Неточные совпадения
— Ах он, мерзавец! Негодяй! Дочь мою осмелился позорить! Я сейчас пойду к городничему… к
губернатору сейчас поеду… Я здесь честней всех… К городничему! —
говорил старик и, как его ни отговаривали, начал торопливо одеваться.
Все это судья выслушал совершенно равнодушно, вероятно, потому, что князь
говорил с такими похвалами почти обо всех
губернаторах, пока их не сменяли.
Нашему вице-губернатору предшествовал на этот раз приглашенный им из департамента очень еще молодой человек, но уже с геморроидальным цветом лица, одетый франтом, худощавый и вообще очень похожий своим тоном и манерами на Калиновича, когда тот был молод, и, может быть, такой же будущий вице-губернатор, но пока еще только, как
говорили, будущий секретарь губернского правления.
— Не знаю, ваше превосходительство, — начал он нерешительным тоном, — какие вы имеете сведения, а я, признаться сказать, ехавши сюда, заезжал к князю Ивану. Новый вице-губернатор в родстве с ним по жене — ну, и он ужасно его хвалит: «Одно уж это,
говорит, человек с таким состоянием… умный, знающий… человек с характером, настойчивый…» Не знаю, может быть, по родству и прибавляет.
— О вице-губернаторе с его превосходительством изволили
говорить? — спросил он.
— От
губернатора, — отвечал предводитель с вольнодумной улыбкой. — О новом вице-губернаторе все
говорили.
Князь, как родственник вице-губернатора, заметно старавшийся сблизить его с
губернатором, везде почти
говорил, что Калинович в восторге от порядка в управлении и от самой губернии.
Три дня старик медлил; но от вице-губернатора получено было новое полуофициальное письмо, в котором он
говорил, что ежели его превосходительству неугодно будет удалить секретаря Медиокритского, то он вынужденным найдется просить министерство о назначении себя в другую губернию.
— По губернскому правлению, —
говорил он открыто в обществе, — я решительно намерен предоставить все вице-губернатору, потому что он его ближайший начальник; его место тут, а мое — в губернии.
Подобной болтовней она довела себя до того, что, по секретному приказанию начальника губернии, была выслана полицеймейстером из города, тем более что
губернатор, видимо, еще не хотел оглашать своих неудовольствий с вице-губернатором и все еще
говорил, что он именно такого помощника себе желал, чтоб тот помотал ему открывать злоупотребления, которые от него, как от человека, были скрыты.
— Не бойтесь; подходите. Отчего вы так дрожите? —
говорил вице-губернатор, ласково беря его за руку.
— Понимаете ли вы, что и пред кем вы
говорите? — вмешался опять Прохоров, показывая на
губернатора.
— Какой же тут рассудок, помилуйте! При
губернаторе и что
говорит: помилуйте! — заявил всему присутствию Прохоров.
— Как в рассудке? Что вы такое
говорите? — воскликнул
губернатор, как бы не веря своим ушам.
— Это вы
говорите, а мы полагаем, что наш единственный. Согласны вы, господа? — обратился
губернатор, едва сдерживая гнев свой, к членам.
Льстя больше всех старику в глаза, он в то же время
говорил, что со стороны вице-губернатора была тут одна только настойчивость — бычок нашел; но ничего нет ни умышленного, ни злонамеренного, и, желая, вероятно, как-нибудь уладить это дело, затеял, наконец, зов у дочери.
Вскоре после того разнесся слух, что надворный советник Куропилов не являлся даже к
губернатору и, повидавшись с одним только вице-губернатором, ускакал в именье Язвина, где начал,
говорят, раскапывать всю подноготную. Приближенные
губернатора объявили потом, что старик вынужденным находится сам ехать в Петербург. При этом известии умы сильно взволновались. Дворянство в первом же клубе решило дать ему обед.
— Старику, нашему
губернатору, обед затевается. Угодно вам участвовать? —
говорил он не совсем твердым голосом.
— Ничего, ничего, —
говорил губернатор, не давая руки, которую советник старался было поймать.
В каком-нибудь звании вице-губернатора переделывает, ломает… помилуйте!» —
говорили они втихомолку друг другу.
