Неточные совпадения
Пьер с десятилетнего возраста был послан с гувернером-аббатом за границу, где он пробыл до двадцатилетнего возраста. Когда он вернулся в Москву, отец отпустил аббата и сказал молодому человеку: «Теперь ты поезжай в Петербург, осмотрись и выбирай. Я на всё согласен. Вот тебе
письмо к
князю Василью, и вот тебе деньги. Пиши обо всем, я тебе во всем помога». Пьер уже три месяца выбирал карьеру и ничего не делал. Про этот выбор и говорил ему
князь Андрей. Пьер потер себе лоб.
— Ma chère, — сказал вдруг
князь Василий, прижав к себе столик, оживившись и начав говорить скорей, — но что́, ежели
письмо написано государю, и граф просит усыновить Пьера? Понимаешь, по заслугам графа его просьба будет уважена…
— Я тебе скажу больше, — продолжал
князь Василий, хватая ее за руку, —
письмо было написано, хотя и не отослано, и государь знал о нем. Вопрос только в том, уничтожено ли оно, или нет. Ежели нет, то как скоро всё кончится, —
князь Василий вздохнул, давая этим понять, что он разумел под словами всё кончится, — и вскроют бумаги графа, завещание с
письмом будет передано государю, и просьба его, наверно, будет уважена. Пьер, как законный сын, получит всё.
— Еще два
письма пропущу, а третье прочту, — строго сказал
князь, — боюсь, много вздору пишете. Третье прочту.
— Третье, я сказал, третье, — коротко крикнул
князь, отталкивая
письмо, и, облокотившись на стол, пододвинул тетрадь с чертежами геометрии.
Отец мне ничего не говорил о женихе, но сказал только, что получил
письмо и ждет посещения
князя Василия; чтó касается до плана супружества относительно меня, я вам скажу, милый и бесценный друг, что брак, по-моему, есть божественное установление, которому нужно подчиняться.
Возвратившись со смотра, Кутузов, сопутствуемый австрийским генералом, прошел в свой кабинет и, кликнув адъютанта, приказал подать себе некоторые бумаги, относившиеся до состояния приходивших войск, и
письма, полученные от эрцгерцога Фердинанда, начальствовавшего передовою армией.
Князь Андрей Болконский с требуемыми бумагами вошел в кабинет главнокомандующего. Перед разложенным на столе планом сидели Кутузов и австрийский член гофкригсрата.
— Дай-ка сюда это
письмо, — сказал Кутузов, обращаясь к
князю Андрею.
Окончив свои визиты в пятом часу вечера, мысленно сочиняя
письмо отцу о сражении и о своей поездке в Брюнн,
князь Андрей возвращался домой к Билибину.
— Да, да, ни на волос, — отвечал смеясь
князь Василий. — «Сергей Кузьмич… со всех сторон. Со всех сторон, Сергей Кузьмич…» Бедный Вязмитинов никак не мог пойти далее. Несколько раз он принимался снова за
письмо, но только что скажет Сергей… всхлипывания… Ку…зьми…ч — слезы… и со всех сторон заглушаются рыданиями, и дальше он не мог. И опять платок, и опять «Сергей Кузьмич, со всех сторон», и слезы… так что уже попросили прочесть другого.
— Я спрашиваю у тебя, когда ты получил
письмо от Болконского, — повторяет третий раз
князь Василий. — Как ты рассеян, мой милый.
Старый
князь Николай Андреич Болконский в декабре 1805 года получил
письмо от
князя Василия, извещавшего его о своем приезде вместе с сыном. («Я еду на ревизию, и, разумеется, мне 100 верст не крюк, чтобы посетить вас, многоуважаемый благодетель, — писал он, — и Анатоль мой провожает меня и едет в армию; и я надеюсь, что вы позволите ему лично выразить вам то глубокое уважение, которое он, подражая отцу, питает к вам».)
Через две недели после получения
письма, вечером, приехали вперед люди
князя Василья, а на другой день приехал и он сам с сыном.
Теперь же, по намекам
письма и маленькой княгини, он понял, в чем дело, и невысокое мнение о
князе Василье перешло в душе
князя Николая Андреича в чувство недоброжелательного презрения.
