Неточные совпадения
Молодая жена его, как рассказывал Венден, — он был женат полгода, — была в
церкви с матушкой и, вдруг почувствовав нездоровье, происходящее от известного положения, не могла больше стоять и поехала домой на первом попавшемся ей лихаче-извозчике.
«И полно, Таня! В эти лета
Мы не слыхали про любовь;
А то бы согнала со света
Меня покойница свекровь». —
«Да как же ты венчалась, няня?» —
«Так, видно, Бог велел. Мой Ваня
Моложе был меня, мой свет,
А было мне тринадцать лет.
Недели две ходила сваха
К моей родне, и наконец
Благословил меня отец.
Я горько плакала со страха,
Мне с плачем косу расплели
Да с пеньем в
церковь повели.
И, сопровождая слова жестами марионетки, она стала цитировать «Манифест», а Самгин вдруг вспомнил, что, когда в селе поднимали колокол, он, удрученно идя на дачу, заметил
молодую растрепанную бабу или девицу с лицом полуумной, стоя на коленях и крестясь на
церковь, она кричала фабриканту бутылок...
— Мне вот кажется, что счастливые люди — это не
молодые, а — пьяные, — продолжала она шептать. — Вы все не понимали Диомидова, думая, что он безумен, а он сказал удивительно: «Может быть, бог выдуман, но
церкви — есть, а надо, чтобы были только бог и человек, каменных
церквей не надо. Существующее — стесняет», — сказал он.
— Да не вертись по сторонам в
церкви, не таскай за собой
молодых ребят… Что, Иван Иваныч: ты, бывало, у ней безвыходно жил! Как теперь: все еще ходишь? — строго спросил он у какого-то юноши.
— Вы у нас, — продолжал неумолимый Нил Андреич, — образец матерям и дочерям: в
церкви стоите, с образа глаз не отводите, по сторонам не взглянете,
молодых мужчин не замечаете…
Войдя в большую
церковь, епископ, а за ним и
молодой миссионер преклонили колена, сложили на груди руки, поникли головами и на минуту задумались.
Прямо из
церкви молодые отправились в Узел, где их ожидала на первый раз скромная семейная встреча: сам Ляховский, пани Марина и т. д.
Во всю ширину раскрытых окон шевелились и лепетали
молодые, свежие листья плакучих берез; со двора несло травяным запахом; красное пламя восковых свечей бледнело в веселом свете весеннего дня; воробьи так и чирикали на всю
церковь, и изредка раздавалось под куполом звонкое восклицание влетевшей ласточки.
— Теперь, Верочка, у меня к тебе еще просьба. Ведь ты знаешь, в
церкви заставляют
молодых целоваться?
Я отдал себя всего тихой игре случайности, набегавшим впечатлениям: неторопливо сменяясь, протекали они по душе и оставили в ней, наконец, одно общее чувство, в котором слилось все, что я видел, ощутил, слышал в эти три дня, — все: тонкий запах смолы по лесам, крик и стук дятлов, немолчная болтовня светлых ручейков с пестрыми форелями на песчаном дне, не слишком смелые очертания гор, хмурые скалы, чистенькие деревеньки с почтенными старыми
церквами и деревьями, аисты в лугах, уютные мельницы с проворно вертящимися колесами, радушные лица поселян, их синие камзолы и серые чулки, скрипучие, медлительные возы, запряженные жирными лошадьми, а иногда коровами,
молодые длинноволосые странники по чистым дорогам, обсаженным яблонями и грушами…
Молодые поповичи и мещанские мальчики сидят на надгробных памятниках около
церкви с чернильницей и кричат: «Кому памятцы писать?
А между тем слова старика открывали перед
молодым существом иной мир, иначе симпатичный, нежели тот, в котором сама религия делалась чем-то кухонным, сводилась на соблюдение постов да на хождение ночью в
церковь, где изуверство, развитое страхом, шло рядом с обманом, где все было ограничено, поддельно, условно и жало душу своей узкостью.