В настоящее время предметом его преследования был правитель канцелярии
губернатора, и он
говорил, что не умрет без того, чтоб не разбить ему в кровь его мордасово, и что будто бы это мордасово и существовать без того не может на божьем мире.
Следствие производить начал красноносый полицеймейстер: отчасти по кровожадности собственного характера, отчасти для того, чтоб угодить вице-губернатору, он заставлял,
говорят, самого князя отвечать себе часа по два, по три, не позволяя при этом садиться.
— Суфлер, ваше превосходительство, — отвечало пальто. — Так как труппа наша имеет прибыть сюда, и госпожа Минаева, первая, значит, наша драматическая актриса, стали мне
говорить. «Ты теперь,
говорит, Михеич, едешь ранее нашего, явись, значит, прямо к господину вице-губернатору и записку,
говорит, предоставь ему от меня». Записочку, ваше превосходительство, предоставить приказано.
— Как здесь, однако, хорошо! Я никогда тут не бывал! —
говорил вице-губернатор, обводя глазами.
— Да, здравствуйте! —
говорил вице-губернатор, протягивая капитану руку, но в самом деле готовый броситься ему на шею.
— Это не вздор!.. — повторил вице-губернатор, выпивая вино и каким-то задыхающимся голосом. — Про меня тысячи языков
говорят, что я человек сухой, тиран, злодей; но отчего же никто не хочет во мне заметить хоть одной хорошей человеческой черты, что я никогда не был подлецом и никогда ни пред кем не сгибал головы?
— А я не оскорблен? Они меня не оскорбили, когда я помыслом не считаю себя виновным в службе? — воскликнул
губернатор, хватая себя за голову и потом, с заметным усилием приняв спокойный вид, снова заговорил: — На вопрос о вступительной речи моей пропишите ее всю целиком, все, что припомните, от слова до слова, как и о какого рода взяточниках я
говорил; а если что забыли, я сам дополню и добавлю: у меня все на памяти. Я
говорил тогда не зря. Ну, теперь, значит, до свиданья… Ступайте, займитесь этим.
— Во-первых, —
говорил он, —
губернатор посадил дворянина в острог, в то время как еще не было совершено преступление.
Неточные совпадения
Городничий (бьет себя по лбу).Как я — нет, как я, старый дурак? Выжил, глупый баран, из ума!.. Тридцать лет живу на службе; ни один купец, ни подрядчик не мог провести; мошенников над мошенниками обманывал, пройдох и плутов таких, что весь свет готовы обворовать, поддевал на уду. Трех
губернаторов обманул!.. Что
губернаторов! (махнул рукой)нечего и
говорить про
губернаторов…
«Скажи, служивый, рано ли // Начальник просыпается?» // — Не знаю. Ты иди! // Нам
говорить не велено! — // (Дала ему двугривенный). // На то у
губернатора // Особый есть швейцар. — // «А где он? как назвать его?» // — Макаром Федосеичем… // На лестницу поди! — // Пошла, да двери заперты. // Присела я, задумалась, // Уж начало светать. // Пришел фонарщик с лестницей, // Два тусклые фонарика // На площади задул.
Губернатор об нем изъяснился, что он благонамеренный человек; прокурор — что он дельный человек; жандармский полковник
говорил, что он ученый человек; председатель палаты — что он знающий и почтенный человек; полицеймейстер — что он почтенный и любезный человек; жена полицеймейстера — что он любезнейший и обходительнейший человек.
Он один не изменялся в постоянно ровном характере и всегда в подобных случаях имел обыкновение
говорить: «Знаем мы вас, генерал-губернаторов!
— А, херсонский помещик, херсонский помещик! — кричал он, подходя и заливаясь смехом, от которого дрожали его свежие, румяные, как весенняя роза, щеки. — Что? много наторговал мертвых? Ведь вы не знаете, ваше превосходительство, — горланил он тут же, обратившись к
губернатору, — он торгует мертвыми душами! Ей-богу! Послушай, Чичиков! ведь ты, — я тебе
говорю по дружбе, вот мы все здесь твои друзья, вот и его превосходительство здесь, — я бы тебя повесил, ей-богу, повесил!