Неточные совпадения
Левин в душе осуждал это и не понимал еще, что она готовилась к тому периоду деятельности, который должен был наступить для нее, когда она будет в одно и то же время женой
мужа,
хозяйкой дома, будет носить, кормить и воспитывать детей.
— Вы говорите, — продолжала
хозяйка начатый разговор, — что
мужа не может интересовать всё русское. Напротив, он весел бывает за границей, но никогда так, как здесь. Здесь он чувствует себя в своей сфере. Ему столько дела, и он имеет дар всем интересоваться. Ах, вы не были в нашей школе?
Приходит
муж. Он прерывает
Сей неприятный tête-а-tête;
С Онегиным он вспоминает
Проказы, шутки прежних лет.
Они смеются. Входят гости.
Вот крупной солью светской злости
Стал оживляться разговор;
Перед
хозяйкой легкий вздор
Сверкал без глупого жеманства,
И прерывал его меж тем
Разумный толк без пошлых тем,
Без вечных истин, без педантства,
И не пугал ничьих ушей
Свободной живостью своей.
— Ах, бог мой! — всплеснула она руками, — ваш
муж пьян лошадь изтопталь. В больниц его! Я
хозяйка!
— А ваша
хозяйка все плачет по
муже, — говорил кухарке лавочник на рынке, у которого брали в дом провизию.
После «тумана» наставало светлое утро, с заботами матери,
хозяйки; там манил к себе цветник и поле, там кабинет
мужа. Только не с беззаботным самонаслаждением играла она жизнью, а с затаенной и бодрой мыслью жила она, готовилась, ждала…
— Нет, двое детей со мной, от покойного
мужа: мальчик по восьмому году да девочка по шестому, — довольно словоохотливо начала
хозяйка, и лицо у ней стало поживее, — еще бабушка наша, больная, еле ходит, и то в церковь только; прежде на рынок ходила с Акулиной, а теперь с Николы перестала: ноги стали отекать. И в церкви-то все больше сидит на ступеньке. Вот и только. Иной раз золовка приходит погостить да Михей Андреич.
Он не договорил и задумался. А он ждал ответа на свое письмо к жене. Ульяна Андреевна недавно написала к
хозяйке квартиры, чтобы ей прислали… теплый салоп, оставшийся дома, и дала свой адрес, а о
муже не упомянула. Козлов сам отправил салоп и написал ей горячее письмо — с призывом, говорил о своей дружбе, даже о любви…
Тотчас же я пошел к
хозяйке: действительно, между
мужем и ею шел страшный разрыв.
Хозяйка дома с внутренней горестью смотрела на подлые вкусы своего
мужа и уступала им так, как Людовик-Филипп в начале своего царствования, снисходя к своим избирателям, приглашал на балы в Тюльери целые rez-de-chaussée [нижние этажи (фр.).] подтяжечных мастеров, москательных лавочников, башмачников и других почтенных граждан.
— Да зачем же это сейчас? — уговаривала ее
хозяйка. — Я одна,
мужа нет, оставайся; дай я тебя раздену.
— А это вот — угольная, или чайная, как ее прежде называли, — продолжала
хозяйка, проводя Павла через коридор в очень уютную и совершенно в стороне находящуюся комнату. — Смотрите, какие славные диваны идут кругом. Это любимая комната была покойного отца
мужа. Я здесь буду вас ожидать! — прибавила она совершенно тихо и скороговоркой.
На дворе у Афоньки Беспалого наши ученые
мужи встретили саму
хозяйку, здоровеннейшую бабу в ситцевом сарафане. Она тащила, ухватив за ушки, огромную лоханку с помоями, которую, однако, тотчас же оставила и поклонилась, проговоря...
— О нет! я очень благодарна ему, — отвечала
хозяйка. — Он посещает меня. Вы знаете, я, кроме знакомых моего покойного
мужа, почти никого не принимаю.
Я любил и
хозяйку в фероньерке, с ее елисаветинским бюстом, и ее
мужа, и ее гостей, и ее лакеев, и даже дувшегося на меня инженера Анисимова.
— Кончится ли это когда-нибудь? — решительно проговорила madame Виргинская
мужу. Как
хозяйка, она краснела за ничтожество разговоров, особенно заметив несколько улыбок и даже недоумение между новопозванными гостями.
— Теряется золотое время, слушая глупые разговоры, — отрезала
хозяйка и взыскательно посмотрела на
мужа.
