Неточные совпадения
Среди этой общей тревоги об шельме Анельке совсем позабыли. Видя, что дело ее не выгорело, она под шумок снова переехала в свой
заезжий дом, как будто
за ней никаких пакостей и не водилось, а паны Кшепшицюльский и Пшекшицюльский завели кондитерскую и стали торговать в ней печатными пряниками. Оставалась одна Толстопятая Дунька, но с нею совладать было решительно невозможно.
Из театра Степан Аркадьич
заехал в Охотный ряд, сам выбрал рыбу и спаржу к обеду и в 12 часов был уже у Дюссо, где ему нужно было быть у троих, как на его счастье, стоявших в одной гостинице: у Левина, остановившегося тут и недавно приехавшего из-за границы, у нового своего начальника, только что поступившего на это высшее место и ревизовавшего Москву, и у зятя Каренина, чтобы его непременно привезти обедать.
Пред выборами Свияжский, часто навещавший Воздвиженское,
заехал за Вронским.
Вслед
за доктором приехала Долли. Она знала, что в этот день должен быть консилиум, и, несмотря на то, что недавно поднялась от родов (она родила девочку в конце зимы), несмотря на то, что у ней было много своего горя и забот, она, оставив грудного ребенка и заболевшую девочку,
заехала узнать об участи Кити, которая решалась нынче.
Степан Аркадьич
заехал в Большой Театр на репетицию балета и передал Маше Чибисовой, хорошенькой, вновь поступившей по его протекции танцовщице, обещанные накануне коральки и
за кулисой, в денной темноте театра, успел поцеловать ее хорошенькое, просиявшее от подарка личико.
— Ну, так вот что мы сделаем: ты поезжай в нашей карете
за ним, а Сергей Иванович уже если бы был так добр
заехать, а потом послать.
— Я сейчас еду к доктору.
За Лизаветой Петровной поехали, но я еще
заеду. Не нужно ли что? Да, к Долли?
Он внутренне досадовал на себя, бранил себя
за то, что к нему
заехал и потерял даром время.
«Ну, что соседки? Что Татьяна?
Что Ольга резвая твоя?»
— Налей еще мне полстакана…
Довольно, милый… Вся семья
Здорова; кланяться велели.
Ах, милый, как похорошели
У Ольги плечи, что
за грудь!
Что
за душа!.. Когда-нибудь
Заедем к ним; ты их обяжешь;
А то, мой друг, суди ты сам:
Два раза заглянул, а там
Уж к ним и носу не покажешь.
Да вот… какой же я болван!
Ты к ним на той неделе зван...
— Ты будешь получать втрое больше, — сказал он, — только я долго твоим арендатором не буду, — у меня свои дела есть. Поедем в деревню теперь, или приезжай вслед
за мной. Я буду в имении Ольги: это в трехстах верстах,
заеду и к тебе, выгоню поверенного, распоряжусь, а потом являйся сам. Я от тебя не отстану.
— Вы здесь, а я
заезжал к вам,
за вами, — сказал он мне. Лицо его было мрачно и строго, ни малейшей улыбки. В глазах неподвижная идея.
— Он завтра к батюшке
за медом
заедет, а оттуда ко мне, и ты приди, и мещанин будет.
К отцу Макара, рассказывал он,
заехал проезжий и нанял у него
за два рубля подводу в село
за 40 верст.
На другой день блестящий, веселый Шенбок
заехал за Нехлюдовым к тетушкам и совершенно прельстил их своей элегантностью, любезностью, веселостью, щедростью и любовью к Дмитрию.
— Договаривайте, друг мой, эх, договаривайте, — подхватил Лупихин. — Ведь вас, чего доброго, в судьи могут избрать, и изберут, посмотрите. Ну,
за вас, конечно, будут думать заседатели, положим; да ведь надобно ж на всякий случай хоть чужую-то мысль уметь выговорить. Неравно
заедет губернатор — спросит: отчего судья заикается? Ну, положим, скажут: паралич приключился; так бросьте ему, скажет, кровь. А оно в вашем положении, согласитесь сами, неприлично.
