Неточные совпадения
Достигнув успеха и твердого положения в жизни, он давно забыл об этом чувстве; но привычка чувства взяла свое, и страх за свою трусость и теперь оказался так силен, что Алексей Александрович долго и
со всех сторон обдумывал и ласкал мыслью вопрос о дуэли, хотя и вперед знал, что он ни в каком случае не будет
драться.
Левин видел, что она несчастлива, и постарался утешить ее, говоря, что это ничего дурного не доказывает, что все дети
дерутся; но, говоря это, в душе своей Левин думал: «нет, я не буду ломаться и говорить по-французски
со своими детьми, но у меня будут не такие дети; надо только не портить, не уродовать детей, и они будут прелестны. Да, у меня будут не такие дети».
Лежат они поперек дороги и проход загораживают; их ругают
со всех сторон, а они, «как малые ребята» (буквальное выражение свидетелей), лежат друг на друге, визжат,
дерутся и хохочут, оба хохочут взапуски, с самыми смешными рожами, и один другого догонять, точно дети, на улицу выбежали.
— Что
подеремся? — подхватил Базаров. — Что ж? Здесь, на сене, в такой идиллической обстановке, вдали от света и людских взоров — ничего. Но ты
со мной не сладишь. Я тебя сейчас схвачу за горло…
«Он не убьет Бьоринга, а наверно теперь в трактире сидит и слушает „Лючию“! А может, после „Лючии“ пойдет и убьет Бьоринга. Бьоринг толкнул меня, ведь почти ударил; ударил ли? Бьоринг даже и с Версиловым
драться брезгает, так разве пойдет
со мной? Может быть, мне надо будет убить его завтра из револьвера, выждав на улице…» И вот эту мысль провел я в уме совсем машинально, не останавливаясь на ней нисколько.
— Я ведь к тому, что охота же вам
со всяким связываться… как тогда из пустяков с этим штабс-капитаном…
Подрались и кутить теперь мчитесь — весь ваш характер. Три дюжины шампанского — это куда же столько?
По несчастию, «атрибут» зверства, разврата и неистовства с дворовыми и крестьянами является «беспременнее» правдивости и чести у нашего дворянства, Конечно, небольшая кучка образованных помещиков не
дерутся с утра до ночи
со своими людьми, не секут всякий день, да и то между ними бывают «Пеночкины», остальные недалеко ушли еще от Салтычихи и американских плантаторов.
«Ты, мол, в чужой деревне не
дерись», — говорю я ему, да хотел так, то есть, пример сделать, тычка ему дать, да спьяну, что ли, или нечистая сила, — прямо ему в глаз — ну, и попортил, то есть, глаз, а он
со старостой церковным сейчас к становому, — хочу, дескать, суд по форме.
Кроме «Голубятни» где-то за Москвой-рекой тоже происходили петушиные бои, но там публика была сбродная.
Дрались простые русские петухи, английские бойцовые не допускались. Этот трактир назывался «Ловушка». В грязных закоулках и помойках
со двора был вход в холодный сарай, где была устроена арена и где публика была еще азартнее и злее.
Сидит человек на скамейке на Цветном бульваре и смотрит на улицу, на огромный дом Внукова. Видит, идут по тротуару мимо этого дома человек пять, и вдруг — никого! Куда они девались?.. Смотрит — тротуар пуст… И опять неведомо откуда появляется пьяная толпа, шумит,
дерется… И вдруг исчезает снова… Торопливо шагает будочник — и тоже проваливается сквозь землю, а через пять минут опять вырастает из земли и шагает по тротуару с бутылкой водки в одной руке и
со свертком в другой…
Если в мою комнату вломится русская жизнь
со всеми ее бытовыми особенностями и разобьет бюст Белинского и сожжет мои книги, я не покорюсь и людям деревни; я буду
драться, если у меня, разумеется, не будут связаны руки».
Можно не принять вызова на дуэль
со стороны гносеологии, потому что позволительно не
драться на дуэли с чинами полиции.
— Верно знаю, — с убеждением подтвердил Рогожин. — Что, не такая, что ли? Это, брат, нечего и говорить, что не такая. Один это только вздор. С тобой она будет не такая, и сама, пожалуй, этакому делу ужаснется, а
со мной вот именно такая. Ведь уж так. Как на последнюю самую шваль на меня смотрит. С Келлером, вот с этим офицером, что боксом
дрался, так наверно знаю — для одного смеху надо мной сочинила… Да ты не знаешь еще, что она надо мной в Москве выделывала! А денег-то, денег сколько я перевел…
На заводе, где он еще с лета предполагал устроиться, ему не повезло: через неделю уже он поссорился и чуть не
подрался со старшим мастером, который был чрезвычайно груб с рабочими.
Дело происходило поутру; до самого обеда я рвался и плакал; напрасно Евсеич убеждал меня, что нехорошо так гневаться, так бранить дяденьку и
драться с Петром Николаичем, что они
со мной только пошутили, что маленькие девочки замуж не выходят и что как же можно отнять насильно у нас Сергеевку?
