Неточные совпадения
Старик рассыпался мелким смешком и весело потер руки; этот смех и особенно пристальный взгляд дядюшки показались Половодову
немного подозрительными. О какой рыбке он говорит, — черт его разберет. А дядюшка продолжал улыбаться и несколько раз доставал из кармана золотую табакерку; табак он нюхал
очень аккуратно, как старички екатерининских
времен.
До первой фанзы мы дошли
очень скоро. Отдохнув
немного и напившись чаю с сухарями, мы пошли дальше. Вся долина Такунчи, равно как и долина Такемы, покрыта густым хвойно-смешанным лесом. Сильно размытое русло реки и завалы бурелома указывают на то, что во
время дождей Такунчи знакомы наводнения.
В долине реки Адимил произрастают лиственные леса дровяного и поделочного характера; в горах всюду видны следы пожарищ. На релках и по увалам — густые заросли таволги, орешника и леспедецы. Дальше в горах есть
немного кедра и пихты. Широкие полосы гальки по сторонам реки и измочаленный колодник в русле указывают на то, что хотя здесь больших наводнений и не бывает, но все же в дождливое
время года вода идет
очень стремительно и сильно размывает берега.
Кроме Маши и равнявшихся ей или превосходивших ее простотою души и платья, все
немного побаивались Рахметова: и Лопухов, и Кирсанов, и все, не боявшиеся никого и ничего, чувствовали перед ним, по
временам, некоторую трусоватость. С Верою Павловною он был
очень далек: она находила его
очень скучным, он никогда не присоединялся к ее обществу. Но он был любимцем Маши, хотя меньше всех других гостей был приветлив и разговорчив с нею.
По обыкновению, шел и веселый разговор со множеством воспоминаний, шел и серьезный разговор обо всем на свете: от тогдашних исторических дел (междоусобная война в Канзасе, предвестница нынешней великой войны Севера с Югом, предвестница еще более великих событий не в одной Америке, занимала этот маленький кружок: теперь о политике толкуют все, тогда интересовались ею
очень немногие; в числе
немногих — Лопухов, Кирсанов, их приятели) до тогдашнего спора о химических основаниях земледелия по теории Либиха, и о законах исторического прогресса, без которых не обходился тогда ни один разговор в подобных кружках, и о великой важности различения реальных желаний, которые ищут и находят себе удовлетворение, от фантастических, которым не находится, да которым и не нужно найти себе удовлетворение, как фальшивой жажде во
время горячки, которым, как ей, одно удовлетворение: излечение организма, болезненным состоянием которого они порождаются через искажение реальных желаний, и о важности этого коренного различения, выставленной тогда антропологическою философиею, и обо всем, тому подобном и не подобном, но родственном.
Остальные гости, которых было, впрочем,
немного (один жалкий старичок учитель, бог знает для чего приглашенный, какой-то неизвестный и
очень молодой человек, ужасно робевший и все
время молчавший, одна бойкая дама, лет сорока, из актрис, и одна чрезвычайно красивая, чрезвычайно хорошо и богато одетая и необыкновенно неразговорчивая молодая дама), не только не могли особенно оживить разговор, но даже и просто иногда не знали, о чем говорить.
Генерал, впрочем, совершенно уже привык к нервному состоянию своей супруги, которое в ней, особенно в последнее
время,
очень часто стало проявляться. В одно утро, наконец, когда Мари сидела с своей семьей за завтраком и, по обыкновению, ничего не ела, вдруг раздался звонок; она по какому-то предчувствию вздрогнула
немного. Вслед за тем лакей ей доложил, что приехал Вихров, и герой мой с веселым и сияющим лицом вошел в столовую.
— Да, ничего… скверная, — отвечал Прейн, стараясь попасть в тон Луши. — Скажите, пожалуйста, мне показалось давеча, что я встретил вас в обществе mademoiselle Эммы, вон в той аллее, направо, и мне показалось, что вы гуляли с ней под руку и разговаривали о чем-то
очень тихо. Конечно, это не мое дело, но мне показалось
немного подозрительно: и
время такое раннее для уединенных прогулок, и говорили вы тихо, и mademoiselle Эмма все оглядывалась по сторонам…
Была минута, когда мировые и земские учреждения внесли некоторое оживление в эту омертвелую среду, но
время это памятно уже
очень немногим современникам.