Кирсанов был, прочитал записку, сказал Маше, что он
за нею только и
заезжал, а что теперь войти ему некогда, ему нужно в другое место, а
заедет он на возвратном пути, когда исполнит поручение по этой записке.
«Я на днях открываю швейную и отправилась к Жюли просить заказов. Миленький
заехал к ней
за мной. Она оставила нас завтракать, велела подать шампанского, заставила меня выпить два стакана. Мы с нею начали петь, бегать, кричать, бороться. Так было весело. Миленький смотрел и смеялся».
Случилось это так: в то время, как меня отправляли в Пермь, Зонненберг собирался на Ирбитскую ярмарку. Отец мой, любивший всегда усложнять простые дела, предложил Зонненбергу
заехать в Пермь и там монтировать мой дом,
за это он брал на себя путевые издержки.
Помню, однажды
за вечерним столом появился какой-то
заезжий господин в щегольском сюртуке, крахмальной сорочке и золотых очках — фигура, резавшая глаз своей отчужденностью от этого деревенского общего тона.
В пансионе Окрашевской учились одни дети, и я чувствовал себя там ребенком. Меня привозили туда по утрам, и по окончании урока я сидел и ждал, пока
за мной
заедет кучер или зайдет горничная. У Рыхлинскогс учились не только маленькие мальчики, но и великовозрастные молодые люди, умевшие уже иной раз закрутить порядочные усики. Часть из них училась в самом пансионе, другие ходили в гимназию. Таким образом я с гордостью сознавал, что впервые становлюсь членом некоторой корпорации.
Произошел небывалый в стенах клуба скандал. Полуянов был взят прямо из-за карточного стола и арестован. Ему не позволили даже
заехать домой.
— А ты подержи язык-то
за зубами.
Заедем, што ли, к Ермилычу на мельницу? Надо на него поглядеть дома-то.
У кабатчика Ермошки происходили разговоры другого характера. Гуманный порыв соскочил с него так же быстро, как и налетел. Хорошие и жалобные слова, как «совесть», «христианская душа», «живой человек», уже не имели смысла, и обычная холодная жестокость вступила в свои права. Ермошке даже как будто было совестно
за свой подвиг, и он старательно избегал всяких разговоров о Кожине. Прежде всего начал вышучивать Ястребов, который нарочно
заехал посмеяться над Ермошкой.
Верно, вы от Ивана Сергеевича слышали историю о рыбе, то есть о географической карте, которую мы с Якушкиным чертили в Петровском.
За это на меня гонение от губернатора — вероятно, Якушкин рассказал Персину это важное событие. Мне жаль, что Персии не видал моих родных и не
заехал сюда…
После пасхи ожидаю опять новобрачных: Оленька Анненкова выходит замуж
за омского инженерного офицера Иванова, после свадьбы обещают
заехать в дом Бронникова, — а хозяину дома это и любо.
Обнимаю тебя, мой дружок, наскоро — ты обнимешь
за меня мужа, обеих Верочек и незнакомку мою Оленьку. Петя не
заезжал ко мне, а шоссе Рязанское вижу из окна. Очень бы рад, если б он завернул ко мне.
Возвратясь с коронации, в слезах обнял его и говорит: скачи
за отцом и
заезжай в дом Бронникова!
— А как же! Он сюда
за мною должен
заехать: ведь искусанные волком не ждут, а завтра к обеду назад и сейчас ехать с исправником. Вот вам и жизнь, и естественные, и всякие другие науки, — добавил он, глядя на Лизу. — Что и знал-то когда-нибудь, и то все успел семь раз позабыть.
Заехал Лобачевский и, не заходя
за ширмы, сказал...
