Неточные совпадения
Выедешь это
на следствие и начнешь
весь окольный
народ сбивать: мало одной волости, так и другую прихватишь —
всех тащи.
Сотские же у нас были
народ живой, тертый — как есть
на все руки.
— Да ноне чтой-то и везде жить некорыстно стало. Как старики-то порасскажут, так что в старину-то одного хлеба родилось! А ноне и земля-то словно родить перестала… Да и
народ без християнства стал… Шли мы этта
на богомолье, так по дороге-то не то чтоб тебе копеечку или хлебца, Христа ради, подать, а еще тебя норовят оборвать…
всё больше по лесочкам и ночлежничали.
В третьем часу пополудни площадь уже пуста; кой-где перерезывают ее нехитрые экипажи губернских аристократов, спешащих в собор или же в городской сад, чтобы оттуда поглазеть
на народный праздник.
Народ весь спустился вниз к реке и расселся
на бесчисленное множество лодок, готовых к отплытию вслед за великим угодником.
На берегу разгуливает праздная толпа горожанок, облаченных в лучшие свои одежды.
— Нашего брата, странника,
на святой Руси много, — продолжал Пименов, — в иную обитель придешь, так даже сердце не нарадуется, сколь тесно бывает от множества странников и верующих. Теперь вот далеко ли я от дому отшел, а и тут попутчицу себе встретил, а там: что ближе к святому месту подходить станем, то больше
народу прибывать будет; со
всех, сударь, дорог
всё новые странники прибавляются, и придешь уж не один, а во множестве… так, что ли, Пахомовна?
Произведения его фабрик, его промышленности первенствуют
на всех рынках; нет нужды, что он сам одет в рубище: он видит только, что его торговля овладела целым миром,
все ему удивляются,
все завидуют, и вот, в порыве законной гордости, он восклицает:"О, какой я богатый, довольный и благоденствующий
народ!"
Когда я проснулся, солнце стояло уже высоко, но как светло оно сияло, как тепло оно грело!
На улицах было сухо; недаром же говорят старожилы, что какая ни будь дурная погода
на шестой неделе поста, страстная
все дело исправит, и к светлому празднику будет сухо и тепло. Мне сделалось скучно в комнате одному, и я вышел
на улицу, чтоб
на народ поглядеть.
— Коли не ругаться! ругаться-то ругают, а не что станешь с ним делать! А по правде, пожалуй, и народ-от напоследях неочеслив [72] становиться стал!"Мне-ка, говорит, чего надобе, я, мол,
весь тут как есть — хочь с кашей меня ешь, хочь со щами хлебай…"А уж хозяйка у эвтого у управителя, так, кажется, зверя всякого лютого лютее. Зазевает это
на бабу, так ровно, прости господи, черти за горло душат, даже обеспамятеет со злости!
Ну, и подлинно слушают, потому что
народ не рассуждает; ему только скажи, что так, мол, при царе Горохе было или там что какой ни
на есть папа Дармос был, которого тело было ввержено в реку Тивирь, и от этого в реке той
вся рыба повымерла, — он и верит.
— Подь, чего стыдиться-то! подь, касатка, — барин доброй! Мы здесь, ваше благородие, в дикости живем, окроме приказных да пьяного
народу, никого не видим… Было и наше времечко! тоже с людьми важивались;
народ всё чистый, капитальный езживал… ну и мы, глядя
на них, обхождения перенимали… Попроси, умница, его благородие чайком.
— Так вот-с эта Мавра Кузьмовна, — продолжал он, — и задумала учредить здесь свою эпархию Скитов ей, пожалуй, не жалко, потому что в ту пору хоть и была она в уваженье, да
все как-то
на народе ее не видать было; там, что ни выдет, бывало, все-таки больше не к ней, а ко
всем скитам сообща относят, ну, а теперь она действует сама собой, и у
всех, значит, персонально
на виду.
В эту самую минуту
на улице послышался шум. Я поспешил в следственную комнату и подошел к окну. Перед станционным домом медленно подвигалась процессия с зажженными фонарями (было уже около 10 часов); целая толпа
народа сопровождала ее. Тут слышались и вопли старух, и просто вздохи, и даже ругательства; изредка только раздавался в воздухе сиплый и нахальный смех, от которого подирал по коже мороз. Впереди
всех приплясывая шел Михеич и горланил песню.
Неточные совпадения
Чудно
все завелось теперь
на свете: хоть бы народ-то уж был видный, а то худенький, тоненький — как его узнаешь, кто он?
Глядеть
весь город съехался, // Как в день базарный, пятницу, // Через неделю времени // Ермил
на той же площади // Рассчитывал
народ.
Глеб — он жаден был — соблазняется: // Завещание сожигается! //
На десятки лет, до недавних дней // Восемь тысяч душ закрепил злодей, // С родом, с племенем; что народу-то! // Что народу-то! с камнем в воду-то! //
Все прощает Бог, а Иудин грех // Не прощается. // Ой мужик! мужик! ты грешнее
всех, // И за то тебе вечно маяться!
Солдат слегка притопывал. // И слышалось, как стукалась // Сухая кость о кость, // А Клим молчал: уж двинулся // К служивому
народ. //
Все дали: по копеечке, // По грошу,
на тарелочках // Рублишко набрался…
Не ветры веют буйные, // Не мать-земля колышется — // Шумит, поет, ругается, // Качается, валяется, // Дерется и целуется // У праздника
народ! // Крестьянам показалося, // Как вышли
на пригорочек, // Что
все село шатается, // Что даже церковь старую // С высокой колокольнею // Шатнуло раз-другой! — // Тут трезвому, что голому, // Неловко… Наши странники // Прошлись еще по площади // И к вечеру покинули // Бурливое село…