В течение месяца он успел объездить всех знакомых, которых сумел накопить во
время своих кочеваний. Некоторые из этих знакомых уже достигли высоких постов; другие нажили хорошие состояния и жили в свое удовольствие; третьим, наконец, не посчастливилось. Но Бодрецов не забыл никого. К первым он был почтителен, со вторыми явил себя веселым собеседником, к третьим отнесся дружески, сочувственно. Только с
очень немногими, уже вполне отпетыми, встретился не вполне дружелюбно, но и то с крайнею осторожностью.
Адуев, косясь на них, едва отвечал на поклон старика, но, кажется, он ожидал этого посещения. Обыкновенно он ходил на рыбную ловлю
очень небрежно одетый; а тут надел новое пальто и кокетливо повязал на шею голубую косыночку, волосы расправил, даже, кажется,
немного позавил и стал походить на идиллического рыбака. Выждав столько
времени, сколько требовало приличие, он ушел и сел под дерево.
В избе между тем при появлении проезжих в малом и старом населении ее произошло некоторое смятение: из-за перегородки, ведущей от печки к стене, появилась лет десяти девочка,
очень миловидная и тоже в ситцевом сарафане; усевшись около светца, она как будто бы даже
немного и кокетничала; курчавый сынишка Ивана Дорофеева, года на два, вероятно, младший против девочки и
очень похожий на отца, свесил с полатей голову и чему-то усмехался: его, кажется, более всего поразила раздеваемая мужем gnadige Frau, делавшаяся все худей и худей; наконец даже грудной еще ребенок, лежавший в зыбке, открыл свои большие голубые глаза и стал ими глядеть, но не на людей, а на огонь; на голбце же в это
время ворочалась и слегка простанывала столетняя прабабка ребятишек.
После обеда
немного отдохнули, потом гуляли по Кинелю, перевозились на ту сторону, потом пили чай на берегу реки; предлагали гостье поудить рыбу, но она отказалась, говоря, что терпеть не может этой забавы и что ей
очень приятно проводить
время с сестрицами.
В последнее
время Глафира Львовна
немного переменилась к сиротке; ее начала посещать мысль, которая впоследствии могла развиться в ужасные гонения Любоньке; несмотря на всю материнскую слепоту, она как-то разглядела, что ее Лиза — толстая, краснощекая и
очень похожая на мать, но с каким-то прибавлением глупого выражения, — будет всегда стерта благородной наружностью Любоньки, которой, сверх красоты, самая задумчивость придавала что-то такое, почему нельзя было пройти мимо ее.
В течение всего
времени, как Пепко жил у меня по возвращении из Сербии, у нас не было сказано ни одного слова о его белградском письме. Мы точно боялись заключавшейся в нем печальной правды, вернее — боялись затронуть вопрос о глупо потраченной юности. Вместе с тем и Пепке и мне
очень хотелось поговорить на эту тему, и в то же
время оба сдерживались и откладывали день за днем, как это делают хронические больные, которые откладывают визит к доктору, чтобы хоть еще
немного оттянуть роковой диагноз.
Ах, Алла Вадимовна, ну что же сделаешь? Я ведь сама в
очень неважном положении. Ну что ж, не плакать же? Нельзя же все
время говорить о деньгах. Мне приятно показать вам, ведь эти нэпманши хуже кухарок. А вы одна из
очень немногих женщин в Москве с огромным вкусом. Гляньте, ведь это прелесть. Открывает зеркальный шкаф, в нем ослепительная гамма туалетов. Смотрите, вечернее…
Впрочем, это обстоятельство заняло
немного времени: расчет был
очень короток.
Первая его пьеса появилась в 1847 году; известно, что с того
времени до последних годов даже лучшие наши авторы почти потеряли след естественных стремлений народных и даже стали сомневаться в их существовании, а если иногда и чувствовали их веяние, то
очень слабо, неопределенно, только в каких-нибудь частных случаях и, за
немногими исключениями, почти никогда не умели найти для них истинного и приличного выражения.
Словом сказать, еще
немного — и эти люди рисковали сделаться беллетристами. Но в то же
время у них было одно
очень ценное достоинство: всякому с первого же их слова было понятно, что они лгут. Слушая дореформенного лжеца, можно было рисковать, что у него отсохнет язык, а у слушателей уши, но никому не приходило в голову основывать на его повествованиях какие-нибудь расчеты или что-нибудь серьезное предпринять.
