Неточные совпадения
Анна
посмотрела в
газетах расписание поездов.
Долго бессмысленно
смотрел я в книгу диалогов, но от слез, набиравшихся мне в глаза при мысли о предстоящей разлуке, не мог читать; когда же пришло время говорить их Карлу Иванычу, который, зажмурившись, слушал меня (это был дурной признак), именно на том месте, где один говорит: «Wo kommen Sie her?», [Откуда вы идете? (нем.)] а другой отвечает: «Ich komme vom Kaffe-Hause», [Я иду из кофейни (нем.).] — я не мог более удерживать слез и от рыданий не мог произнести: «Haben Sie die Zeitung nicht gelesen?» [Вы не читали
газеты? (нем.)]
Самгин следил, как соблазнительно изгибается в руках офицера с черной повязкой на правой щеке тонкое тело высокой женщины с обнаженной до пояса спиной,
смотрел и привычно ловил клочки мудрости человеческой. Он давно уже решил, что мудрость, схваченная непосредственно у истока ее, из уст людей, — правдивее, искренней той, которую предлагают книги и
газеты. Он имел право думать, что особенно искренна мудрость пьяных, а за последнее время ему казалось, что все люди нетрезвы.
Смутно поняв, что начал он слишком задорным тоном и что слова, давно облюбованные им, туго вспоминаются, недостаточно легко идут с языка, Самгин на минуту замолчал, осматривая всех. Спивак, стоя у окна, растекалась по тусклым стеклам голубым пятном. Брат стоял у стола, держа пред глазами лист
газеты, и через нее мутно
смотрел на Кутузова, который, усмехаясь, говорил ему что-то.
Посмотрев на него через
газету, Самгин сказал...
Самгин сказал ей, что он
посмотрит за самоваром, а она пойдет и купит ему местные
газеты за пятнадцать дней.
— Деньги — будут. И будет
газета, — говорил Дронов. Его лицо раздувалось, точно пузырь, краснело, глаза ослепленно мигали, точно он
смотрел на огонь слишком яркий.
Глубоко в кресле сидел компаньон Варавки по изданию
газеты Павлин Савельевич Радеев, собственник двух паровых мельниц, кругленький, с лицом татарина, вставленным в аккуратно подстриженную бородку, с ласковыми, умными глазами под выпуклым лбом. Варавка, видимо, очень уважал его,
посматривая в татарское лицо вопросительно и ожидающе. В ответ на возмущение Варавки политическим цинизмом Константина Победоносцева Радеев сказал...
— Что такое? — спросил Штольц,
посмотрев книгу. — «Путешествие в Африку». И страница, на которой ты остановился, заплесневела. Ни
газеты не видать… Читаешь ли ты
газеты?
Он не брился, не одевался, лениво перелистывал французские
газеты, взятые на той неделе у Ильинских, не
смотрел беспрестанно на часы и не хмурился, что стрелка долго не подвигается вперед.
Наконец, 23-го утром, запалили японские пушки: «А! судно идет!» Которое? Мы волновались. Кто поехал навстречу, кто влез на марсы, на салинги —
смотреть. Уж не англичане ли? Вот одолжат! Нет, это наш транспорт из Шанхая с письмами,
газетами и провизией.
На этот раз порядок был удивительный, народ понял, что это его праздник, что он чествует одного из своих, что он больше чем свидетель, и
посмотрите в полицейском отделе
газет, сколько было покраж в день въезда невесты Вольского и сколько [Я помню один процесс кражи часов и две-три драки с ирландцами.
Опрыскавши комнату одеколоном, отец мой придумывал комиссии: купить французского табаку, английской магнезии,
посмотреть продажную по
газетам карету (он ничего не покупал). Карл Иванович, приятно раскланявшись и душевно довольный, что отделался, уходил до обеда.
Полуянов отправился в кассу и сразу узнал Замараева, который с важностью читал за своею конторкой свежий номер местной
газеты. Он равнодушно
посмотрел через
газету на странника и грубо спросил...
Харченко действительно имел виды на Полуянова, — он теперь на всех людей
смотрел с точки зрения завзятого газетчика. Мир делился на две половины: людей, нужных для
газеты, и — людей бесполезных.
— Там очень не любят, когда женщины ходят
смотреть, даже в
газетах потом пишут об этих женщинах.
Ему весело даже было подумать о том, как у начальника губернии вытянется физиономия, когда он будет ему рассказывать, как он произвел следствие; но — увы! — надежда его в этом случае не сбылась: в приемной губернатора он, как водится, застал скучающего адъютанта; сей молодой офицер пробовал было и
газету читать и в окно глядеть, но ничего не помогало, все было скучно! Он начал, наконец, истерически зевать. При появлении Вихрова он
посмотрел на него сонными глазами.
— Видал-с в трактирах, но не глядывал в них. Мы больше
газеты смотрим — потому те нам нужней: объявления там разные и всякие есть… Что же вы сочинять будете изволить? — спросил он потом Вихрова.
