Неточные совпадения
Был ясный морозный
день. У подъезда рядами стояли
кареты, сани, ваньки, жандармы. Чистый народ, блестя
на ярком солнце шляпами, кишел у входа и по расчищенным дорожкам, между русскими домиками с резными князьками; старые кудрявые березы сада, обвисшие всеми ветвями от снега, казалось, были разубраны в новые торжественные ризы.
На другой
день, в 8 часов утра, Анна вышла одна из извозчичьей
кареты и позвонила у большого подъезда своего бывшего дома.
Решено было, что Левин поедет с Натали в концерт и
на публичное заседание, а оттуда
карету пришлют в контору за Арсением, и он заедет за ней и свезет ее к Кити; или же, если он не кончит
дел, то пришлет
карету, и Левин поедет с нею.
Обласкав бедную сироту, государыня ее отпустила. Марья Ивановна уехала в той же придворной
карете. Анна Власьевна, нетерпеливо ожидавшая ее возвращения, осыпала ее вопросами,
на которые Марья Ивановна отвечала кое-как. Анна Власьевна хотя и была недовольна ее беспамятством, но приписала оное провинциальной застенчивости и извинила великодушно. В тот же
день Марья Ивановна, не полюбопытствовав взглянуть
на Петербург, обратно поехала в деревню…
Райский почти обрадовался этому ответу. У него отлегло от сердца, и он
на другой
день, то есть в пятницу после обеда, легко и весело выпрыгнул из
кареты губернатора, когда они въехали в слободу близ Малиновки, и поблагодарил его превосходительство за удовольствие приятной прогулки. Он, с дорожным своим мешком, быстро пробежал ворота и явился в дом.
Карету в один конец, поближе, нанимают за полдоллара, подальше — за доллар, и
на целый
день — тоже доллар.
На другой
день, когда ехали в оперу в извозничьей
карете (это ведь дешевле, чем два извозчика), между другим разговором сказали несколько слов и о Мерцаловых, у которых были накануне, похвалили их согласную жизнь, заметили, что это редкость; это говорили все, в том числе Кирсанов сказал: «да, в Мерцалове очень хорошо и то, что жена может свободно раскрывать ему свою душу», только и сказал Кирсанов, каждый из них троих думал сказать то же самое, но случилось сказать Кирсанову, однако, зачем он сказал это?
Отец мой вовсе не раньше вставал
на другой
день, казалось, даже позже обыкновенного, так же продолжительно пил кофей и, наконец, часов в одиннадцать приказывал закладывать лошадей. За четвероместной
каретой, заложенной шестью господскими лошадями, ехали три, иногда четыре повозки: коляска, бричка, фура или вместо нее две телеги; все это было наполнено дворовыми и пожитками; несмотря
на обозы, прежде отправленные, все было битком набито, так что никому нельзя было порядочно сидеть.
Я не противоречил, и мы расстались довольные друг другом.
На другой
день, приехавши в Лондон, я начал с того, что взял
карету с парой сильных лошадей и отправился в Стаффорд Гауз.
В половине 1825 года Химик, принявший
дела отца в большом беспорядке, отправил из Петербурга в шацкое именье своих братьев и сестер; он давал им господский дом и содержание, предоставляя впоследствии заняться их воспитанием и устроить их судьбу. Княгиня поехала
на них взглянуть. Ребенок восьми лет поразил ее своим грустно-задумчивым видом; княгиня посадила его в
карету, привезла домой и оставила у себя.
Главное занятие его, сверх езды за
каретой, — занятие, добровольно возложенное им
на себя, состояло в обучении мальчишек аристократическим манерам передней. Когда он был трезв,
дело еще шло кой-как с рук, но когда у него в голове шумело, он становился педантом и тираном до невероятной степени. Я иногда вступался за моих приятелей, но мой авторитет мало действовал
на римский характер Бакая; он отворял мне дверь в залу и говорил...
Он думал, что я шучу, но когда я ему наскоро сказал, в чем
дело, он вспрыгнул от радости. Быть шафером
на тайной свадьбе, хлопотать, может, попасть под следствие, и все это в маленьком городе без всяких рассеяний. Он тотчас обещал достать для меня
карету, четверку лошадей и бросился к комоду смотреть, есть ли чистый белый жилет.
