Неточные совпадения
По правую сторону его жена и дочь с устремившимся к нему движеньем всего тела; за ними почтмейстер, превратившийся
в вопросительный
знак, обращенный к зрителям; за ним Лука Лукич, потерявшийся самым невинным образом; за ним, у самого края сцены, три дамы, гостьи, прислонившиеся одна к другой с самым сатирическим выраженьем лица, относящимся прямо к семейству городничего.
Мне неоднократно случалось
в сем триумфальном виде выходить к обывательским толпам, и когда я звучным и приятным голосом восклицал:"Здорово, ребята!" — то, ручаюсь честью, не много нашлось бы таких, кои не согласились бы, по первому моему приветливому
знаку, броситься
в воду и утопиться, лишь бы снискать благосклонное мое одобрение.
— Атаманы-молодцы! где же я вам его возьму, коли он на ключ заперт! — уговаривал толпу объятый трепетом чиновник, вызванный событиями из административного оцепенения.
В то же время он секретно мигнул Байбакову, который, увидев этот
знак, немедленно скрылся.
Вронский был не только
знаком со всеми, но видал каждый день всех, кого он тут встретил, и потому он вошел с теми спокойными приемами, с какими входят
в комнату к людям, от которых только что вышли.
— Ты
знаком с Карениной? Мы вместе путешествуем. Я к ней иду, — по-французски сказал он, внимательно вглядываясь
в лицо Голенищева.
Грушницкий стал против меня и по данному
знаку начал поднимать пистолет. Колени его дрожали. Он целил мне прямо
в лоб…
Утром, просыпаясь, сажусь у окна и навожу лорнет на ее балкон; она давно уж одета и ждет условного
знака; мы встречаемся, будто нечаянно,
в саду, который от наших домов спускается к колодцу.
Вулич вышел
в другую комнату и сел у стола; все последовали за ним: он
знаком пригласил нас сесть кругом.
Я взошел
в хату: две лавки и стол, да огромный сундук возле печи составляли всю ее мебель. На стене ни одного образа — дурной
знак!
В разбитое стекло врывался морской ветер. Я вытащил из чемодана восковой огарок и, засветив его, стал раскладывать вещи, поставив
в угол шашку и ружье, пистолеты положил на стол, разостлал бурку на лавке, казак свою на другой; через десять минут он захрапел, но я не мог заснуть: передо мной во мраке все вертелся мальчик с белыми глазами.
— Здесь нечисто! Я встретил сегодня черноморского урядника; он мне
знаком — был прошлого года
в отряде; как я ему сказал, где мы остановились, а он мне: «Здесь, брат, нечисто, люди недобрые!..» Да и
в самом деле, что это за слепой! ходит везде один, и на базар, за хлебом, и за водой… уж видно, здесь к этому привыкли.
Ярб уже успел облобызаться с аглицким псом, с которым, как видно, был
знаком уже давно, потому что принял равнодушно
в свою толстую морду живое лобызанье Азора (так назывался аглицкий пес).
— Да кого же знакомого? Все мои знакомые перемерли или раззнакомились. Ах, батюшка! как не иметь, имею! — вскричал он. — Ведь
знаком сам председатель, езжал даже
в старые годы ко мне, как не знать! однокорытниками были, вместе по заборам лазили! как не знакомый? уж такой знакомый! так уж не к нему ли написать?
С своей супругою дородной
Приехал толстый Пустяков;
Гвоздин, хозяин превосходный,
Владелец нищих мужиков;
Скотинины, чета седая,
С детьми всех возрастов, считая
От тридцати до двух годов;
Уездный франтик Петушков,
Мой брат двоюродный, Буянов,
В пуху,
в картузе с козырьком
(Как вам, конечно, он
знаком),
И отставной советник Флянов,
Тяжелый сплетник, старый плут,
Обжора, взяточник и шут.
Адриатические волны,
О Брента! нет, увижу вас
И, вдохновенья снова полный,
Услышу ваш волшебный глас!
Он свят для внуков Аполлона;
По гордой лире Альбиона
Он мне
знаком, он мне родной.
Ночей Италии златой
Я негой наслажусь на воле
С венецианкою младой,
То говорливой, то немой,
Плывя
в таинственной гондоле;
С ней обретут уста мои
Язык Петрарки и любви.
«Так ты женат! не знал я ране!
Давно ли?» — «Около двух лет». —
«На ком?» — «На Лариной». — «Татьяне!»
«Ты ей
знаком?» — «Я им сосед». —
«О, так пойдем же». Князь подходит
К своей жене и ей подводит
Родню и друга своего.
Княгиня смотрит на него…
И что ей душу ни смутило,
Как сильно ни была она
Удивлена, поражена,
Но ей ничто не изменило:
В ней сохранился тот же тон,
Был так же тих ее поклон.
Зачем Володя делал мне
знаки, которые все видели и которые не могли помочь мне? зачем эта противная княжна так посмотрела на мои ноги? зачем Сонечка… она милочка; но зачем она улыбалась
в это время? зачем папа покраснел и схватил меня за руку?