3-й гость. С моей точки зрения, mesdames, я так рассуждаю, что в настоящее
время иметь капитал
очень невыгодно. Процентные бумаги дают весьма
немного дивиденда, а пускать деньги в оборот чрезвычайно опасно. Я так понимаю, mesdames, что человек, который в настоящее
время имеет капитал, находится более в критическом положении, чем тот, mesdames, который…
— Нет, я к нему наперед поеду и приготовлю его
немного, а то вы вдруг явитесь, это, пожалуй, его
очень сильно поразит! — подхватил Елпидифор Мартыныч и, не откладывая
времени, поехал к князю, которого застал в довольно спокойном состоянии духа и читающим книгу.
Он имел приятный тенор, читал во
время служения всегда
очень толково, волосы и бороду
немного достригал, ходил в синих или темно-гранатных рясах и носил при этом часы на золотой цепочке.
Старик отодвинулся от меня, и даже губы его, полные и
немного смешные, тревожно вытянулись. В это
время на площадке лестницы появилась лысая голова и полное, упитанное лицо профессора Бел_и_чки. Субинспектор побежал ему навстречу и стал что-то тихо и
очень дипломатически объяснять… Чех даже не остановился, чтобы его выслушать, а продолжал идти все тем же ровным, почти размеренным шагом, пока субинспектор не забежал вперед, загородив ему дорогу. Я усмехнулся и вошел в аудиторию.
Урмановы вели довольно общительный образ жизни, принимали у себя студентов, катались в лодке, по вечерам на прудах долго раздавалось пение. Она
очень радушно играла роль хозяйки, и казалось, что инициатива этой общительности исходила от нее. Она звала меня, но я
немного стеснялся. Их общество составляли «старые студенты»; я чувствовал себя несколько чужим и на
время почти потерял их из виду…
В первые дни знакомства Каштанка думала, что он говорит много потому, что
очень умен, но прошло
немного времени, и она потеряла к нему всякое уважение; когда он подходил к ней со своими длинными речами, она уж не виляла хвостом, а третировала его, как надоедливого болтуна, который не дает никому спать, и без всякой церемонии отвечала ему: «рррр»…
А пройдет еще
немного времени, каких-нибудь двести — триста лет, и на нашу теперешнюю жизнь так же будут смотреть и со страхом и с насмешкой, все нынешнее будет казаться и угловатым, и тяжелым, и
очень неудобным, и странным.
— Да на что вам
время? — все изумлялась Елена Петровна, а те двое говорили свое, а потом пошли вместе пить чай, и был
очень веселый вечер втроем, так как Елена Петровна неожиданно для себя уступила красоту, а те ей
немного пожертвовали чистотой.
Восемнадцать лет тому назад умер мой товарищ, окулист, и оставил после себя семилетнюю дочь Катю и тысяч шестьдесят денег. В своем завещании он назначил опекуном меня. До десяти лет Катя жила в моей семье, потом была отдана в институт и живала у меня только в летние месяцы, во
время каникул. Заниматься ее воспитанием было мне некогда, наблюдал я ее только урывками и потому о детстве ее могу сказать
очень немного.
В таком состоянии прошло, должно быть,
очень много
времени, прежде чем окружающий меня горячий воздух стал как будто
немного тонеть, разрежаться, и с тем вместе заворочался и начал спускаться к ногам давивший меня медведь.
С этого
времени Каченовский всегда мне
очень приветливо улыбался и кланялся, чего удостоивал весьма
немногих.
Желтоватое лицо его, покрытое глубокими морщинами и оттененное большими черными усами, имело самое модное выражение, выражение разочарования, доступное в то
время еще
очень немногим лицам.
Постояв еще несколько
времени, он ушел в бильярдную и сел между зрителями на диван. Ему, видно, было
очень скучно. Около бильярда ходили двое игроков: один из них был, как кажется, человек солидный и
немного сердитый на вид, другой… другой был наш старый знакомый Масуров.
Известно, что
очень немногие из литературных деятелей, сделавшихся особенно заметными в последнее
время, принадлежат собственно нынешнему
времени.
Овэн доводил до того свою честность, что если получал заказ в то
время, когда товары были в
очень высокой цене, то писал заказчику, не хочет ли он подождать
немного, так как через несколько
времени цена товара должна понизиться.
Нет никаких сведений о том, как он учился там: но очевидно, что он успел узнать
очень немногое в то
время, которое пробыл в школе.
Прихвоснев(
немного сконфуженный). Да-с, по балетной части служил! Но всегда как-то к театральной службе не имел расположения, особенно в то
время: строго
очень было и безвыгодно! Я как тогда получил маленькую возможность бросить это дело, так сейчас же и бросил!
В семье губернатора любили, а губернаторша даже
немного боялась его, но почему-то с некоторого
времени его считали
очень старым и слегка презирали за это.