Губернатор Рыхлевский ехал из собрания; в то время как его
карета двинулась, какой-то кучер с небольшими санками, зазевавшись, попал между постромок двух коренных и двух передних лошадей. Из этого вышла минутная конфузия, не помешавшая Рыхлевскому преспокойно приехать домой.
На другой
день губернатор спросил полицмейстера, знает ли он, чей кучер въехал ему в постромки и что его следует постращать.
Когда
карета Хлудова в девять часов вечера подъехала, как обычно, к клубу и швейцар отворил дверку
кареты, Хлудов лежал
на подушках в своем цилиндре уже без признаков жизни. Состояние перешло к его детям, причем Миша продолжал прожигать жизнь, а его брат Герасим, совершенно ему противоположный, сухой делец, продолжал блестящие
дела фирмы, живя незаметно.
Изредка он выезжал из дому по
делам в дорогой старинной
карете,
на паре прекрасных лошадей, со своим бывшим крепостным кучером, имени которого никто не знал, а звали его все «Лапша».
Бывали здесь богатые купеческие свадьбы, когда около дома стояли чудные запряжки; бывали и небогатые, когда стояли вдоль бульвара
кареты, вроде театральных,
на клячах которых в обыкновенное время возили актеров императорских театров
на спектакли и репетиции. У этих
карет иногда проваливалось
дно, и ехавшие бежали по мостовой, вопя о спасении… Впрочем, это было безопасно, потому что заморенные лошади еле двигались… Такой случай в восьмидесятых годах был
на Петровке и закончился полицейским протоколом.
Доложили барыне, и
на другой
день «по старой Калужской дороге», вслед за
каретой шестеркой и тройкой немца-управляющего, потянулись телеги с имуществом и семьями крепостных.
Впереди всех стояла в
дни свадебных балов белая, золоченая, вся в стеклах свадебная
карета, в которой привозили жениха и невесту из церкви
на свадебный пир:
на паре крупных лошадей в белоснежной сбруе, под голубой, если невеста блондинка, и под розовой, если невеста брюнетка, шелковой сеткой. Жених во фраке и белом галстуке и невеста, вся в белом, с венком флердоранжа и с вуалью
на голове, были
на виду прохожих.
В сущности Харитина вышла очертя голову за Полуянова только потому, что желала хотя этим путем досадить Галактиону.
На, полюбуйся, как мне ничего не жаль! Из-за тебя гибну. Но Галактион, кажется, не почувствовал этой мести и даже не приехал
на свадьбу, а послал вместо себя жену с братом Симоном. Харитина удовольствовалась тем, что заставила мужа выписать
карету, и разъезжала в ней по магазинам целые
дни. Пусть все смотрят и завидуют, как молодая исправница катается.
Сели опять в ту же двухсестную
карету и поехали, и государь в этот
день на бале был, а Платов еще больший стакан кислярки выдушил и спал крепким казачьим сном.
На другой
день поехали государь с Платовым в кунсткамеры. Больше государь никого из русских с собою не взял, потому что
карету им подали двухсестную.
На следующее утро Федор Иваныч с женою отправился в Лаврики. Она ехала вперед в
карете, с Адой и с Жюстиной; он сзади — в тарантасе. Хорошенькая девочка все время дороги не отходила от окна
кареты; она удивлялась всему: мужикам, бабам, избам, колодцам, дугам, колокольчикам и множеству грачей; Жюстина
разделяла ее удивление; Варвара Павловна смеялась их замечаниям и восклицаниям. Она была в духе; перед отъездом из города О… она имела объяснение с своим мужем.
Варвара Ивановна
на другой
день встала ранее обыкновенного. Она не позвала к себе ни мужа, ни сына и страшно волновалась, беспрестанно посматривая
на часы. В одиннадцать часов она велела закладывать для себя
карету и к двенадцати выехала из дома.
Я думал, что мы уж никогда не поедем, как вдруг, о счастливый
день! мать сказала мне, что мы едем завтра. Я чуть не сошел с ума от радости. Милая моя сестрица
разделяла ее со мной, радуясь, кажется, более моей радости. Плохо я спал ночь. Никто еще не вставал, когда я уже был готов совсем. Но вот проснулись в доме, начался шум, беготня, укладыванье, заложили лошадей, подали
карету, и, наконец, часов в десять утра мы спустились
на перевоз через реку Белую. Вдобавок ко всему Сурка был с нами.