Никогда он не взял в руки ни одной
газеты, не произнес ни одного слова, ни одного звука; а только сидел,
смотря перед собою во все глаза, но таким тупым, безжизненным взглядом, что можно было побиться об заклад, что он ничего не видит из всего окружающего и ничего не слышит.
Последняя фраза целиком долетела до ушей входившего в библиотеку бухгалтера из Заозерного завода. Сгорбленный лысый старичок тускло
посмотрел на беседовавших, неловко поклонился им и забился в самый дальний угол, где из-за раскрытой
газеты торчало его любопытное старческое ухо, ловившее интересный беглый разговор.
Мальчик читал
газету и как будто не слышал ничего, но порою глаза его
смотрели из-за листа в лицо матери, и когда она встречала их живой взгляд, ей было приятно, она улыбалась. Людмила снова вспоминала Николая без сожаления об его аресте, а матери казался вполне естественным ее тон. Время шло быстрее, чем в другие дни, — когда кончили пить чай, было уже около полудня.
Я закрылся
газетой (мне казалось, все на меня
смотрят) и скоро забыл о ресничном волоске, о буравчиках, обо всем: так взволновало меня прочитанное. Одна короткая строчка: «По достоверным сведениям, вновь обнаружены следы до сих пор неуловимой организации, ставящей себе целью освобождение от благодетельного ига Государства».
В настоящее время Афанасию Аркадьичу уже за пятьдесят, но любо
посмотреть, как он бегает. Фигура у него сухая, ноги легкие — любого скорохода опередит.
Газеты терпят от него серьезную конкуренцию, потому что сведения, получаемые из первых рук, от Бодрецова, и полнее, и свежее.
Вот, благослови господи, за лекции около двадцати пяти рублей за первое полугодие уплатить нужно, да мундирчики нынче требуются, да объявления в
газетах придется печатать, —
смотришь, из ваших полутораста-то рублей и немного останется.
Устраивая обеды и вечера, Непомнящий, как я уже сказал выше, прикидывается пресыщенным. Он чаще и чаще повторяет, что все на свете сем превратно, все на свете коловратно; что философия, науки, искусство — все исчерпывается словом: nichts!
Посмотрит на пук ассигнаций, принесенный из конторы, и скажет: nichts! прочитает корректуру
газеты и опять скажет: nichts!
— Нет, — повторил Калинович таким уж насмешливым тоном, что молодой человек, занимавшийся
газетой,
посмотрел на него с удивлением.
— А вот сейчас, — отвечал Петр Михайлыч и, развернув
газету, начал читать: — «Фельетон; литературные новости». Ну, что такое литературные новости?
Посмотрим, — проговорил он, продолжая...
Рисположенский. Я, Самсон Силыч, рюмочку выпью.(Пьет, потом надевает очки, садится подле Большова и
смотрит в
газеты.)
Санин
посмотрел ему вслед… взял
газету и принялся читать. Но глаза его напрасно бегали по строкам: он не понимал ничего.
С Кузнецкого моста я заехал в кондитерскую на Тверской и хотя желал притвориться, что меня в кондитерской преимущественно интересуют
газеты, не мог удержаться и начал есть один сладкий пирожок за другим. Несмотря на то, что мне было стыдно перед господином, который из-за
газеты с любопытством
посматривал на меня, я съел чрезвычайно быстро пирожков восемь всех тех сортов, которые только были в кондитерской.
Но эти семь тысяч спасли А.Я. Липскерова. Вообще ему везло. Затевая издание
газеты, он не задавался никакими высокими идеями, а
смотрел на
газету как на коммерческое дело с конечной целью разбогатеть по примеру Н.И. Пастухова, а что писалось в
газете, его занимало мало. Его интересовали только доходы.
— Пусть у себя поищут, а то эти подлецы купцы узнают и пакостить будут.
Посмотрим, как они завтра завертятся, как караси на сковородке, пузатые! Вот рабочие, наверное, обрадуются, читать
газету взасос будут, а там и сами нас завалят корреспонденциями про свои беспорядки.
Входят двое: русский, Редер, корреспондент австрийской
газеты, а с ним японец, корреспондент токийской
газеты. Меня интервьюируют. Японец с удивлением
смотрит на меня, поражается, а Редер сообщает, что «Русские ведомости» арестованы и в редакции и у газетчиков отбирают номера
газеты.
«Московский листок» сразу приобрел себе такую репутацию, что именитое и образованное купечество стыдилось брать в руки эту
газету, никогда на нее не подписывалось, но через черный ход прислуга рано утром бегала к газетчику и потихоньку приносила «самому» номер, который он с опаской развертывал и
смотрел главным образом рубрику «Советы и ответы».
