Неточные совпадения
Но вот багряною рукою
Заря от утренних долин
Выводит с солнцем за собою
Веселый праздник именин.
С утра дом Лариной гостями
Весь полон; целыми семьями
Соседи съехались в возках,
В кибитках, в бричках и в санях.
В передней толкотня, тревога;
В гостиной встреча новых лиц,
Лай мосек, чмоканье девиц,
Шум, хохот, давка у порога,
Поклоны, шарканье гостей,
Кормилиц
крик и плач детей.
В ответ на этот плачевный
крик Самгин пожал плечами, глядя вслед потемневшей, как все люди в этот час, фигуре бывшего агента полиции. Неприятная сценка с Митрофановым, скользнув по настроению, не поколебала его. Холодный сумрак быстро разгонял людей, они шли во все стороны, наполняя воздух шумом своих голосов, и по
веселым голосам ясно было: люди довольны тем, что исполнили свой долг.
Потом они перешли в гостиную, мать заиграла что-то
веселое, но вдруг музыка оборвалась. Клим задремал и был разбужен тяжелой беготней наверху, а затем раздались
крики...
Смешно раскачиваясь, Дуняша взмахивала руками, кивала медно-красной головой; пестренькое лицо ее светилось радостью; сжав пальцы обеих рук, она потрясла кулачком пред лицом своим и, поцеловав кулачок, развела руки, разбросила поцелуй в публику. Этот жест вызвал еще более неистовые
крики,
веселый смех в зале и на хорах. Самгин тоже усмехался, посматривая на людей рядом с ним, особенно на толстяка в мундире министерства путей, — он смотрел на Дуняшу в бинокль и громко говорил, причмокивая...
Он вскочил, и между ними начался один из самых бурных разговоров. Долго ночью слышали люди горячий спор, до
крика, почти до визга, по временам смех, скаканье его, потом поцелуи, гневный
крик барыни,
веселый ответ его — и потом гробовое молчание, признак совершенной гармонии.
Я тут же прилег и раз десять вскакивал ночью, пробуждаясь от скрипа, от какого-нибудь внезапного
крика, от топота людей, от свистков; впросонках видел, как дед приходил и уходил с
веселым видом.
Здесь, в этом чаду
криков, запахов, в тесноте, среди клетушек и всякой всячины, наваленной грудами, китайцы как-то
веселее, привольнее смотрят: они тут учредили свой маленький Китай — и счастливы!
Сидя без шапок и в старых полушубках на самых бойких клячонках, мчатся они с
веселым гиканьем и
криком, болтая руками и ногами, высоко подпрыгивают, звонко хохочут.
Да это ли только? то едут шагом, отстают на четверть версты, и вдруг пускаются вскачь, обгоняют с
криком и гиканьем, и когда обгоняют, бросаются снежками в
веселые, но не буйные сани.
Единодушный взмах десятка и более блестящих кос; шум падающей стройными рядами травы; изредка заливающиеся песни жниц, то
веселые, как встреча гостей, то заунывные, как разлука; спокойный, чистый вечер, и что за вечер! как волен и свеж воздух! как тогда оживлено все: степь краснеет, синеет и горит цветами; перепелы, дрофы, чайки, кузнечики, тысячи насекомых, и от них свист, жужжание, треск,
крик и вдруг стройный хор; и все не молчит ни на минуту.
Шумнее и шумнее раздавались по улицам песни и
крики. Толпы толкавшегося народа были увеличены еще пришедшими из соседних деревень. Парубки шалили и бесились вволю. Часто между колядками слышалась какая-нибудь
веселая песня, которую тут же успел сложить кто-нибудь из молодых козаков. То вдруг один из толпы вместо колядки отпускал щедровку [Щедровки — песенки, распевавшиеся молодежью в канун Нового года.] и ревел во все горло...
Каждый день после обеда на пруду вьются сотни юрких мальчишек, сбегаясь, разбегаясь, падая среди
веселой суетни, хохота,
криков.
В то же время, независимо от сидящих, новые стаи всего разноплеменного птичьего царства летают, кружатся над вашею головою, опускаются, поднимаются, перелетывают с места на место, сопровождая каждое свое движение радостным,
веселым, особенным
криком.
Дрозд — живая, бодрая,
веселая и в то же время певчая птичка. Большой рябинник с крупными продолговатыми пятнами и черный дрозд с желтыми ободочками около глаз считаются лучшими певцами после певчего дрозда. Про черного ничего не могу сказать утвердительно, но рябинника я держал долго в большой клетке; он пел довольно приятно и тихо, чего нельзя ожидать по его жесткому
крику, похожему на какое-то трещанье, взвизгиванье и щекотанье.