В несколько
дней сборы были кончены, и 2 августа, после утреннего чаю, распростившись с бабушкой и тетушкой и оставив
на их попечение маленького братца, которого Прасковья Ивановна не велела привозить, мы отправились в дорогу в той же, знакомой читателям, аглицкой мурзахановской
карете и, разумеется,
на своих лошадях.
Папа, который несколько
дней после нас должен тоже приехать в Москву, без шапки стоит
на крыльце и крестит окно
кареты и бричку.
Дня через два
на главной улице маленького уездного городка произошли два события: во-первых, четверней
на почтовых пронеслась
карета Мари; Мари сидела в ней, несмотря
на присутствие горничной, вся заплаканная; Женя тоже был заплакан: ему грустней всего было расстаться с Симоновым; а второе — то, что к зданию присутственных мест два нарядные мужика подвели нарядного Ивана.
— Нет уж… А вот у нас, в Кашине, один купец в Петербурге был, так сказывал: каждый
день, говорит,
на Невскиим в золотых
каретах…
— Спят, мол; известно, мол, что им делать, как не спать! ночью едем — в
карете спим,
днем стоим —
на квартере спим.
Часто среди
дня он прямо из присутственных мест проезжал
на квартиру к Настеньке, где, как все видели, экипаж его стоял у ворот до поздней ночи; видели потом, как Настенька иногда проезжала к нему в его
карете с неподнятыми даже окнами, и, наконец, он дошел до того, что однажды во время многолюдного гулянья
на бульваре проехал с ней мимо в открытом фаэтоне.
— А! вот что! Что ж, ты наймешь бельэтаж
на Невском проспекте, заведешь
карету, составишь большой круг знакомства, откроешь у себя
дни?
На следующий
день Санин лежал еще в постели, как уже Эмиль, в праздничном платье, с тросточкой в руке и сильно напомаженный, ворвался к нему в комнату и объявил, что герр Клюбер сейчас прибудет с
каретой, что погода обещает быть удивительной, что у них уже все готово, но что мама не поедет, потому что у нее опять разболелась голова.
Карета поравнялась с Эмилем; Санин велел кучеру остановить лошадей и подозвал к себе «злополучного мальчика». Нерешительными шагами приблизился Эмиль, бледный, бледный, как в
день своего припадка. Он едва держался
на ногах.
Он тотчас же узнал от Алексея Егоровича, что Варвара Петровна, весьма довольная выездом Николая Всеволодовича — первым выездом после восьми
дней болезни — верхом
на прогулку, велела заложить
карету и отправилась одна, «по примеру прежних
дней, подышать чистым воздухом, ибо восемь
дней, как уже забыли, что означает дышать чистым воздухом».
На другой
день Крапчик, как только заблаговестили к вечерне, ехал уже в
карете шестериком с форейтором и с саженным почти гайдуком
на запятках в загородный Крестовоздвиженский монастырь, где имел свое пребывание местный архиерей Евгений, аки бы слушать ефимоны; но, увидав, что самого архиерея не было в церкви, он, не достояв службы, послал своего гайдука в покой ко владыке спросить у того, может ли он его принять, и получил ответ, что владыко очень рад его видеть.
На другой
день ранним утром Катрин уехала в губернский город; Тулузов тоже поехал вместе с нею в качестве оборонителя
на тот случай, ежели Ченцов вздумает преследовать ее; едучи в одном экипаже с госпожою своей, Тулузов всю дорогу то заботливо поднимал окно у
кареты, если из того чувствовался хотя малейший ветерок, то поправлял подушки под раненым плечом Катрин, причем она ласково взглядывала
на него и произносила: «merci, Тулузов, merci!».
Переночевав, кому и как бог привел, путники мои, едва только появилось солнце, отправились в обратный путь.
День опять был ясный и теплый. Верстах в двадцати от города доктор, увидав из окна
кареты стоявшую
на горе и весьма недалеко от большой дороги помещичью усадьбу, попросил кучера, чтобы тот остановился, и затем, выскочив из
кареты, подбежал к бричке Егора Егорыча...