Понял тот
знак Остап и ударил сильно, вырвавшись из засады,
в конницу.
Все собрались
в кружок, и после третьего боя показались наконец старшины: кошевой с палицей
в руке —
знаком своего достоинства, судья с войсковою печатью, писарь с чернильницею и есаул с жезлом.
Янкель
в ответ на это подошел к нему поближе и, сделав
знак обеими руками, как будто хотел объявить что-то таинственное, сказал...
Тарас поглядел на этого Соломона, какого ещё не было на свете, и получил некоторую надежду. Действительно, вид его мог внушить некоторое доверие: верхняя губа у него была просто страшилище; толщина ее, без сомнения, увеличилась от посторонних причин.
В бороде у этого Соломона было только пятнадцать волосков, и то на левой стороне. На лице у Соломона было столько
знаков побоев, полученных за удальство, что он, без сомнения, давно потерял счет им и привык их считать за родимые пятна.
Хозяин игрушечной лавки начал
в этот раз с того, что открыл счетную книгу и показал ей, сколько за ними долга. Она содрогнулась, увидев внушительное трехзначное число. «Вот сколько вы забрали с декабря, — сказал торговец, — а вот посмотри, на сколько продано». И он уперся пальцем
в другую цифру, уже из двух
знаков.
Может быть, нашла и забыла?» Схватив левой рукой правую, на которой было кольцо, с изумлением осматривалась она, пытая взглядом море и зеленые заросли; но никто не шевелился, никто не притаился
в кустах, и
в синем, далеко озаренном море не было никакого
знака, и румянец покрыл Ассоль, а голоса сердца сказали вещее «да».
Меж тем на палубе у грот-мачты, возле бочонка, изъеденного червем, с сбитым дном, открывшим столетнюю темную благодать, ждал уже весь экипаж. Атвуд стоял; Пантен чинно сидел, сияя, как новорожденный. Грэй поднялся вверх, дал
знак оркестру и, сняв фуражку, первый зачерпнул граненым стаканом,
в песне золотых труб, святое вино.
Весь день на крейсере царило некое полупраздничное остолбенение; настроение было неслужебное, сбитое — под
знаком любви, о которой говорили везде — от салона до машинного трюма; а часовой минного отделения спросил проходящего матроса: «Том, как ты женился?» — «Я поймал ее за юбку, когда она хотела выскочить от меня
в окно», — сказал Том и гордо закрутил ус.
Вчера вечером, при матери и сестре, и
в его присутствии, я восстановил истину, доказав, что передал деньги Катерине Ивановне на похороны, а не Софье Семеновне, и что с Софьей Семеновной третьего дня я еще и
знаком даже не был и даже
в лицо еще ее не видал.
В эту минуту луч солнца осветил его левый сапог: на носке, который выглядывал из сапога, как будто показались
знаки.
— Я…
знаком… моя сестра жила у них
в доме гувернанткой…
Но тот, казалось, приближался таинственно и осторожно. Он не взошел на мост, а остановился
в стороне, на тротуаре, стараясь всеми силами, чтоб Раскольников не увидал его. Дуню он уже давно заметил и стал делать ей
знаки. Ей показалось, что
знаками своими он упрашивал ее не окликать брата и оставить его
в покое, а звал ее к себе.
Петр Петрович встал,
знаком пригласил Соню сидеть и остановил Лебезятникова
в дверях.
— Как! Вы здесь? — начал он с недоумением и таким тоном, как бы век был
знаком, — а мне вчера еще говорил Разумихин, что вы все не
в памяти. Вот странно! А ведь я был у вас…
У коих же хвоста к несчастью нет,
Хотя б лишились их они среди сраженья,
Но так как это
знак иль неуменья,
Иль нераденья,
Таких
в Совет не принимать,
Чтоб из-за них своих хвостов не растерять.
На другой день поутру подвезена была к крыльцу дорожная кибитка; уложили
в нее чемодан, погребец [Погребец (устар.) — дорожный сундучок для посуды и съестных припасов.] с чайным прибором и узлы с булками и пирогами, последними
знаками домашнего баловства.
Неожиданная весть сильно меня поразила. Комендант Нижнеозерной крепости, тихий и скромный молодой человек, был мне
знаком: месяца за два перед тем проезжал он из Оренбурга с молодой своей женою и останавливался у Ивана Кузмича. Нижнеозерная находилась от нашей крепости верстах
в двадцати пяти. С часу на час должно было и нам ожидать нападения Пугачева. Участь Марьи Ивановны живо представилась мне, и сердце у меня так и замерло.
Оглянулся; вижу: из крепости скачет казак, держа башкирскую лошадь
в поводья и делая издали мне
знаки.