Она имела случай посылать свои
письма к великому
князю Константину Павловичу, который командовал гвардией.
Ростовы предполагали, что русская гвардия за границей, есть совершенно-определительный адрес, и что ежели
письмо дойдет до великого
князя, командовавшего гвардией, то нет причины, чтоб оно не дошло до Павлоградского полка, который должен быть там же поблизости; и потому решено было отослать
письма и деньги через курьера великого
князя к Борису, и Борис уже должен был доставить их к Николушке.
Борис во время похода сделал много знакомств с людьми, которые могли быть ему полезными, и через рекомендательное
письмо, привезенное им от Пьера, познакомился с
князем Андреем Болконским, через которого он надеялся получить место в штабе главнокомандующего.
В
письмах родных было вложено еще рекомендательное
письмо к
князю Багратиону, которое, по совету Анны Михайловны, через знакомых достала старая графиня и посылала сыну, прося его снести по назначению и им воспользоваться.
— Да, я думал, — невольно отчего-то краснея, сказал Борис, — просить главнокомандующего; к нему было
письмо обо мне от
князя Курагина; я хотел просить только потому, — прибавил он, как бы извиняясь, — что, боюсь, гвардия не будет в деле.
Прошло два месяца после получения известий в Лысых Горах об Аустерлицком сражении и о погибели
князя Андрея, и несмотря на все
письма через посольство и на все розыски, тело его не было найдено, и его не было в числе пленных.
Через неделю после газеты, принесшей известие об Аустерлицкой битве, пришло
письмо Кутузова, который извещал
князя об участи, постигшей его сына.
Камердинер с
письмами, не застав молодого
князя в его кабинете, прошел на половину княжны Марьи; но и там его не было. Камердинеру сказали, что
князь пошел в детскую.
Письма всё были в его руке. Он машинально открыл их и стал читать. Старый
князь, на синей бумаге, своим крупным, продолговатым почерком, употребляя кое-где титлы, писал следующее...
Князь Андрей вздохнул и распечатал другой конверт. Это было на двух листочках мелко исписанное
письмо от Билибина. Он сложил его не читая и опять прочел
письмо отца, кончавшееся словами: «скачи в Корчеву и исполни!»
«Да, что́ бишь еще неприятное он пишет? вспоминал
князь Андрей содержание отцовского
письма. Да. Победу одержали наши над Бонапартом именно тогда, когда я не служу. Да, да, всё подшучивает надо мной… ну, да на здоровье…» и он стал читать французское
письмо Билибина. Он читал не понимая половины, читал только для того, чтобы хоть на минуту перестать думать о том, о чем он слишком долго исключительно и мучительно думал.
Фельдмаршал начинает волноваться, сам принимается за работу и находит
письма от государя к графу Т.,
князю В. и другим.
Известный prince de Ligne [
князь де-Линь] писал ей
письма на восьми страницах.
В середине лета, княжна Марья получила неожиданное
письмо от
князя Андрея из Швейцарии, в котором он сообщал ей странную и неожиданную новость.
После долгих колебаний, сомнений и молитв, княжна Марья передала
письмо отцу. На другой день старый
князь сказал ей спокойно...
— Отчего же мне на ней не жениться? — говорил он дочери. — Славная княгиня будет! — И в последнее время, к недоуменью и удивлению своему, княжна Марья стала замечать, что отец ее действительно начинал больше и больше приближать к себе француженку. Княжна Марья написала
князю Андрею о том, как отец принял его
письмо; но утешала брата, подавая надежду примирить отца с этою мыслью.
В 1810 году он получил
письма родных, в которых извещали его о помолвке Наташи с Болконским и о том, что свадьба будет через год, потому что старый
князь не согласен.
Наташа рассказала ему свой роман с
князем Андреем, его приезд в Отрадное и показала его последнее
письмо.
От жениха
князя Андрея получено было четвертое
письмо, из Рима, в котором он писал, что он уже давно бы был на пути в Россию, ежели бы неожиданно в теплом климате не открылась его рана, чтó заставляет его отложить свой отъезд до начала будущего года.
