Неточные совпадения
Принял он Чичикова отменно ласково и радушно, ввел его совершенно в доверенность и рассказал
с самоуслажденьем, скольких и скольких стоило ему трудов возвесть именье до нынешнего благосостояния; как трудно было дать понять простому мужику, что есть высшие побуждения, которые доставляют
человеку просвещенная роскошь, искусство и художества; сколько нужно было
бороться с невежеством русского мужика, чтобы одеть его в немецкие штаны и заставить почувствовать, хотя сколько-нибудь, высшее достоинство
человека; что баб, несмотря на все усилия, он до сих <пор> не мог заставить надеть корсет, тогда как в Германии, где он стоял
с полком в 14-м году, дочь мельника умела играть даже на фортепиано, говорила по-французски и делала книксен.
Как будто над этим
человеком наклонился враг,
с которым он не находил сил
бороться и который сейчас нанесет ему сокрушающий удар.
Я теперь живой, заезжий свидетель того химически-исторического процесса, в котором пустыни превращаются в жилые места, дикари возводятся в чин
человека, религия и цивилизация
борются с дикостью и вызывают к жизни спящие силы.
Здесь все в полном брожении теперь: всеодолевающая энергия
человека борется почти
с неодолимою природою, дух —
с материей, жадность приобретения —
с скупостью бесплодия.
Потом, вникая в устройство судна, в историю всех этих рассказов о кораблекрушениях, видишь, что корабль погибает не легко и не скоро, что он до последней доски
борется с морем и носит в себе пропасть средств к защите и самохранению, между которыми есть много предвиденных и непредвиденных, что, лишась почти всех своих членов и частей, он еще тысячи миль носится по волнам, в виде остова, и долго хранит жизнь
человека.
Она очень хорошо могла доказывать, что существующий порядок невозможен, и что обязанность всякого
человека состоит в том, чтобы
бороться с этим порядком и пытаться установить тот и политический и экономический строй жизни, при котором личность могла бы свободно развиваться, и т. п.
Были среди них
люди, ставшие революционерами потому, что искренно считали себя обязанными
бороться с существующим злом; но были и такие, которые избрали эту деятельность из эгоистических, тщеславных мотивов; большинство же было привлечено к революции знакомым Нехлюдову по военному времени желанием опасности, риска, наслаждением игры своей жизнью — чувствами, свойственными самой обыкновенной энергической молодежи.
Предводитель был либеральный
человек, и он вместе
с некоторыми единомышленниками
боролся против наступившей при Александре III реакции и весь был поглощен этой борьбой и ничего не знал о своей несчастной семейной жизни.
Религиозное же сознание должно
бороться с этими разлагающими и обессиливающими теориями социальной среды во имя творческой активности
человека, во имя его высшей свободы, во имя высшего смысла жизни.
С точки зрения сострадания к
людям и человеческим поколениям, боязни боли и жестокости, лучше оставаться в старой системе приспособления, ничего не искать, ни за какие ценности не
бороться.
Они-то и
борются с безответственностью,
с возложением ответственности на силы, вне
человека находящиеся.
Тут дьявол
с Богом
борется, а поле битвы — сердца
людей.
В течение целых шестидесяти лет,
с самого рождения до самой кончины, бедняк
боролся со всеми нуждами, недугами и бедствиями, свойственными маленьким
людям; бился как рыба об лед, недоедал, недосыпал, кланялся, хлопотал, унывал и томился, дрожал над каждой копейкой, действительно «невинно» пострадал по службе и умер наконец не то на чердаке, не то в погребе, не успев заработать ни себе, ни детям куска насущного хлеба.
Но когда я веду борьбу против насилия над свободой духа, когда
борюсь за попираемую ценность, то я бываю страшно нетерпим на этой почве и порываю
с людьми,
с которыми у меня были дружеские связи.
Я
боролся с миром не как
человек, который хочет и может победить и покорить себе, а как
человек, которому мир чужд и от власти которого он хочет освободить себя.
