Неточные совпадения
В кухне — кисленький запах газа, на плите, в
большом чайнике, шумно кипит вода, на
белых кафельных стенах солидно сияет медь кастрюль, в углу, среди засушенных
цветов, прячется ярко раскрашенная статуэтка мадонны с младенцем. Макаров сел за стол и, облокотясь, сжал голову свою ладонями, Иноков, наливая в стаканы вино, вполголоса говорит...
Белые двери привели в небольшую комнату с окнами на улицу и в сад. Здесь жила женщина. В углу, в
цветах, помещалось на мольберте
большое зеркало без рамы, — его сверху обнимал коричневыми лапами деревянный дракон. У стола — три глубоких кресла, за дверью — широкая тахта со множеством разноцветных подушек, над нею, на стене, — дорогой шелковый ковер, дальше — шкаф, тесно набитый книгами, рядом с ним — хорошая копия с картины Нестерова «У колдуна».
Из всей обстановки кабинета Ляховского только это зеркало несколько напоминало об удобствах и известной привычке к роскоши; все остальное отличалось
большой скромностью, даже некоторым убожеством: стены были покрыты полинялыми обоями, вероятно, синего
цвета; потолок из
белого превратился давно в грязно-серый и был заткан по углам паутиной; паркетный пол давно вытерся и был покрыт донельзя измызганным ковром, потерявшим все краски и представлявшимся издали
большим грязным пятном.
В этот день Н.А. Десулави отметил в своем дневнике растущие в сообществе следующие цветковые и тайнобрачные растения: клинтонию с крупными сочными листьями и
белыми цветами на длинном стебельке, гнездовку, украшенную многочисленными ароматными фиолетовыми
цветами; козлец — высокое растение с длинными сидящими листьями и беловато-желтыми
цветами; затем папоротник,
большие ажурные листья которого имеют треугольную форму и по первому впечатлению напоминают листья орляка; кочедыжник женский — тоже с отдельными
большими листьями, форма которых меняется в зависимости от окружающей их обстановки.
Около реки и вообще по сырым местам, где
больше света, росли: козья ива — полукуст-полудерево; маньчжурская смородина с трехлопастными острозубчатыми листьями; таволожка шелковистая — очень ветвистый кустарник, который легко узнать по узким листьям, любящий каменистую почву; жасмин — теневое растение с красивыми сердцевидными, заостренными листьями и
белыми цветами и ползучий лимонник с темной крупной листвой и красными ягодами, цепляющийся по кустам и деревьям.
Хвостовые перья сверху пестрые, а снизу почти
белые; над хвостом, под коричневыми длинными перьями, уже с половины спины лежат ярко-белые перья с небольшими копьеобразными крапинками; на шее, под горлышком, перышки светлы, даже белесоваты; глаза небольшие, темные, шея длиною в три вершка; нос темно-рогового
цвета, довольно толстый, загнутый книзу, в два вершка с половиною; крылья очень
большие, каждое длиною в две четверти с вершком, если мерить от плечевого сустава до конца последнего пера; хвост коротенький; ноги в четверть длиною, пальцы соразмерные;
цвет кожи на ногах темный, пальцы еще темнее, ногти совсем черные, небольшие и крепкие.
Объемом тела он немного
больше обыкновенного воробья, но на вид кажется крупнее его; все части в нем пропорциональны, и он очень строен во всех своих куличьих статях; спина, верхняя сторона крыльев, хвостик, шейка и головка серовато-коричневого
цвета, с разными неопределенными крапинками или узорами, перышки же на брюшке, под хвостиком и крыльями ярко-белые.
Глаза темные, брови широкие и красные, голова небольшая, шея довольно толстая; издали глухарь-косач покажется черным, но это несправедливо: его голова и шея покрыты очень темными, но в то же время узорно-серыми перышками; зоб отливает зеленым глянцем, хлупь испещрена
белыми пятнами по черному полю, а спина и особенно верхняя сторона крыльев — по серому основанию имеют коричневые длинные пятна; нижние хвостовые перья — темные, с
белыми крапинками на лицевой стороне, а верхние, от спины идущие, покороче и серые; подбой крыльев под плечными суставами ярко-белый с черными крапинами, а остальной — сизо-дымчатый; ноги покрыты мягкими, длинными, серо-пепельного
цвета перышками и очень мохнаты до самых пальцев; пальцы же облечены, какою-то скорлупообразною, светлою чешуйчатою бронею и оторочены кожаною твердою бахромою; ногти темные,
большие и крепкие.
