Неточные совпадения
С самого раннего утра до поздней ночи она мелькала то тут, то там по разным хозяйственным заведениям: лезла зачем-то на сеновал, бегала в погреб, рылась в саду; везде, где только можно было, обтирала, подметала и, наконец,
с восьми часов утра, засучив рукава и надев передник, принималась стряпать — и надобно отдать ей
честь: готовить многие кушанья была она великая мастерица.
Передав запас экономке, Петр Михайлыч отправлялся в гостиную и садился пить чай
с Настенькой. Разговор у отца
с дочерью
почти каждое утро шел такого рода...
В то мое время
почти в каждом городке, в каждом околотке рассказывались маленькие истории вроде того, что какая-нибудь Анночка Савинова влюбилась без ума — о ужас! — в Ананьина, женатого человека, так что мать принуждена была возить ее в Москву, на воды, чтоб вылечить от этой безрассудной страсти; а Катенька Макарова так неравнодушна к карабинерному поручику, что даже на бале не в состоянии была этого скрыть и целый вечер не спускала
с него глаз.
У каждой
почти барышни тогда — я в том уверен — хранилось в заветном ящике комода несколько тетрадей стихов, переписанных
с грамматическими, конечно, ошибками, но старательно и все собственной рукой.
У ней была всего одна дочь, мамзель Полина, девушка, говорят, очень умная и образованная, но, к несчастью,
с каким-то болезненным цветом лица и, как ходили слухи, без двух ребер в одном боку — недостаток, который, впрочем, по наружности
почти невозможно было заметить.
В маленьком городишке все пало ниц перед ее величием, тем более что генеральша оказалась в обращении очень горда, и хотя познакомилась со всеми городскими чиновниками, но ни
с кем
почти не сошлась и открыто говорила, что она только и отдыхает душой, когда видится
с князем Иваном и его милым семейством (князь Иван был подгородный богатый помещик и дальний ее родственник).
Так время шло. Настеньке было уж за двадцать; женихов у ней не было, кроме одного, впрочем, случая. Отвратительный Медиокритский, после бала у генеральши, вдруг начал каждое воскресенье являться по вечерам
с гитарой к Петру Михайлычу и, посидев немного, всякий раз просил позволения что-нибудь спеть и сыграть. Старик по своей снисходительности принимал его и слушал. Медиокритский всегда
почти начинал, устремив на Настеньку нежный взор...
— Я
почту для себя приятным долгом… — проговорил Калинович и потом прибавил, обращаясь к Петру Михайлычу: — Не угодно ли садиться? — а учителям поклонился тем поклоном, которым обыкновенно начальники дают знать подчиненным: «можете убираться»; но те сначала не поняли и не трогались
с места.
В следующей комнате, куда привел хозяин гостя своего, тоже висело несколько картин такого же колорита; во весь
почти передний угол стояла кивота
с образами; на дубовом некрашеном столе лежала раскрытая и повернутая корешком вверх книга, в пергаментном переплете; перед столом у стены висело очень хорошей работы костяное распятие; стулья были некрашеные, дубовые, высокие,
с жесткими кожаными подушками.
Полина совсем
почти прищурила глаза и начала рисовать. Калинович догадался, что объявлением своей службы он уронил себя в мнении своих новых знакомых, и, поняв,
с кем имеет дело, решился поправить это.
Все тут дело заключалось в том, что им действительно ужасно нравились в Петербурге модные магазины, торцовая мостовая, прекрасные тротуары и газовое освещение, чего, как известно, нет в Москве; но, кроме того, живя в ней две зимы, генеральша
с известною целью давала несколько балов, ездила
почти каждый раз
с дочерью в Собрание, причем рядила ее до невозможности; но ни туалет, ни таланты мамзель Полины не произвели ожидаемого впечатления: к ней даже никто не присватался.
— Художественно-с! — подхватил Петр Михайлыч. — Палагея Евграфовна,
честь эта принадлежит вам; кланяемся и благодарим от всей честной компании!
