Неточные совпадения
В Левинском, давно пустынном доме теперь было так много народа, что почти все
комнаты были заняты, и почти каждый день старой княгине приходилось, садясь зa стол, пересчитывать всех и отсаживать тринадцатого внука или внучку за особенный
столик. И для Кити, старательно занимавшейся хозяйством, было не мало хлопот о приобретении кур, индюшек, уток, которых при летних аппетитах гостей и детей выходило очень много.
В комнате горели две свечи; лампада теплилась перед образом; под ним стоял высокий
столик, по обычаю католическому, со ступеньками для преклонения коленей во время молитвы.
— А? Так это насилие! — вскричала Дуня, побледнела как смерть и бросилась
в угол, где поскорей заслонилась
столиком, случившимся под рукой. Она не кричала; но она впилась взглядом
в своего мучителя и зорко следила за каждым его движением. Свидригайлов тоже не двигался с места и стоял против нее на другом конце
комнаты. Он даже овладел собою, по крайней мере снаружи. Но лицо его было бледно по-прежнему. Насмешливая улыбка не покидала его.
Он нашел его
в очень маленькой задней
комнате,
в одно окно, примыкавшей к большой зале, где на двадцати маленьких
столиках, при криках отчаянного хора песенников, пили чай купцы, чиновники и множество всякого люда.
Она привела сына
в маленькую
комнату с мебелью
в чехлах. Два окна были занавешены кисеей цвета чайной розы, извне их затеняла зелень деревьев, мягкий сумрак был наполнен крепким запахом яблок, лента солнца висела
в воздухе и, упираясь
в маленький круглый
столик, освещала на нем хоровод семи слонов из кости и голубого стекла. Вера Петровна говорила тихо и поспешно...
На пороге одной из комнаток игрушечного дома он остановился с невольной улыбкой: у стены на диване лежал Макаров, прикрытый до груди одеялом, расстегнутый ворот рубахи обнажал его забинтованное плечо; за маленьким, круглым
столиком сидела Лидия; на столе стояло блюдо, полное яблок; косой луч солнца, проникая сквозь верхние стекла окон, освещал алые плоды, затылок Лидии и половину горбоносого лица Макарова.
В комнате было душисто и очень жарко, как показалось Климу. Больной и девушка ели яблоки.
Поперек длинной, узкой
комнаты ресторана, у стен ее, стояли диваны, обитые рыжим плюшем, каждый диван на двоих; Самгин сел за
столик между диванами и почувствовал себя
в огромном, уродливо вытянутом вагоне. Теплый, тошный запах табака и кухни наполнял
комнату, и казалось естественным, что воздух окрашен
в мутно-синий цвет.
Клим почувствовал себя умиленным. Забавно было видеть, что такой длинный человек и такая огромная старуха живут
в игрушечном домике,
в чистеньких
комнатах, где много цветов, а у стены на маленьком, овальном
столике торжественно лежит скрипка
в футляре. Макарова уложили на постель
в уютной, солнечной
комнате. Злобин неуклюже сел на стул и говорил...
Он ушел, и
комната налилась тишиной. У стены, на курительном
столике горела свеча, освещая портрет Щедрина
в пледе; суровое бородатое лицо сердито морщилось, двигались брови, да и все, все вещи
в комнате бесшумно двигались, качались. Самгин чувствовал себя так, как будто он быстро бежит, а
в нем все плещется, как вода
в сосуде, — плещется и, толкая изнутри, еще больше раскачивает его.
В дешевом ресторане Кутузов прошел
в угол, — наполненный сизой мутью, заказал водки, мяса и, прищурясь, посмотрел на людей, сидевших под низким, закопченным потолком необширной
комнаты; трое,
в однообразных позах, наклонясь над
столиками, сосредоточенно ели, четвертый уже насытился и, действуя зубочисткой, пустыми глазами смотрел на женщину, сидевшую у окна; женщина читала письмо, на столе пред нею стоял кофейник, лежала пачка книг
в ремнях.
Райский тоже, увидя свою
комнату, следя за бабушкой, как она чуть не сама делала ему постель, как опускала занавески, чтоб утром не беспокоило его солнце, как заботливо расспрашивала,
в котором часу его будить, что приготовить — чаю или кофе поутру, масла или яиц, сливок или варенья, — убедился, что бабушка не все угождает себе этим, особенно когда она попробовала рукой, мягка ли перина, сама поправила подушки повыше и велела поставить графин с водой на
столик, а потом раза три заглянула, спит ли он, не беспокойно ли ему, не нужно ли чего-нибудь.