И вот сижу я однажды в"Эльдорадо", в сторонке, пью пиво, а между прочим и материал для предбудущего нумера
газеты сбираю —
смотрю, присаживается она ко мне. Так и так, говорит, гласную кассу ссуд открыть желаю — одобрите вы меня? — Коли капитал, говорю, имеете, так с богом! — Капитал, говорит, я имею, только вот у мировых придется разговор вести, а я, как женщина, ничего чередом рассказать не могу! — Так для этого вам, сударыня, необходимо мужчину иметь! — Да, говорит, мужчину!
Они, получая «Ниву» ради выкроек и премий, не читали ее, но,
посмотрев картинки, складывали на шкаф в спальне, а в конце года переплетали и прятали под кровать, где уже лежали три тома «Живописного обозрения». Когда я мыл пол в спальне, под эти книги подтекала грязная вода. Хозяин выписывал
газету «Русский курьер» и вечерами, читая ее, ругался...
Он лежал на постели, полуприкрывшись огромным листом
газеты и, отслонив ее угол, с любопытством
смотрел на новоприбывших.
В доказательство Пепко достал из кармана целую пачку вырезок из
газет, в которых описывались всевозможные турецкие зверства над беззащитными. По свойственному Пепке деспотизму он заставил меня выслушать весь этот материал, рассортированный с величайшей аккуратностью: зверства над мужчинами, зверства над женщинами, зверства над детьми и зверства вообще. В нужных местах Пепко делал трагические паузы и вызывающе
смотрел на меня, точно я только что приготовился к совершению какого-нибудь турецкого зверства.
— Пусть у себя поищут, а то эти подлецы-купцы узнают и пакостить будут,
посмотрим, как они завтра завертятся, как караси на сковородке, пузатые… Вот рабочие так обрадуются, читать
газету взасос будут, а там сами нас завалят корреспонденциями про свои беспорядки.
Ноги эти принадлежали человеку, сидевшему на скамейке и читавшему
газету; человек этот оказался Потугиным. Литвинов издал легкое восклицание. Потугин положил
газету на колени и внимательно, без улыбки
посмотрел на Литвинова, и Литвинов
посмотрел на Потугина тоже внимательно и тоже без улыбки.
С улыбкой сквозь красивые усы и бородку он крепко пожал мне руку, сделал легкий поклон, щелкнул опорками пятку о пятку, как, по-видимому, привык делать в сапогах со шпорами, и отрекомендовался: поручик Попов. Думаю, что это был псевдоним. Уж очень он на меня свысока
смотрел. Но когда мы выпили по четвертому стаканчику, закусывая соленым огурцом, нарезанным на
газете, с кусочками печенки, он захмелел, снизошел до меня и разговорился.
Василий стоит у машины и читает
газету. Григорий стоит у двери и
смотрит в другую комнату. Жадов и Мыкин входят. Григорий их провожает, стирает со стола и стелет салфетку.
Он сидел за столом, пил кофе и перелистывал
газеты, а я и горничная Поля почтительно стояли у двери и
смотрели на него.
Устав
смотреть на него, Фома стал медленно водить глазами по комнате. На большие гвозди, вбитые в ее стены, были воткнуты пучки
газет, отчего казалось, что стены покрыты опухолями. Потолок был оклеен когда-то белой бумагой; она вздулась пузырями, полопалась, отстала и висела грязными клочьями; на полу валялось платье, сапоги, книги, рваная бумага… Вся комната производила такое впечатление, точно ее ошпарили кипятком.
— А мне нравится наш старый, славный город! — говорил Смолин, с ласковой улыбкой глядя на девушку. — Такой он красивый, бойкий… есть в нем что-то бодрое, располагающее к труду… сама его картинность возбуждает как-то… В нем хочется жить широкой жизнью… хочется работать много и серьезно… И притом — интеллигентный город…
Смотрите — какая дельная
газета издается здесь… Кстати — мы хотим ее купить…
— Преследуют, братец, меня эти мерзавцы! — открылся он мне при первом же свидании, — забрались в мою
газету, и ничем их оттуда не вытравишь! Зато, брат, как я узнал теперь этих тушканчиков! Клянусь, не хуже самого Перерепенки! Да что пользы в этом! Одного ухватишь —
смотришь, ан другой уж роется где-то и что-то грызет!
Прокофий при этом и не думал подниматься с места своего, а только перевел глаза с
газеты в окно и стал
смотреть, как коляска отъехала от крыльца и поворачивалась.
Наталья ничего не поняла и только
посмотрела ему вслед. Перед чаем Рудин подошел к ней и, нагнувшись над столом, как будто разбирая
газеты, шепнул...
Задумчиво, с тем выражением, которое бывает у припоминающих далекое, она
смотрит на Сашу, но Саша молчит и читает
газету. Обе руки его на
газете, и в одной руке папироса, которую он медленными и редкими движениями подносит ко рту, как настоящий взрослый человек, который курит. Но плохо еще умеет он курить: пепла не стряхивает и
газету и скатерть около руки засыпал… или задумался и не замечает?
Все так же жутко обведены глаза и даже на
газету опущенные
смотрят строго, но как это непохоже на прежнюю усталость взгляда, где-то в себе самом черпавшего вечную тревогу!