Неточные совпадения
Но это такой важный предмет, что я считаю необходимым
сказать об нем несколько лишних
слов.
С тех пор как «Русский вестник» доказал, что
слово «конституция», перенесенное на русскую почву, есть нелепость, или, лучше
сказать, что в России конституционное начало должно быть разлито везде, даже в трактирных заведениях, мы решили, что и у нас, на наших скромных торжествах тоже должно быть разлито конституционное начало.
В особенности
скажу я это о тех, от имени которых обращаю к вашему превосходительству прощальное
слово (оратор окидывает взором небольшое пространство стола, усеянное чинами пятого класса; отъезжающий кланяется и жмет руки соседям; управляющий удельной конторой лезет целоваться: картина).
Последние
слова были заглушены обычным «ура». Этим же смятением воспользовался и полициймейстер, чтобы наскоро
сказать свою речь без очереди.
— Я не оратор, но не могу не
сказать нескольких
слов о теплом участии, которое вы принимали в благодетельных учреждениях последнего времени.
Одним
словом, во избежание неожиданностей, я, как распорядитель, должен был просить батальонного командира, чтоб он
сказал свою речь как можно скорее и как можно короче, что он, к общему удовольствию, и исполнил.
Поздравив меня с высоким саном и дозволив поцеловать себя в плечо (причем я, вследствие волнения чувств, так крепко нажимал губами, что даже князь это заметил), он
сказал: „Я знаю, старик (я и тогда уже был оным), что ты смиренномудрен и предан, но главное, об чем я тебя прошу и даже приказываю, — это: обрати внимание на возрастающие успехи вольномыслия!“ С тех пор
слова сии столь глубоко запечатлелись в моем сердце, что я и ныне, как живого, представляю себе этого сановника, высокого и статного мужчину, серьезно и важно предостерегающего меня против вольномыслия!
— Если б вы взяли, князь, на себя труд
сказать несколько
слов вашему внуку…
— Нет, не то! —
сказал Козелков, как бы отгадывая его мысли, — поручение, которое я намерен на вас возложить, весьма серьезно. — Митенька выговорил эти
слова очень строго; но, должно быть, важный вид был не к лицу ему, потому что лакей Степан, принимавший в эту минуту тарелку у Фавори, не выдержал и поспешил поскорее уйти.
Козелков несколько застыдился; ему и самому словно совестно сделалось, что он каким-то чудом попал в «сановники». Он уже хотел и с своей стороны
сказать несколько острых
слов насчет непочтительности и опрометчивости нынешнего молодого поколения, хотел даже молвить, что это «от их, именно от их болтовни все и дело пошло», но убоялся «скворцов», которые так и кружились, так и лепетали около него. Поэтому он вознамерился благоразумно пройти посредочке.
Разумеется, если б у нас были другие средства, если б мы, по крайней мере, впрямь желали что-нибудь
сказать, — тогда дело другое; а то ведь и сказать-то мы ничего не хотим, а только так, зря выбрасываем
слова из гортани, потому что на языке болона выросла.
Сказав свое
слово, Козелков не устыдился, как делывал это прежде, но зажмурил глаза и представился утомленным.
Дмитрий Павлыч остановился, чтобы перевести дух и в то же время дать возможность почтенным представителям
сказать свое
слово. Но последние стояли, выпучивши на него глаза, и тяжко вздыхали. Городской голова понимал, однако ж, что надобно что-нибудь
сказать, и даже несколько раз раскрывал рот, но как-то ничего у него, кроме «мы, вашество, все силы-меры», не выходило. Таким образом, Митенька вынужден был один нести на себе все тяжести предпринятого им словесного подвига.
Но торговка даже не взглянула на него, а просто
сказала краткое, но сильное
слово...
— Влепить! —
сказал он твердым и ясным голосом и с этим
словом благополучно проследовал в канцелярскую камору.
— Господа! предлагаю тост за нашего дорогого, многолюбимого отъезжающего! — прерывает на этом месте мучительные мечты помпадура голос того самого Берендеева, который в этих мечтах играл такую незавидную роль, — вашество! позвольте мне, как хозяину дома, которому вы сделали честь… одним
словом, удовольствие… или, лучше
сказать, удовольствие и честь… Вашество! язык мой немеет! Но позвольте… от полноты души… в этом доме… Господа! поднимем наши бокалы! Урра!
И вот, опять-таки в угоду ему, она решается
сказать несколько
слов об усилении власти и о том, что на помпадурах должен лежать лишь высший надзор, а не подробности; но она делает это так нерешительно и с таким множеством оговорок, что Феденька чувствует свою власть не только не усиленною этим наивным вмешательством, но даже значительно умаленною.
Затем, обращаясь к издаваемым ныне отрывкам, я считаю долгом
сказать об них несколько
слов.
— Я не так выразился, monseigneur, —
сказал я, — я употребил
слово «конституция» не в том смысле, в каком вы удостоили принять его. По мнению людей науки, всякое государство, однажды конституированное, уже тем самым заявляет, что оно имеет свою конституцию… Затем, разумеется, может быть конституция вредная, но может быть и полезная…
Сказавши это, я вышел из трактира, он же остался в трактире, дабы на досуге обдумать истину, скрывавшуюся в
словах моих.
Неточные совпадения
Городничий (с неудовольствием).А, не до
слов теперь! Знаете ли, что тот самый чиновник, которому вы жаловались, теперь женится на моей дочери? Что? а? что теперь
скажете? Теперь я вас… у!.. обманываете народ… Сделаешь подряд с казною, на сто тысяч надуешь ее, поставивши гнилого сукна, да потом пожертвуешь двадцать аршин, да и давай тебе еще награду за это? Да если б знали, так бы тебе… И брюхо сует вперед: он купец; его не тронь. «Мы, говорит, и дворянам не уступим». Да дворянин… ах ты, рожа!
Анна Андреевна. Перестань, ты ничего не знаешь и не в свое дело не мешайся! «Я, Анна Андреевна, изумляюсь…» В таких лестных рассыпался
словах… И когда я хотела
сказать: «Мы никак не смеем надеяться на такую честь», — он вдруг упал на колени и таким самым благороднейшим образом: «Анна Андреевна, не сделайте меня несчастнейшим! согласитесь отвечать моим чувствам, не то я смертью окончу жизнь свою».
Осклабился, товарищам //
Сказал победным голосом: // «Мотайте-ка на ус!» // Пошло, толпой подхвачено, // О крепи
слово верное // Трепаться: «Нет змеи — // Не будет и змеенышей!» // Клим Яковлев Игнатия // Опять ругнул: «Дурак же ты!» // Чуть-чуть не подрались!
Я
слово вам
скажу!» // Притихла площадь людная, // И тут Ермил про мельницу // Народу рассказал: // «Давно купец Алтынников // Присватывался к мельнице, // Да не плошал и я, // Раз пять справлялся в городе, //
Сказали: с переторжкою // Назначены торги.
Начальничек нахмурился, // Ни
слова не
сказал.