На голове у вальдшнепа сверху лежат четыре поперечные полоски, или растянутые пятна темного
цвета; красноты
больше на спине и верхней стороне крыльев, а нижняя, зоб и брюхо — светлее и покрыты правильными поперечными серо-пепельными полосками; хвост коротенький, исподние его перья подлиннее верхних, очень темны, даже черны, и каждое оканчивается с изнанки
белым пятнышком, а сверху красно-серым; верхние же хвостовые перышки помельче, покороче и светло-коричневые; нос в длину вершок с четвертью; ноги для кулика такой величины коротки;
цвет носа и ног светло-роговой.
Красноустик вдвое или почти втрое
больше обыкновенной ласточки;
цвет его перьев темно-кофейный, издали кажется даже черным, брюшко несколько светлее, носик желтоватый, шея коротенькая, головка довольно велика и кругла, ножки тонкие, небольшие, какого-то неопределенного дикого
цвета, очевидно не назначенные для многого беганья, хвостик
белый, а концы хвостовых перьев черноватые; крылья длинные, очень острые к концам, которые, когда птичка сидит, накладываются один на другой, как у всех птиц, имеющих длинные крылья, например: у сокола, копчика и даже у обыкновенной ласточки.
Большие чайки серого и
белого цветов сидели вперемежку с грациозными клушами и не ссорились между собою, только некоторые из них как бы переминались с ноги на ногу и немного передвигались в сторону.
Старинные кресла и диван светлого березового выплавка, с подушками из шерстяной материи бирюзового
цвета, такого же
цвета занавеси на окнах и дверях; той же березы письменный столик с туалетом и кроватка, закрытая
белым покрывалом, да несколько растений на окнах и
больше ровно ничего не было в этой комнатке, а между тем всем она казалась необыкновенно полным и комфортабельным покоем.
Тамара с голыми
белыми руками и обнаженной шеей, обвитой ниткой искусственного жемчуга, толстая Катька с мясистым четырехугольным лицом и низким лбом — она тоже декольтирована, но кожа у нее красная и в пупырышках; новенькая Нина, курносая и неуклюжая, в платье
цвета зеленого попугая; другая Манька — Манька
Большая или Манька Крокодил, как ее называют, и — последней — Сонька Руль, еврейка, с некрасивым темным лицом и чрезвычайно
большим носом, за который она и получила свою кличку, но с такими прекрасными
большими глазами, одновременно кроткими и печальными, горящими и влажными, какие среди женщин всего земного шара бывают только у евреек.
В маленьком домике Клеопатры Петровны окна были выставлены и горели
большие местные свечи. Войдя в зальцо, Вихров увидел, что на
большом столе лежала Клеопатра Петровна; она была в
белом кисейном платье и с
цветами на голове. Сама с закрытыми глазами, бледная и сухая, как бы сделанная из кости. Вид этот показался ему ужасен. Пользуясь тем, что в зале никого не было, он подошел, взял ее за руку, которая едва послушалась его.
И плющ был и еще такие широкие листья, — уж не знаю, как они называются, — и еще другие листья, которые за все цепляются, и
белые цветы большие были, и нарциссы были, а я их
больше всех
цветов люблю, и розаны были, такие славные розаны, и много-много было
цветов.
Магнолии, с их твердыми и блестящими, точно лакированными листьями и
белыми, с
большую тарелку величиной,
цветами; беседки, сплошь затканные виноградом, свесившим вниз тяжелые гроздья; огромные многовековые платаны с их светлой корой и могучими кронами; табачные плантации, ручьи и водопады, и повсюду — на клумбах, на изгородях, на стенах дач — яркие, великолепные душистые розы, — все это не переставало поражать своей живой цветущей прелестью наивную душу мальчика.
— Я бы представила, — продолжала она, скрестив руки на груди и устремив глаза в сторону, — целое общество молодых девушек, ночью, в
большой лодке — на тихой реке. Луна светит, а они все в
белом и в венках из
белых цветов, и поют, знаете, что-нибудь вроде гимна.
