Неточные совпадения
— Цапля,
вино какое-нибудь — есть? Давай, давай! Был вчера на именинах у одного жулика, пили до шести часов утра. Сорок рублей в
карты проиграл — обида!
А кто все спотыкается, падает и лежит в грязи, значит, не прощен, а не прощен потому, что не одолеет себя, не сладит с
вином, с
картами, или украл, да не отдает краденого, или горд, обидчик, зол не в меру, грязен, обманщик, предатель…
— Одни из этих артистов просто утопают в
картах, в
вине, — продолжал Райский, — другие ищут роли. Есть и дон-кихоты между ними: они хватаются за какую-нибудь невозможную идею, преследуют ее иногда искренно; вообразят себя пророками и апостольствуют в кружках слабых голов, по трактирам. Это легче, чем работать. Проврутся что-нибудь дерзко про власть, их переводят, пересылают с места на место. Они всем в тягость, везде надоели. Кончают они различно, смотря по характеру: кто угодит, вот как вы, на смирение…
—
Вино, женщины,
карты! — повторил Райский озлобленно, — когда перестанут считать женщину каким-то наркотическим снадобьем и ставить рядом с
вином и
картами! Почему вы думаете, что я влюбчив? — спросил он, помолчав.
— Да потому, что это тоже входит в натуру художника: она не чуждается ничего человеческого: nihil humanum… [ничто человеческое… (лат.)] и так далее! Кто
вино, кто женщин, кто
карты, а художники взяли себе все.
После же этих занятий считалось хорошим и важным, швыряя невидимо откуда-то получаемые деньги, сходиться есть, в особенности пить, в офицерских клубах или в самых дорогих трактирах; потом театры, балы, женщины, и потом опять езда на лошадях, маханье саблями, скаканье и опять швырянье денег и
вино,
карты, женщины.
Тема была бесконечна: нажива,
вино, женщины,
карты…
— Не знаю, правду ли болтают: будто ты
вином этим стал заниматься и в
карты играешь… Брось ты, ради Христа, эту всю пакость!
Хорошо ли действительно быть помещиком?» Засим для одних, более слабых и нетерпеливых, начиналось праздное существование корнета в отставке, деревенской лени, халата, странностей,
карт,
вина; для других — время искуса и внутренней работы.
Наш неопытный вкус еще далее шампанского не шел и был до того молод, что мы как-то изменили и шампанскому в пользу Rivesaltes mousseux. [шипучего
вина ривесальт (фр.).] В Париже я на
карте у ресторана увидел это имя, вспомнил 1833 год и потребовал бутылку. Но, увы, даже воспоминания не помогли мне выпить больше одного бокала.
— Садись — гость будешь,
вина купишь — хозяин будешь! — крикнул бородач-банкомет, тасовавший
карты.
И видит он клуб, «львов на воротах», а за ними ярко освещенные залы, мягкие ковры,
вино,
карты… и его любимая «говорильня».
— Ну вот видите! — перебил его Вихров. — Пока вам не удалось еще развратить меня до
карт, то я предлагаю вам устроить другого рода аферу на мой счет: свезите меня в какое-нибудь увеселительное заведение, и я вам выставлю от себя
вино и ужин, какой вы хотите.
То есть заплачу за тебя; я уверен, что он прибавил это нарочно. Я позволил везти себя, но в ресторане решился платить за себя сам. Мы приехали. Князь взял особую комнату и со вкусом и знанием дела выбрал два-три блюда. Блюда были дорогие, равно как и бутылка тонкого столового
вина, которую он велел принести. Все это было не по моему карману. Я посмотрел на
карту и велел принести себе полрябчика и рюмку лафиту. Князь взбунтовался.
И удивительное дело. Митя Смоковников, живший до тех пор только питьем, едой,
картами,
вином, женщинами, задумался в первый раз над жизнью. И думы эти не оставили его, а разворачивали его душу всё дальше и дальше. Ему предлагали место, где была большая польза. Он отказался и решил на то, что у него было, купить именье, жениться и, как сумеет, служить народу.
При
картах —
вино, бутылки несчитанные; навертываются счастливые игроки, которым и сто рублей выбросить на водку расторопному лакею ничего не стоит.
Он забывал, что она не служила, не играла в
карты, что у ней не было завода, что отличный стол и лучшее
вино почти не имеют цены в глазах женщины, а между тем он заставлял ее жить этою жизнью.