Она не стыдливо, а больше с досадой взяла и выбросила
в другую
комнату кучу белых юбок, принесенных Мариной, потом проворно прибрала со стульев узелок, брошенный, вероятно, накануне вечером, и подвинула к окну маленький
столик. Все это
в две, три минуты, и опять села перед ним на стуле свободно и небрежно, как будто его не было.
Я еще раз прошу вспомнить, что у меня несколько звенело
в голове; если б не это, я бы говорил и поступал иначе.
В этой лавке,
в задней
комнате, действительно можно было есть устрицы, и мы уселись за накрытый скверной, грязной скатертью
столик. Ламберт приказал подать шампанского; бокал с холодным золотого цвета вином очутился предо мною и соблазнительно глядел на меня; но мне было досадно.
Раз, уже незадолго до отъезда моего за границу, то есть почти накануне того, как я с ней разженился, я вошел
в ее
комнату и застал ее одну, за
столиком, без всякой работы, облокотившуюся на
столик рукой и
в глубокой задумчивости.
В небольшой чистой
комнате этой с картинами видов Венеции и зеркалом между двух окон была поставлена чистая пружинная кровать и
столик с графином воды, спичками и гасилкой.
Полинявшие дорогие ковры на полу, резная старинная мебель красного дерева, бронзовые люстры и канделябры, малахитовые вазы и мраморные
столики по углам, старинные столовые часы из матового серебра, плохие картины
в дорогих рамах, цветы на окнах и лампадки перед образами старинного письма — все это уносило его во времена детства, когда он был своим человеком
в этих уютных низеньких
комнатах.
В нижнем этаже Общественного клуба помещалось несколько маленьких
комнат, уставленных зелеными ломберными
столиками; здесь процветал знаменитый сибирский вист с винтом, героями которого являлись Иван Яковлич, Ломтев и братия.
Они прошли
в угловую
комнату и поместились около круглого
столика. Ляховская сделала серьезное лицо и посмотрела вопросительно своими темными глазами.
Пока Половодов шел до спальни, Антонида Ивановна успела уничтожить все следы присутствия постороннего человека
в комнате и сделала вид, что спит. Привалов очутился
в самом скверном положении, какое только можно себе представить. Он попал на какое-то кресло и сидел на нем, затаив дыхание; кровь прилила
в голову, и колени дрожали от волнения. Он слышал, как Половодов нетвердой походкой вошел
в спальню, поставил свечу на ночной
столик и, не желая тревожить спавшей жены, осторожно начал раздеваться.
Nicolas подхватил Привалова под руку и потащил через ряд
комнат к буфету, где за маленькими
столиками с зеленью — тоже затея Альфонса Богданыча, — как
в загородном ресторане, собралась самая солидная публика: председатель окружного суда, высокий старик с сердитым лицом и щетинистыми бакенбардами, два члена суда, один тонкий и длинный, другой толстый и приземистый; прокурор Кобяко с длинными казацкими усами и с глазами навыкате; маленький вечно пьяненький горный инженер; директор банка, женатый на сестре Агриппины Филипьевны; несколько золотопромышленников из крупных, молодцеватый старик полицеймейстер с военной выправкой и седыми усами, городской голова из расторговавшихся ярославцев и т. д.
Комната девушки с двумя окнами выходила
в сад и походила на монашескую келью по своей скромной обстановке: обтянутый пестрым ситцем диванчик у одной стены, четыре стула, железная кровать
в углу, комод и шкаф с книгами, письменный стол, маленький рабочий
столик с швейной машиной — вот и все.
— Тут нет его. Не беспокойся, я знаю, где лежит; вот оно, — сказал Алеша, сыскав
в другом углу
комнаты, у туалетного
столика Ивана, чистое, еще сложенное и не употребленное полотенце. Иван странно посмотрел на полотенце; память как бы вмиг воротилась к нему.
В моей
комнате стояла кровать без тюфяка, маленький
столик, на нем кружка с водой, возле стул,
в большом медном шандале горела тонкая сальная свеча. Сырость и холод проникали до костей; офицер велел затопить печь, потом все ушли. Солдат обещал принесть сена; пока, подложив шинель под голову, я лег на голую кровать и закурил трубку.
У нас было три
комнаты, мы сели
в гостиной за небольшим
столиком и, забывая усталь последних дней, проговорили часть ночи…
Грязно, конечно, было
в «Ляпинке», зато никакого начальства.
В каждой
комнате стояло по четыре кровати,
столики с ящиками и стулья. Помещение было даровое, а за стол брали деньги.