— Помилуй, братец, помилуй! Ты меня просто сразил после этого! Да как же это он не примет? Нет, Ваня, ты просто какой-то поэт; именно, настоящий поэт! Да что ж, по-твоему, неприлично, что ль,
со мной
драться? Я не хуже его. Я старик, оскорбленный отец; ты — русский литератор, и потому лицо тоже почетное, можешь быть секундантом и… и… Я уж и не понимаю, чего ж тебе еще надобно…
— На похоронах полиция
дралась, арестовали одного! — простодушно продолжала она. Помощник начальника тюрьмы возмущенно чмокнул тонкими губами и, вскочив
со стула, забормотал...
Оборванный, всклокоченный,
со спутанными волосами на голове, он, казалось, только что
подрался с кем-то, одолел противника и весь охвачен радостным возбуждением победы.
На него надевали горячешную рубашку, но от этого становилось нам же хуже, хотя без рубашки он затевал ссоры и лез
драться чуть не
со всеми.
…Явились три девицы, одна сухонькая и косая,
со свёрнутой шеей, а две другие, одинаково одетые и толстые, были на одно лицо. Савка с Дроздовым не могли разобрать, которая чья, путали их, ругались и
дрались, потом Дроздов посоветовал Савке намазать лицо его девицы сажей, так и сделали, а после этого девица начала говорить басом.
Уже отгуляли рекрута — в этом году не очень буйно: вырвали три фонаря на базарной площади, выбили стёкла в доме земской управы и, когда
дрались со слободскими, сломали часть церковной ограды у Николы, — палки понадобились.
— Ты его не бойся! — говорил рыжий человек. — Он это так,
со скуки дурит. Он ведь хороший. И
дерутся люди — не бойся.
Подерутся — помирятся.
— Да, — задумчиво говорил он, — она замужем и собирается уехать. Ваш племянничек шумел и орал на весь дом; заперся, для секрету, в спальню, а не только лакеи и горничные, — кучера все слышать могли! Он и теперь так и рвет и мечет,
со мной чуть не
подрался, с отцовским проклятием носится, как медведь с чурбаком; да не в нем сила. Анна Васильевна убита, но ее гораздо больше сокрушает отъезд дочери, чем ее замужество.
Он еще до Наполеона в лямке хаживал и
со всеми старыми разбойничьими атаманами то
дрался за хозяйское добро, то дружил, как с Репкой, которого уважал за правду.
Положение отряда Милославского, из которого не оставалось уже и третьей доли, становилось час от часу опаснее: окруженный
со всех сторон, стиснутый между многочисленных полков неприятельских, он продолжал биться с ожесточением; несколько раз пробивался грудью вперед; наконец свежая, еще не бывшая в деле неприятельская конница втеснилась в сжатые ряды этой горсти бесстрашных воинов, разорвала их, — и каждый стрелец должен был
драться поодиночке с неприятелем, в десять раз его сильнейшим.
Боркин. А по-моему, зачем
драться? К чему все эти вооружения, конгрессы, расходы? Я что бы сделал? Собрал бы
со всего государства собак, привил бы им пастеровский яд в хорошей дозе и пустил бы в неприятельскую страну. Все враги перебесились бы у меня через месяц.
— Я вас считаю: слышите?.. И если не будете
со мной
драться, я приду к вам и просто убью вас! — продолжал князь по-прежнему по-английски.
Мне случалось веселиться с товарищами на том самом месте, где несколько минут до того мы
дрались с неприятелем; но на поле сражения мы видим убитых, умирающих, раненых; а тут смерть сливалась с жизнию без всяких оттенок: шаг вперед — и жизнь во всей красоте своей; шаг назад — и смерть
со всеми своими ужасами!
— А, понимаю! Вам угодно
со мною
драться? Извините, ваше сиятельство! теперь, право, некогда; после, если прикажете.
— Сниму
со стены мою заржавленную саблю и пойду
драться.
— Постойте, господа! — вскричал он. — Если уж непременно надобно кому-нибудь
драться, так — извините, князь, — вы
деретесь не с ним, а
со мною. Ваши дерзкие замечания насчет полученной мною награды вызвали его на эту неприятность; но, так как я обижен прежде…
— Конечно, нос у него немного велик, — продолжала Матрена Ивановна. — Но ведь это заметно, если только смотреть на Петра Иваныча сбоку… Потом, у него дурная привычка страшно пищать и
со всеми
драться, но он все-таки добрый человек. А что касается ума…
— Да мы не на кулаки с тобой
драться будем, — произнес он
со скрежетом зубов: — пойми ты! А я тебе дам нож и сам возьму… Ну, и посмотрим, кто кого. Алексей! — скомандовал он мне, — беги за моим большим ножом, знаешь, черенок у него костяной — он там на столе лежит, а другой у меня в кармане.