—
Почти, — отвечал Калинович, — но дело в том, что Пушкина нет уж в живых, — продолжал он
с расстановкой, — хотя, судя по силе его таланта и по тому направлению, которое принял он в последних своих произведениях, он бы должен был сделать многое.
Такова была
почти вся
с улицы видимая жизнь маленького городка, куда попал герой мой; но что касается простосердечия, добродушия и дружелюбия, о которых объяснял Петр Михайлыч, то все это, может быть, когда-нибудь бывало в старину, а нынче всем и каждому, я думаю, было известно, что окружный начальник каждогодно делает на исправника донос на стеснительные наезды того на казенные имения.
— Очень хорошо, распоряжусь, — сказал он и велел им идти домой, а сам тотчас же написал городничему отношение о производстве следствий о буйных и неприличных поступках учителя Экзархатова и, кроме того, донес
с первою же
почтою об этом директору. Когда это узналось и когда глупой Экзархатовой растолковали, какой ответственности подвергается ее муж, она опять побежала к смотрителю, просила, кланялась ему в ноги.
— Отстрадал, наконец, четыре года. Вот, думаю, теперь вышел кандидатом, дорога всюду открыта… Но… чтоб успевать в жизни, видно, надобно не кандидатство, а искательство и подличанье, на которое, к несчастью, я не способен. Моих же товарищей, идиотов
почти, послали и за границу и понаделили бог знает чем, потому что они забегали к профессорам
с заднего крыльца и целовали ручки у их супруг, немецких кухарок; а мне выпало на долю это смотрительство, в котором я окончательно должен погрязнуть и задохнуться.
Прошу принять уверение в совершенном моем почтении и преданности,
с коими имею
честь пребыть
Монастырь, куда они шли, был старинный и небогатый. Со всех сторон его окружала высокая, толстая каменная стена,
с следами бойниц и
с четырьмя башнями по углам. Огромные железные ворота,
с изображением из жести двух архангелов, были
почти всегда заперты и входили в небольшую калиточку. Два храма, один
с колокольней, а другой только церковь, стоявшие посредине монастырской площадки, были тоже старинной архитектуры. К стене примыкали небольшие и довольно ветхие кельи для братии и другие прислуги.
Коридор этот, как и во многих старинных церквах, был
почти темный, но
с живописью на стенах из ветхого завета.
К этой наружности князь присоединял самое обаятельное, самое светское обращение: знакомый
почти со всей губернией, он обыкновенно
с помещиками богатыми и чиновниками значительными был до утонченности вежлив и даже несколько почтителен; к дворянам же небогатым и чиновникам неважным относился необыкновенно ласково и обязательно и вообще, кажется, во всю свою жизнь, кроме приятного и лестного, никому ничего не говорил.
В настоящий свой проезд князь, посидев со старухой, отправился, как это всякий раз
почти делал, посетить кой-кого из своих городских знакомых и сначала завернул в присутственные места, где в уездном суде, не застав членов, сказал небольшую любезность секретарю, ласково поклонился попавшемуся у дверей земского суда рассыльному, а встретив на улице исправника, выразил самую неподдельную, самую искреннюю радость и по крайней мере около пяти минут держал его за обе руки, сжимая их
с чувством.
Отнеся такое невнимание не более как к невежеству русского купечества, Петр Михайлыч в тот же день, придя на
почту отправить письмо, не преминул заговорить о любимом своем предмете
с почтмейстером, которого он считал, по образованию, первым после себя человеком.
И я вот, по моей кочующей жизни в России и за границей, много был знаком
с разного рода писателями и художниками, начиная
с какого-нибудь провинциального актера до Гете, которому имел
честь представляться в качестве русского путешественника, и, признаюсь, в каждом из них замечал что-то особенное, не похожее на нас, грешных, ну, и, кроме того, не говоря об уме (дурака писателя и артиста я не могу даже себе представить), но, кроме ума, у большей части из них прекрасное и благородное сердце.
