Неточные совпадения
И при этом они пожали друг другу руки и не так, как обыкновенно пожимаются руки между
мужчинами, а как-то очень уж отделив большой палец от других пальцев, причем хозяин чуть-чуть произнес: «А… Е…», на что Марфин слегка как бы шикнул: «Ши!». На указательных пальцах у того и у другого тоже
были довольно оригинальные и совершенно одинакие чугунные перстни, на печатках которых
была вырезана Адамова голова с лежащими под ней берцовыми костями и надписью наверху: «Sic eris». [«Таким
будешь» (лат.).]
Начитавшись потом, по выходе из института, романов, и по большей части рыцарских, которых Людмила нашла огромное количество в библиотеке покойного отца, она не преминула составить себе идеал
мужчины, который, по ее фантазии, непременно долженствовал
быть или рыцарь, или сарацин какой-нибудь, вроде Малек-Аделя, или, по крайней мере, красивый кавалерийский офицер.
Дамы, разумеется, прежде всего обеспокоились о нарядах своих, ради которых, не без мелодраматических сцен, конечно, принялись опустошать карманы своих супругов или родителей, а
мужчины больше толковали о том, кто
был именно приглашен сенатором и кто нет, и по точному счету оказалось, что приглашенные
были по преимуществу лица, не враждовавшие против губернатора, а враги его, напротив, почти все
были не позваны.
В избе
было народу человек сорок — женщин и
мужчин — и в числе их наш лодочник…
Сусанна на первых порах
была удивлена и смущена таким предложением: конечно, ей бесконечно хотелось увидать поскорее мать, но в то же время ехать с Егором Егорычем, хоть и не молодым, но все-таки
мужчиной, ей казалось несколько страшно.
— Ах, ко всякой красоте
мужчины приглядываются!.. — восклицала с одушевлением Миропа Дмитриевна и объясняла далее, что это ей известно из собственного опыта, ибо покойный муж ее, несмотря на то, что она
была молоденькая и хорошенькая, спустя год после свадьбы стал к ней заметно холоден.
Несмотря на совершеннейшую чистоту своих помыслов, Сусанна тем не менее поняла хорошо, что сказала ей сестра, и даже чуткой своей совестью на мгновение подумала, что и с нею то же самое могло
быть, если бы она кого-либо из
мужчин так сильно полюбила.
На столе, кроме ее чашки,
были два стакана с блюдечками, на всякий случай, если кто зайдет из
мужчин.
Нового Палкинского трактира вовсе не существовало, и вообще около Песков и Лиговки
был полупустырь; о железноконной дороге и помину не
было, да не
было еще и омнибусов; словом, огулом, скопом, демократического передвижения не происходило по всему Петербургу, а на Невском и тем паче; ехали больше в каретах; вместо пролеток тогда
были дрожки, на которые
мужчины садились верхом.
Мужчины весьма разнообразных возрастов почти все
были в круглых пуховых шляпах, под коими они хранили свои завитые у парикмахеров алякоки, и самые франтоватые из них
были облечены в длинные и по большей части из белого сукна сюртуки с выпущенными из задних карманов кончиками красных фуляровых носовых платков; тросточки у всех
были тоненькие, из жимолости, более пригодные для того, чтобы отдуть своего ближнего, чем иметь в сих посохах опору для себя.
— Решительным благодеянием, если бы только ревизующий нашу губернию граф Эдлерс… — хотел
было Крапчик прямо приступить к изветам на сенатора и губернатора; но в это время вошел новый гость,
мужчина лет сорока пяти, в завитом парике, в черном атласном с красными крапинками галстуке, в синем, с бронзовыми пуговицами, фраке, в белых из нитяного сукна брюках со штрипками и в щеголеватых лаковых сапожках. По своей гордой и приподнятой физиономии он напоминал несколько англичанина.
—
Есть, но только смешанные, состоящие из
мужчин и женщин и работающие в двух лишь степенях: учениц и товарок, — хоть покойный муж мне говорил, что он знал одну даму, которая
была даже гроссмейстером.
Катрин все это, без сомнения, видела и, тем не менее, с восторгом бежала с ним; умная, эгоистичная и сухосердая по природе своей, она
была в то же время неудержимо-пылкого и страстного женского темперамента: еще с юных лет целовать и обнимать
мужчину, проводить с ним, как некогда сказал ей Ченцов, неправедные ночи
было постоянной ее мечтой.
— Любя вас так много, — объясняла она сквозь слезы, — мне
было бы нетрудно сделаться близкой вам женщиной: стоило только высказать вам мои чувства, и вы бы, как
мужчина, увлеклись, — согласитесь сами!
«Но позвольте, — возражали им пожилые дамы и солидные
мужчины, — madame Ченцова любила своего мужа, она для него пожертвовала отцом, и оправдывать его странно, — что Ченцов человек беспутный, это всем известно!» — «Значит, известно
было и madame Ченцовой, а если она все-таки вышла за него, так и
будь к тому готова!» — замечали ядовито молодые дамы.