Считая в году по двести пятьдесят дней, проведенных в классах или
церкви, и по четыре — пять учебных часов ежедневно — это составит около восьми тысяч часов, в течение которых вместе со мною сотни
молодых голов и юных душ находились в непосредственной власти десятков педагогов.
Однажды мать взяла меня с собой в костел. Мы бывали в
церкви с отцом и иногда в костеле с матерью. На этот раз я стоял с нею в боковом приделе, около «сакристии». Было очень тихо, все будто чего-то ждали… Священник,
молодой, бледный, с горящими глазами, громко и возбужденно произносил латинские возгласы… Потом жуткая глубокая тишина охватила готические своды костела бернардинов, и среди молчания раздались звуки патриотического гимна: «Boźe, coś Polskę przez tak długie wieki…»
В
церкви уже зажигали паникадило, и певчие с равнодушными лицами стояли на клиросе в ожидании
молодых.
Около
церкви, в потемках, толпа, два тарантаса: на одном
молодые, другой — порожнем.
8 сентября, в праздник, я после обедни выходил из
церкви с одним
молодым чиновником, и как раз в это время несли на носилках покойника; несли четверо каторжных, оборванные, с грубыми испитыми лицами, похожие на наших городских нищих; следом шли двое таких же, запасных, женщина с двумя детьми и черный грузин Келбокиани, одетый в вольное платье (он служит писарем и зовут его князем), и все, по-видимому, спешили, боясь не застать в
церкви священника.
Жена и сестра Пузатова только тем и живут, что обманывают его и потихоньку гуляют с
молодыми людьми, отпросившись в
церковь.
Они встретились на паперти; она приветствовала его с веселой и ласковой важностью. Солнце ярко освещало
молодую траву на церковном дворе, пестрые платья и платки женщин; колокола соседних
церквей гудели в вышине; воробьи чирикали по заборам. Лаврецкий стоял с непокрытой головой и улыбался; легкий ветерок вздымал его волосы и концы лент Лизиной шляпы. Он посадил Лизу и бывшую с ней Леночку в карету, роздал все свои деньги нищим и тихонько побрел домой.
— А кто же их утешит, этих старушек? — просто ответил о. Сергей. — Ведь у них никого не осталось, решительно никого и ничего, кроме
церкви…
Молодые, сильные и счастливые люди поэтому и забывают
церковь, что увлекаются жизнью и ее радостями, а когда придет настоящее горе, тяжелые утраты и вообще испытания, тогда и они вернутся к
церкви.
Сидели мы с Пушкиным однажды вечером в библиотеке у открытого окна. Народ выходил из
церкви от всенощной; в толпе я заметил старушку, которая о чем-то горячо с жестами рассуждала с
молодой девушкой, очень хорошенькой. Среди болтовни я говорю Пушкину, что любопытно бы знать, о чем так горячатся они, о чем так спорят, идя от молитвы? Он почти не обратил внимания на мои слова, всмотрелся, однако, в указанную мною чету и на другой день встретил меня стихами...
Наконец, кончился третий трезвон; две молоденькие послушницы с большими книгами под руками шибко пробежали к
церкви, а за дверью матери Агнии чистый,
молодой контральт произнес нараспев...
В этот самый каменный флигель двадцать три года тому назад он привез из
церкви молодую жену, здесь родилась Женни, отсюда же Женни увезли в институт и отсюда же унесли на кладбище ее мать, о которой так тепло вспоминала игуменья.
— Это входят в
церковь разные господа, — начал Петин и сначала представил, как входит
молодой офицер, подходит к самым местным иконам и перед каждой из них перекрестится, поклонится и сделает ножкой, как будто бы расшаркивается перед ротным командиром. Потом у него вошел ломаный франт, ломался-ломался, смотрел в
церкви в лорнет… И, наконец, входит
молодой чиновник во фраке; он молится очень прилично, ничего особенного из себя не делает и только все что-то слегка дотрагивается до груди, близ галстука.