Все эти дамы рассказывали потом, что князь осматривал
в комнатах каждую вещь, увидал на
столике развернутую книгу из библиотеки для чтения, французский роман «Madame Bovary», заметил, загнул страницу, на которой была развернута книга, попросил позволения взять ее с собой, и тут же, не выслушав возражения, что книга из библиотеки, положил ее себе
в карман.
Вошли вдруг Ганя и Птицын; Нина Александровна тотчас замолчала. Князь остался на стуле подле нее, а Варя отошла
в сторону; портрет Настасьи Филипповны лежал на самом видном месте, на рабочем
столике Нины Александровны, прямо перед нею. Ганя, увидев его, нахмурился, с досадой взял со стола и отбросил на свой письменный стол, стоявший
в другом конце
комнаты.
Она упала без чувств ему на руки. Он поднял ее, внес
в комнату, положил
в кресла и стал над ней
в тупом ожидании. На
столике стоял стакан с водой; воротившийся Рогожин схватил его и брызнул ей
в лицо воды; она открыла глаза и с минуту ничего не понимала; но вдруг осмотрелась, вздрогнула, вскрикнула и бросилась к князю.
Далее,
в углублении
комнаты, стояли мягкий полукруглый диван и несколько таких же мягких кресел, обитых зеленым трипом. Перед диваном стоял небольшой ореховый
столик с двумя свечами. К стене, выходившей к спальне Рациборского, примыкала длинная оттоманка, на которой свободно могли улечься два человека, ноги к ногам. У четвертой стены, прямо против дивана и орехового
столика, были два шкафа с книгами и между ними опять тяжелая занавеска из зеленого сукна, ходившая на кольцах по медной проволоке.
В этой
комнате стоял старенький, вероятно с какого-нибудь чердачка снесенный
столик, за которым, стоя, ели из деревянной чашки три прехорошенькие горничные девушки. С ними вместе помещался на белой деревянной табуретке, обедал и, по-видимому, очень их смешил молодой человек
в коричневом домашнем архалучке.
Оба окна
в комнате у Ольги Сергеевны были занавешены зелеными шерстяными занавесками, и только
в одном уголок занавески был приподнят и приколот булавкой.
В комнате был полусвет. Ольга Сергеевна с несколько расстроенным лицом лежала
в кровати. Возле ее подушек стоял кругленький
столик с баночками, пузыречками и чашкою недопитого чаю.
В ногах, держась обеими руками за кровать, стояла Лиза. Глаза у нее были заплаканы и ноздерки раздувались.
Белоярцев сядет к круглому
столику, погуляет насчет какого-нибудь ближнего, поговорит о своих соображениях насчет неизбежного распространения
в обществе исповедуемых им принципов, потрактует о производительном и непроизводительном труде и, взяв половую щетку начнет мести
комнаты.
Во второй
комнате стояла желтая деревянная кроватка, покрытая кашемировым одеялом, с одною подушкою
в довольно грязной наволочке, черный
столик с большою круглою чернильницею синего стекла, полки с книгами, три стула и старая, довольно хорошая оттоманка, на которой обыкновенно, заезжая к Помаде, спал лекарь Розанов.
— Кто тебя просил трогать мои вещи? — сказал вошедший
в комнату Володя, заметив расстройство, произведенное мною
в симметрии разнообразных украшений его
столика. — А где флакончик? непременно ты…
Они сели оба. У Вихрова смутно мерцали перед глазами: какая-то серенькая
комната, дама на картине, нюхающая цветок, огромное яйцо, привязанное на ленте под лампадой… Прежняя женщина
в это время принесла две свечи и поставила их на
столик; вскоре за ней вошла еще другая женщина, как видно, несколько поопрятнее одетая; она вошла и села невдалеке от Павла. Он осмотрел ее тусклыми глазами… Она ему никакой не показалась.
Лавровский покорно садился за
столик в комнате Тыбурция и по целым часам выводил прекрасным почерком ровные строки.
Капитан, оставшись один, сидел некоторое время на прежнем месте, потом вдруг встал и на цыпочках, точно подкрадываясь к чуткой дичи, подошел к дверям племянницыной
комнаты и приложил глаз к замочной скважине. Он увидел, что Калинович сидел около маленького
столика, потупя голову, и курил; Настенька помещалась напротив него и пристально смотрела ему
в лицо.
Хозяйку они нашли
в первой гостиной
комнате, уютно сидевшую на маленьком диване, и перед ней стоял, золотом разрисованный, рабочий
столик.