— Что ж особенного? Был и беседовал, — отвечал Калинович коротко, но, заметив, что Настенька,
почти не ответившая на его поклон, сидит надувшись, стал, в досаду ей, хвалить князя и заключил тем, что он очень рад знакомству
с ним, потому что это решительно отрадный человек в провинции.
Впрочем, Калинович, отзываясь таким образом о Полине у Годневых, был в то же время
с нею чрезвычайно вежлив и внимателен, так что она
почти могла подумать, что он интересуется ею.
Генеральша в одну неделю совсем перебралась в деревню, а дня через два были присланы князем лошади и за Калиновичем. В последний вечер перед его отъездом Настенька, оставшись
с ним вдвоем, начала было плакать; Калинович вышел
почти из себя.
Все это судья выслушал совершенно равнодушно, вероятно, потому, что князь говорил
с такими похвалами
почти обо всех губернаторах, пока их не сменяли.
После всех подъехал господин в щегольской коляске шестериком, господин необыкновенно тучный, белый, как папошник —
с сонным выражением в лице и двойным, отвислым подбородком. Одет он был в совершенно летние брюки, в летний жилет,
почти с расстегнутой батистовою рубашкою, но при всем том все еще сильно страдал от жара. Тяжело дыша и лениво переступая, начал он взбираться на лестницу, и когда князю доложили о приезде его, тот опрометью бросился встречать.
Калинович, нехотя танцевавший все остальные кадрили и
почти ни слова не говоривший
с своими дамами, ожидал только мазурки, перед началом которой подошел к княжне, ходившей по зале под руку
с Полиной.
Ну, тот слыхал уж тоже, однако
честь свою не теряет. «Ничего-с, говорит: я сам тоже такой-то».
Сначала они вышли в ржаное поле, миновав которое, прошли луга, прошли потом и перелесок, так что от усадьбы очутились верстах в трех. Сверх обыкновения князь был молчалив и только по временам показывал на какой-нибудь открывавшийся вид и хвалил его. Калинович соглашался
с ним, думая, впрочем, совершенно о другом и
почти не видя никакого вида. Перейдя через один овражек, князь вдруг остановился, подумал немного и обратился к Калиновичу...
Заняли вы должность, не соответствующую вам, ступайте в отставку; потеряли, наконец, выгодную для вас службу, — хлопочите и можете найти еще лучше… словом, все
почти ошибки, шалости, проступки — все может быть поправлено, и один только тяжелый брачный башмак
с ноги уж не сбросишь…
И поверьте, брак есть могила этого рода любви: мужа и жену связывает более прочное чувство — дружба, которая,
честью моею заверяю, гораздо скорее может возникнуть между людьми, женившимися совершенно холодно, чем между страстными любовниками, потому что они по крайней мере не падают через месяц после свадьбы
с неба на землю…
Будь у вас,
с позволения сказать, любовница,
с которой вы прожили двадцать лет вашей жизни, и вот вы,
почти старик, говорите: «Я на ней женюсь, потому что я ее люблю…» Молчу, ни слова не могу сказать против!..
Неуклонно
с тех пор начал он в уплату долга отдавать из своего жалованья две трети, поселившись для того в крестьянской
почти избушонке и ограничив свою пищу хлебом, картофелем и кислой капустой. Даже в гостях, когда предлагали ему чаю или трубку, он отвечал басом: «Нет-с; у меня дома этого нет, так зачем уж баловаться?» Из собственной убитой дичи зверолов тоже никогда ничего не ел, но, стараясь продать как можно подороже, копил только деньгу для кредитора.
В настоящем случае трудно даже сказать, какого рода ответ дал бы герой мой на вызов капитана, если бы сама судьба не помогла ему совершенно помимо его воли. Настенька, возвратившись
с кладбища, провела
почти насильно Калиновича в свою комнату. Он было тотчас взял первую попавшуюся ему на глаза книгу и начал читать ее
с большим вниманием. Несколько времени продолжалось молчание.
