Неточные совпадения
—
Один всего только и есть, — ответил Доронин. — Сестра еще была, да та еще при
жизни родителя выделена… Матери нет… Так ему проторговаться, говоришь?
Не привыкла она к такой
жизни, неприятны ей были разъезды с
одного конца города на другой; но делать было нечего; Зиновий Алексеич сказал, что так надо, — противоречить ему в голову не прихаживало Татьяне Андревне.
— Вот это уж нехорошо, — заметила Татьяна Андревна. — Грех!.. Божьих угодников всуе поминать не следует. И перед Богом грех, и люди за то не похвалят… Да… Преподобный Никита Сокровенный великий был угодник. Всю
жизнь в пустыне спасался, не видя людей, раз только
один Созонт диакон его видел. Читал ли ты, сударь, житие-то его?
— Ох, матушка, матушка! Что мне воля? На что мне власть? — вскликнула Фленушка. — Что за
жизнь без тебя? Нищей ли стану, игуменьей ли, не все ль мне
одно? Без тебя мне и
жизнь не в
жизнь… Помрешь, и я не замедлю.
— А ты пока молчи… Громко не говори!.. Потерпи маленько, — прервала его Фленушка, открывая лицо. — Там никто не услышит, там никто ничего не увидит. Там досыта наговоримся, там в последний разок я на тебя налюбуюсь!.. Там… я… Ой, была не была!.. Исстрадалась совсем!.. Хоть на часок, хоть на
одну минуточку счастья мне дай и радости!.. Было бы чем потом
жизнь помянуть!.. — Так страстно и нежно шептала Фленушка, спеша с Самоквасовым к верхотине Каменного Вражка.
— Уйду!.. И никогда тебе не видать меня больше… Сейчас же уйду, если слово
одно молвишь мне про матушку! Не смей ничего про нее говорить!.. Люблю тебя, всей душой люблю, ото всего сердца,
жизнь за тебя готова отдать, а матушки трогать не смей. Не знаешь, каково дорогá она мне!..
Всякий из них крепко стоит за каждую букву, за каждый обряд не
одной церковной, но даже обиходной
жизни; всяк почитает великороссийскую церковь погибельною, еретическою, ведущею широким путем в вечные муки, а между тем от нее же принимает и освящение браков и самое крещение.
— Ивана Силыча по жеребью в солдаты отдали. На чужой стороне
жизнь покончил. А жена Иванова и детки его тоже все примерли.
Один я остался в живых.
Смирились, а все-таки не могли забыть, что их деды и прадеды Орехово поле пахали, Рязановы пожни косили, в Тимохином бору дрова и лес рубили. Давно подобрались старики, что жили под монастырскими властями, их сыновья и внуки тоже
один за другим ушли на ниву Божию, а Орехово поле, Рязановы пожни и Тимохин бор в Миршени по-прежнему и старому, и малому глаза мозолили. Как ни взглянут на них, так и вспомнят золотое житье дедов и прадедов и зачнут роптать на свою
жизнь горе-горькую.
Все дивились перемене в образе
жизни Луповицких, но никто не мог разгадать ее причины. Через несколько лет объяснилась она. Был в Петербурге «духовный союз» Татариновой. Принадлежавшие к нему собирались в ее квартире и совершали странные обряды. С нею через
одного из вельможных однополчан познакомился и Александр Федорыч. Вскоре и сам он и жена его, женщина набожная, кроткая и добрая, вошли в союз, а воротясь в Луповицы, завели у себя в доме тайные сборища.
— Господи! Да я бы
жизнь отдала, только бы взглянуть на них, только бы
одно «живое слово» услышать, — с живым нетерпеньем отвечала Дуня.
С тех пор супружество стало только временным, на
одну лишь земную
жизнь.
И ту помоги Бог управить — а тут еще суета, мирские попеченья, тщета плотской
жизни —
один только грех.
— Только-то? — прежним голосом ласки промолвила с улыбкой Варенька. — Чем же тут смущаться?.. Не в
один Успенский пост, а всю
жизнь надо поститься… Но что такое пост? Не в том он, чтобы молока да яиц не есть — это дело телесное, нечего о нем заботиться. Душой надо поститься, скорбеть, ежели совесть тебя в чем-нибудь зазирает. Сердце смиренное, дух сокрушенный — вот настоящий пост.