Он еще завернул раза три к маркизе и всякий раз заставал у нее Сахарова. Маркиза ему искала места. Розанову она тоже взялась протежировать и отдала ему самому письмо для отправления в Петербург к одному важному лицу. Розанов отправил это письмо, а через две недели к нему
заехал Рациборский и привез известие, что Розанов определен ординатором при одной гражданской больнице; сообщая Розанову это известие, Рациборский ни одним словом не дал почувствовать Розанову, кому он обязан
за это определение.
Возвращаясь домой, мы
заехали в паровое поле, довольно заросшее зеленым осотом и козлецом,
за что отец мой сделал замечание Миронычу; но тот оправдывался дальностью полей, невозможностью гонять туда господские и крестьянские стада для толоки, и уверял, что вся эта трава подрежется сохами и больше не отрыгнет, то есть не вырастет.
— А вот, кстати, я еще забыл вам сообщить, — отнесся он к Вихрову, — я по вашему делу
заезжал также и к Плавину, он тоже все это знает и хлопочет
за вас; потом я в клубе видел разные другие их власти и говорил им, чтобы они, по крайней мере, место дали вам приличное, а то, пожалуй, писцом вас каким-нибудь определят.
— Только этого мало. Я к тебе
за книжками явился. Мы тут вдвоем, Ефим этот со мной, — деготь возили, ну, дали крюку,
заехали к тебе! Ты меня снабди книжками, покуда Ефим не пришел, — ему лишнее много знать…
Только я к нему:"Помилосердуйте, говорю, ваше благородие,
за что ж конфузить! Кажется, с меня и то сходит не мало, а это, мол, наш приятель; человек
заезжий, и пашпорт при нем.
За что его-то беспокоить".
Князь к этой к Евгенье Семеновне, после того как ее наградил, никогда не
заезжал, а люди наши, по старой памяти,
за ее добродетель помнили и всякий приезд все, бывало, к ней захаживали, потому что ее любили и она до всех до наших была ужасно какая ласковая и князем интересовалась.
На оборотной стороне билетика рукою князя было написано: «
Заезжал поблагодарить автора
за доставленное мне удовольствие!» Прочитав фамилию и надпись, Калинович улыбнулся, и потом, подумав немного, сбросив с себя свой поношенный вицмундир, тщательно выбрился, напомадился, причесался и, надев черную фрачную пару, отправился сначала к Годневым.
Послышались тяжелые шаги, и довольно плотный господин, с саквояжем через плечо, очевидно иностранец, выдвинулся из-за клумбы — и, с бесцеремонностью
заезжего путешественника окинув взором сидевшую на скамейке парочку, громко кашлянул и прошел далее.
Мазурку отбили у меня: препротивный инженер Анисимов — я до сих пор не могу простить это ему — пригласил ее, только что она вошла, а я
заезжал к парикмахеру и
за перчатками и опоздал.
С Кузнецкого моста я
заехал в кондитерскую на Тверской и хотя желал притвориться, что меня в кондитерской преимущественно интересуют газеты, не мог удержаться и начал есть один сладкий пирожок
за другим. Несмотря на то, что мне было стыдно перед господином, который из-за газеты с любопытством посматривал на меня, я съел чрезвычайно быстро пирожков восемь всех тех сортов, которые только были в кондитерской.
— И что вам
за охота курить, — сказал он, глядя на следы моего курения. — Это всё глупости и напрасная трата денег. Я дал себе слово не курить… Однако поедем скорей, еще надо
заехать за Дубковым.
Во время завтрака ростовский городской голова Хмельницкий обратился к В.И. Ковалевскому с просьбой отложить отъезд на сутки, чтобы сделать поездку на пароходе и осмотреть работы по углублению донских гирл, столь важные для развития торговли. В.И. Ковалевский отказался от этого предложения из-за срочной поездки на Кавказ, обещая обязательно
заехать на обратном пути.
