Неточные совпадения
Стародум(обнимая неохотно г-жу Простакову). Милость совсем лишняя, сударыня! Без нее мог бы я весьма легко
обойтись. (Вырвавшись из рук ее, обертывается на другую сторону, где Скотинин, стоящий уже
с распростертыми руками, тотчас его схватывает.) Это к кому я попался?
Стародум. Детям? Оставлять богатство детям? В голове нет. Умны будут — без него
обойдутся; а глупому сыну не в помощь богатство. Видал я молодцов в золотых кафтанах, да
с свинцовой головою. Нет, мой друг! Наличные деньги — не наличные достоинства. Золотой болван — все болван.
Он сказал это, но теперь, обдумывая, он видел ясно, что лучше было бы
обойтись без этого; и вместе
с тем, говоря это себе, боялся — не дурно ли это?
На счастье Левина, старая княгиня прекратила его страдания тем, что сама встала и посоветовала Кити итти спать. Но и тут не
обошлось без нового страдания для Левина. Прощаясь
с хозяйкой, Васенька опять хотел поцеловать ее руку, но Кити, покраснев,
с наивною грубостью, за которую ей потом выговаривала мать, сказала, отстраняя руку...
Когда Левин разменял первую сторублевую бумажку на покупку ливрей лакею и швейцару, он невольно сообразил, что эти никому ненужные ливреи, но неизбежно необходимые, судя по тому, как удивились княгиня и Кити при намеке, что без ливреи можно
обойтись, — что эти ливреи будут стоить двух летних работников, то есть около трехсот рабочих дней от Святой до заговень, и каждый день тяжкой работы
с раннего утра до позднего вечера, — и эта сторублевая бумажка еще шла коло̀м.
— Очень можно, куда угодно-с, —
с презрительным достоинством сказал Рябинин, как бы желая дать почувствовать, что для других могут быть затруднения, как и
с кем
обойтись, но для него никогда и ни в чем не может быть затруднений.
Они возобновили разговор, шедший за обедом: о свободе и занятиях женщин. Левин был согласен
с мнением Дарьи Александровны, что девушка, не вышедшая замуж, найдет себе дело женское в семье. Он подтверждал это тем, что ни одна семья не может
обойтись без помощницы, что в каждой, бедной и богатой семье есть и должны быть няньки, наемные или родные.
Художник Михайлов, как и всегда, был за работой, когда ему принесли карточки графа Вронского и Голенищева. Утро он работал в студии над большою картиной. Придя к себе, он рассердился на жену за то, что она не умела
обойтись с хозяйкой, требовавшею денег.
Чем кто ближе
с ним сходился, тому он скорее всех насаливал: распускал небылицу, глупее которой трудно выдумать, расстроивал свадьбу, торговую сделку и вовсе не почитал себя вашим неприятелем; напротив, если случай приводил его опять встретиться
с вами, он
обходился вновь по-дружески и даже говорил: «Ведь ты такой подлец, никогда ко мне не заедешь».
Ему казалось, что и важничал Федор Федорович уже чересчур, что имел он все замашки мелких начальников, как-то: брать на замечанье тех, которые не являлись к нему
с поздравленьем в праздники, даже мстить всем тем, которых имена не находились у швейцара на листе, и множество разных тех грешных принадлежностей, без которых не
обходится ни добрый, ни злой человек.
— Не только драньем вихров, но даже и помелом было бы полезно
обойтись с иными дураками. Я не о покойнике теперь говорю! — отрезала Катерина Ивановна провиантскому.
— Я не знаю этого, — сухо ответила Дуня, — я слышала только какую-то очень странную историю, что этот Филипп был какой-то ипохондрик, какой-то домашний философ, люди говорили, «зачитался», и что удавился он более от насмешек, а не от побой господина Свидригайлова. А он при мне хорошо
обходился с людьми, и люди его даже любили, хотя и действительно тоже винили его в смерти Филиппа.
Особенно логической связи подарка
с немедленным отъездом и непременною необходимостью прийти для того в дождь и в полночь, конечно, этими объяснениями ничуть не выказывалось, но дело, однако же,
обошлось весьма складно.
Ничего-с, дело, как вы знаете,
обошлось пустяками.
Эта привычка обращается у иных пьющих в потребность, и преимущественно у тех из них,
с которыми дома
обходятся строго и которыми помыкают.
Ей, между прочим, было известно, что главною причиной, по которой обе приезжие дамы так презрительно
обошлись с приглашением Катерины Ивановны, была она, Соня.
— Это значит, — отвечал я ему
с видом как можно более невинным, —
обходиться ласково, не слишком строго, давать побольше воли, держать в ежовых рукавицах.
Народ
с криком бросился их подбирать, и дело не
обошлось без увечья.
Она знала, что есть на свете господа, которые должны приказывать, и простой народ, который должен служить, — а потому не гнушалась ни подобострастием, ни земными поклонами; но
с подчиненными
обходилась ласково и кротко, ни одного нищего не пропускала без подачки и никогда никого не осуждала, хотя и сплетничала подчас.