— Похоронили-с! Господ очень много съехалось; даже вон из Перцова
молодая барыня приезжала; только что в
церкви постояла, а в усадьбу в дом не поехала.
Дормез остановился перед
церковью, и к нему торопливо подбежал молодцеватый становой с несколькими казаками, в пылу усердия делая под козырек. С заднего сиденья нерешительно поднялся полный, среднего роста
молодой человек, в пестром шотландском костюме. На вид ему было лет тридцать; большие серые глаза, с полузакрытыми веками, смотрели усталым, неподвижным взглядом. Его правильное лицо с орлиным носом и белокурыми кудрявыми волосами много теряло от какой-то обрюзгшей полноты.
— Да, очень грустно, очень грустно, — говорил отец Михаил Введенский, поглаживая рукой гладкие бока наперсного креста. — Я очень рад, что вы передали дело мне; я, как служитель
церкви, постараюсь не оставить
молодого человека без наставлений, но и постараюсь как можно более смягчить назидание.
Узнав от Марии Васильевны про поступок
молодого Смоковникова, Введенский не мог не почувствовать удовольствия, найдя в этом случае подтверждение своих предположений о безнравственности людей, лишенных руководства
церкви, и решил воспользоваться этим случаем, как он старался себя уверить, для показания той опасности, которая угрожает всем отступающим от
церкви, — в глубине же души для того, чтобы отомстить гордому и самоуверенному атеисту.
Стоявший посредине
церкви молодой послушник истово и внятно начинал читать каноны.
Надобно сказать, что Петр Михайлыч со времени получения из Петербурга радостного известия о напечатании повести Калиновича постоянно занимался распространением славы своего
молодого друга, и в этом случае чувства его были до того преисполнены, что он в первое же воскресенье завел на эту тему речь со стариком купцом, церковным старостой, выходя с ним после заутрени из
церкви.
— Ну, я тебя не неволю, — продолжала она, — ты человек
молодой: где тебе быть так усердну к
церкви божией, как нам, старикам?
Но что обо мне могли думать монахи, которые, друг за другом выходя из
церкви, все глядели на меня? Я был ни большой, ни ребенок; лицо мое было не умыто, волосы не причесаны, платье в пуху, сапоги не чищены и еще в грязи. К какому разряду людей относили меня мысленно монахи, глядевшие на меня? А они смотрели на меня внимательно. Однако я все-таки шел по направлению, указанному мне
молодым монахом.
Венчание происходило в городском соборе, потому что Катерина Петровна считала низким для себя венчаться в своей сельской
церкви, а потом все духовенство, все чиновники, в том числе и я, поехали к
молодым в усадьбу, которая, вы знаете, верстах в пяти от города.
Лябьеву наскучило наконец слушать проникнутое благородством разглагольствование Максиньки, и он, расплатившись, хотел уехать, но в это время в кофейную быстро вошел
молодой гвардейский офицер в вицмундире Семеновского полка, стройный, живой. Это был тот самый
молодой паж, которого мы когда-то видели в почтамтской
церкви и которого фамилия была Углаков.
Капитан тем временем всматривался в обеих
молодых девушек. Конечно, ему и Сусанна показалась хорошенькою, но все-таки хуже Людмилы: у нее были губы как-то суховаты, тогда как у Людмилы они являлись сочными, розовыми, как бы созданными для поцелуев. Услыхав, впрочем, что Егор Егорыч упомянул о
церкви архангела сказал Людмиле...
Обвенчались, приезжаем из
церкви домой, и вдруг встречает нас…"
молодой человек"! В халате, как был, одна щека выбрита, другая — в мыле; словом сказать, даже прибрать себя, подлец, не захотел!