— Дело вот в чем, Галактион Михеич… Гм… Видите ли, нам приходится
бороться главным образом
с Прохоровым… да. И мне хотелось бы, чтобы вы отправились к нему и повели необходимые переговоры. Понимаете, мне самому это сделать неудобно, а вы посторонний
человек. Необходимые инструкции я вам дам, и остается только выдержать характер. Все дело в характере.
Более сильным
людям нужно было идейно примириться
с «действительностью», найдя для нее смысл и оправдание, или
бороться с ней.
В прежнее время медведь не обижал
людей и домашних животных и считался смирным, но
с тех пор, как ссыльные стали селиться по верховьям рек и вырубать тут леса и преградили ему путь к рыбе, которая составляла его главную пищу, в сахалинских метрических книгах и в «ведомости происшествий» стала появляться новая причина смерти — «задран медведем», и в настоящее время медведь уже третируется, как грозное явление природы,
с которым приходится
бороться не на шутку.
Гинце и Кононович
боролись с этим злом, но недостаточно энергично; по крайней мере я нашел только три приказа, относящихся к вопросу о прислуге, и таких, которые
человек заинтересованный мог широко толковать в свою пользу.
И не хочет понять самой простой истины: что не нужно усыплять в
человеке его внутренние силы и связывать ему руки и ноги, если хотят, чтоб он мог успешно
бороться с своими врагами.
Мне даже случалось иногда думать, — продолжал князь очень серьезно, истинно и глубоко заинтересованный, — что и все
люди так, так что я начал было и одобрять себя, потому что
с этими двойными мыслями ужасно трудно
бороться; я испытал.
Одним словом, был страшный беспорядок. Мне показалось
с первого взгляда, что оба они, и господин, и дама —
люди порядочные, но доведенные бедностью до того унизительного состояния, в котором беспорядок одолевает наконец всякую попытку
бороться с ним и даже доводит
людей до горькой потребности находить в самом беспорядке этом, каждый день увеличивающемся, какое-то горькое и как будто мстительное ощущение удовольствия.
Целых пять дней
боролся он
с своею робостью; на шестой день молодой спартанец надел новенький мундир и отдался в распоряжение Михалевичу, который, будучи своим
человеком, ограничился тем, что причесал себе волосы, — и оба отправились к Коробьиным.
— От многого. От неспособности сжиться
с этим миром-то; от неуменья отстоять себя; от недостатка сил
бороться с тем, что не всякий поборет. Есть
люди, которым нужно, просто необходимо такое безмятежное пристанище, и пристанище это существует, а если не отжила еще потребность в этих учреждениях-то, значит, всякий молокосос не имеет и права называть их отжившими и поносить в глаза
людям, дорожащим своим тихим приютом.
— Ну, — сказал хохол усмехаясь, — когда
человеку сорок лет да он сам долго
боролся с медведями в своей душе — трудно его переделать…
Там, в Сибири, безделье развращает
людей, часто вызывает к жизни дурные чувства — как он умел
бороться с ними!..
Мы говорим: общество, которое рассматривает
человека только как орудие своего обогащения, — противочеловечно, оно враждебно нам, мы не можем примириться
с его моралью, двуличной и лживой; цинизм и жестокость его отношения к личности противны нам, мы хотим и будем
бороться против всех форм физического и морального порабощения
человека таким обществом, против всех приемов дробления
человека в угоду корыстолюбию.
Затем в самой игре не произошло ничего особенного, кроме разве того, что Лябьев всех обыграл, что, впрочем, и сделать ему было очень нетрудно, потому что Егор Егорыч кидал карты почти механически и все взглядывал беспрестанно на Сусанну; Сверстов, как и всегда это было, плел лапти; что же касается до gnadige Frau, то она хоть и
боролась довольно искусно
с молодым
человеком, но все-таки была им побеждена.
