Неточные совпадения
И, сказав эти слова, она взглянула на
сестру и, увидев, что Долли молчит, грустно опустив голову, Кити, вместо того чтобы выйти из
комнаты, как намеревалась, села у двери и, закрыв лицо платком, опустила голову.
Она испытывала чувство в роде того, какое испытывала в детстве, когда под наказанием была заперта в своей
комнате и слушала весёлый смех
сестёр.
— Она слышала из другой
комнаты голоса переговаривавшихся
сестер.
— Что вы говорите! — вскрикнул он, когда княгиня сказала ему, что Вронский едет в этом поезде. На мгновение лицо Степана Аркадьича выразило грусть, но через минуту, когда, слегка подрагивая на каждой ноге и расправляя бакенбарды, он вошел в
комнату, где был Вронский, Степан Аркадьич уже вполне забыл свои отчаянные рыдания над трупом
сестры и видел в Вронском только героя и старого приятеля.
Бегушев, сам проводив Перехватова до
комнаты сестры, просил его зайти к нему и рассказать, что такое с нею.
Бася кинула быстрый взгляд по направлению соседней
комнаты сестры, дверь которой была не вполне притворена, и спросила с любопытством: — А кто ее учит? У нее несколько учителей?.. Так. Хочет сдавать экзамен? Хорошее дело… Только зачем барышне держать экзамен? Барышне надо жениха. А теперь вот?.. Сейчас… кто ее учит?.. Господин Дробыш?.. Ну, я видела, что к вам шел господин Дробыш. И подумала себе: зачем господин Дробыш идет так рано? Ну, он оч-чень умный, этот Дробыш. Вай! Вай! Правда?
Неточные совпадения
Среди
комнаты стояла Лизавета, с большим узлом в руках, и смотрела в оцепенении на убитую
сестру, вся белая как полотно и как бы не в силах крикнуть.
Она, однако, не потеряла головы и немедленно выписала к себе
сестру своей матери, княжну Авдотью Степановну Х……ю, злую и чванную старуху, которая, поселившись у племянницы в доме, забрала себе все лучшие
комнаты, ворчала и брюзжала с утра до вечера и даже по саду гуляла не иначе как в сопровождении единственного своего крепостного человека, угрюмого лакея в изношенной гороховой ливрее с голубым позументом и в треуголке.
— Не топай, — попросила Дуняша в коридоре. — Они, конечно, повезли меня ужинать, это уж — всегда! Очень любезные, ну и вообще… А все-таки — сволочь, — сказала она, вздохнув, входя в свою
комнату и сбрасывая с себя верхнее платье. — Я ведь чувствую: для них певица,
сестра милосердия, горничная — все равно прислуга.
Жил я не в трактире, а у
сестры мачехи, она сдавала
комнаты со столом для гимназистов.
— Мое имя — Айно, можно говорить Анна Алексеевна. Та, — она указала на дверь в
комнату отца, —
сестра, Христина.