Словом, я вижу, что он
немного корчит из себя барича; к супруге своей в то же
время очень внимателен, беспрестанно, знаете, обращается к ней на французском языке. Она ему также отвечает по-французски. Я-то не понимаю, а только жена мне после сказывала, что она это, как называется, произносит совершенно как француженка. Далее потом вышли как-то и мы, и гости все наши в залу. Он, увидевши тут фортепьяно, вдруг говорит моей жене...
Очень полезно бывает людям богатым хоть на короткое
время выйти из своей роскошной жизни и прожить хоть
немного времени так же, как живут рабочие, своими руками делая для себя всё, что у богатых людей делают наемные рабочие. Только сделай это богатый человек, и он увидит тот великий грех, который он делал прежде. Только поживи так, — он поймет всю неправду жизни людей богатых.
—
Повремените немного! — сказал ему последний,
очень хорошо поняв значение этого безмолвного торжества. — Господин Шишкин! Я не хочу допустить мысли, чтобы вы сделали ваш проступок без чьего-нибудь постороннего побуждения. Скажите откровенно, кто подуськал вас на это? Или как, по крайней мере, вследствие чего пришла вам эта несчастная мысль прочесть «Орла»?
Моисей мало-помалу успел и прочим членам внушить мысль, что Полояров, зарабатывая сам
очень немного и в то же
время распоряжаясь общими деньгами, живет по преимуществу на их общий счет.
— Как это, однако, глупо, что я оставила незапертою дверь за этим болваном! — подумала Бодростина, и хотя не струсив, однако
немного покраснев от мысли, что во
время дремоты к ней
очень легко мог забраться вор или даже дерзкий грабитель, который, будучи теперь захвачен ею на месте преступления, может ни за что ни про что пырнуть ее ножом и дать всей судьбе ее такое заключение, никого она сама никак не выводила ни из своего прошлого, ни из настоящего.
Назад тому
очень немного лет, в Москве один известный злодей, в минуту большой опасности быть пойманным, выстрелил себе в сердце и остался жив, потому что сердце его в момент прохождения пули было в состоянии сокращения: сердце Подозерова тоже сказало «тик» в то
время, когда Горданов решал «так».
Французскому и английскому языку оставалось
очень немного часов, потому что почти все вечернее
время, после занятий с Альтанским классиками, я проводил у него, уносясь восторженными мечтаниями во
времена давно минувшие, в мир великих мудрецов и доблестных героев.
Времени до смотра оставалось
очень немного, и потому многое делалось наспех, неаккуратно; на одно затрачивалось более, чем следовало, другое делалось кое-как.
Он снял с нее шубу и калоши и в это
время ощутил запах белого вина, того самого, которым она любила запивать устриц (несмотря на свою воздушность, она
очень много ела и много пила). Она пошла к себе и
немного погодя вернулась переодетая, напудренная, с заплаканными глазами, села и вся ушла в свой легкий с кружевами капот, и в массе розовых волн муж различал только ее распущенные волосы и маленькую ножку в туфле.
Это пишущий, к которому
очень шло, когда он говорил: «Нас
немного!» или: «Что за жизнь без борьбы? Вперед!», хотя он ни с кем никогда не боролся и никогда не шел вперед. Не выходило также приторно, когда он начинал толковать об идеалах. В каждую университетскую годовщину, в Татьянин день, он напивался пьян, подтягивал не в тон «Gaudeamus», и в это
время его сияющее, вспотевшее лицо как бы говорило: «Глядите, я пьян, я кучу!» Но и это шло к нему.
Свою даму Палтусов посадил за столик в четыре прибора, под тень развесистой пальмы. Он во
время мазурки раза два поглядел на Станицыну. Ему сделалось
немного совестно. Надо бы лишний раз выбрать ее в котильоне, а он сделал с ней всего один тур, точно тяготился ею. Милая она женщина; да приелись ему уж
очень купчихи… Он ей скажет это при случае.
Прошли целые пять лет с нашей встречи в Берлине, и мы разговорились. Он
немного постарел за это
время, но был еще
очень бодр и представителен, с той же свободной, красивой речью. Свою писательскую карьеру он начинал уже считать поконченною, изредка появляясь в печати с вещами вроде его статьи «Миллион терзаний», где его ум, художнический вкус и благородство помыслов вылились в такой привлекательной форме.
Он, как мы знаем, ехал во дворец обедать за императорским столом, честь, которая в то
время выпадала на долю
очень немногих.