Конечно, дело обходилось не без падений, и если оно постигало павшую с человеком, равным ей по своему воспитанию и по своему положению в свете, то принимаемы
были в расчет смягчающие обстоятельства; но горе
было той, которая снизошла своей любовью до
мужчины, стоявшего ниже ее по своему рангу, до какого-нибудь приказного или семинариста, тем паче до своего управляющего или какого-нибудь лакея, — хотя и это, опять повторяю, случалось нередко, но такая женщина безусловно
была не принимаема ни в один так называемый порядочный дом.
Вьюга действительно
была сильна. Сверстов, здоровый и крепкий еще
мужчина, чувствовал, что ветер чуть не сшибал его с ног, колючий снег слепил ему глаза. Он хотел
было, по крайней мере, подать Сусанне Николаевне руку; но она и от того отказалась, проговорив кротким голосом...
Но в то же время идеалом
мужчины, каким некогда являлся ей Ченцов, Тулузов никогда не мог
быть для нее.
Когда об этом дошло до губернского предводителя, то он поспешил объехать всех этих дам и объявил, что лакеям не позволят находиться под лестницей и, кроме того, по всей лестнице
будет постлан ковер. Дамы успокоились, но тогда некоторые из
мужчин, по преимуществу поклонники Бахуса, стали вопиять насчет буфета...
В одно зимнее утро, часов в одиннадцать, в кофейной
был всего только один посетитель: высокий
мужчина средних лет, в поношенном сюртуке, с лицом важным, но не умным. Он стоял у окна и мрачно глядел на открывавшийся перед ним Охотный ряд.
— Ах, нет, он меня любит, но любит и карты, а ты представить себе не можешь, какая это пагубная страсть в
мужчинах к картам! Они забывают все: себя, семью, знакомятся с такими людьми, которых в дом пустить страшно. Первый год моего замужества, когда мы переехали в Москву и когда у нас бывали только музыканты и певцы, я
была совершенно счастлива и покойна; но потом год от году все пошло хуже и хуже.
«Татарское селение; на заднем занавесе виден гребень Кавказа; молодежь съехалась на скачку и джигитовку; на одной стороне женщины, без покрывал, в цветных чалмах, в длинных шелковых, перетянутых туниками, сорочках и в шальварах; на другой
мужчины, кои должны
быть в архалуках, а некоторые из них и в черных персидских чухах, обложенных галунами, и с закинутыми за плечи висячими рукавами».
— Почти, — произнес с усмешкой частный пристав, — и чтобы оправдать полицию, я должен начать издалека, — года два тому назад в Лефортовской части устроился и существовал так называемый Евин клуб, куда, понимаете, не
мужчины приглашали дам, а дамы
мужчин, которые им нравились; клуб этот, однако, по предписанию из Петербурга,
был закрыт; но на днях господин Тулузов в прошении своем объяснил, что Евин клуб снова открылся.
К ней, конечно, пристали и
мужчины, которым я говорю: «Вы, господа, конечно, можете разорвать меня на кусочки, но вам же после того хуже
будет!» Это бы, конечно, их не остановило; но, на счастие мое, вышел Тулузов и говорит мне: «Я не желаю вести этого дела».
— Что
мужчина объясняется в любви замужней женщине — это еще небольшая беда, если только в ней самой
есть противодействие к тому, но… — и, произнеся это но, Егор Егорыч на мгновение приостановился, как бы желая собраться с духом, — но когда и она тоже носит в душе элемент симпатии к нему, то… — тут уж Егор Егорыч остановился на то: — то ей остается одно: или победить себя и вырвать из души свою склонность, или, что гораздо естественнее, идти без оглядки, куда влечется она своим чувством.
Танцующих набралось довольно, пар до десяти, и две тому
были причины: одна из них
была та, что французская кадриль, как известно, нашим тяжеловатым северным натурам пришлась более подходящею, чем другие резвые танцы, — в ней все могли выхаживать — старые и молодые, дрессированные в танцевальном искусстве и недрессированные; второй причиной оказалось то обстоятельство, что
мужчины средних лет успели уже сходить в буфет и, несколько воодушевившись там штритеровской водкой, подняли своих тяжеловесных дам с их седалищ.
Без преувеличения можно сказать, что девушка эта, сопровождавшая свою пани в первый ее побег от мужа и ныне, как мы видим, при ней состоящая,
была самым преданным и верным другом Марьи Станиславовны в силу того, может
быть, что своими нравственными качествами и отчасти даже наружностью представляла собой как бы повторение той: также довольно стройная, также любящая кокетливо одеться, она
была столь же, если еще не больше, склонна увлекаться коварными
мужчинами, а равно и с своей стороны поковарствовать против них.
Мужчины же служащие
были в мундирах, какой у кого оказался, и Аггей Никитич, конечно, облекся в свой отставной мундир карабинерного полка, из которого он, надобно сказать, как бы еще повырос и заметно пораздобрел.
— Напротив, я знаю, что ты женщина богатая, так как занимаешься ростовщичеством, — возразил камергер. — Но я любовь всегда понимал не по-вашему, по-ростовщически, а полагал, что раз
мужчина с женщиной сошлись, у них все должно
быть общее: думы, чувства, состояние… Вы говорите, что живете своим трудом (уж изменил камергер ты на вы), прекрасно-с; тогда расскажите мне ваши средства, ваши дела, все ваши намерения, и я
буду работать вместе с вами.