, — то есть
приводить в данный момент нужные для этого свойства в движение, как трогать клавиши, большей частию не обладая самой музыкой.
Другая причина — приезд нашего родственника Бориса Павловича Райского. Он живет теперь
с нами и, на беду мою, почти не выходит из дома, так что я недели две только и делала, что пряталась от него. Какую бездну ума, разных знаний, блеска талантов и вместе шума, или «жизни», как говорит он,
привез он
с собой и всем этим взбудоражил весь дом, начиная
с нас, то есть бабушки, Марфеньки, меня — и до Марфенькиных птиц! Может быть, это заняло бы и меня прежде, а теперь ты знаешь, как это для меня неловко, несносно…
Когда идет по деревне, дети от нее без ума: они, завидя ее, бегут к ней толпой, она раздает им пряники, орехи, иного
приведет к
себе, умоет, возится
с ними.
Он свои художнические требования переносил в жизнь, мешая их
с общечеловеческими, и писал последнюю
с натуры, и тут же, невольно и бессознательно,
приводил в исполнение древнее мудрое правило, «познавал самого
себя»,
с ужасом вглядывался и вслушивался в дикие порывы животной, слепой натуры, сам писал ей казнь и чертил новые законы, разрушал в
себе «ветхого человека» и создавал нового.
Само
собою, я был как в чаду; я излагал свои чувства, а главное — мы ждали Катерину Николаевну, и мысль, что через час я
с нею наконец встречусь, и еще в такое решительное мгновение в моей жизни,
приводила меня в трепет и дрожь. Наконец, когда я выпил две чашки, Татьяна Павловна вдруг встала, взяла со стола ножницы и сказала...
Сегодня положено обедать на берегу. В воздухе невозмутимая тишина и нестерпимый жар. Чем ближе подъезжаешь к берегу, тем сильнее пахнет гнилью от сырых кораллов, разбросанных по берегу и затопляемых приливом. Запах этот вместе
с кораллами перенесли и на фрегат. Все натащили
себе их кучи. Фаддеев
приводит меня в отчаяние: он каждый раз приносит мне раковины; улитки околевают и гниют. Хоть вон беги из каюты!
Даже на наши вопросы, можно ли
привезти к ним товары на обмен, они отвечали утвердительно. Сказали ли бы все это японцы, ликейцы, китайцы? — ни за что. Видно, корейцы еще не научены опытом, не жили внешнею жизнью и не успели выработать
себе политики. Да лучше если б и не выработали: скорее и легче переступили бы неизбежный шаг к сближению
с европейцами и к перевоспитанию
себя.
«На шкуне», — отвечал я в стену и в то же время
с досадой подумал: «Чье это, английское или американское удобство?» — и ногами опять
приводил себя в прежнее положение.
Японцы уехали
с обещанием вечером
привезти ответ губернатора о месте. «Стало быть, о прежнем, то есть об отъезде, уже нет и речи», — сказали они, уезжая, и стали отирать
себе рот, как будто стирая прежние слова. А мы начали толковать о предстоящих переменах в нашем плане. Я еще, до отъезда их, не утерпел и вышел на палубу. Капитан распоряжался привязкой парусов. «Напрасно, — сказал я, — велите опять отвязывать, не пойдем».
«Вот скорпионы — другое дело, — говорил Демьен, — c’est tres mauvais, я часто находил их у
себя в кухне:
с дровами
привозили.
Девочка действительно была серьезная не по возрасту. Она начинала уже ковылять на своих пухлых розовых ножках и довела Нагибина до слез, когда в первый раз
с счастливой детской улыбкой пролепетала свое первое «деду», то есть дедушка. В мельничном флигельке теперь часто звенел, как колокольчик, детский беззаботный смех, и везде валялись обломки разных игрушек, которые «деду»
привозил из города каждый раз. Маленькая жизнь вносила
с собой теплую, светлую струю в мирную жизнь мельничного флигелька.
— А так!.. Без языка, и правая половина вся отнялась… Этакая беда, подумаешь, стряслась!.. Дочь-то только-только поправились, а тут и сам свернулся… И дохтура
с собой привезли, Бориса Григорьича. Вы бы съездили его проведать, Сергей Александрыч!
Мало этого, Привалов
привез его к
себе в квартиру, пил
с ним чай, и такие tete-a-tete тянулись битых две недели.
Оказалось, что это был письмоводитель следователя, которого
привез тот
с собою.
Ровно восемь веков назад как мы взяли от него то, что ты
с негодованием отверг, тот последний дар, который он предлагал тебе, показав тебе все царства земные: мы взяли от него Рим и меч кесаря и объявили лишь
себя царями земными, царями едиными, хотя и доныне не успели еще
привести наше дело к полному окончанию.