Веселая компания хохотала, голосила; кажется, даже спорила до
крику; подозревалось с первого взгляда самое радостное препровождение времени.
Лошадь Лаврецкого бодро шла, мерно раскачиваясь направо и налево; большая черная тень ее шла с ней рядом; было что-то таинственно приятное в топоте ее копыт, что-то
веселое и чудное в гремящем
крике перепелок.
Когда утихли
крики и зверские восклицания учителя, долетавшие до моего слуха, несмотря на заткнутые пальцами уши, я открыл глаза и увидел живую и шумную около меня суматоху; забирая свои вещи, все мальчики выбегали из класса и вместе с ними наказанные, так же
веселые и резвые, как и другие.
Покуда они разговаривали таким образом, в гостиной послышался сначала громкий,
веселый разговор, наконец
крик, визг, так что Вихров не утерпел и спросил...
Тут — снова пустая, белая страница. Помню только: ноги. Не люди, а именно — ноги: нестройно топающие, откуда-то сверху падающие на мостовую сотни ног, тяжелый дождь ног. И какая-то
веселая, озорная песня, и
крик — должно быть, мне: «Эй! Эй! Сюда, к нам!»
Пришла осень. Желтые листья падали с деревьев и усеяли берега; зелень полиняла; река приняла свинцовый цвет; небо было постоянно серо; дул холодный ветер с мелким дождем. Берега реки опустели: не слышно было ни
веселых песен, ни смеху, ни звонких голосов по берегам; лодки и барки перестали сновать взад и вперед. Ни одно насекомое не прожужжит в траве, ни одна птичка не защебечет на дереве; только галки и вороны
криком наводили уныние на душу; и рыба перестала клевать.
Наверху раздался
крик, но не
крик драки, а
крик делового замешательства, какие часто бывают на корабле. Бутлер отправился узнать, в чем дело; за ним вскоре вышел Синкрайт. Капитан, стоя, курил, и я воспользовался уходом помощников, чтобы передать ему деньги. Он взял ассигнации особым надменным жестом, очень тщательно пересчитал и подчеркнуто поклонился. В его глазах появился значительный и
веселый блеск.
Слова Крупова почти не сделали никакого влияния на Круциферского, — я говорю почти, потому что неопределенное, неясное, но тяжелое впечатление осталось, как после зловещего
крика ворона, как после встречи с покойником, когда мы торопимся на
веселый пир.
— Что, брат? — сказал с громким хохотом Кручина несчастному плясуну, которого жалобный
крик сливался с
веселыми восклицаниями пирующих. — Никак, под эту песенку ты живее поплясываешь!.. Катай его!..
Во все время, пока до их слуха долетали еще громкие
крики и
веселые песни, Анастасья наблюдала глубокое молчание и, вздрагивая при каждом новом радостном восклицании, которое доносил до них отголосок, с трепетом прижималась к Милославскому.
Румянец живо заиграл тогда на щеках парня, и лицо его, за минуту
веселое, отразило душевную тревогу. Он торопливо вернулся в избу, оделся и, не сказав слова домашним, поспешно направился к реке, за которой немолчно раздавались песни и
крики косарей, покрывавших луга. Время подходило к Петровкам, и покос был в полном разгаре.
В окнах отелей, на крышах домов белыми птицами трепещут платки, оттуда сыплется на головы людей дождь цветов и
веселые, громкие
крики.
Шелковые всплески воды, радостные
крики освеженного тела, громкий смех и визг ребятишек — всё это и радужные брызги моря, разбитого прыжками людей, — вздымается к солнцу, как
веселая жертва ему.
Раздался
весёлый хохот,
крики одобрения…
«Вот так — а-яй!» — мысленно произносил Илья свое любимое восклицание и, ошеломлённый шумом трактирной жизни, уходил на двор. А на дворе Савёл стучал молотом и ругался с подмастерьем, из подвала на волю рвалась
весёлая песня сапожника Перфишки, сверху сыпались ругань и
крики пьяных баб. Пашка, Савёлов сын, скакал верхом на палке и кричал сердитым голосом...
Толпы ребятишек в синих, красных и белых рубашках, стоя на берегу, провожают громкими
криками пароход, разбудивший тишину на реке, из-под колес его к ногам детей бегут
веселые волны.
Кроме Раисы, любопытство Евсея задевал ученик стекольщика Анатолий, тонкий мальчуган, с лохматыми волосами на голове, курносый, пропитанный запахом масла, всегда
весёлый. Голос у него был высокий, и Евсею нравилось слышать певучие, светлые
крики мальчика...
Ему было приятно слышать
крик страха и боли, исходивший из груди
весёлого, всеми любимого мальчика, и он попросил хозяина...
