Неточные совпадения
Они шагали на ученье, поблескивая
штыками,
шли на вокзалы, сопровождаемые медным ревом оркестров, вереницы раненых тянулись куда-то
в сопровождении сестер милосердия.
— Леший его знает, что у него на уме, — говаривала она, — все равно как солдат по улице со
штыком идет. Кажется, он и смирно
идет, а тебе думается: что, ежели ему
в голову вступит — возьмет да заколет тебя. Судись, поди, с ним.
— Видите, что делают!» Прапорщик тоже кричит им: «Пали!» Как шарахнули они
в толпу-то, так человек двадцать сразу и повалились; но все-таки они кинулись на солдат, думали народом их смять, а те из-за задней ширинги — трах опять, и
в штыки, знаете,
пошли на них; те побежали!..
Я, матерь божья, так за барина остервенился, выхватил у солдата одного ружье, побежал тоже на неприятеля, и вот согрешил грешный: бабенка тут одна попалась, ругается тоже, — так ее
в ногу пырнул
штыком, что завертелась даже, и
пошли мы, братец, после того по избам бесчинствовать.
— Мучается! Ему
идти в солдаты, — ему и вот Якову. Яков просто говорит: «Не могу», а тот тоже не может, а хочет
идти… Думает — можно солдат потревожить. Я полагаю — стены лбом не прошибешь… Вот они —
штыки в руку и
пошли. Да-а, мучается! А Игнатий бередит ему сердце, — напрасно!
Солдаты
шли скоро и молча и невольно перегоняя друг друга; только слышны были зa беспрестанными раскатами выстрелов мерный звук их шагов по сухой дороге, звук столкнувшихся
штыков или вздох и молитва какого-нибудь робкого солдатика: — «Господи, Господи! что это такое!» Иногда поражал стон раненого и крик: «носилки!» (
В роте, которой командовал Михайлов, от одного артиллерийского огня выбыло
в ночь 26 человек.)
Редел на небе мрак глубокий,
Ложился день на темный дол,
Взошла заря. Тропой далекой
Освобожденный пленник
шел,
И перед ним уже
в туманах
Сверкали русские
штыки,
И окликались на курганах
Сторожевые казаки.
— Главнокомандующий генерал Кутузов, видя, что дело
идет худо, выехал сам на коне и закричал: «Ребята, не выдавай!» Наши солдаты ободрились,
в штыки, началась резня — и турок попятили назад.
Увы, все вокзалы, ведущие на север и восток, были оцеплены густейшим слоем пехоты, и громадные грузовики, колыша и бренча цепями, доверху нагруженные ящиками, поверх которых сидели армейцы
в остроконечных
шлемах, ощетинившиеся во все стороны
штыками, увозили запасы золотых монет из подвалов Народного комиссариата финансов и громадные ящики с надписью: «Осторожно.
Уже было темно, когда мы, сойдя с берега, перешли проток Дуная по небольшому мосту и
пошли по низкому песчаному острову, еще мокрому от только что спавшей с него воды. Помню резкий лязг
штыков сталкивавшихся
в темноте солдат, глухое дребезжание обгонявшей нас артиллерии, черную массу широкой реки, огоньки на другом берегу, куда мы должны были переправиться завтра и где, я думал, завтра же будет новый бой.
— Ишь, валится…
Штыком заденешь, че-ерт! — сердито кричит он, отклоняясь от
штыка упавшего солдата, который чуть не попал ему острием
в глаз. — Господи! Царица Небесная! За что ты на нас
посылаешь? Кабы не живодер этот, и сам бы, кажись, упал.
В гостиной есть диван и круглый стол
На витых ножках, вражеской рукою
Исчерченный; но час их не пришел, —
Они гниют незримо, лишь порою
Скользит по ним играющий Эол
Или еще крыло жилиц развалин —
Летучей мыши. Жалок и печален
Исчезнувших пришельцев гордый след.
Вот сабель их рубцы, а их уж нет:
Один
в бою упал на
штык кровавый,
Другой
в слезах без гроба и без
славы.
Спотыкаясь, позванивая
штыками, солдаты стараются заглянуть ему
в лицо, молча слушая сказку о неведомой им щедрой земле, которая любит работников своих. Снова их красные лица покрыты мутными каплями талого снега, течёт он по щекам их, как тяжкие слёзы обиды, все дышат громко, сопят и, чувствую я,
идут всё быстрее, точно сегодня же хотят достичь той сказочной, желанной земли.
Только изредка слышались
в рядах звон тяжелого орудия, звук столкнувшихся
штыков, сдержанный говор и фырканье лошади. По запаху сочной и мокрой травы, которая ложилась под ногами лошади, легкому пару, подымавшемуся над землей, и с двух сторон открытому горизонту можно было заключить, что мы
идем по широкому роскошному лугу.
*
Ах, рыбки мои,
Мелки косточки!
Вы, крестьянские ребята,
Подросточки.
Ни ногатой вас не взять,
Ни резанами,
Вы гольем
пошли гулять
С партизанами.
Красной Армии
штыкиВ поле светятся.
Здесь отец с сынком
Могут встретиться.
За один удел
Бьется эта рать,
Чтоб владеть землей
Да весь век пахать,
Чтоб шумела рожь
И овес звенел,
Чтобы каждый калачи
С пирогами ел.