— Прощай, старик, меня ждет мать к обеду, — проговорил он скороговоркой. — Как жаль, что я ее не предуведомил! Очень будет беспокоиться… Но после обеда я тотчас к тебе, на весь день, на весь вечер, и столько тебе расскажу, столько расскажу! И Перезвона
приведу, а теперь
с собой уведу, потому что он без меня выть начнет и тебе мешать будет; до свиданья!
— Понимаю, слишком понимаю! — воскликнул Фетюкович, как бы сам сконфуженный и как бы стремительно спеша извиниться, — вы, как и всякий другой, могли быть в свою очередь заинтересованы знакомством молодой и красивой женщины, охотно принимавшей к
себе цвет здешней молодежи, но… я хотел лишь осведомиться: нам известно, что Светлова месяца два назад чрезвычайно желала познакомиться
с младшим Карамазовым, Алексеем Федоровичем, и только за то, чтобы вы
привели его к ней, и именно в его тогдашнем монастырском костюме, она пообещала вам выдать двадцать пять рублей, только что вы его к ней
приведете.
— Я ничего не говорю, Александр; я только занимаюсь теоретическими вопросами. Вот еще один. Если в ком-нибудь пробуждается какая-нибудь потребность, — ведет к чему-нибудь хорошему наше старание заглушить в нем эту потребность? Как по — твоему? Не так ли вот: нет, такое старание не ведет ни к чему хорошему. Оно
приводит только к тому, что потребность получает утрированный размер, — это вредно, или фальшивое направление, — это и вредно, и гадко, или, заглушаясь, заглушает
с собою и жизнь, — это жаль.
Она тотчас заявила
себя; на другой день после приезда я пошел
с сторожем губернаторской канцелярии искать квартиру, он меня
привел в большой одноэтажный дом. Сколько я ему ни толковал, что ищу дом очень маленький и, еще лучше, часть дома, он упорно требовал, чтоб я взошел.
Воры должны быть там-то и там-то; я беру
с собой команду, найду их там-то и там-то и через два-три дня
приведу их в цепях в губернский острог».
Приедет и ребятишек
с собой привезет; сама около хозяйки дома пристроится, разговорами занимает, семейные жалобы выслушивает, домашние несогласия умиротворяет, по хозяйству полезные советы подает.
— И мальца
с собой привезла… ну, обрадовала! Это который? — обратилась она ко мне и, взяв меня за плечи, поцеловала тонкими, запекшимися губами.
— Иконостас — сам по
себе, а и она работать должна. На-тко! явилась господский хлеб есть, пальцем о палец ударить не хочет! Даром-то всякий умеет хлеб есть! И самовар
с собой привезли — чаи да сахары… дворяне нашлись! Вот я возьму да самовар-то отниму…
В пансионе Окрашевской учились одни дети, и я чувствовал
себя там ребенком. Меня
привозили туда по утрам, и по окончании урока я сидел и ждал, пока за мной заедет кучер или зайдет горничная. У Рыхлинскогс учились не только маленькие мальчики, но и великовозрастные молодые люди, умевшие уже иной раз закрутить порядочные усики. Часть из них училась в самом пансионе, другие ходили в гимназию. Таким образом я
с гордостью сознавал, что впервые становлюсь членом некоторой корпорации.
Стабровский очень был обрадован, когда «слявяночка» явилась обратно, счастливая своим молодым самопожертвованием. Даже Дидя, и та была рада, что Устенька опять будет
с ней. Одним словом, все устроилось как нельзя лучше, и «славяночка» еще никогда не чувствовала
себя такою счастливой. Да, она уже была нужна, и эта мысль
приводила ее в восторг. Затем она так любила всю семью Стабровских, мисс Дудль, всех. В этом именно доме она нашла то, чего ей не могла дать даже отцовская любовь.
— Что же тут особенного? —
с раздражением ответила она. — Здесь все пьют. Сколько раз меня пьяную
привозили домой. И тоже ничего не помнила. И мне это нравится. Понимаешь: вдруг ничего нет, никого, и даже самой
себя. Я люблю кутить.
Крошечная детская
с одним окном и двумя кроватями
привела мисс Дудль еще раз в ужас, а потом она уже перестала удивляться. Гости произвели в детской что-то вроде обыска. Мисс Дудль держала
себя, как опытный сыщик: осмотрела игрушки, книги, детскую кровать, заглянула под кровать, отодвинула все комоды и даже пересчитала белье и платья. Стабровский
с большим вниманием следил за ней и тоже рассматривал детские лифчики, рубашки и кофточки.