Какие-то Лямшины, Телятниковы, помещики Тентетниковы, доморощенные сопляки Радищевы, скорбно, но надменно улыбающиеся жидишки, хохотуны
заезжие путешественники, поэты с направлением из столицы, поэты взамен направления и таланта в поддевках и смазных сапогах, майоры и полковники, смеющиеся над бессмысленностию своего звания и
за лишний рубль готовые тотчас же снять свою шпагу и улизнуть в писаря на железную дорогу; генералы, перебежавшие в адвокаты; развитые посредники, развивающиеся купчики, бесчисленные семинаристы, женщины, изображающие собою женский вопрос, — всё это вдруг у нас взяло полный верх, и над кем же?
— И maman тоже скажите, чтобы сейчас же приезжала
за мной к тете; maman непременно, непременно хотела
заехать, она давеча сама говорила, я забыла вас предуведомить, — трещала Лиза, — виновата, не сердитесь, Julie… chère cousine… тетя, я готова!
Только сижу я это назавтра вечером
за чаем у мать-игуменьи (княжеского рода она у нас), сидит у ней какая-то тоже барыня
заезжая, большая мечтательница, и сидит один захожий монашек афонский, довольно смешной человек, по моему мнению.
Затем в толпе молодых дам и полураспущенных молодых людей, составлявших обычную свиту Юлии Михайловны и между которыми эта распущенность принималась
за веселость, а грошовый цинизм
за ум, я заметил два-три новых лица: какого-то
заезжего, очень юлившего поляка, какого-то немца-доктора, здорового старика, громко и с наслаждением смеявшегося поминутно собственным своим вицам, и, наконец, какого-то очень молодого князька из Петербурга, автоматической фигуры, с осанкой государственного человека и в ужасно длинных воротничках.
Проговорив свое поучение и сказав наскоро Сусанне: «Я завтра
за вами в десять часов утра
заезжаю», — Егор Егорыч вскочил с своего места и проворно ушел.
— Приготовим! — сказала докторша и, несколько величественной походкой выйдя из спальни мужа, прошла к себе тоже в спальню, где, впрочем, она стала еще вязать шерстяные носки. Доктор же улегся снова в постель; но, тревожимый разными соображениями по предстоящему для него делу, не заснул и проворочался до ранних обеден, пока
за ним не
заехал исправник, с которым он и отправился на место происшествия.
—
За Музой мы
заедем и возьмем ее с собой! — стал ей толковать Егор Егорыч. — Доктор, который живет у меня в Кузьмищеве, пишет, что послал сюда мою карету, и мы все спокойно в ней доедем.
Надобно сказать, что сей московский петиметр,
заехав в глухую провинцию, вознамерился держать себя как ему угодно: во-первых,
за обедом он напился почти допьяна, а потом, сидя в настоящие минуты около молодой женщины, он не только развалился на диване, но даже, совершенно откинув борты своего фрака, держал руки засунутыми
за проймы жилета.
Туда в конце тридцатых и начале сороковых годов
заезжал иногда Герцен, который всякий раз собирал около себя кружок и начинал обыкновенно расточать целые фейерверки своих оригинальных, по тогдашнему времени, воззрений на науку и политику, сопровождая все это пикантными захлестками; просиживал в этой кофейной вечера также и Белинский, горячо объясняя актерам и разным театральным любителям, что театр — не пустая забава, а место поучения, а потому каждый драматический писатель, каждый актер, приступая к своему делу, должен помнить, что он идет священнодействовать; доказывал нечто вроде того же и Михайла Семенович Щепкин, говоря, что искусство должно быть добросовестно исполняемо, на что Ленский [Ленский Дмитрий Тимофеевич, настоящая фамилия Воробьев (1805—1860), — актер и драматург-водевилист.], тогдашний переводчик и актер, раз возразил ему: «Михайла Семеныч, добросовестность скорей нужна сапожникам, чтобы они не шили сапог из гнилого товара, а художникам необходимо другое: талант!» — «Действительно, необходимо и другое, — повторил лукавый старик, — но часто случается, что у художника ни того, ни другого не бывает!» На чей счет это было сказано, неизвестно, но только все присутствующие,
за исключением самого Ленского, рассмеялись.