Неточные совпадения
Соберутся девицы,
и первое у них условие: «Ну, mesdames, с нынешнего дня мы ни
слова не будем говорить по-русски».
И все это ласковым
словом, не то чтоб по зубам да за волосы: „Я, дескать, взяток не беру, так вы у меня знай, каков я есть окружной!“ — нет, этак лаской да жаленьем, чтоб насквозь его, сударь, прошибло!
Слово за
словом, купец видит, что шутки тут плохие, хочь
и впрямь пруд спущай, заплатил три тысячи, ну,
и дело покончили. После мы по пруду-то маленько поездили, крючьями в воде потыкали,
и тела, разумеется, никакого не нашли. Только, я вам скажу, на угощенье, когда уж были мы все выпивши,
и расскажи Иван Петрович купцу, как все дело было; верите ли, так обозлилась борода, что даже закоченел весь!
Убьют они это зайца, шкуру с него сдерут, да так, не потроша,
и кидают в котел варить, а котел-то не чищен, как сделан; одно
слово, смрад нестерпимый, а они ничего, едят всё это месиво с аппетитом.
Говорил он басом, как будто спросонья
и все так кратко — одно-два
слова, больше изо рта не выпустит.
Перегоренский (не слушая его). Коварный Живоглот, воспользовавшись темнотою ночи, с толпою гнусных наемников окружил дом торгующего в селе Чернораменье, по свидетельству третьего рода, мещанина Скурихина,
и алчным голосом требовал допустить его к обыску, под предлогом, якобы Скурихин производит торговлю мышьяком. Причем обозвал Скурихина непотребными
словами; за оставление же сего дела втайне, взял с него пятьдесят рублей
и удалился с наемниками вспять. Это первый пункт.
Но протоколист ни с места:
и не говорит ни
слова,
и вперед не идет, словно ноги у него приросли к полу.
Замечательно было также то обстоятельство, что
слова «плачу»
и «стражду» безотменно сопровождались возгласом: «Эй, Прошка, водки!», а как проезжий пел беспрестанно, то
и водки, уповательно, вышло немалое количество.
«А кто это, говорит, этот господин Живновский?» —
и так, знаете, это равнодушно,
и губы у него такие тонкие — ну, бестия, одно
слово — бестия!..
Однако сын не сын управительский, а надели рабу божьему на ноги колодки, посадили в темную, да на другой день к допросу: «Куда деньги девал, что прежде воровал?» Как ни бились, — одних волос отец две головы вытаскал, — однако не признался: стоит как деревянный,
слова не молвит. Только когда помянули Парашку — побледнел
и затрясся весь, да
и говорит отцу...
Денег ему не нужно было — своих девать некуда — ему нужна была в доме хозяйка, чтоб
и принять
и занять гостя умела, одним
словом, такая, которая соответствовала бы тому положению, которое он заранее мысленно для себя приготовил.
Не боялся он также, что она выскользнет у него из рук; в том городе, где он жил
и предполагал кончить свою карьеру, не только человека с живым
словом встретить было невозможно, но даже в хорошей говядине ощущалась скудость великая; следовательно, увлечься или воспламениться было решительно нечем, да притом же на то
и ум человеку дан, чтоб бразды правления не отпускать.
И что всего грустнее, это страшное
слово падает не на здоровый организм, а на действительную рану, рану глубокую
и вечно болящую.
Слова любви, полные тоски
и молении, тихо нежили ее слух; губы ее чувствовали чье-то жаркое прикосновение, а в жилах внезапно пробегала тонкая, разъедающая струя огня…
Техоцкий смутился
и просто ни
слова не ответил.
Княжна задумалась. При всей ее экзальтации, сочетание
слов „сиятельство“
и „училище детей канцелярских служителей“ звучало так безобразно, что не могло не поразить ее.
— Ты сказал: становым — хорошо! Следовательно,
и действуй таким манером, чтоб быть тебе становым. А если, брат, будешь становым, возьми меня к себе в письмоводители! Мне, брат, что мне хлеба кусок да место на печке! я брат, спартанец! одно
слово, в шкапу три месяца выжил!
Еще в детстве она слыхала, что одна из ее grandes-tantes, princesse Nina, [тетушек, княжна Нина (франц.).] убежала с каким-то разносчиком; ей рассказывали об этой истории, comme d’une chose sans nom, [как о неслыханной вещи (франц.).]
и даже, из боязни запачкать воображение княжны, не развивали всех подробностей, а выражались общими
словами, что родственница ее сделала vilenie. [низость (франц.).]
Техоцкий молчал; княжна также не могла произнести ни
слова. В первом молчание было результатом тупости чувства, во второй — волнения, внезапно охватившего все ее существо. Наконец княжна не выдержала
и заплакала.
Сказанное вовремя
и кстати
слово участия мгновенно вызывает наружу все, что таилось далеко на дне молодой души.