— И я не поеду. Очень нужно тащиться за пятьдесят верст киселя есть. Mathieu хочет показаться нам во всей своей славе; черт
с ним! будет
с него губернского фимиама,
обойдется без нашего. И велика важность, тайный советник! Если б я продолжал служить, тянуть эту глупую лямку, я бы теперь был генерал-адъютантом. Притом же мы
с тобой отставные люди.
— Послушай, Евгений, ты уже слишком резко
с ним
обошелся, — заметил Аркадий. — Ты его оскорбил.
— Заметив, как легко мы преклоняем колена, — этой нашей склонностью воспользовалась Япония, а вслед за нею — немцы, заставив нас заключить
с ними торговый договор, выгодный только для них. Срок действия этого договора истекает в 14 году. Правительство увеличивает армию, усиливает флот, поощряет промышленность, работающую на войну. Это — предусмотрительно. Балканские войны никогда еще не
обходились без нашего участия…
Но наружные сношения Обломова
с Захаром были всегда как-то враждебны. Они, живучи вдвоем, надоели друг другу. Короткое, ежедневное сближение человека
с человеком не
обходится ни тому ни другому даром: много надо и
с той и
с другой стороны жизненного опыта, логики и сердечной теплоты, чтоб, наслаждаясь только достоинствами, не колоть и не колоться взаимными недостатками.
Обходятся эти господа
с женами так же мрачно или легко, едва удостоивают говорить, считая их так, если не за баб, как Захар, так за цветки, для развлечения от деловой, серьезной жизни…
И где было понять ему, что
с ней совершилось то, что совершается
с мужчиной в двадцать пять лет при помощи двадцати пяти профессоров, библиотек, после шатанья по свету, иногда даже
с помощью некоторой утраты нравственного аромата души, свежести мысли и волос, то есть что она вступила в сферу сознания. Вступление это
обошлось ей так дешево и легко.
Как он тревожился, когда, за небрежное объяснение, взгляд ее становился сух, суров, брови сжимались и по лицу разливалась тень безмолвного, но глубокого неудовольствия. И ему надо было положить двои, трои сутки тончайшей игры ума, даже лукавства, огня и все свое уменье
обходиться с женщинами, чтоб вызвать, и то
с трудом, мало-помалу, из сердца Ольги зарю ясности на лицо, кротость примирения во взгляд и в улыбку.
Они, по-видимому, любят быть вместе — вот единственное заключение, какое можно вывести, глядя на них;
обходится она
с ним так же, как и
с другими: благосклонно,
с добротой, но так же ровно и покойно.
Он перечитал, потом вздохнул и, положив локти на стол, подпер руками щеки и смотрел на себя в зеркало. Он
с грустью видел, что сильно похудел, что прежних живых красок, подвижности в чертах не было. Следы молодости и свежести стерлись до конца. Не даром ему
обошлись эти полгода. Вон и седые волосы сильно серебрятся. Он приподнял рукой густые пряди черных волос и тоже не без грусти видел, что они редеют, что их темный колорит мешается
с белым.
— Без грозы не
обойдется, я сильно тревожусь, но, может быть, по своей доброте, простит меня. Позволяю себе вам открыть, что я люблю обеих девиц, как родных дочерей, — прибавил он нежно, — обеих на коленях качал, грамоте вместе
с Татьяной Марковной обучал; это — как моя семья. Не измените мне, — шепнул он, — скажу конфиденциально, что и Вере Васильевне в одинаковой мере я взял смелость изготовить в свое время, при ее замужестве, равный этому подарок, который, смею думать, она благосклонно примет…
Я перешел
с удивлением и очень оробев: никогда еще со мной грубо не
обходились.
— Нет-с, уж наверно не воротился, да и не воротится, может, и совсем, — проговорила она, смотря на меня тем самым вострым и вороватым глазом и точно так же не спуская его
с меня, как в то уже описанное мною посещение, когда я лежал больной. Меня, главное, взорвало, что тут опять выступали их какие-то тайны и глупости и что эти люди, видимо, не могли
обойтись без тайн и без хитростей.
С досадой, однако, предчувствую, что, кажется, нельзя
обойтись совершенно без описания чувств и без размышлений (может быть, даже пошлых): до того развратительно действует на человека всякое литературное занятие, хотя бы и предпринимаемое единственно для себя.
Конечно, Риночка
обошлась недорого — со всем:
с гробиком,
с погребением,
с доктором,
с цветами и
с платой Дарье Родивоновне — тридцать рублей.
— Нет, позвольте, ведь тут нужно ставить машину, паровую-с, и притом куда свезти? И притом такую гору? Десять тысяч, говорят, менее не
обойдется, десять или двенадцать тысяч.
Им предложили сигар, но они не знали, как
с ними
обойтись: один закуривал, не откусив кончика, другой не
с той стороны.