От множества мягкой и красивой мебели в комнате было тесно, как в птичьем гнезде; окна закрывала густая зелень
цветов, в сумраке блестели снежно-белые изразцы печи, рядом с нею лоснился черный рояль, а со стен в тусклом золоте рам смотрели какие-то темные грамоты, криво усеянные крупными буквами славянской печати, и под каждой грамотой висела на шнуре темная,
большая печать. Все вещи смотрели на эту женщину так же покорно и робко, как я.
Увар Иванович носил просторный сюртук табачного
цвета и
белый платок на шее, ел часто и много и только в затруднительных случаях, то есть всякий раз, когда ему приходилось выразить какое-либо мнение, судорожно двигал пальцами правой руки по воздуху, сперва от
большого пальца к мизинцу, потом от мизинца к
большому пальцу, с трудом приговаривая: «Надо бы… как-нибудь, того…»
Перед светлыми,
большими окнами многих домов, за огородками, поднимаются выше хат темно-зеленые раины, нежные светлолиственные акации с
белыми душистыми
цветами, и тут же нагло блестящие желтые подсолнухи и вьющиеся лозы травянок и винограда.
Щука имеет
большие, темные, зоркие глаза, которыми издалека видит свою добычу; она покрыта чешуей, испещрена вея пятнами и крапинами темно-зеленоватого
цвета; брюхо имеет
белое, хвост и плавательные перья зеленовато-серые с темными извилистыми каемками.
Станом он брусковат и похож на щуку, но немного шире ее; нижняя половина его тела и брюха — серебристо-белого
цвета, а спина и верхние стороны боков — сероваты; поперек всего тела лежат двенадцать неясных полос темно-синего, неяркого
цвета; глаза имеет довольно
большие, желтоватые, зрачки темные.
Иногда употребляют и название «красной рыбы», вероятно по желтовато-розовому
цвету ее тела и, может быть, по красным крапинам, которыми она испещрена; но не должно смешивать красулю с собственно так называемою красною рыбой, или семгой: последняя отличается от первой более широким станом, серовато-белым
цветом чешуи и
большею краснотою тела; она живет преимущественно в
больших реках.
Красуля принадлежит к породе форели и вместе с нею водится только в чистых, холодных и быстрых реках, даже в небольших речках или ручьях, и в новых, не загаженных навозом прудах, на них же устроенных, но только в глубоких и чистых; стан ее длинен, брусковат, но шире щучьего; она очень красива; вся, как и форель, испещрена крупными и мелкими, черными, красными и
белыми крапинами; хвост и перья имеет сизые; нижнюю часть тела — беловато-розового
цвета; рот довольно
большой; питается мелкою рыбой, червяками и разными насекомыми, падающими в воду снаружи и в ней живущими.
Колебались в отблесках огней стены домов, изо всех окон смотрели головы детей, женщин, девушек — яркие пятна праздничных одежд расцвели, как огромные
цветы, а мадонна, облитая серебром, как будто горела и таяла, стоя между Иоанном и Христом, — у нее
большое розовое и
белое лицо, с огромными глазами, мелко завитые, золотые волосы на голове, точно корона, двумя пышными потоками они падают на плечи ее.
На нем широкая одежда из шелка небесного
цвета, ее осыпают зерна жемчуга — не
больше пяти тысяч крупных зерен, да! На его страшной седой голове
белая шапка с рубином на острой верхушке, и качается, качается — сверкает этот кровавый глаз, озирая мир.
Празднества закончились парадом на Шейновском поле. Тысяча народу кругом. Доисторические курганы, тянущиеся линией между
Большими и Малыми Балканами по знаменитой Долине роз и Шейновскому полю, представляли собой огромные букеты
цветов. Жаркий солнечный день — все в цветных шляпках и платьях, дамы с букетами
цветов и пестрыми зонтиками, военные гости в
белых фуражках.
На том самом месте этой огромной, высокой церкви
Большого Вознесения, у Никитских ворот, где сто лет назад под золотыми венцами стояли Александр Пушкин и Наталья Гончарова, высился весь в
цветах и венках
белый гроб, окруженный беспрерывно входящими и выходящими москвичами, пришедшими поклониться останкам своей любимицы, великой артистке Марии Ермоловой. Здесь собрались те, которые не будут иметь возможности завтра присутствовать на торжественной гражданской панихиде в Малом театре.