Он почти игнорировал Евпраксеюшку и даже не называл ее по имени, а ежели случалось иногда спросить об ней, то выражался так: «А что та…все еще больна?» Словом сказать, оказался настолько сильным, что даже Улитушка, которая в школе крепостного права довольно-таки понаторела в науке сердцеведения, поняла, что
бороться с таким
человеком, который на все готов и на все согласен, совершенно нельзя.
В такие вечера — книги не помогали, и тогда мы
с Павлом старались развлечь
людей своими средствами: мазали рожи себе сажей, красками, украшались пенькой и, разыгрывая разные комедии, сочиненные нами, героически
боролись со скукой, заставляя
людей смеяться. Вспомнив «Предание о том, как солдат спас Петра Великого», я изложил эту книжку в разговорной форме, мы влезали на полати к Давидову и лицедействовали там, весело срубая головы воображаемым шведам; публика — хохотала.
В самом простом виде дело происходило так:
люди жили племенами, семьями, родами и враждовали, насиловали, разоряли, убивали друг друга. Насилия эти происходили в малых и больших размерах: личность
боролась с личностью, племя
с племенем, семья
с семьей, род
с родом, народ
с народом. Бòльшие, сильнейшие совокупности завладевали слабейшими, и чем больше и сильнее становилась совокупность
людей, тем меньше происходило в ней внутренних насилий и тем обеспеченнее казалась продолжительность жизни совокупности.
Но что делать правительствам против тех
людей, которые обличают бесполезность, излишество и вредность всяких правительств и не
борются с ними, а только не нуждаются в них, обходятся без них и потому не хотят участвовать в них?
Если прежде
человеку говорили, что он без подчинения власти государства будет подвержен нападениям злых
людей, внутренних и внешних врагов, будет вынужден сам
бороться с ними, подвергаться убийству, что поэтому ему выгодно нести некоторые лишения для избавления себя от этих бед, то
человек мог верить этому, так как жертвы, которые он приносил государству, были только жертвы частные и давали ему надежду на спокойную жизнь в неуничтожающемся государстве, во имя которого он принес свои жертвы.
Люди, живущие в естественных условиях жизни, не по городам, но среди природы,
борясь с нею, живут без этого ограждения и знают, как мало может оградить их насилие от окружающих их действительных опасностей.
«Военные
люди — главное бедствие мира. Мы
боремся с природой,
с невежеством, чтобы хоть сколько-нибудь улучшить наше жалкое существование. Ученые посвящают труду всю жизнь для того, чтобы найти средства помочь, облегчить судьбу своих братьев. И, упорно трудясь и делая открытие за открытием, они обогащают ум человеческий, расширяют науку, каждый день дают новые знания, каждый день увеличивая благосостояние, достаток, силу народа.
Так, мне известно, что в Сербии
люди из так называемой секты назаренов постоянно отказываются от военной службы и австрийское правительство уже несколько лет тщетно
борется с ними, подвергая их тюремному заключению.
Часто после беседы
с нею, взволнованный и полный грустно-ласкового чувства к
людям, запредельным его миру, он уходил в поле и там, сидя на холме, смотрел, как наступают на город сумерки — время, когда светлое и тёмное
борются друг
с другом; как мирно приходит ночь, кропя землю росою, и — уходит, тихо уступая новому дню.
В хаотическом виде все эти мысли мелькали в голове помпадура. Одну минуту ему даже померещилось, что он как будто совсем лишний
человек, вроде пятого колеса в колеснице; но в следующее затем мгновение эта мысль представилась ему до того обидною и дикою, что он даже весь покраснел от негодования. А так как он вообще не мог порядком разобраться
с своими мыслями, то выходили какие-то душевные сумерки, в которых свет хотя и
борется с тьмою, но в конце концов тьма все-таки должна остаться победительницею.