Возвратясь домой, Калинович, в первой же своей комнате, увидел капитана. Он
почти предчувствовал это и потому, совладев
с собой, довольно спокойно произнес...
Два дня уже тащился на сдаточных знакомый нам тарантас по тракту к Москве. Калинович
почти не подымал головы от подушки. Купец тоже больше молчал и
с каким-то упорством смотрел вдаль; но что его там занимало — богу известно. В Серповихе, станций за несколько от Москвы, у них ямщиком очутилась баба, в мужицких только рукавицах и шапке, чтоб не очень уж признавали и забижали на дороге. Купец заметил было ей...
Мальчишку потом заменил большой извозчик,
с широчайшей спиной; но и того
почти было тоже не видать и совсем не слыхать; зато всю станцию пахло от него овчинным тулупом и белелась его серая в корню лошадь.
— Да ведь-с это тоже как… — отвечал половой, — иную, боже упаси, как истреплют, а другая так
почесть новая и останется… Вот за нынешний год три этакие книжки сподряд
почесть что и не требовала совсем публика.
С мужем он больше спорил и все
почти об одном и том же предмете: тому очень нравилась, как и капитану, «История 12-го года» Данилевского, а Калинович говорил, что это даже и не история; и к этим-то простым людям герой мой решился теперь съездить, чтобы хоть там пощекотать свое литературное самолюбие.
— Позвольте! — проговорил басом барин и нецеремонно опустился на диванчик рядом
с молоденькой дамой, между тем как жена его, тяжело дыша и пыхтя, перелезла
почти через колени Калиновича и села к окну.
Мелкая торговля, бьющаяся изо всех сил вылезти в магазины, так и стала ему кидаться в глаза со всех сторон; через каждые
почти десять шагов ему попадался жид, и из большей части домов несло жареным луком и щукой; но еще более безобразное зрелище ожидало его на Садовой: там из кабака вывалило по крайней мере человек двадцать мастеровых; никогда и нигде Калинович не видал народу более истощенного и безобразного: даже самое опьянение их было какое-то мрачное, свирепое; тут же, у кабака, один из них, свалившись на тротуар, колотился
с ожесточением головой о тумбу, а другой, желая, вероятно, остановить его от таких самопроизвольных побоев, оттаскивал его за волосы от тумбы, приговаривая...
По всем практическим соображениям, он
почти наверное рассчитывал, что тот примет его
с полным вниманием и уважением, а потому, прищурившись, прочитал надпись на дверях редакторской квартиры и смело дернул за звонок.
Калинович был
почти согласен
с ним, но, как человек осторожный, не показывал виду и по временам взглядывал на Белавина, который, наконец, когда редактор кончил, приподнял опять немного глаза и произнес явно насмешливым тоном...
Одна из попавшихся ему навстречу дам обратилась к нему
почти с умоляющим голосом...
— Que faire! Он болен целый год, а служба не больница и не богадельня. Je vous repete encore une fois, que je n'en puis rien faire [Что делать!.. Я повторяю вам еще раз, что ничего сделать не могу (франц.).], — заключил директор и, спокойно отвернувшись, не взглянул даже,
с каким страдальческим выражением и
почти шатаясь пошла просительница.
Тяжелые облака висели
почти над самыми трубами,
с какими-то глупыми намокшими рожами сновали туда и сюда извозчики.
Разбитая надежда на литературу и неудавшаяся попытка начать службу, — этих двух ударов, которыми оприветствовал Калиновича Петербург, было слишком достаточно, чтобы, соединившись
с климатом, свалить его
с ног: он заболел нервной горячкой, и первое время болезни, когда был
почти в беспамятстве, ему было еще как-то легче, но
с возвращением сознания душевное его состояние стало доходить по временам до пределов невыносимой тоски.
— Да, это мое
почти решительное намерение, — отвечал молодой человек, — и я нахожу, что идея отца совершенно ложная. По-моему, если вы теперь дворянин и писатель, почему ж я не могу быть дворянином и актером, согласитесь вы
с этим?..