Устинья Наумовна. Что говорить, матушка, что говорить! Ну, уж хлопотала, хлопотала я для тебя, Аграфена Кондратьевна, гранила, гранила мостовую-то, да уж и выкопала жениха: ахнете, бралиянтовые,
да и только!
Фоминишна. Уж мы от него страсти-то видали! Вот на прошлой неделе, ночью, пьяный приехал: развоевался так, что нб-поди. Страсти,
да и только! Посуду колотит… «У! — говорит, — такие вы и эдакие, убью сразу!»
Неточные совпадения
Липочка.
Только и ладите, что отца
да отца; бойки вы при нем разговаривать-то, а попробуйте-ка сами!
Здешним торговцам лучше не показывай: в любой анбар взойдет,
только и дела что нюхает-нюхает, поковыряет-поковыряет,
да и прочь пойдет.
Большов. Эдак-то лучше! Черта ли там по грошам-то наживать! Махнул сразу,
да и шабаш.
Только напусти Бог смелости. Спасибо тебе, Лазарь! Удружил! (Встает.) Ну, хлопочи! (Подходит к нему
и треплет по плечу.) Сделаешь дело аккуратно, так мы с тобой барышами-то поделимся. Награжу на всю жизнь. (Идет к двери.)
Подхалюзин.
Да вы
и теперь то же ему скажите, что, мол,
и красавица,
и образованная,
и на всякие манеры,
только, мол, они деньгами порасстроились, так он сам откажется!
Большов.
Да как же тебе оставить-то меня! Ведь
только и надежды-то теперь, что ты. Сам я стар, дела подошли тесные. Погоди: может, еще такое дело сделаем, что ты
и не ожидаешь.
Устинья Наумовна. Нынче утром была. Вышел как есть в одном шлафорке, а уж употчевал — можно чести приписать.
И кофию велел,
и ромку-то, а уж сухарей навалил — видимо-невидимо. Кушайте, говорит, Устинья Наумовна! Я было об деле-то, знаешь ли — надо, мол, чем-нибудь порешить; ты, говорю, нынче хотел ехать обзнакомиться-то: а он мне на это ничего путного не сказал. Вот, говорит, подумамши
да посоветамшись, а сам
только что опояску поддергивает.
Большов. Говорят тебе, бери все,
да и кончено дело.
И никто мне не указ! Заплати
только кредиторам. Заплатишь?
Олимпиада Самсоновна. Гродафрикового не дам, у самой
только три;
да оно
и не сойдется на твою талию; пожалуй, коли хочешь, возьми крепрашелевое.
Неточные совпадения
Хлестаков (пишет).Ну, хорошо. Отнеси
только наперед это письмо; пожалуй, вместе
и подорожную возьми.
Да зато, смотри, чтоб лошади хорошие были! Ямщикам скажи, что я буду давать по целковому; чтобы так, как фельдъегеря, катили
и песни бы пели!.. (Продолжает писать.)Воображаю, Тряпичкин умрет со смеху…
Городничий. Я здесь напишу. (Пишет
и в то же время говорит про себя.)А вот посмотрим, как пойдет дело после фриштика
да бутылки толстобрюшки!
Да есть у нас губернская мадера: неказиста на вид, а слона повалит с ног.
Только бы мне узнать, что он такое
и в какой мере нужно его опасаться. (Написавши, отдает Добчинскому, который подходит к двери, но в это время дверь обрывается
и подслушивавший с другой стороны Бобчинский летит вместе с нею на сцену. Все издают восклицания. Бобчинский подымается.)
А вы — стоять на крыльце,
и ни с места!
И никого не впускать в дом стороннего, особенно купцов! Если хоть одного из них впустите, то…
Только увидите, что идет кто-нибудь с просьбою, а хоть
и не с просьбою,
да похож на такого человека, что хочет подать на меня просьбу, взашей так прямо
и толкайте! так его! хорошенько! (Показывает ногою.)Слышите? Чш… чш… (Уходит на цыпочках вслед за квартальными.)
Хлестаков.
Да зачем же?.. А впрочем, тут
и чернила,
только бумаги — не знаю… Разве на этом счете?
Городничий. Ступай на улицу… или нет, постой! Ступай принеси…
Да другие-то где? неужели ты
только один? Ведь я приказывал, чтобы
и Прохоров был здесь. Где Прохоров?