Один из докторов сидел около двери за
столиком и
в ту минуту, как
в комнату вошел Гальцин, записывал уже 532-го.
В прихожей можно было наблюдать такие сценки: входит
в плюшевой ротонде сверкавшая тогда
в Москве опереточная дива Панская и не может пролезть между
столиком и кипами газет, чтобы добраться до
комнаты Гермониуса, а за
столиком сидит Дементий, одновременно и сторож, и курьер, и швейцар, и чистит огромную селедку.
Николай Всеволодович осмотрелся;
комната была крошечная, низенькая; мебель самая необходимая, стулья и диван деревянные, тоже совсем новой поделки, без обивки и без подушек, два липовые
столика, один у дивана, а другой
в углу, накрытый скатертью, чем-то весь заставленный и прикрытый сверху чистейшею салфеткой.
Комната Людмилы представляла несколько лучшее убранство, чем остальной хаотический дом: у нее на окнах были цветы; на туалетном красного дерева
столике помещалось круглое
в резной раме зеркало, которое было обставлено разными красивыми безделушками; на выступе изразцовой печи стояло несколько фарфоровых куколок; пол
комнаты был сплошь покрыт ковром.
Поутру gnadige Frau проснулась ранее мужа и, усевшись
в соседней
комнате около приготовленного для нее туалетного
столика, принялась размышлять опять о том же, как им будет житься
в чужом все-таки доме.
Адмиральша, Сусанна и майор перешли
в квартиру Миропы Дмитриевны и разместились там, как всегда это бывает
в минуты катастроф, кто куда попал: адмиральша очутилась сидящей рядом с майором на диване и только что не склонившею голову на его плечо, а Сусанне, севшей вдали от них и бывшей, разумеется, бог знает до чего расстроенною, вдруг почему-то кинулись
в глаза чистота, порядок и даже щеголеватость убранства маленьких
комнат Миропы Дмитриевны:
в зальце, например, круглый стол, на котором она обыкновенно угощала карабинерных офицеров чаем, был покрыт чистой коломянковой салфеткой; а про гостиную и говорить нечего: не говоря о разных красивых безделушках, о швейном
столике с всевозможными принадлежностями, там виднелось литографическое и разрисованное красками изображение Маврокордато [Маврокордато Александр (1791—1865) — греческий патриот, организатор восстания
в Миссолонги (1821).], греческого полководца, скачущего на коне и с рубящей наотмашь саблей.
Комната была просторная.
В ней было несколько кроватей, очень широких, с белыми подушками.
В одном только месте стоял небольшой
столик у кровати, и
в разных местах — несколько стульев. На одной стене висела большая картина, на которой фигура «Свободы» подымала свой факел, а рядом — литографии, на которых были изображены пятисвечники и еврейские скрижали. Такие картины Матвей видел у себя на Волыни и подумал, что это Борк привез
в Америку с собою.
Войдя
в отведенную мне
комнату,
в которую уже перенесли мой чемодан, я увидел на
столике, перед кроватью, лист почтовой бумаги, великолепно исписанный разными шрифтами, отделанный гирляндами, парафами и росчерками.
Между тем Елена повела обоих приятелей
в беседку из акаций, с деревянным
столиком посередине и скамейками вокруг. Шубин оглянулся, подпрыгнул несколько раз и, промолвив шепотом: «Подождите!», сбегал к себе
в комнату, принес кусок глины и начал лепить фигуру Зои, покачивая головой, бормоча и посмеиваясь.
Был уж девятый час вечера, когда Митенька возвращался от предводителя домой. Дрожки его поравнялись с ярко освещенным домом, сквозь окна которого Митенька усмотрел Штановского, Валяй-Бурляя и Мерзопупиоса, резавшихся
в преферанс. На
столике у стены была поставлена закуска и водка. По
комнате шныряли дети. Какая-то дама оливкового цвета сидела около Мерзопупиоса и заглядывала
в его карты.
Мы прошли общую залу и вошли
в отдельную
комнату, где у окна за
столиком разместилась компания неизвестных людей, встретившая появление Порфира Порфирыча гулом одобрения, как театральный народ встречает короля.
Усадьба Гурмыжской, верстах
в пяти от уездного города. Большая зала. Прямо две двери: одна выходная, другая
в столовую; направо от зрителей окно и дверь
в сад; налево две двери: одна во внутренние
комнаты, другая
в коридор. Богатая старинная мебель, трельяжи, цветы, у окна рабочий
столик, налево круглый стол и несколько кресел.