—
В комендантском, — отвечал казак. — После обеда батюшка наш отправился
в баню, а теперь отдыхает. Ну, ваше благородие, по всему видно, что персона знатная: за обедом скушать изволил двух жареных поросят, а парится так жарко, что и Тарас Курочкин не вытерпел, отдал веник Фомке Бикбаеву да насилу холодной водой откачался. Нечего сказать: все приемы такие важные… А
в бане, слышно, показывал царские свои
знаки на грудях: на одной двуглавый орел величиною с пятак, а на другой персона его.
Он состарился, поседел; сидеть по вечерам
в клубе, желчно скучать, равнодушно поспорить
в холостом обществе стало для него потребностию, —
знак, как известно, плохой.
Дождавшись конца кадрили, Ситников подвел Аркадия к Одинцовой; но едва ли он был коротко с ней
знаком: и сам он запутался
в речах своих, и она глядела на него с некоторым изумлением. Однако лицо ее приняло радушное выражение, когда она услышала фамилию Аркадия. Она спросила его, не сын ли он Николая Петровича?
— Не
знаком. Ну, так вот… Они учили, что Эон — безначален, но некоторые утверждали начало его
в соборности мышления о нем,
в стремлении познать его, а из этого стремления и возникла соприсущая Эону мысль — Эннойя… Это — не разум, а сила, двигающая разумом из глубины чистейшего духа, отрешенного от земли и плоти…
— Семинарист, — повторил Долганов, снова закидывая волосы на затылок так, что обнажились раковины ушей, совершенно схожих с вопросительными
знаками. — Затем, я — человек, убежденный, что мир осваивается воображением, а не размышлением. Человек прежде всего — художник. Размышление только вводит порядок
в его опыт, да!
— Павля все знает, даже больше, чем папа. Бывает, если папа уехал
в Москву, Павля с мамой поют тихонькие песни и плачут обе две, и Павля целует мамины руки. Мама очень много плачет, когда выпьет мадеры, больная потому что и злая тоже. Она говорит: «Бог сделал меня злой». И ей не нравится, что папа
знаком с другими дамами и с твоей мамой; она не любит никаких дам, только Павлю, которая ведь не дама, а солдатова жена.
Варавка не ответил, остригая ногти, кусочки их прыгали на стол, загруженный бумагами. Потом, вынув записную книжку, он поставил
в ней какие-то
знаки карандашом, попробовал засвистать что-то — не вышло.
— Тебе охота знать, верую ли я
в бога? Верую. Но —
в того, которого
в древности звали Пропатор, Проарх, Эон, — ты с гностиками
знаком?
— Был, — сказала Варвара. — Но он — не
в ладах с этой компанией. Он, как ты знаешь, стоит на своем: мир — непроницаемая тьма, человек освещает ее огнем своего воображения, идеи — это
знаки, которые дети пишут грифелем на школьной доске…
Затем он сказал, что за девять лет работы
в газетах цензура уничтожила у него одиннадцать томов, считая по двадцать печатных листов
в томе и по сорок тысяч
знаков в листе. Самгин слышал, что Робинзон говорит это не с горечью, а с гордостью.
— «Что дядю Егора упрятали
в каторгу туда ему и дорога а как он стал лишенный права имущества ты не зевай», — читал Пыльников, предупредив, что
в письме, кроме точек, нет других
знаков препинания.
Руки его лежали на животе, спрятанные
в широкие рукава, но иногда, видимо, по догадке или повинуясь неуловимому
знаку, один из китайцев тихо начинал говорить с комиссаром отдела, а потом, еще более понизив голос, говорил Ли Хунг-чангу, преклонив голову, не глядя
в лицо его.
— Н-да, чудим, — сказал Стратонов, глядя
в лицо Варвары, как на циферблат часов. — Представь меня, Максим, — приказал он, подняв над головой бобровую шапку и как-то глупо, точно угрожая, заявил Варваре: — Я
знаком с вашим мужем.
Никонова наклонила голову, а он принял это как
знак согласия с ним. Самгин надеялся сказать ей нечто такое, что поразило бы ее своей силой, оригинальностью, вызвало бы
в женщине восторг пред ним. Это, конечно, было необходимо, но не удавалось. Однако он был уверен, что удастся, она уже нередко смотрела на него с удивлением, а он чувствовал ее все более необходимой.
—
Знаком я с нею лет семь. Встретился с мужем ее
в Лондоне. Это был тоже затейливых качеств мужичок. Не без идеала. Торговал пенькой, а хотелось ему заняться каким-нибудь тонким делом для утешения души. Он был из таких, у которых душа вроде опухоли и — чешется. Все с квакерами и вообще с английскими попами вожжался. Даже и меня
в это вовлекли, но мне показалось, что попы английские, кроме портвейна, как раз ничего не понимают, а о боге говорят — по должности, приличия ради.
«Свершилось, — думал Самгин, закрыв глаза и видя слово это написанным как заголовок будущей статьи; слово даже заканчивалось
знаком восклицания, но он стоял криво и был похож на
знак вопроса. —
В данном случае похороны как бы знаменуют воскресение нормальной жизни».