Вместо того чтобы благородно стоять свидетельством, продолжать собою пример, вы окружаете себя какою-то сволочью, вы приобрели какие-то невозможные привычки, вы одряхлели, вы не можете обойтись без
вина и без
карт, вы читаете одного только Поль де Кока и ничего не пишете, тогда как все они там пишут; всё ваше время уходит на болтовню.
Игра между партнерами началась и продолжалась в том же духе. Ченцов пил
вино и ставил без всякого расчета
карты; а Крапчик играл с еще более усиленным вниманием и в результате выиграл тысяч десять.
Они поили его
вином и в дурные места возили его, и он проиграл им в
карты все, что у него было.
Только этим и объясняется то страшное напряжение, с которым люди нашего времени стремятся к одурманению себя
вином, табаком, опиумом,
картами, чтением газет, путешествиями, всякими зрелищами и увеселениями.
— Кругом все скучают, наскрозь! — отозвался Савва, громко чмокнув, точно от удовольствия. — Чего ни делают против: лошадьми балуются, голубиные охоты,
карты, бои петушьи — не помогает! Тут и бабы, и
вино, и за деньгами гоняются, всё — мимо сердца, не захватывает, нет!
Я видел, как его грандиозная, внушающая фигура в беспредельной, подпоясанной ремнем волчьей шубе поднялась на крыльцо; видел, как в окне моталась тень его высокого кока и как потом он тотчас же вышел назад к экипажу, крикнул ямщику: «не смей отпрягать» и объявил матушке, что на почтовой станции остановиться ночевать невозможно, потому что там проезжие ремонтеры играют в
карты и пьют
вино; «а ночью, — добавлял наш провожатый, — хотя они и благородные, но у них наверное случится драка».
А как вы думаете: на
вино, да на
карты, да на разные поступки с этими шлюхами ведь деньги надо?..
Пепе не любит немцев, он живет идеями и настроениями улицы, площади и темных лавочек, где свои люди пьют
вино, играют в
карты и, читая газеты, говорят о политике.
Читают много книг, по ночам сидят долго, часто собирают гостей, однако
вина пьют мало и в
карты не играют.
Мы на цыпочках прошли в следующую комнату, где сидели два заводских управителя, доктор, становой и еще несколько мелких служащих. На одном столе помещалась батарея бутылок всевозможного
вина, а за другим шла игра в
карты. Одним словом, по случаю сплава всем работы было по горло, о чем красноречиво свидетельствовали раскрасневшиеся лица, блуждающие взгляды и не совсем связные разговоры. Из опасения разбудить «самого» говорили почтительным полушепотом.
— Ну и сказал, того-этого!
Вино,
карты и любовь — хо-хо-хо!
Идет ли он, сидит ли, сердится, пишет, радуется — все сводится к
вину,
картам, туфлям и женщине.
После обеда сели играть в
карты. Лаевский играл, пил
вино и думал, что дуэль вообще глупа и бестолкова, так как она не решает вопроса, а только осложняет его, но что без нее иногда нельзя обойтись. Например, в данном случае: ведь не подашь же на фон Корена мировому! И предстоящая дуэль еще тем хороша, что после нее ему уж нельзя будет оставаться в городе. Он слегка опьянел, развлекся
картами и чувствовал себя хорошо.
— Я человек хворый, — всё ещё напоминал он, но здоровья не берёг, много пил
вина, азартно, ночами, играл в
карты и, видимо, был нечистоплотен с женщинами.
— Мало ли что вы успеваете! Вы вон и
вина не пьете и в
карты не играете — нельзя же требовать, чтобы так жили все. Если вам в тягость ваше свободное время, можете найти для себя какое угодно занятие, только не быть выскочкою против товарищей.
Я накупила им разных книжек, дала в каждую камеру шашки,
карты… давала табак… и
вино давала, только понемножку…
Светского человека нечего винить, что он не смыслит живописи; зато он смыслит в
картах, знает толк в хорошем
вине, в лошадях, — зачем знать больше барину?
Он признавался, что после всего, после каких бы то ни было событий, нерадостных в его жизни, радость, которая, как свеча, горела перед всеми другими, — это сесть с хорошими игроками и некрикунами-партнерами в винт, и непременно вчетвером (впятером уж очень больно выходить, хотя и притворяешься, что я очень люблю), и вести умную, серьезную игру (когда
карты идут), потом поужинать и выпить стакан
вина.