Наташа подошла к столу и, не думав ни минуты, написала тот ответ княжне Марье, который она не могла написать целое утро. В
письме этом она коротко писала княжне Марье, что все недоразумения их кончены, что, пользуясь великодушием
князя Андрея, который уезжая дал ей свободу, она просит ее забыть всё и простить ее, ежели она перед нею виновата, но что она не может быть его женой. Всё это ей казалось так легко, просто и ясно в эту минуту.
В этот же вечер, Пьер поехал к Ростовым, чтоб исполнить свое поручение. Наташа была в постели, граф был в клубе, и Пьер, передав
письма Соне, пошел к Марье Дмитриевне, интересовавшейся узнать о том, как
князь Андрей принял известие. Через десять минут Соня вошла к Марье Дмитриевне.
В то самое время как
князь Андрей жил без дела при Дриссе, Шишков, государственный секретарь, бывший одним из главных представителей этой партии, написал государю
письмо, которое согласились подписать Балашев и Аракчеев. В
письме этом, пользуясь данным ему от государя позволением рассуждать об общем ходе дел, он почтительно и под предлогом необходимости для государя воодушевить к войне народ в столице, предлагал государю оставить войско.
Письмо это еще не было подано государю, когда Барклай за обедом передал Болконскому, что государю лично угодно видеть
князя Андрея, для того чтобы расспросить его о Турции, и что
князь Андрей имеет явиться в квартиру Бенигсена, в шесть часов вечера.
Ростов перед открытием кампании получил
письмо от родителей, в котором, кратко извещая его о болезни Наташи и о разрыве с
князем Андреем (разрыв этот объясняли ему отказом Наташи), они опять просили его выйти в отставку и приехать домой. Николай, получив это
письмо, и не попытался проситься в отпуск или отставку, а написал родителям, что очень жалеет о болезни и разрыве Наташи с ее женихом, и что он сделает всё возможное для того, чтобы исполнить их желание. Соне он писал отдельно.
Первого августа было получено второе
письмо от
князя Андрея.
В первом
письме, полученном вскоре после его отъезда,
князь Андрей просил с покорностию прощения у своего отца за то, что он позволил себе сказать ему, и просил его возвратить ему свою милость.
На это
письмо старый
князь отвечал ему ласковым
письмом, и после этого
письма отдалил от себя француженку.
В
письме этом
князь Андрей представлял отцу неудобства его положения вблизи от театра войны, на самой линии движения войск, и советовал ехать в Москву.
Пока он ходил, княжна Марья, Десаль, m-lle Bourienne и даже Николушка молча переглядывались. Старый
князь вернулся поспешным шагом, сопутствуемый Михаилом Иванычем, с
письмом и планом, которые он, никому не давая читать во время обеда, положил подле себя.
— Но,
князь, — робко сказал Десаль, — в
письме говорится о Витебске…
— А, в
письме? Да… — недовольно проговорил
князь. — Да… да… — Лицо его приняло вдруг мрачное выражение. Он помолчал. — Да, он пишет, французы разбиты, при какой это реке?
Когда Михаил Иваныч вернулся с
письмом в кабинет,
князь в очках, с абажуром на глазах и на свечах, сидел у открытого бюро, с бумагами в далеко отставленной руке и в несколько торжественной позе, читал свои бумаги (ремарки, как он называл), которые должны были быть доставлены государю после его смерти.
Алпатыч вышел.
Князь подошел опять к бюро, заглянув в него, потрогал рукою свои бумаги, опять запер и сел к столу писать
письмо губернатору.
— Господину барону Ашу от генерала аншефа
князя Болконского, — провозгласил он так торжественно и значительно, что чиновник обратился к нему и взял его
письмо. Через несколько минут губернатор принял Алпатыча и поспешно сказал ему...
После возвращения Алпатыча из Смоленска, старый
князь как бы вдруг опомнился от сна. Он велел собрать из деревень ополченцев, вооружить их, и написал главнокомандующему
письмо, в котором извещал его о принятом им намерении оставаться в Лысых Горах до последней крайности и защищаться, предоставляя на его рассмотрение принять или не принять меры для защиты Лысых Гор, в которых будет взят в плен или убит один из старейших русских генералов, и объявил домашним, что он остается в Лысых Горах.
«Они, французы, поселятся в этом доме; господин генерал Рамо займет кабинет
князя Андрея; будут для забавы перебирать и читать его
письма и бумаги.