Неточные совпадения
Заметьте, наш род Сокольских старше, чем род
князя Николая Ивановича: они —
младшая линия, даже побочная, почти спорная…
В старину Заболотье находилось в полном составе в одних руках у
князя Г., но по смерти его оно распалось между троими сыновьями. Старшие два взяли по равной части, а
младшему уделили половинную часть и вдобавок дали другое имение в дальней губернии.
Сестры, бывшие, впрочем, в самом праздничном настроении, беспрерывно поглядывали на Аглаю и
князя, шедших впереди; видно было, что
младшая сестрица задала им большую загадку.
За несколько лет до Александрова «цукание» собиралось было прочно привиться и в Москве, в белом доме на Знаменке, когда туда по какой-то темной причине был переведен из Николаевского кавалерийского училища светлейший
князь Дагестанский, привезший с собою из Петербурга, вместе с распущенной развинченностью, а также с модным томным грассированием, и глупую моду «цукать»
младших товарищей.
Младшая — Анна, — наоборот, унаследовала монгольскую кровь отца, татарского
князя, дед которого крестился только в начале XIX столетия и древний род которого восходил до самого Тамерлана, или Ланг-Темира, как с гордостью называл ее отец, по-татарски, этого великого кровопийцу.
— И она мне принесла невероятное известие, — продолжал
князь, разводя руками, — хотя правда, что Сергей Степаныч мне еще раньше передавал городской слух, что у Василия Михайлыча идут большие неудовольствия с его
младшей дочерью, и что она даже жаловалась на него; но сегодня вот эта старшая его дочь, которую он очень любит, с воплем и плачем объявила мне, что отец ее услан в монастырь близ Казани, а Екатерина Филипповна — в Кашин, в монастырь; также сослан и некто Пилецкий [Пилецкий — Мартин Степанович Пилецкий-Урбанович (1780—1859), мистик, последователь Е.Ф.
— Бабушкино веретено! — отвечал
младший из новых товарищей
князя.
Тут
младший из людей, которых
князь велел отвязать от седел, подошел к нему.
Занимаясь долго своею
младшею линиею протозановского рода, я не могла параллельно вести описания судьбы старшей линии, во главе которой был дядя
князь Яков Львович, «граф Кис-ме-квик».
Старший, Павел Федорович, учился в одно время с Брянчаниновым, был с ним дружен и находился под его непосредственным духовным влиянием, а
младший, Николай Федорович, шел позже, вслед за братом, и поступил в инженерное училище, когда государь Николай Павлович уже перестал быть великим
князем, а сделался императором.
Шли через кабинет
князя, с эспантонами, палашами, кривыми саблями, с броней царских воевод, со шлемами кавалергардов, с портретами последних императоров, с пищалями, мушкетами, шпагами, дагерротипами и пожелтевшими фотографиями — группами кавалергардского, где служили старшие Тугай-Беги, и конного, где служили
младшие, со снимками скаковых лошадей тугай-беговских конюшен, со шкафами, полными тяжелых старых книг.
Она и две ее
младшие, единокровные и единоутробные сестры, очень любили мать и ее
младшую дочку княжну Валю, но самого
князя не могли переносить.
Радзивилы первые из невладетельных фамилий получили княжеское достоинство Римской империи, если не считать Чарторыйских (получили княжеское Римской империи достоинство в 1433 г.), имевших это достоинство по праву происхождения от Гедимина.], но и по владетельным правам [Во время пребывания
князя Карла Радзивила в Рагузе,
младший брат его,
князь Иероним, сватался к родственнице
князя Лимбурга, принцессе Гогенлоэ-Бартенштейн, причем предполагался промен Лимбургских и Бартенштейнских владений на маетности Радзивилов в Литве.
Выбор
князя Потемкина, искавшего мужа для своей
младшей племянницы, Екатерины Васильевны Энгельгардт, пал тоже на графа Скавронского.
В Петербурге в это время готовились к свадьбе великого
князя. Туда спешили гости из Малороссии. Наталья Демьяновна собралась со всей семьей. Она ехала по зову государыни, но главным образом влекло ее на север свиданье с ее
младшим сыном, которого она не видала несколько лет.
Княжна Анна Васильевна Гарина,
младшая сестра
князя Виктора, еще в детстве обещавшая, если читатель помнит, быть пикантной, хорошенькой шатенкой, — к двадцатому году, именуемому «годом чертовой красоты», более чем сдержала эти обещания.
Его
младший брат,
князь Никита, был замечательно схож с ним, но казался гораздо моложе, хотя разница в летах братьев была невелика.
Прием у старшей и
младшей представительниц славного рода
князей Шестовых был назначен в разные дни.
— Род
князей Шестовых окончился со смертью моего покойного батюшки, — сурово поглядела она не него, — мои братья Дмитрий и Александр были
князьями только бумагам, первый женился на какой-то польской жидовке, прижил с ней двух дочерей, из которых
младшая умерла чуть не накануне своей свадьбы с каким-то докторишкой, а старшая сослана в каторжную работу за отравление брата Александра и его третьей жены. Достойная племянница достойных этой смерти дяди и теки.
Когда графине Клавдии или «Клодине», как звала ее графиня Анна Ивановна, было тринадцать лет, в доме ее матери появилась княжна Зина, десятилетняя девочка, дочь покойного
младшего брата графини,
князя Сергея Несвицкого, умершего молодым вдовцом.
Обнадеживая
князя Владимира на благополучный ответ со стороны своей
младшей дочери, княгиня говорила ему далеко не то, что думала.
Князь догадывался о чувствах его
младшей дочери к молодому гостю, не подозревая чувств последнего к его старшей дочери.
Это происходило от того, что
младшая, Лида, потерявшая мать в момент рождения, естественно вызывала более забот о себе и более нежности к себе со стороны овдовевшего
князя Дмитрия Павловича, безумно любившего так безвременно утраченную им жену.
Князь Александр Павлович Шестов, служивший в молодости по дипломатической части, но уже давно вышедший в отставку и проживающий в Москве, незадолго перед торжественным возвращением заблудшей овцы в губернское стадо, потерял свою вторую жену, с которой прожил около десяти лет, и приехал погостить в город Т., близ которого лежало его большое родовое именье, и в котором жил его
младший брат, вдовец, с двумя маленькими дочерьми.
Князья Василий и Никита Прозоровские были еще далеко не старые люди: старшему, Василию, кончался шестой десяток, а
младшему, Никите, он был только в начале.
Он пожал плечами, встряхнул головой и поднял глаза кверху. Говорил это шестидесятилетний
князь Михаил Иванович Ш. своему
младшему брату,
князю Петру Ивановичу, пятидесятишестилетнему губернскому предводителю в центральном губернском городе.
Князь Василий решил, что эту кость, вексель в 30 т., надо было всё-таки бросить бедной княжне с тем, чтоб ей не могло прийти в голову толковать об участии
князя Василия в деле мозаикового портфеля. Пьер подписал вексель, и с тех пор княжна стала еще добрее.
Младшие сестры стали также ласковы к нему, в особенности самая
младшая, хорошенькая, с родинкой, часто смущала Пьера своими улыбками и смущением при виде его.