— Еще недавно здесь,
на масленице и
на святой, устраивались балаганы, и в определенные
дни вывозили институток в придворных
каретах. Теперь все это происходит уже
на Царицыном лугу. Здесь же,
на площади, иждивением и заботливостью городской думы, устроен сквер. Глумов! видишь этот сквер?
Как бы то ни было, но Надежда Петровна стала удостоверяться, что уважение к ней с каждым
днем умаляется. То вдруг,
на каком-нибудь благотворительном концерте, угонят ее
карету за тридевять земель; то кучера совсем напрасно в части высекут; то Бламанжею скажут в глаза язвительнейшую колкость. Никогда ничего подобного прежде не бывало, и все эти маленькие неприятности тем сильнее язвили ее сердце, что старый помпадур избаловал ее в этом отношении до последней степени.
На другой
день, точно в шесть часов утра, отправились молодые в Нагаткино
на шестерике славных доморощенных лошадей, в аглицкой своей
карете.
На другой
день, в восемь часов утра, явился каретник-немец, а в десять окончилась конференция, в которой с большою отчетливостью и подробностью заказана была четвероместная
карета, кузов мордоре-фонсе [темно-коричневого цвета с металлическим оттенком (от фр. mordore fonce).], гербы золотые, сукно пунцовое, басон коклико, парадные козлы о трех чехлах.
Полиция разогнала народ со двора, явилась
карета с завешенными стеклами, и в один момент тело Скобелева было увезено к Дюссо, а в 12 часов
дня в комнатах, украшенных цветами и пальмами, высшие московские власти уже присутствовали
на панихиде.
Карета остановилась наконец перед гостиницей. Литвинов проводил обеих путешественниц в удержанный для них нумер, обещал зайти через час и вернулся в свою комнату. Затихшее
на миг очарование овладело им немедленно, как только он вступил в нее. Здесь, в этой комнате, со вчерашнего
дня царствовала Ирина; все говорило о ней, самый воздух, казалось, сохранил тайные следы ее посещения…
Изящный генерал стоял перед ложей швейцара и дурным немецким языком объяснял ему, что желает нанять
карету на целый завтрашний
день.
И действительно, граф к вечеру мог уже переехать в
карете к себе, а через два
дня был
на ногах по-прежнему молодцом и уже не застал Рогожина в доме тещи. Дон-Кихот был выслан из Петербурга в тот же
день, как он уронил графа, потянув из-под его ног ковер. Княгиня наскоро призвала его и сказала...
— Привезли, — говорила она, — как должно, княжну в
карете,
на крыльце ее свои люди встретили, а в зале их обеих священник благословил, и только тем княжна немножко в этот
день себя сконфузила, что спросила Доримедонта Васильича, какие он штуки умеет представлять?
Бабушка в этот
день была, по-видимому, не в таком покорном настроении духа: она как будто вспомнила что-то неприятное и за обедом, угощая у себя почетного гостя, преимущественно предоставляла занимать его дяде, князю Якову Львовичу, а сама была молчалива. Но когда архиерей, сопровождаемый громким звоном во все колокола, выехал из родного села в
карете, запряженной шестериком лучших бабушкиных коней, княгиня даже выразила
на него дяде и maman свою «критику».
На другой
день поутру князь велел опять заложить себе
карету и, взяв все сто тысяч с собой, поехал в банк, где положил деньги
на свое имя. Выходя из банка, князь вдруг встретился с Николя Оглоблиным.
Управляющий
на другой же
день принес князю занятые под именье деньги, более ста тысяч. Князь, внимательно и старательно пересчитав их, запер в свой железный шкаф и потом, велев подать себе
карету, поехал к нотариусу. Нотариус этот был еще старый знакомый его отца. Увидав князя, он произнес радостное восклицание.
Но
на одиннадцатый
день чувство действительности все-таки заявило о правах своих. Нельзя безнаказанно, в течение семи
дней сряду, не выходя из нумера, предаваться изнурительным исследованиям о церемонияле при погребении великого князя Трувора. Поэтому вопрос: отчего столько
дней за мной нет
кареты? — вдруг встал передо мной со всею ясностью!