Но все это мало занимало любознательную и пытливую девушку: еще на утре
жизни она додумалась, что вера не в обряде, что
жизнь дана человеку не для
одной обрядности и что обрядность должна иметь таинственный смысл.
Будь он ангел, будь человек плоти и крови, все равно — со смирением и любовью преклонилась бы она перед ним, и скажи ей то существо хоть
одно слово привета, без малейшего сожаленья оставила бы она дом отца и его богатство, с радостью и весельем устремилась бы к неведомому, мыслями и помышленьями отдалась бы ему и всю
жизнь была бы его безответной рабой и верной ученицей, слила бы с ним свою непорочную
жизнь…
Порешу, руки наложу на себя — уж лучше
один конец, чем всю
жизнь в тоске да в печалях изжить».
— Когда с Груней мы к нему приехали, был он без языка и только
одной рукой владел немножко. Груня поехала в Рязанскую губернию за дочерью его. И в тот день, как они воротились, другой удар случился с ним. Так и покончил
жизнь.
Тихо, бесшумно шла новая Дунина
жизнь, хоть и было ей тоскливо, хоть и болела она душою от скучного одиночества. С нетерпеньем ждала она тех дней, когда заживет под
одной кровлей с сердечным своим другом Аграфеной Петровной.
— Так и сказал, — ответила Аграфена Петровна. — Терзается, убивается, даже рыдает навзрыд. «
Один, — говорит, — свет,
одна услада мне в
жизни была, и ту по глупости своей потерял». В последний раз, как мы виделись, волосы даже рвал на себе… Да скажи ты мне, Дуня, по истинной правде, не бывало ль прежде у вас с ним разговоров о том, что ты ему по душе пришлась? Не сказывал ли он тебе про свои намеренья?
«Сказывайте по ряду
одна за другой, как бы каждая из вас жила в замужестве, как бы с мужем свою
жизнь повела».
— Господи Исусе! — причитала она. — И хлеб-от вздорожал, а к мясному и приступу нет; на что уж дрова, и те в нынешнее время стали в сапожках ходить. Бьемся, колотимся, а все ни сыты, ни голодны. Хуже самой смерти такая
жизнь, просто сказать, мука
одна, а богачи живут да живут в полное свое удовольствие. Не гребтится им, что будут завтра есть; ни работы, ни заботы у них нет, а бедномy человеку от недостатков хоть петлю на шею надевай. За что ж это, Господи!
— За хозяйкой и за женским уходом дело у тебя не станет, — молвил Патап Максимыч. — При твоих теперь достатках невест не оберешься, хоть тебе и немало лет. Только этого я тебе не советую. Известно, что такое молодая жена у старого мужа. Не довольство в
жизни будет тебе, а
одна только маята.
Неточные совпадения
Анна Андреевна. Очень почтительным и самым тонким образом. Все чрезвычайно хорошо говорил. Говорит: «Я, Анна Андреевна, из
одного только уважения к вашим достоинствам…» И такой прекрасный, воспитанный человек, самых благороднейших правил! «Мне, верите ли, Анна Андреевна, мне
жизнь — копейка; я только потому, что уважаю ваши редкие качества».
Почтмейстер. Нет, о петербургском ничего нет, а о костромских и саратовских много говорится. Жаль, однако ж, что вы не читаете писем: есть прекрасные места. Вот недавно
один поручик пишет к приятелю и описал бал в самом игривом… очень, очень хорошо: «
Жизнь моя, милый друг, течет, говорит, в эмпиреях: барышень много, музыка играет, штандарт скачет…» — с большим, с большим чувством описал. Я нарочно оставил его у себя. Хотите, прочту?
К нам на ночь попросилася //
Одна старушка Божия: // Вся
жизнь убогой старицы — // Убийство плоти, пост;
Стародум(к Правдину). Чтоб оградить ее
жизнь от недостатку в нужном, решился я удалиться на несколько лет в ту землю, где достают деньги, не променивая их на совесть, без подлой выслуги, не грабя отечества; где требуют денег от самой земли, которая поправосуднее людей, лицеприятия не знает, а платит
одни труды верно и щедро.
Стародум. Ты знаешь, что я
одной тобой привязан к
жизни. Ты должна делать утешение моей старости, а мои попечении твое счастье. Пошед в отставку, положил я основание твоему воспитанию, но не мог иначе основать твоего состояния, как разлучась с твоей матерью и с тобою.