Перед тем как сесть за стол, произошло со стороны Егора Егорыча церемонное представление молодого Лябьева доктору Сверстову и gnadige Frau, которая вслед за тем не без важности села на председательское место
хозяйки, а
муж ее принялся внимательно всматриваться в молодого человека, как будто бы в наружности того его что-то очень поражало.
— Полно ломаться, бабушка, — сказал царь, — я тебе доброго
мужа сватаю; он будет тебя любить, дарить, уму-разуму научать! А свадьбу мы сегодня же после вечерни сыграем! Ну, какова твоя
хозяйка, старичина?
А
хозяйка возмущенно бросила ложку на стол и закричала
мужу...
Хозяйка сердито и пугливо крикнула
мужу...
Хозяйка обиженно просила
мужа...
Пришла
хозяйка, покачивая животом, как бочонком, посмотрела на мой труд и сказала
мужу...
Но, к удивлению
хозяйки,
мужа ее здесь не было.
— Нет, ты меня за свой стол посади. Что ты мне выносишь на подносе! Я на скатертке хочу. Я —
хозяйка, так ты меня почти. Ты не гляди, что я — пьяная. Зато я — честная, я — своему
мужу жена.
Хозяйка с двумя маленькими сыновьями и двухлетней дочерью, с Елизаветой Степановной и ее
мужем, встретила дорогих гостей на крыльце.
Хозяйка иногда хаживала к сестре… ну, и… сестра ей шутила: «вот, говорит, вам бы какого
мужа».
— Да это, никак, боярин, — шепнула
хозяйка своему
мужу.
Немного погодя босые ноги
хозяйки Герасима торопливо застучали по деревянному помосту галереи, и она вся впопыхах остановилась перед
мужем.
— Я не горничная, а
хозяйка этой квартиры, и
муж мой…
Старуха помрет со кручины,
Не жить и отцу твоему,
Береза в лесу без вершины —
Хозяйка без
мужа в дому.
Она осталась навсегда доброю матерью и хорошею
хозяйкою, но с летами после
мужа значительно располнела; горе и заботы провели у нее по лбу две глубокие морщины; а торговые столкновения и расчеты приучили ее лицо к несколько суровому, так сказать суходольному выражению, которое замечается почти у всех женщин, поставленных в необходимость лично вести дела не женского хозяйства.
Но вдруг раздался шум, и вбежала
хозяйка; между достойными супругами начался крик, спор… однако Наталье Сергевне, благодаря винным парам удалось вывести
мужа; долго еще слышен был хриплый бас его и пронзительный дишкант Натальи Сергевны; наконец всё утихло — и Ольга тогда только уверилась, что все ее оставили.
Она улыбалась
мужу улыбкой, которую Пётр хотел бы видеть на лице своей жены. Наталья — образцовая жена, искусная
хозяйка, она превосходно солила огурцы, мариновала грибы, варила варенья, прислуга в доме работала с точностью колёсиков в механизме часов; Наталья неутомимо любила
мужа спокойной любовью, устоявшейся, как сливки. Она была бережлива.
— Эльчанинова? — повторила
хозяйка, прищурив глаза и обращаясь к
мужу. — Не о нем ли, папаша, ты писал ко мне, еще какое-то романическое приключение, что-то такое, он увез кого-то, женился, что ли?
Муж Фатевны находился в полнейшем загоне, постоянно вывозил навоз, точно у Фатевны были авгиевы стойла [Авгиевы стойла — в древнегреческой мифологии конюшни царя Авгия, которые не чистились в течение 30 лет и были сразу очищены Гераклом, направившим в них реку Алфей.], и жил в какой-то конурке на заднем дворе, рядом с цепной собакой, такой же злой, как сама
хозяйка.
В самой отдаленной и даже темной комнате, предназначенной собственно для хранения гардероба старухи, Юлия со слезами рассказала
хозяйке все свое горькое житье-бытье с супругом, который, по ее словам, был ни более ни менее, как пьяный разбойник, который, конечно, на днях убьет ее, и что она, только не желая огорчить папеньку, скрывала все это от него и от всех; но что теперь уже более не в состоянии, — и готова бежать хоть на край света и даже ехать к папеньке, но только не знает, как это сделать, потому что у ней нет ни копейки денег: мерзавец-муж обобрал у ней все ее состояние и промотал, и теперь у ней только брильянтовые серьги, фермуар и брошки, которые готова она кому-нибудь заложить, чтоб только уехать к отцу.