В продолжение всей своей молодости этот человек не пристрастился ни к чему — ни к женщинам, ни к
вину, ни к
картам, ни к почестям, и со всем тем, в угодность товарищей и друзей, напивался очень часто, влюблялся раза три из угождения в женщин, которые хотели ему нравиться, проиграл однажды 30 т<ысяч>, когда была мода проигрываться, убил свое здоровье на службе потому, что начальникам это было приятно.
Это учреждение было нечто среднее между дорогим публичным домом и роскошным клубом — с шикарным входом, с чучелом медведя в передней, с коврами, шелковыми занавесками и люстрами, с лакеями во фраках и перчатках. Сюда ездили мужчины заканчивать ночь после закрытия ресторанов. Здесь же играли в
карты, держались дорогие
вина и всегда был большой запас красивых, свежих женщин, которые часто менялись.
В последнее время я случайно услышал много нехорошего о ее муже; узнал, что он пристрастился к
вину, к
картам, разорился и вообще дурно ведет себя.
Впрочем, Авдей Иванович не чуждался своих сослуживцев, но в дружбе состоял с одним только раздушенным адъютантом; в
карты не играл и не пил
вина.
Кухарка. Ну, вот только и делов: в фортепьяны, а то в
карты. Как только съехались, сейчас
карты,
вино, закурят — и пошло на всю ночь. Только встанут — поесть опять!
И прожил премудрый пискарь таким родом с лишком сто лет. Все дрожал, все дрожал. Ни друзей у него, ни родных; ни он к кому, ни к нему кто. В
карты не играет,
вина не пьет, табаку не курит, за красными девушками не гоняется — только дрожит да одну думу думает: «Слава Богу! кажется, жив!»
Кузьма Васильевич действительно отличался благоразумием и, несмотря на свои молодые годы, вел себя примерно; всяких неприличных поступков избегал тщательно, не прикасался
карт,
вина не пил и даже общества чуждался, так что товарищи его, смирные — прозывали его красною девицей, а буйные — мямлей и рохлей.
Они все еще играли. Пред обоими стояло по стакану красного
вина; множество гнутых
карт валялось под столом. Злобно сжимая в зубах сигару, Бейгуш, по-видимому, так взволнованно и тревожно ставил
карту за
картой, а пан грабя бил их так отчетливо, хладнокровно и изящно. Счастье решительно повернулось спиной к поручику.
Все люди чувствуют бессознательно этот ужас, и жизнь их заключается в одном, — в «спасении от жизни»: «все спасаются от жизни, кто честолюбием, кто
картами, кто писанием законов, кто женщинами, кто политикой, кто
вином.
Если б он был подвержен самым грубым страстям и порокам, я бы их так не страшилась; если б он был жесток, я бы надеялась смягчить его; если б он был корыстолюбив, я бы уповала подавить в нем эту страсть; если б он имел позорные пристрастия к
вину или к
картам, я бы старалась заставить его их возненавидеть; если б он был развратен, я бы надеялась устыдить его; но у него не было брошено якоря ни во что; он тянулся за веяниями, его сфера была разлад, его натура была безнатурность, его характер был бесхарактерность.
Мне было неприятно, что он хотел, чтобы я непременно разделял его положение, и совершенно искренно уверял его, что я очень любил и
карты, и
вино, и разговоры о походах и что лучше тех товарищей, которые у меня были, я не желал иметь. Но он не хотел верить мне.
— Я воображаю, и для вас как тяжело общество этих офицеров, людей без понятия об образовании. Вы не можете с ними понимать друг друга. Ведь, кроме
карт,
вина и разговоров о наградах и походах, вы десять лет проживете, ничего не увидите и не услышите.
— Осрамился, старина, нечего сказать, — слышу я укоризненный голос Коршунова. — От тебя разит
вином… Не стыдно тебе? Не стыдно тебе, гадкий мальчишка, каждый вечер проводить в компании каких-то подозрительных субъектов, выгнанных за лень и дурное поведение из училищ, играть с ними в
карты и пить
вино? Вот они, результаты такого времяпрепровождения. Упал в обморок, как какая-нибудь слабонервная кисейная барышня. Стыдись!.. Ведь мы все знаем, что ты проделываешь, когда возвращаешься из училища. И все мы…
Кантаков спросил
карту и выбрал
вино.
Ему, впрочем, терять было нечего. Принужденный выйти в отставку за растрату казенных денег, пополненных офицерами, он безвозвратно испортил свою карьеру и всецело предался своей страсти к
вину и
картам. Игру он вел довольно счастливо и даже, как поговаривали, не особенно чисто, а недостатка в партнерах в то время не было, как и недостатка в домах, где можно было поесть и попить на даровщинку.