Я не раз видел, и привык уже видеть, землю, устланную телами убитых на сражении; но эта улица показалась мне столь отвратительною, что я нехотя зажмурил глаза, и лишь только въехал в город, вдруг сцена переменилась: красивая площадь, кипящая народом, русские офицеры, национальная польская гвардия, красавицы, толпы суетливых жидов, шум,
крик, песни,
веселые лица; одним словом везде, повсюду жизнь и движение.
По небесным пространствам спеша голубым,
Где нас видеть едва может око,
Ко знакомым местам мы летим и кричим,
Длинной цепью виясь издалека.
Видим сверху мы праздник
веселый земли,
Здесь кончается наша дорога,
И мы кружимся вкруг, журавли, журавли,
Хвалим
криками господа бога!
— Повелось так, Владимир Михайлыч. Да что! Разве это пенье? Это так, вроде
крику для моциону груди. Ну, и идти
веселей.
— Го-го! — крикнул матрос, когда расстояние между ними и шхуной, стоявшей на прежнем месте, сократилось до одного кабельтова. Он часто дышал, потому что гребля одним веслом — штука нелегкая, и крикнул, должно быть, слабее, чем следовало, так как никто не вышел на палубу. Аян набрал воздуха, и снова
веселый, нетерпеливый
крик огласил бухту...
Выгоняя утром гусиное стадо, проходила ли она по улице — всюду встречались
веселые ребятишки, беззаботно игравшие под навесами и на дороге, всюду слышались их
веселые песни,
крики; одна она должна была проходить мимо, не смея присоединиться к ним и разделить общую радость.
— Э, что там приемы. К черту! — крикнул студент, и у него этот
крик вырвался неожиданно таким полным и сильным звуком, что он вдруг почувствовал в себе злобную и
веселую радость. — Я слишком много намолчался за эти два месяца, чтобы еще разбираться в приемах. Да! И стыдно, и жалко, и смешно глядеть, Павел Аркадьевич, на вашу игру. Знаете, летом в увеселительных садах выходят иногда дуэтисты-лапотники. Знаете...
Ожесточенные
крики рвут
веселую песню волн, такую постоянную, так гармонично слитую с торжественной тишиной сияющего неба, что она кажется звуком радостной игры солнечных лучей на равнине моря.
Как муравьи, поднявшиеся на задние ножки, расходились по улицам прихожане, и шумной ватагой, стуча деревянными ступеньками, как клавишами, на колокольню взбегали
веселые стрельцы, прогоняли
криком пугливых голубей, и кто-нибудь хватался за веревку большого спокойного колокола.
Голос улицы не проникал в клинику сквозь двойные рамы, но когда по утрам в палате открывали большую откидную фортку — внезапно, без переходов, врывался в нее пьяно-веселый и шумный
крик воробьев.
А Ольга между тем делала круг за кругом, пируэт за пируэтом, прыжок за прыжком, все свободнее, легче и
веселее, и теперь ее быстрые, точно птичьи,
крики: «А!» — звучали радостно. Я был в восторге. Я не утерпел и стал аплодировать. Но Альберт, чуть-чуть скосив на меня глаза, показал мне издали хлыст. На репетициях полагается присутствующим молчание. Хлопать в ладоши — обязанность публики.
Радостным
крикам,
веселому гомону, громким песням ни конца ни края.
С пахучими венками из любистка на головах, с
веселыми песнями, с
криками, со смехом толкут они где-нибудь на огороде ячмень на обетную кашу, а набравшиеся туда парни заигрывают каждый со своей зазнобой…
И на фоне их немолчного
крика остальные звуки выделялись
веселые и мелодичные.
Звонкие голоса мельников, ловивших доски, сияние неба и солнца, разноголосый
крик на той стороне, казавшийся так же
веселым под этим чистым небом, белый клубочек дыма — все это создавало живую и радостную картину и наполняло душу бодростью и желанием деятельности, такой же живой и
веселой.
Наконец, уже поздно вечером, у соседей послышались
веселые женские голоса, и вскоре все это разразилось неистовыми
криками, ругатней, буйным скандалом и дракой…
Идут меж ними шутливые перебранки и
веселые разговоры, порой вырываются громкие, визгливые
крики.
Уселись в свои колымаги и царские приближенные, и этот торжественный поезд, сопровождаемый народными
криками, потянулся по Москве. На колокольнях церквей не умолкал
веселый перезвон.
Казалось, что слезы не должны были высыхать на глазах этого человека,
крики гнева и возмущения не должны были замирать на его устах, а вместо того он был постоянно весел и шутлив и бороду имел какую-то нелепо
веселую, огненно-рыжую бороду, в которой все волоски точно кружились и свивались в бесконечной затейливой пляске.