Чтобы показать, до каких подробностей в этом отношении доходил Петр, приведем следующие статьи из двух последних пунктов: «Купить гарусу на знамены, на вымпелы, на флюгели,
белого, синего, красного, аршин 1000 или 900, всякого
цвета поровну, а буде недорог, и
больше.
Впереди нас и сзади нас шли люди, направлявшиеся туда же, куда и мы, — мужчины в меховых пальто, женщины в длинных дипломатах и пальмерстонах из претендующей на роскошь материи: шелковые
цветы по плисовому полю, с боа на шеях и в
белых шелковых платках на головах; все это входило в подъезд и, поднявшись на несколько ступенек лестницы, раздевалось, обнаруживая по
большей части жалко-роскошные туалеты, где шелк заменяла наполовину бумага, золото — бронза, бриллианты — шлифованное стекло, а свежесть лица и блеск глаз — цинковые
белила, кармин и тердесьен.
Бабочка Ио или Глазчатая Нимфа, довольно
большая, очень красивая и редкая; крылушки у ней угловато-зубчатые,
цветом темновишневые; на каждом крыле находится по
большому глазку голубовато-лилового
цвета, по которому сбоку идут по пяти маленьких
белых пятнушек.
Из ночных замечательными можно было назвать двух бабочек: одна из них, Антиква, довольно
большая, имевшая крылья очень плоские, хорошего, то есть яркого темнокрасного
цвета; на передних или верхних ее крыльях, у заднего угла, находилось по
белой лунке или пятну.
Но чем
больше подвигались мы на юг, тем возбужденнее и радостнее становился мой Борис. Весна как будто шла нам навстречу. И когда мы впервые увидели
белые мазаные хатенки Малороссии, она была уже в полном расцвете. Борис не отрывался от окна. На насыпи синели
большие, крупные простые
цветы, носящие поэтическое название «сна», и Борис с восторгом рассказывал о том, как при помощи этих
цветов у них в Малороссии красят пасхальные яйца.
Деревья также показались Алеше отменно красивыми, хотя притом очень странными. Они были разного
цвета: красные, зеленые, коричневые,
белые, голубые и лиловые. Когда посмотрел он на них со вниманием, то увидел, что это не что иное, как разного рода мох, только выше и толще обыкновенного. Министр рассказал ему, что мох этот выписан королем за
большие деньги из дальних стран и из самой глубины земного шара.
У меня есть дубовая роща, в которой находится около двух тысяч старых и молодых дубов; старые, в числе более двухсот, стоят очень редко между собою на
большой сенокосной поляне, и только под некоторыми из них с незапамятных времен родятся во множестве
белые грибы, несколько особенного образования и величины, необыкновенной плотнины и крепости и также необыкновенного бронзового или стального
цвета, иногда пестрые и глянцевитые, как мрамор.
Женщин, как всегда и везде в подобных случаях, было гораздо
больше, чем мужчин;
белые, красные, голубые и других ярких
цветов наряды, цветные зонтики, распущенные над головами богомолок, придавали необычный в другое время праздничный вид луговине, весной заливаемой водопольем, а потом посещаемой разве только косцами да охотниками за болотной дичью.
Брильянты на голове, брильянты на открытой шее, золото и дорогие камни на руках, парижские
цветы, старые брюссели, беспощадно открытые, сверкающие плечи, обворожительная улыбка, полные, вкусно сделанные руки с розовым локотком, роскошное платье, представлявшее символическое соединение польских
цветов, кармазинного с
белым, — вот то сверкающее, очаровательное впечатление, которым поражала в первый миг прелестная женщина каждого при входе в ее парадную
большую залу.
Сквозь густую листву деревьев, и справа, и слева, кокетливо выглядывали небольшие одноэтажные
белые, точно мраморные, дома или, вернее, дворцы-виллы, с
большими верандами, уставленными
цветами. Боковые аллеи вели к ним.
Мягкая оливкового
цвета мебель, широкое зеркало в простенке двух окон, скрытых под
белыми тюлевыми занавесками, туалет из зеленого крепона с плюшем, за красиво расписанными по молочному фону ширмами кровать, похожая на
большого сверкающего лебедя своей нежной белизной…
Орлов так описывал императрице наружность принцессы Елизаветы: «Оная женщина росту небольшого, тела очень сухого, лицом ни
бела ни черна, глаза имеет
большие, открытые,
цветом темно-карие, косы и брови темно-русы, а на лице есть и веснушки.
