Тихими шагами вошел Иван Александрыч, с ног до головы одетый в новое платье, которое подарил ему Сапега, не могший видеть, по его словам, близ себя человека в таком запачканном фраке.
Граф молча кивнул племяннику головой и протянул руку, которую тот схватил обеими руками и поцеловал с благоговением. Улыбка презрения промелькнула в лице Сапеги, и он снова начал ходить по комнате. Прошло еще четверть часа в молчании. Граф посмотрел в окно.
Неточные совпадения
Анна Павловна все так же жила у Эльчанинова;
граф приглашал их к себе и сам к ним ездил; Мановский
молчал и бывал только у Клеопатры Николаевны, к которой поэтому все и адресовались с вопросами, но вдова говорила, что она не знает ничего.
Что было делать Клеопатре Николаевне?.. Прибегнуть к
графу — казалось ей единственным средством. С этим намерением она, взявши письмо, вошла в гостиную и
молча бросилась в отчаянии на диван; горесть ее на этот раз была неподдельная.
— Ах ты, мой голубчик! — сказал он, — зачем ты только от нас уехал! А? —
Граф молчал, видимо думая о другом. — Куда ездил? Ах ты, плут, граф, уж я знаю, куда ездил.
Неточные совпадения
— Татьяна Марковна остановила его за руку: «Ты, говорит, дворянин, а не разбойник — у тебя есть шпага!» и развела их. Драться было нельзя, чтоб не огласить ее. Соперники дали друг другу слово:
граф —
молчать обо всем, а тот — не жениться… Вот отчего Татьяна Марковна осталась в девушках… Не подло ли распускать такую… гнусную клевету!
Однажды он слышал даже, как покойный прадед нынешних
графов, прославленный на вечные веки своими кровавыми подвигами, выехал, стуча копытами своего аргамака, на середину острова и неистово ругался: «
Молчите там, лайдаки, пся вяра!»
Что же касается до
графа Мамелфина, то он был замечателен лишь тем, что происходил по прямой линии от боярыни Мамелфы Тимофеевны. Каким образом произошел на свет первый
граф Мамелфин — предания
молчали; в документах же объяснялось просто:"по сей причине". Этот же девиз значился и в гербе
графов Мамелфиных. Но сам по себе
граф, о котором идет речь, ничего самостоятельного не представлял, а был известен только в качестве приспешника и стремянного при
графе ТвэрдоонтС.
Адуев не умел скрыть, что
граф не нравился ему.
Граф, казалось, не замечал его грубости: он был внимателен и обращался к Адуеву, стараясь сделать разговор общим. Все напрасно: тот
молчал или отвечал: да и нет.
«А отчего же перемена в обращении со мной? — вдруг спрашивал он себя и снова бледнел. — Зачем она убегает меня,
молчит, будто стыдится? зачем вчера, в простой день, оделась так нарядно? гостей, кроме его, не было. Зачем спросила, скоро ли начнутся балеты?» Вопрос простой; но он вспомнил, что
граф вскользь обещал доставать всегда ложу, несмотря ни на какие трудности: следовательно, он будет с ними. «Зачем вчера ушла из саду? зачем не пришла в сад? зачем спрашивала то, зачем не спрашивала…»