Исключение составлял
молодой дьякон с белесым лицом, белесыми волосами и белесыми же глазами, в выцветшем шалоновом подряснике, он шатал взад я вперед по палубе, и по временам прислонялся к борту (преимущественно в нашем соседстве) и смотрел вдаль, пошевеливая намокшими плечами и как бы подсчитывая встречавшиеся на путл
церкви.
На другое утро после этого разговора, покуда
молодая мать металась в жару и бреду, Порфирий Владимирыч стоял перед окном в столовой, шевелил губами и крестил стекло. С красного двора выезжала рогожная кибитка, увозившая Володьку. Вот она поднялась на горку, поравнялась с
церковью, повернула налево и скрылась в деревне. Иудушка сотворил последнее крестное знамение и вздохнул.
— Людвиг Корчинский был осужден за «возмущение против православной
церкви и верховной власти и покушение к распространению сочинений против правительства посредством домашней литографии».] тихий и кроткий
молодой человек, тоже, как и я, любил много ходить в шабашное время по двору.
Верстах в шести от города проводила лето в своей роскошной усадьбе петербургская дама, г-жа Мордоконаки. Старый муж этой
молодой и весьма красивой особы в пору своего откупщичества был некогда восприемником одной из дочерей почтмейстерши. Это показалось последней достаточным поводом пригласить
молодую жену старого Мордоконаки на именины крестницы ее мужа и при всех неожиданно возвысить к ней, как к известной филантропке и покровительнице
церквей, просьбу за угнетенного Туберозова.
С официальной точки зрения отказ от участия в военной службе, в которой служит сам царь и которая благословляется
церковью, представляется сумасшествием, и потому из Петербурга пишут, что так как
молодой человек должен быть не в своем рассудке, то, не употребляя еще против него крутых мер, отправить его для исследования его душевного здоровья и для излечения его в дом умалишенных.
Стали выходить из
церкви. Сельский учитель Мачигин, простоватый
молодой человек, подстал к девицам, улыбался и бойко беседовал. Передонов подумал, что неприлично ему при будущем инспекторе так вольно держаться. На Мачигине была соломенная шляпа. Но Передонов вспомнил, что как-то летом за городом он видел его в форменной фуражке с кокардою. Передонов решил пожаловаться. Кстати, инспектор Богданов был тут же. Передонов подошел к нему и сказал...
Громады дворцов,
церквей стоят легки и чудесны, как стройный сон
молодого бога; есть что-то сказочное, что-то пленительно странное в зелено-сером блеске и шелковистых отливах немой волны каналов, в бесшумном беге гондол, в отсутствии грубых городских звуков, грубого стука, треска и гама.
Сальме назвали Серафимой, по имени крестного отца Ивановной и вслед за тем, не выходя из
церкви, обвенчали
молодых влюбленных.
Молодых венчал, конечно, о. Крискент в только что отстроенной
церкви, на которую Татьяна Власьевна когда-то таскала кирпичи.
На самой средине двора видны были остатки довольно обширной, но низкой
церкви; узкие, похожие на трещины окна совершенно заглохли травою, а вся поверхность сводов поросла кустами жимолости, из средины которых подымались две или три
молодые ели.
Через неделю рыжий одевает
молодого человека во фрак и чуть свет везет куда-то за город, в
церковь.
Каждое движение
молодой, предметы и лица, ее окружающие, даже лошади, которые везут ее в
церковь, подвергаются на свадебных поездках внимательному рассмотрению; все это, по мнению двух баб, не благоприятствовало
молодой.
Свадьба была в сентябре. Венчание происходило в
церкви Петра и Павла, после обедни, и в тот же день
молодые уехали в Москву. Когда Лаптев и его жена, в черном платье со шлейфом, уже по виду не девушка, а настоящая дама, прощались с Ниной Федоровной, все лицо у больной покривилось, но из сухих глаз не вытекло ни одной слезы. Она сказала...