Оная ж женщина росту небольшого, тела очень сухого, лицом ни
бела, ни черна, глаза имеет
большие и открытые,
цветом темно-карие, косы и брови темно-русы, а на лице есть и веснушки; говорит хорошо по-французски, по-немецки, немного по-итальянски, разумеет по-английски; думать надобно, что и польский язык знает, только никак не отзывается; уверяет о себе, что она арабским и персидским языком очень хорошо говорит.
Аксинья отворила ей дверь в
большую низковатую комнату с тремя окнами. Свет сквозь полосатые шторы ровно обливал ее. Воздух стоял в ней спертый. Окна боялись отпирать. Хорошая рядская мебель в чехлах занимала две стены в жесткой симметрии: диван, стол, два кресла. В простенках узкие бронзовые зеркала. На стенах олеографии в рамах. Чистота отзывалась раскольничьим домом. Крашеный пол так и блестел. По нем от одной двери к другой шли
белые половики. На окнах
цветы и бутыли с красным уксусом.
За чащей сразу очутились они на берегу лесного озерка, шедшего узковатым овалом. Правый затон затянула водяная поросль. Вдоль дальнего берега шли кусты тростника, и желтые лилиевидные
цветы качались на широких гладких листьях. По воде,
больше к средине, плавали
белые кувшинки. И на фоне стены из елей, одна от другой в двух саженях, стройно протянулись вверх две еще молодые сосны, отражая полоску света своими шоколадно-розовыми стволами.
Это была именно та красота, созерцание которой, бог весть откуда, вселяет в вас уверенность, что вы видите черты правильные, что волосы, глаза, нос, рот, шея, грудь и все движения молодого тела слились вместе в один цельный, гармонический аккорд, n котором природа не ошиблась ни на одну малейшую черту; вам кажется почему-то, что у идеально красивой женщины должен быть именно такой нос, как у Маши, прямой и с небольшой горбинкой, такие
большие темные глаза, такие же длинные ресницы, такой же томный взгляд, что ее черные кудрявые волосы и брови так же идут к нежному
белому цвету лба и щек, как зеленый камыш к тихой речке;
белая шея Маши и ее молодая грудь слабо развиты, но чтобы суметь изваять их, вам кажется, нужно обладать громадным творческим талантом.
Большая, прекрасно сформированная голова, ровный матово-белый
цвет лица, почти
белые волосы.
Большая старая овчарка грязно-белого
цвета, лохматая, с клочьями шерсти у глаз и носа, стараясь казаться равнодушной к присутствию чужих, раза три покойно обошла вокруг лошади и вдруг неожиданно, с злобным, старческим хрипеньем бросилась сзади на объездчика, остальные собаки не выдержали и повскакали со своих мест.
Наконец все трое детей Волгиных вместе с Маей, одетой в нарядное
белое платьице, с
большим букетом лесных
цветов в руках, и Фридрихом Адольфовичем, сиявшим необычайным оживлением, вышли на крыльцо хуторского дома, чутко прислушиваясь, не звякнет ли вдали желанный колокольчик.
С левой стороны находилась громадная арка с приподнятой на толстых шнурах портьерой, открывавшей вид в следующую комнату-альков, всю обитую
белой шелковой материей. В глубине ее виднелась пышная кровать, а справа роскошный туалет, с
большим овальным зеркалом в рамке из слоновой кости. Альков освещался молочного
цвета фонарем, спускавшимся из центра искусно задрапированного белоснежным шатром потолка. Пол был устлан
белым ангорским ковром.
Пили чай. На окне стоял в горшке
большой куст
белых хризантем. Я невольно все время поглядывала на
цветы, и не было почему-то покоя от вопроса: почему
цветы? Сам он их себе купил или… принес ему кто-нибудь? Купит ли себе парень сам
цветы? Или станет ли парень парню приносить
цветы?
Я помню дом наш деревянный,
Кусты сирени вкруг него,
Подъезд, три комнаты простые
С балконом на широкий двор,
Портретов рамы золотые,
Разнохарактерный узор
Причудливых изображений
На
белом фоне потолков —
Счастливый плод воображенья
Оригинальных маляров,
Лампадку перед образами,
Большой диван и круглый стол,
На нём часы, стакан с
цветами.