Он лезет
драться, но его хватают и
со смехом, с криками сталкивают в овраг, — катясь кубарем по откосу, он визжит нестерпимо...
— Не знаю… Пантелеймон — нравится, Егорий тоже.
Со змием
дрался. Не знаю я — какая людям радость, коли десятеро из них святы стали?
Так сказывал, что Алексей Михайлыч,
Когда
дрались у Крымского двора,
Один из всех поворотил коня
И в таборы назад бежал
со страха.
— Не раздерутся, — ответил Михеич, многозначительно усмехнувшись. — Помнят!.. Наш на это — беда, нетерпелив! «Посадить их, говорит, вместе, а
подеретесь там, курицыны дети, уж я вам тогда кузькину мать покажу. Сами знаете…» Знают… Прямо сказать:
со свету сживет. В та-акое место упрячет… Это что? — только слава одна, что карцером называется. Вон зимой карцер был, то уже можно сказать. Сутки если в нем который просидит, бывало, так уж прямо в больницу волокут. День поскрипит, другой, а там и кончается.
Она гневлива, крикунья и страшная сквернословка;
дерется иногда
со своими швейцарами и с подгулявшими жильцами; может выпить наряду с мужчинами и до безумия любит танцы; переходы от ругани к смеху у нее мгновенны.
Дедушка — померли, старого больше у нас никого — значит, мамаша заругает или опять с Густыванной
подерешься», — я,
со всем превосходством знания,
со всей непоколебимостью тайны: «Это не удар, — а — секрет».
— Еще солнышко-то не село, говорите вы, матушка? — спрашивал Никанору ронжинский парень ростом в косую сажень, с красным лицом и
со страшными кулачищами. Очень подмывало его в погоню скакать. Хоть отбить не отобьют, по крайности можно будет
подраться, потешиться.
«Вот так первая ночь новобрачного — в участке, —
со злорадством усмехнулся Андрей Николаевич, не торопясь, с ленивым комфортом повернулся в своей одинокой и свободной кровати на другой бок и заключил так: — Вы там себе
деритесь, а я — засну!»
У Никиты было круглое, безусое лицо, и он всегда смеялся и
со всеми держался наравне: с Алексеем Степановичем, с самим Буковым и девками, которых он соблазнял шутками, кумачною рубахою и подсолнухами. Даже суровые стрельцы, и те любили его и
дрались с ним как с равным, а не били его гуртом.
— Господин Устинов! — самым официальным образом обратился он к Андрею Павловичу. — Наш друг, Подвиляньский, поручил передать вам, что после всего того, что мы узнали об вас вчера самым положительнейшим образом, он с вами не
дерется: порядочный и честный человек не может
драться со шпионом Третьего отделения. И оскорбление ваше, значит, само себя херит!
Но несмотря на гибель своих прекрасных и цветущих городов, доблестная бельгийская армия, предводительствуемая самим королем-героем, все еще стойко
дралась с наседающим на нее
со всех сторон вдесятеро сильнейшим врагом. Тем временем и во Франции шла та же борьба, та же кровавая распря. Нескольким немецким корпусам удалось проникнуть на французскую территорию.
Вероятно, ничем, а быть может, трупами, вместе
со зверями, вместе с этими толстыми, отъевшимися одичалыми собаками, которые целые ночи
дерутся на холмах и визжат.
Но с течением времени, по мере ослабления татар, казачество распространялось по всем южным окраинам, в особенности же на низовьях Днепра. Новые пришельцы, с характером еще не установившимся, кочевали, уходили подальше в степь и не признавали над собой никакого правительства. Эти вольные или степные казаки были народ опасный, отчаянный, грабивший все, что ни попадалось под руку. Они одинаково охотно
дрались и с татарами, и
со своим братом — городским казаком.
— Не такая она девка, чтобы путать дозволила… — возражали другие. — Путанников-то много бы нашлось, а что ни говори, мужик она мужиком… Одна всюду
со своей Фимкой шасталась, на кулачных боях
дралась, а чтобы какой воздахтор завелся, этого о ней и недруг не скажет.
— Теперь сама чувствую, что не хорошо… — виноватым голосом, с опущенными долу глазами, почти прошептала Дарья Николаевна. — Последний раз это было в тот раз и было… Ох, ваше превосходительство, скучно-то мне как было, одной одинешенькой,
со скуки и не то сделаешь, ведь я на кулачках
дралась… Оттузят меня, чего бы, кажется, хорошего, а мне любо… Все развлечение.
Бородинское сражение не произошло на избранной и укрепленной позиции с несколько только слабейшими
со стороны русских силами, а Бородинское сражение вследствие потери Шевардинского редута, принято было русскими на открытой почти не укрепленной местности с вдвое слабейшими силами против французов, т. е. в таких условиях, в которых не только немыслимо было
драться десять часов и сделать сражение нерешительным, но немыслимо было удержать в продолжение трех часов армию от совершенного разгрома и бегства.