В это время совершенно случайно проходил по улице взвод Инфляндманландского пехотного полка. Но стоявшей кучке не была известна эта случайность. Кто-то крикнул «войско
идет!» — и это слово как-то жутко подействовало на многих: вскинули глаза вдоль улицы и, действительно, увидели несколько
штыков. Анцыфров внимательно стал отыскивать глазами своего патрона и друга, но друг его, Полояров, неизвестно куда успел уже исчезнуть.
Ночевал он
в частном доме, всю ночь чувствовал отвращение к рыбе и думал о трех рублях и четвертке чаю. Рано утром, когда небо стало синеть, ему приказали одеться и
идти. Два солдата со
штыками повели его
в тюрьму. Никогда
в другое время городские улицы не казались ему так длинны и бесконечны.
Шел он не по тротуару, а среди улицы по тающему, грязному снегу. Внутренности всё еще воевали с рыбой, левая нога немела; калоши он забыл не то
в суде, не то
в частном доме, и ноги его зябли…
— Я
посылаю снова вас, потому что не могу
послать никого из солдат: каждый
штык на счету, каждая рука дорога при данном положении дела… — произнес он не без некоторого волнения
в голосе. — На рассвете должен произойти штыковой бой… Возвращайтесь же скорее. Я должен вас видеть здесь до наступления утра. И не вздумайте провожать к горе артиллерию. Я им точно описал путь к ней со слов вашего донесения; они сами найдут дорогу; вы будете нужнее здесь. Ну, Господь с вами. Живо возвращайтесь ко мне, мой мальчик.
В толпе арестованных Катя увидела высокую фигуру отца с седыми косицами, падающими на плечи. Ворота открылись, вышла первая партия, окруженная солдатами со
штыками.
Шел, с лопатой на плече, седобородый генерал, два священника. Агапов прошел
в своем спортсменском картузике. Молодой горбоносый караим с матовым, холеным лицом,
в модном костюме, нес на левом плече кирку, а
в правой руке держал объемистый чемоданчик желтой кожи. Партия повернула по набережной влево.
А справа от нас, по широкой, отлогой лощине, навстречу лопавшимся шрапнелям
шла в контратаку рассыпанная цепь. Косые лучи утреннего солнца скользили по лощине, солдаты
шли в вывернутых наизнанку папахах, с винтовками
в руках, с строгими, серьезными лицами. Сзади, из канавы, выглядывали
штыки резервов.
— А я тебя
штыком! — кричал
в ответ солдат. — Храбер ныне стал! А где
в бою был?.. За могилками лежали, а нас вперед
посылали?..
Обучение солдат
шло непрерывно. Часто
в полночь,
в самый жестокий мороз он приказывал бить тревогу, и полк его должен был собираться
в несколько минут. Иногда тревога делалась как бы для отражения неприятеля,
в другой раз для нечаянного нападения на него, и Суворов сам вел полк ночью через леса,
в которых не было и следа дороги, заставляя солдат
в походе стрелять
в цель, рассыпаться
в разные стороны, нападать бегом и атаковать
штыками в сомкнутом фронте.
Сидят это солдатики под скалами, притихли, как жуки
в сене. Не чухнут. За прикрытием кое-где костры развели, заслон велик, не видно, не слышно. Хлебные корочки на
штыках поджаривают, чечевицу энту проклятую
в котелках варят. Потому австрийские союзнички наш обоз с гречневой крупой переняли, своим бабам гусей кормить
послали. Сволота они были, не приведи Бог! А нам своей чечевицы подсунули, — час пыхтит, час кипит, — отшельник, к примеру, небрезгающий, и тот есть не станет. Дерьмовый провиант!..
Войска входили с музыкой и развернутыми знаменами, штаб — и обер-офицеры, — будем говорить словами очевидца и участника Нащокина, — так, как были на войне,
шли с оружием, с примкнутыми
штыками; шарфы имели подпоясаны; у шляп, поверх бантов, за поля были заткнуты кокарды лаврового листа, чего ради было прислано из дворца довольно лаврового листа для делания кокард к шляпам, ибо
в древние времена римляне, после победы, входили
в Рим с лавровым венцом, и то было учинено
в знак того древнего обыкновения, что с знатной победой над турками возвратились.
А свежих бородачей во дворе обламывают. Занятие
идет, соломенное чучело колоть учат:
штык по шейку всади, да назад одним духом с умом выверни. Ходит ротный, присматривает, не очень и ему весело запасных вахлаков обтесывать. Зевнул
в белую перчатку, фельдфебеля спрашивает...
Ужас объял всех. Новобрачные спешили
в другую комнату, а навстречу им — штык-юнкер Готтлиг, особенно преданный цейгмейстеру, с известием, что комендант с несколькими офицерами перебрался уже на ту сторону и прислал сказать, что у него
идут переговоры о сдаче замка на выгоднейших условиях: гарнизону и жителям местечка предоставлен свободный выход; имущество и честь их обезопасены; только солдаты должны сдать оружие победителям и выходить из замка с пулями во рту.
Его заметили и открыли по нем огонь, но наши солдатики продолжали
идти под выстрелами и наконец молча без криков «ура» — так было приказано — бросились
в штыки.