Неточные совпадения
—
Вина теперь, господа,
не угодно ли? — воскликнул вслед за тем Янсутский, показывая на бутылки с золотыми ярлыками. — Это мадера мальвуази. Для ухи ничего
не может
быть лучше… правда? — спросил он всех.
— Никогда
не подадут, если деньги заплатишь хорошие, — заметил Хмурин и снова принужден
был поклониться Домне Осиповне, потому что она опять подлила ему
вина, которое Хмурин
выпив пришел в заметно приятное настроение духа.
Янсутский затем принялся неотступно угощать своих гостей ликерами и
вином. Сам он, по случаю хлопот своих и беспокойства, ничего почти
не ел, но только
пил, и поэтому заметно охмелел; в этом виде он
был еще отвратительнее и все лез к Тюменеву и подлизывался к нему.
Чтобы сократить время до вечера, он гулял по Тверскому бульвару, ранее обыкновенного отобедал,
выпил больше
вина, чтобы заснуть после обеда, и все-таки
не заснул.
Обед хоть и
был очень хороший и с достаточным количеством
вина, однако
не развеселил ни Тюменева, ни Бегушева, и только граф Хвостиков, выпивший стаканов шесть шампанского, принялся врать на чем свет стоит: он рассказывал, что отец его, то
есть гувернер-француз, по боковой линии происходил от Бурбонов и что поэтому у него в гербе белая лилия — вместо черной собаки, рисуемой обыкновенно в гербе графов Хвостиковых.
В продолжение всего остального вечера граф Хвостиков
не решался заговорить с Бегушевым о Домне Осиповне, но за ужином,
выпив стакана два красного
вина, отважился на то.
Наконец, разве ее
вина, что судьба заставила ее жить в дрянной среде, из которой, может
быть, Домна Осиповна несколько и усвоила себе; но
не его ли
была обязанность растолковывать ей это постепенно,
не вдруг, с кротостью и настойчивостью педагога, а
не рубить вдруг и сразу прекратить всякие отношения?» Какой мастер
был Бегушев обвинять себя в большей части случаев жизни, мы видели это из предыдущего.
Бегушев, сверх обыкновения ничего почти
не евший, исподлобья, но беспрерывно взглядывал на Домну Осиповну. Она тоже ничего
не кушала и только прихлебывала несколько раз
вина из рюмки. Болтовню Янсутского, который перешел уж на неблагопристойные анекдоты, она
не слушала и очень часто обращалась с разговорам к сидевшему рядом с ней доктору. Хоть слова ее, почти все долетавшие до Бегушева,
были совершенно пустые, но ему и то
не понравилось.
— Благодарю! — сказал тот и залпом
выпил вино,
не разбирая даже того, что он
пьет. — С кем имею я честь говорить? — прибавил он.
Критик, подумав, что Бегушев, в самом деле, может
быть черт знает какой храбрец и нахал, счел за лучшее
не продолжать опора и в утешение себя вылил стакан
вина.
Когда Муромский встал, он оказался человеком среднего роста, на нем была черная курточка, похожая на блузу; ноги его, в меховых туфлях, напоминали о лапах зверя. Двигался он слишком порывисто для военного человека. За обедом оказалось, что он
не пьет вина и не ест мяса.
Когда он считал нужным умерять свои потребности и носил старую шинель и
не пил вина, все считали это странностью и какой-то хвастливой оригинальностью, когда же он тратил большие деньги на охоту или на устройство необыкновенного роскошного кабинета, то все хвалили его вкус и дарили ему дорогие вещи.
Неточные совпадения
Купцы. Да уж куда милость твоя ни запроводит его, все
будет хорошо, лишь бы, то
есть, от нас подальше.
Не побрезгай, отец наш, хлебом и солью: кланяемся тебе сахарцом и кузовком
вина.
— По-нашему ли, Климушка? // А Глеб-то?.. — // Потолковано // Немало: в рот положено, // Что
не они ответчики // За Глеба окаянного, // Всему
виною: крепь! // — Змея родит змеенышей. // А крепь — грехи помещика, // Грех Якова несчастного, // Грех Глеба родила! // Нет крепи — нет помещика, // До петли доводящего // Усердного раба, // Нет крепи — нет дворового, // Самоубийством мстящего // Злодею своему, // Нет крепи — Глеба нового //
Не будет на Руси!
Стародум. Надлежало образумиться.
Не умел я остеречься от первых движений раздраженного моего любочестия. Горячность
не допустила меня тогда рассудить, что прямо любочестивый человек ревнует к делам, а
не к чинам; что чины нередко выпрашиваются, а истинное почтение необходимо заслуживается; что гораздо честнее
быть без
вины обойдену, нежели без заслуг пожаловану.
Скотинин. Кого? За что? В день моего сговора! Я прошу тебя, сестрица, для такого праздника отложить наказание до завтрева; а завтра, коль изволишь, я и сам охотно помогу.
Не будь я Тарас Скотинин, если у меня
не всякая
вина виновата. У меня в этом, сестрица, один обычай с тобою. Да за что ж ты так прогневалась?
Ни помощник градоначальника, ни неустрашимый штаб-офицер — никто ничего
не знал об интригах Козыря, так что, когда приехал в Глупов подлинный градоначальник, Двоекуров, и началась разборка"оного нелепого и смеха достойного глуповского смятения", то за Семеном Козырем
не только
не было найдено ни малейшей
вины, но, напротив того, оказалось, что это"подлинно достойнейший и благопоспешительнейший к подавлению революции гражданин".