Тут начинается шепот, который заключается
словами:"Ну, скажите на милость!"
И должно быть, в этом шепоте есть что-то весьма сатанинское, потому что Анфиса Петровна довольна полученными сведениями выше всякого описания.
Василий Николаич не преминул воспользоваться
и этим обстоятельством. Несколько понедельников сряду, к общему утешению всей крутогорской публики, он рассказывал Алексею Дмитричу какую-то историю, в которой одно из действующих лиц говорит:"Ну, положим, что я дурак",
и на этих
словах прерывал свой рассказ.
— Знакомят с какими-то лакеями, мужиками, солдатами…
Слова нет, что они есть в природе, эти мужики, да от них ведь пахнет, — ну,
и опрыскай его автор чем-нибудь, чтобы, знаете, в гостиную его ввести можно. А то так со всем,
и с запахом,
и ломят… это не только неприлично, но даже безнравственно…
Давно ли русский мужичок, cet ours mal léche, [этот сиволапый (франц.).] являлся на театральный помост за тем только, чтоб сказать
слово «кормилец», «шея лебединая, брови соболиные», чтобы прокричать заветную фразу, вроде «идем!», «бежим!», или же отплясать где-то у воды [34] полуиспанский танец —
и вот теперь он как ни в чем не бывало семенит ногами
и кувыркается на самой авансцене
и оглашает воздух неистовыми криками своей песни!
Вижу я
и старика отца,
и старуху мать, которые радуются не нарадуются на ненаглядное детище, вижу урну с свернутыми в ней жеребьями, слышу
слова: «лоб»,"лоб","лоб"…
— Мне на что молчать, мне на то бог язык дал, чтоб говорить… только от тебя
и слов, что молчать… а тоже гулять идет!
Последние
слова относятся к зазевавшемуся субъекту, обладающему бородой
и облаченному в серый кафтан.
— Так неужто жив сам-деле против кажного их
слова уши развесить надобно? Они, ваше высокоблагородие,
и невесть чего тут, воротимшись, рассказывают… У нас вот тутотка всё слава богу, ничего-таки не слыхать, а в чужих людях так
и реки-то, по-ихнему, молочные,
и берега-то кисельные…
— Обзнакомился я, например, в Киеве, у мощей святой Варвары-великомученицы, с некою подобною праведницей,
и много мне от нее приятных
слов довелось услышать.
Так она после этого три дня без
слов как бы немая пребывала,
и в глазах все то самое сияние, так что стерпеть даже невозможно!
И едва, сударь, он это вымолвил, как почувствовал, что у него словно язык отнялся, так что последних-то
слов даже
и выговорить путем не мог.
И много я в ту пору от него
слов великих услышал,
и много дивился его житию, что он, как птица небесная, беззаботен живет
и об одном только господе
и спасе радуется.
Нередко также обмолвливается она неприятными
словами, вроде «взопреть»,"упаточиться", «тошнехонько»
и т. п.,
и если это бывает при Иване Онуфриче, то он мечет на нее столь суровые взгляды, что бедная мгновенно утрачивает всю свою сановитость, теряется
и делается способною учинить еще более непростительную в образованном обществе обмолвку.
Говорит он по-русски хорошо, но уже по той отчетливости, с которою выговаривается у него каждое
слово,
и по той деятельной роли, которую играют при произношении зубы
и скулы, нельзя ошибиться насчет происхождения этого героя.
Боченков произносит каждое
слово с расстановкой
и смотрит Хрептюгину в глаза, наслаждаясь его смущением.
По всему протяжению ее идет жестокий
и по местам, в полном смысле
слова, изуродованный мостовник, на котором
и патентованные железные оси ломаются без малейших усилий.
Одним
словом, это именно такая дорога, от которой, при частой езде, можно поглупеть, вследствие сильных толчков в темя
и в затылок.
Забиякин (пожимая плечами
и обращая сентиментально глаза к небу). После ваших
слов, что ж остается делать, как не склониться перед волею провидения!
Забиякин. Только он сидит
и прихлебывает себе чай… ну, взорвало, знаете, меня, не могу я этого выдержать! Пей он чай, как люди пьют, я бы ни
слова — бог с ним! а то, знаете, помаленьку, точно бог весть каким блаженством наслаждается… Ну, я, конечно, в то время его раскровенил.
Забиякин. Оно, коли хотите, меньше
и нельзя. Положим, хоть
и Шифель: человек он достойный, угнетенный семейством — ну, ему хоть три тысячи; ну, две тысячи… (Продолжает шептаться, причем считает на пальцах; по временам раздаются
слова: тысяча… тысяча… тысяча.)
Хоробиткина. Ах, нет-с! (Напыщенно
и впадая в фистулу.) Влюбленный мужчина — это пожар-с, друг — это… это друг-с, одно
слово! Влюбленный человек ни на какие жертвы не способен, а друг — совсем напротив-с.
