Неточные совпадения
Сверстов тоже воскликнул, и оба бросились друг другу в объятия, и у обоих
текли слезы по морщинистым щекам.
Слезы у Сусанны уже
текли по щекам.
— Людмила уже не здесь, не тут, а в лоне бога! — сказал почти строго Егор Егорыч, у которого у самого однако
текли слезы по щекам.
В ответ на это Егор Егорыч схватил костлявую руку gnadige Frau и поцеловал ее, а gnadige Frau почти что обняла его. У обоих из глаз
текли слезы.
Плакала, слушая эту проповедь, почти навзрыд Сусанна; у Егора Егорыча также
текли слезы; оросили они и глаза Сверстова, который нет-нет да и закидывал свою курчавую голову назад; кого же больше всех произнесенное отцом Василием слово вышибло, так сказать, из седла, так это gnadige Frau, которая перед тем очень редко видала отца Василия, потому что в православную церковь она не ходила, а когда он приходил в дом, то почти не обращала на него никакого внимания; но тут, увидав отца Василия в золотой ризе, с расчесанными седыми волосами, и услыхав, как он красноречиво и правильно рассуждает о столь возвышенных предметах, gnadige Frau пришла в несказанное удивление, ибо никак не ожидала, чтобы между русскими попами могли быть такие светлые личности.
Муза Николаевна вся устремилась на сцену; из ее с воспаленными веками глаз
текли слезы; но Сусанна Николаевна сидела спокойная и бледная и даже как бы не видела, что происходит на сцене.
— Это может возмутить арестантов, как и возмутило их несколько, — проговорил с важностью смотритель, вовсе не подозревая, что у бедных узников
текли слезы не из духа возмущения, а от чувства умиления.
— Вот видишь, как залепетали сейчас! — огрызалась на них Аграфена Васильевна, а вместе с тем по ее полному лицу
текли неудержимым потоком
слезы.
Отец Василий, все еще не могший оправиться от смущения, принял письмо от Егора Егорыча дрожащей рукой; когда же он стал пробегать его, то хотя рука еще сильней задрожала, но в то же время красноватое лицо его просияло радостью, и из воспаленных несколько глаз видимо
потекли слезы умиления.
Слезы потекли у нее из глаз; он нагнулся к ее руке и стал целовать, стараясь скрыть свое волнение, которое, он знал, не имело никакого основания, но которого он не мог преодолеть.
Она вынула из-под платка корнет, сделанный из красной бумаги, в котором были две карамельки и одна винная ягода, и дрожащей рукой подала его мне. У меня недоставало сил взглянуть в лицо доброй старушке; я, отвернувшись, принял подарок, и
слезы потекли еще обильнее, но уже не от злости, а от любви и стыда.
— Ну, вот и ты! — начала она, запинаясь от радости. — Не сердись на меня, Родя, что я тебя так глупо встречаю, со слезами: это я смеюсь, а не плачу. Ты думаешь, я плачу? Нет, это я радуюсь, а уж у меня глупая привычка такая:
слезы текут. Это у меня со смерти твоего отца, от всего плачу. Садись, голубчик, устал, должно быть, вижу. Ах, как ты испачкался.
Мысль о скорой разлуке со мною так поразила матушку, что она уронила ложку в кастрюльку и
слезы потекли по ее лицу. Напротив того, трудно описать мое восхищение. Мысль о службе сливалась во мне с мыслями о свободе, об удовольствиях петербургской жизни. Я воображал себя офицером гвардии, что, по мнению моему, было верхом благополучия человеческого.
Слезы текли скупо из его глаз, но все-таки он ослеп от них, снял очки и спрятал лицо в одеяло у ног Варвары. Он впервые плакал после дней детства, и хотя это было постыдно, а — хорошо: под слезами обнажался человек, каким Самгин не знал себя, и росло новое чувство близости к этой знакомой и незнакомой женщине. Ее горячая рука гладила затылок, шею ему, он слышал прерывистый шепот:
Неточные совпадения
— Не знаю я, Матренушка. // Покамест тягу страшную // Поднять-то поднял он, // Да в землю сам ушел по грудь // С натуги! По лицу его // Не
слезы — кровь
течет! // Не знаю, не придумаю, // Что будет? Богу ведомо! // А про себя скажу: // Как выли вьюги зимние, // Как ныли кости старые, // Лежал я на печи; // Полеживал, подумывал: // Куда ты, сила, делася? // На что ты пригодилася? — // Под розгами, под палками // По мелочам ушла!
Это было и пройдет», говорила она, чувствуя, что
слезы радости возвращения к жизни
текли по ее щекам.
Она чувствовала, что
слезы выступают ей на глаза. «Разве я могу не любить его? — говорила она себе, вникая в его испуганный и вместе обрадованный взгляд. — И неужели он будет заодно с отцом, чтобы казнить меня? Неужели не пожалеет меня?»
Слезы уже
текли по ее лицу, и, чтобы скрыть их, она порывисто встала и почти выбежала на террасу.
И вдруг предстал в его мыслях, как живой, его ни с кем не сравненный, чудесный воспитатель, никем не заменимый Александр Петрович, — и в три ручья
потекли вдруг
слезы из глаз его.
Чужие и свои победы, // Надежды, шалости, мечты. //
Текут невинные беседы // С прикрасой легкой клеветы. // Потом, в отплату лепетанья, // Ее сердечного признанья // Умильно требуют оне. // Но Таня, точно как во сне, // Их речи слышит без участья, // Не понимает ничего, // И тайну сердца своего, // Заветный клад и
слез и счастья, // Хранит безмолвно между тем // И им не делится ни с кем.