Неточные совпадения
Жадов. Да, мне все
говорят,
что я нетерпим,
что от этого я много теряю. Да разве нетерпимость недостаток? Разве лучше равнодушно смотреть на Юсовых, Белогубовых и на все мерзости, которые постоянно кругом
тебя делаются? От равнодушия недалеко до порока. Кому порок не гадок, тот сам понемногу втянется.
Вышневский. Почти все. Есть, конечно, исключения; но мудрено, чтоб на твою долю выпало это исключение. Для этого надобно пожить, поискать, а не влюбляться, как
ты, в первую встречную. Послушай, я с
тобой буду
говорить как родственник, потому
что мне жаль
тебя.
Что ты, в самом деле, о себе думаешь? Как
ты будешь жить с женой без средств?
Вышневский. Как это громко: «никогда!» и как это глупо вместе с тем! Я так думаю,
что ты возьмешься за ум; я довольно видел таких примеров, только смотри не опоздай. Теперь у
тебя есть случай и покровительство, а тогда может не быть:
ты испортишь карьеру, товарищи твои уйдут вперед, трудно будет
тебе начинать опять сначала. Я
говорю тебе как чиновник.
Юлинька. Надобно замечать из разговора, у кого
что есть, кто на
что надеется. Коли теперь нет, так в виду
чего не имеет ли. Уж сейчас из слов видно, кто какой человек. Твой Жадов
что говорит с
тобой, как вы одни остаетесь?
Кукушкина.
Ты молчи! не с
тобой говорят.
Тебе за глупость Бог счастье дал, так
ты и молчи. Как бы не дурак этот Жадов, так бы
тебе век горе мыкать, в девках сидеть за твое легкомыслие. Кто из умных-то
тебя возьмет? Кому надо? Хвастаться
тебе нечем, тут твоего ума ни на волос не было: уж нельзя сказать,
что ты его приворожила — сам набежал, сам в петлю лезет, никто его не тянул. А Юлинька девушка умная, должна своим умом себе счастье составить. Позвольте узнать, будет от вашего Белогубова толк или нет?
Жадов. Вы
говорите,
что вы дурочка, — я дурак. Смейтесь надо мною! Да уж многие и смеются. Без средств, без состояния, с одними надеждами на будущее, я женюсь на вас. Зачем
ты женишься? —
говорят мне. Зачем? Затем,
что люблю вас,
что верю в людей.
Что я поступаю необдуманно — с этим я согласен. Когда же мне думать, я так люблю вас,
что мне некогда думать.
Мыкин. Ну, да уж
что говорить! Отказываться вообще нелегко; а отказаться от любимой женщины, когда и препятствий никаких нет, кроме бедности…
Ты очень любишь свою жену?
Полина. Как же, дожидайся, буду я молчать! По твоей милости все смеются надо мною.
Что я стыда натерпелась! Сестрица уж сжалилась. Нынче приехала: «
Ты,
говорит, нас страмишь, всю нашу фамилию: в
чем ты ходишь!» И это не стыдно
тебе? А еще уверял,
что любишь. На свои деньги сестрица купила да привезла шляпку мне.
Жадов.
Что за глупость
ты говоришь, Полина!
Полина. По-твоему, чай, карты вздор! Нет уж, извини, ни в жизнь не поверю! Карты никогда не лгут. Вот уж всегда-то правду
говорят.
Что даже на уме у человека, и то по картам сейчас видно.
Ты ведь ничему не веришь, у
тебя все вздор; оттого нам и счастья нет.
Догони поди барыню, скажи,
что мне нужно с нею
поговорить. Да поскорей, поскорей!
Что это в самом деле, Марья, какая
ты неповоротливая! Да беги же, беги скорей!
Жадов. Ни за
что на свете, ни за
что на свете! И не
говори ты мне этого.
Жадов (с умоляющим видом). Нет, нет, Полина, не все еще. Много, много мне нужно еще сказать
тебе.
Ты многого не знаешь. Кабы можно было мне вдруг передать
тебе свою душу, передать то, о
чем думал и мечтал я, как бы я был счастлив! Давай
поговорим, Полина,
поговорим.
Ты только, ради Бога, слушай, одной милости прошу у
тебя.
Не
ты ли
говорил,
что растет какое-то новое поколение образованных, честных людей, мучеников правды, которые обличат нас, закидают нас грязью?
Неточные совпадения
Хлестаков. Стой,
говори прежде одна.
Что тебе нужно?
Анна Андреевна. Цветное!.. Право,
говоришь — лишь бы только наперекор. Оно
тебе будет гораздо лучше, потому
что я хочу надеть палевое; я очень люблю палевое.
Городничий (с неудовольствием).А, не до слов теперь! Знаете ли,
что тот самый чиновник, которому вы жаловались, теперь женится на моей дочери?
Что? а?
что теперь скажете? Теперь я вас… у!.. обманываете народ… Сделаешь подряд с казною, на сто тысяч надуешь ее, поставивши гнилого сукна, да потом пожертвуешь двадцать аршин, да и давай
тебе еще награду за это? Да если б знали, так бы
тебе… И брюхо сует вперед: он купец; его не тронь. «Мы,
говорит, и дворянам не уступим». Да дворянин… ах
ты, рожа!
Анна Андреевна. Где ж, где ж они? Ах, боже мой!.. (Отворяя дверь.)Муж! Антоша! Антон! (
Говорит скоро.)А все
ты, а всё за
тобой. И пошла копаться: «Я булавочку, я косынку». (Подбегает к окну и кричит.)Антон, куда, куда?
Что, приехал? ревизор? с усами! с какими усами?
Купцы. Ей-ей! А попробуй прекословить, наведет к
тебе в дом целый полк на постой. А если
что, велит запереть двери. «Я
тебя, —
говорит, — не буду, —
говорит, — подвергать телесному наказанию или пыткой пытать — это,
говорит, запрещено законом, а вот
ты у меня, любезный, поешь селедки!»