Но Гиршель, проходя мимо, не внял долгу совести
и словам закона, повелевающего оставлять мирным гражданам беспрепятственно предаваться невинным занятиям,
и, тая на меня злобу, посмотрел на нашу сторону
и презрительно улыбнулся.
Одним
словом, князь, я, как благородный человек, только засвидетельствовал дерзость презренного еврея
и…
Одно
слово, дрянь — дрянь
и есть.
С одной стороны, старая система торговли, основанная, как вы говорили сами, на мошенничестве
и разных случайностях, далее идти не может; с другой стороны, устройство путей сообщения, освобождение торговли от стесняющих ее ограничений, по вашим
словам, неминуемо повлечет за собой обеднение целого сословия, в руках которого находится в настоящее время вся торговля…
Воображение разгорелось бы, представило бы картинки заманчивого свойства; в струйках сигарочного дыма показались бы нимфы, генеральские эполеты, звезды, груды золота, общее уважение
и так далее; одним
словом, все, что только может вместить в себе тонкая струйка табачного дыма…
И зато с каким трепетом берет он в руки бумажку, очинивает ножичком перышко, как работает его миниятюрное воображеньице, как трудится его крохотная мысль, придумывая каждое
слово, каждое выраженьице замысловатого отношеньица, в котором должны быть умещены громаднейшие помыслы, величайшие начинания, необъятнейшие планы!
Помню я
и долгие зимние вечера,
и наши дружеские, скромные беседы [46], заходившие далеко за полночь. Как легко жилось в это время, какая глубокая вера в будущее, какое единодушие надежд
и мысли оживляло всех нас! Помню я
и тебя, многолюбимый
и незабвенный друг
и учитель наш! Где ты теперь? какая железная рука сковала твои уста, из которых лились на нас
слова любви
и упования?
Как хороши они
и сколько зажгли сердец, несмотря на свои четырнадцать только лет: они еще носят коротенькие платьица, они могут еще громко говорить, громко смеяться; им не воспрещены еще те несколько резкие, угловатые движения, которые придают такой милый, оригинальный смысл каждому их
слову!
Такая откровенность
и столь раннее развитие несколько смущают меня; но я дал себе
слово провести этот вечер не одиноко
и настойчиво преследую свою цель.
Неточные совпадения
Анна Андреевна. После? Вот новости — после! Я не хочу после… Мне только одно
слово: что он, полковник? А? (С пренебрежением.)Уехал! Я тебе вспомню это! А все эта: «Маменька, маменька, погодите, зашпилю сзади косынку; я сейчас». Вот тебе
и сейчас! Вот тебе ничего
и не узнали! А все проклятое кокетство; услышала, что почтмейстер здесь,
и давай пред зеркалом жеманиться:
и с той стороны,
и с этой стороны подойдет. Воображает, что он за ней волочится, а он просто тебе делает гримасу, когда ты отвернешься.
Ляпкин-Тяпкин, судья, человек, прочитавший пять или шесть книг,
и потому несколько вольнодумен. Охотник большой на догадки,
и потому каждому
слову своему дает вес. Представляющий его должен всегда сохранять в лице своем значительную мину. Говорит басом с продолговатой растяжкой, хрипом
и сапом — как старинные часы, которые прежде шипят, а потом уже бьют.
Городничий (с неудовольствием).А, не до
слов теперь! Знаете ли, что тот самый чиновник, которому вы жаловались, теперь женится на моей дочери? Что? а? что теперь скажете? Теперь я вас… у!.. обманываете народ… Сделаешь подряд с казною, на сто тысяч надуешь ее, поставивши гнилого сукна, да потом пожертвуешь двадцать аршин, да
и давай тебе еще награду за это? Да если б знали, так бы тебе…
И брюхо сует вперед: он купец; его не тронь. «Мы, говорит,
и дворянам не уступим». Да дворянин… ах ты, рожа!
Хлестаков, молодой человек лет двадцати трех, тоненький, худенький; несколько приглуповат
и, как говорят, без царя в голове, — один из тех людей, которых в канцеляриях называют пустейшими. Говорит
и действует без всякого соображения. Он не в состоянии остановить постоянного внимания на какой-нибудь мысли. Речь его отрывиста,
и слова вылетают из уст его совершенно неожиданно. Чем более исполняющий эту роль покажет чистосердечия
и простоты, тем более он выиграет. Одет по моде.
Осклабился, товарищам // Сказал победным голосом: // «Мотайте-ка на ус!» // Пошло, толпой подхвачено, // О крепи
слово верное // Трепаться: «Нет змеи — // Не будет
и змеенышей!» // Клим Яковлев Игнатия // Опять ругнул: «Дурак же ты!» // Чуть-чуть не подрались!