Дом американского консула Каннингама, который в то же время и представитель здесь знаменитого американского торгового дома Россель и Ко, один из лучших в Шанхае. Постройка такого дома
обходится ‹в› 50 тысяч долларов. Кругом его парк, или, вернее, двор
с деревьями. Широкая веранда опирается на красивую колоннаду. Летом, должно быть, прохладно: солнце не ударяет в стекла, защищаемые посредством жалюзи. В подъезде, под навесом балкона, стояла большая пушка, направленная на улицу.
Кафры, или амакоза, со времени беспокойств 1819 года, вели себя довольно смирно. Хотя и тут не
обходилось без набегов и грабежей, которые вели за собой небольшие военные экспедиции в Кафрарию; но эти грабежи и военные стычки
с грабителями имели такой частный характер, что вообще можно назвать весь период, от 1819 до 1830 года, если не мирным, то спокойным.
Несмотря на отдаленность, здешнее вино, и
с процессом подделки под испанские вина, все-таки
обходится англичанам дешевле тех.
— Ну, всё-таки я вам скажу, по мере сил приносить пользу, всё-таки, что могу, смягчаю. Кто другой на моем месте совсем бы не так повел. Ведь это легко сказать: 2000
с лишним человек, да каких. Надо знать, как
обойтись. Тоже люди, жалеешь их. А распустить тоже нельзя.
Дверь была отворена, и сени были полны народом; и ребята, девочки, бабы
с грудными детьми жались в дверях, глядя на чудного барина, рассматривавшего мужицкую еду. Старуха, очевидно, гордилась своим уменьем
обойтись с барином.
Сторож обиделся зa это недоверие и потому так сердито
обошелся с Масловой.
Между прочим, в новой обстановке, которую устраивала себе Зося,
обходилось не без курьезов: так, рядом
с портретом Дарвина на стене помещался портрет какого-то английского скакуна, под бюстом Шиллера красовался английский жокей и т. д.
Когда Старцев пробовал заговорить даже
с либеральным обывателем, например, о том, что человечество, слава богу, идет вперед и что со временем оно будет
обходиться без паспортов и без смертной казни, то обыватель глядел на него искоса и недоверчиво и спрашивал: «Значит, тогда всякий может резать на улице кого угодно?» А когда Старцев в обществе, за ужином или чаем, говорил о том, что нужно трудиться, что без труда жить нельзя, то всякий принимал это за упрек и начинал сердиться и назойливо спорить.
Социальная утопия всегда заключает в себе ложь, и вместе
с тем человек в своей исторической судьбе не может
обойтись без социальных утопий, они являются движущей силой.
Ракитина же считала она за самого благочестивого и верующего молодого человека — до того он умел со всеми
обойтись и каждому представиться сообразно
с желанием того, если только усматривал в сем малейшую для себя выгоду.
В тот вечер, когда было написано это письмо, напившись в трактире «Столичный город», он, против обыкновения, был молчалив, не играл на биллиарде, сидел в стороне, ни
с кем не говорил и лишь согнал
с места одного здешнего купеческого приказчика, но это уже почти бессознательно, по привычке к ссоре, без которой, войдя в трактир, он уже не мог
обойтись.
С людьми же, стоящими на низших ступенях общества, он
обходится еще страннее: вовсе на них не глядит и, прежде чем объяснит им свое желание или отдаст приказ, несколько раз сряду,
с озабоченным и мечтательным видом, повторит: «Как тебя зовут?.. как тебя зовут?», ударяя необыкновенно резко на первом слове «как», а остальные произнося очень быстро, что придает всей поговорке довольно близкое сходство
с криком самца-перепела.
Она стала холодна
с ним; и может быть, все
обошлось бы благополучно; но отец, по своей горячности, пересолил; и очень немного пересолил, но ловкому Соловцову было довольно и этого.
А
с немецким языком
обошелся иначе: нанял угол в квартире, где было много немцев — мастеровых; угол был мерзкий, немцы скучны, ходить в Академию было далеко, а он все-таки выжил тут, сколько ему было нужно.
По обыкновению, шел и веселый разговор со множеством воспоминаний, шел и серьезный разговор обо всем на свете: от тогдашних исторических дел (междоусобная война в Канзасе, предвестница нынешней великой войны Севера
с Югом, предвестница еще более великих событий не в одной Америке, занимала этот маленький кружок: теперь о политике толкуют все, тогда интересовались ею очень немногие; в числе немногих — Лопухов, Кирсанов, их приятели) до тогдашнего спора о химических основаниях земледелия по теории Либиха, и о законах исторического прогресса, без которых не
обходился тогда ни один разговор в подобных кружках, и о великой важности различения реальных желаний, которые ищут и находят себе удовлетворение, от фантастических, которым не находится, да которым и не нужно найти себе удовлетворение, как фальшивой жажде во время горячки, которым, как ей, одно удовлетворение: излечение организма, болезненным состоянием которого они порождаются через искажение реальных желаний, и о важности этого коренного различения, выставленной тогда антропологическою философиею, и обо всем, тому подобном и не подобном, но родственном.