Это обращалось к
хозяйке дома, невзрачной бабенке, молчаливо сидевшей в углу на скамейке поодаль от старухи. Она не принимала до сих пор никакого участия в разговоре и только изредка поглядывала на
мужа. Услыша слова его, она повернула к нему изнуренное, бледное лицо свое, вздохнула и сказала...
Там царствовал мир и любовь, там была покорность жен
мужьям, благоговение детей пред родителями, домовитость
хозяйки, стыдливость и целомудрие девиц, страх божий и чистая любовь к людям.
Хозяйка, суетясь, точно испуганная курица, совала в руку
мужа стакан водки, он прижимал стакан ко рту и не торопясь сосал, а она торопливо крестилась мелкими крестами и вытягивала губы, точно для поцелуя, — это было жалобно и смешно. Потом она тихонько ныла...
Долго продолжалось в этот день веселье в селе Кузьминском. Уж давно село солнце, уже давно полночь наступила, на небе одни лишь звездочки меж собою переглядывались да месяц, словно красная девка, смотрел во все глаза, — а все еще не умолкали песни и треньканье балалайки, и долго-долго потом, после того как все уж стихло и смолкло, не переставали еще кое-где мелькать в окнах огоньки, свидетельствовавшие, что
хозяйкам немало стоило труда уложить
мужей, вернувшихся со свадебной пирушки кузнеца Силантия.
Но эти приятные ожидания были обмануты. Когда за Прохором завизжала и хлопнула дверь с блоком, — в трактире было еще не прибрано и пусто. Два заспанных парня убирали грязные столы и спрыскивали пол. В хозяйской комнате чирикала канарейка. Сама
хозяйка возилась за прилавком вместо
мужа, а духовный дворник уже сидел у окна за столиком и опохмелялся.
Я со всего дома подушную оплатил, за себя оброк предоставил; теперь, говорю, за батьку и задельничаю; а хоша бы и
хозяйка моя за тебя же круглый год на заделье бегала; как же, я говорю, так: мы у вас даром хлеб едим?» Заругалась, заплевалась, голова, и все на Катьку больше: «Ты, говорит,
мужа сомущаешь, а он того не знает, что ты и то и се, с тем и другим», — выходит, Катька гуляет!
— Одно, что может ее извинить, что она вышла за человека, которого не любила. Будь она к нему привязана, так на многое бы не решилась, — заметила
хозяйка и взглянула с нежностью на
мужа, который отвечал ей улыбкою.
Ее сильно беспокоило, что она,
хозяйка, оставила гостей; и вспоминала она, как за обедом ее
муж Петр Дмитрич и ее дядя Николай Николаич спорили о суде присяжных, о печати и о женском образовании;
муж по обыкновению спорил для того, чтобы щегольнуть перед гостями своим консерватизмом, а главное — чтобы не соглашаться с дядей, которого он не любил; дядя же противоречил ему и придирался к каждому его слову для того, чтобы показать обедающим, что он, дядя, несмотря на свои 59 лет, сохранил еще в себе юношескую свежесть духа и свободу мысли.
Муж Марины (выходит от двора красный, пьяный). Марина!
Хозяйка! Старуха! Здесь ты, что ль?
Простились соседи; ушел Василий, и долго его не было. Жена за него работала, день и ночь не спала; извелась совсем, поджидаючи
мужа. На третий день проехала ревизия: паровоз, вагон багажный и два первого класса, а Василия все нет. На четвертый день увидел Семен его
хозяйку: лицо от слез пухлое, глаза красные.
Ей казалось, что она уже недостаточно молода для меня, недостаточно трудолюбива и энергична, чтобы начать новую жизнь, и она часто говорила с
мужем о том, что мне нужно жениться на умной, достойной девушке, которая была бы хорошей
хозяйкой, помощницей, — и тотчас же добавляла, что во всем городе едва ли найдется такая девушка.
Мне показалось, что
хозяйка как-то недоверчиво и лукаво на меня посмотрела, и я подумал, что уж не знает ли она как-нибудь настоящей сущности дела, хотя
муж ничего ей не хотел говорить и мне запретил.
— Проклятое мое дело, и судьба моя проклятая… — ворчит сердито
хозяйка. — Как я за покойным
мужем жила, я никакого горя себе не видела. А теперь, что ни швейцар — так пьяница, а горничные все воровки. Цыц, вы, проклятики!.. Вот и эта Проська, двух дней не прожила, а уж из номера двенадцатого у девушки чулки стащила. А то еще бывают некоторые другие, которые только по трактирам ходят за чужие деньги, а дела никакого не делают…