Дело состояло в том, что помпадур отчасти
боролся с своею робостью, отчасти кокетничал. Он не меньше всякого другого ощущал на себе влияние весны, но, как все
люди робкие и в то же время своевольные, хотел, чтобы Надежда Петровна сама повинилась перед ним. В ожидании этой минуты, он до такой степени усилил нежность к жене, что даже стал вместе
с нею есть печатные пряники. Таким образом дни проходили за днями; Надежда Петровна тщетно ломала себе голову; публика ожидала в недоумении.
Первый о чем-то сосредоточенно думал и встряхивал головою, чтобы прогнать дремоту; на лице его привычная деловая сухость
боролась с благодушием
человека, только что простившегося
с родней и хорошо выпившего; второй же влажными глазками удивленно глядел на мир божий и улыбался так широко, что, казалось, улыбка захватывала даже поля цилиндра; лицо его было красно и имело озябший вид.
— «Дети бога», — это любимая его поговорка, потому что он был добрый и религиозный
человек, — «дети бога, так нельзя
бороться с землей, она отомстит за свои раны и останется непобежденной!
Человек в цилиндре орет что-то рыдающим голосом, офицер смотрит на него и пожимает плечами, — он должен заместить вагоновожатых своими солдатами, но у него нет приказа
бороться с забастовавшими.
— Были леса по дороге, да, это — было! Встречались вепри, медведи, рыси и страшные быки,
с головой, опущенной к земле, и дважды смотрели на меня барсы, глазами, как твои. Но ведь каждый зверь имеет сердце, я говорила
с ними, как
с тобой, они верили, что я — Мать, и уходили, вздыхая, — им было жалко меня! Разве ты не знаешь, что звери тоже любят детей и умеют
бороться за жизнь и свободу их не хуже, чем
люди?
— «Это — безумие! — говорил священник. — Разве мало в Лигурии нищих? Несчастные
люди, вы должны
бороться с соблазнами дьявола, иначе — дорого заплатите за вашу слабость!»
Да, вы много читаете, и на вас ловко сидит европейский фрак, но все же
с какою нежною, чисто азиатскою, ханскою заботливостью вы оберегаете себя от голода, холода, физического напряжения, от боли и беспокойства, как рано ваша душа спряталась в халат, какого труса разыграли вы перед действительною жизнью и природой,
с которою
борется всякий здоровый и нормальный
человек.
Вечерами, когда он сидел в большой комнате почти один и вспоминал впечатления дня, — всё ему казалось лишним, ненастоящим, всё было непонятно. Казалось — все знают, что надо жить тихо, беззлобно, но никто почему-то не хочет сказать
людям секрет иной жизни, все не доверяют друг другу, лгут и вызывают на ложь. Было ясно общее раздражение на жизнь, все жаловались на тяжесть её, каждый смотрел на другого, как на опасного врага своего, и у каждого недовольство жизнью
боролось с недоверием к
людям.
Он хорошо чувствовал ничтожество этих беспокойно прыгающих
людей, ясно понимал, что их хлещет изнутри тёмный страх, это страх толкает их из стороны в сторону,
с ним они
борются, опьяняя себя громкими криками, желая доказать себе, что ничего не боятся.
Саша. Не говори, не говори, папа! И слушать не хочу. Надо
бороться с мрачными мыслями. Он хороший, несчастный, непонятый
человек; я буду его любить, пойму, поставлю его на ноги. Я исполню свою задачу. Решено!
— А знаете ли вы, сударь, русскую пословицу:"
С сильным не
борись,
с богатым не тянись"? — вопрошает наконец Прокоп, останавливаясь перед молодым
человеком.
— Тон и манера у тебя таковы, как будто ты жертва. Это мне не нравится, друг мой. Сама ты виновата. Вспомни, ты начала
с того, что рассердилась на
людей и на порядки, но ничего не сделала, чтобы те и другие стали лучше. Ты не
боролась со злом, а утомилась, и ты жертва не борьбы, а своего бессилия. Ну, конечно, тогда ты была молода, неопытна, теперь же все может пойти иначе. Право, поступай! Будешь ты трудиться, служить святому искусству…