Неточные совпадения
Со всем тем стоило только взглянуть на него
в минуты душевной тревоги, когда
губы переставали улыбаться, глаза пылали гневом и лоб нахмуривался, чтобы тотчас же понять, что Глеб Савинов не был шутливого десятка.
Он с усмешкою посмотрел на Акима, повернулся к горе и, приложив ладони к
губам,
в виде трубы, закричал...
А ведь иной вот живет без году неделю, молоко на
губах не обсохло, а туда же лезет тебе
в бороду…
Он остановился и приложил уже ладони к
губам, чтобы крикнуть: авось не отзовется ли кто на его голос; но
в эту минуту послышался ему неподалеку чей-то затаенный говор…
Но
в нем уже не принимал участия Нефед: сначала он прислонился спиною к лодке и, не выпуская изо рта трубки, стал как словно слушать; мало-помалу, однако ж, глаза его закрылись,
губы отвисли, голова покачнулась на сторону и увлекла за собою туловище, которое, свешиваясь постепенно набок, грохнулось наконец на землю.
Глеб, подобно Петру, не был охотник «хлебать
губы» и радовался по-своему, но радость, на минуту оживившая его отцовское сердце, прошла, казалось, вместе с беспокойством, которое скрывал он от домашних, но которое тем не менее начинало прокрадываться
в его душу при мысли, что сыновья неспроста запоздали целой неделей.
— Ну, нет, дядя, напрасно поклепал ты свою похлебку: похлебка знатная! — начал Глеб, приставляя ложку к
губам, делая из них подобие трубы и звонко втягивая
в себя ушицу.
Лицо ее, покрытое зеленоватою бледностию, было недвижно; раскрыв побелевшие
губы, вытянув шею, она смотрела сухими глазами, полными замешательства,
в угол, где сидели старики.
Секунду спустя глаза ее помутились, как словно огонь, наполнявший их, затушен был слезами, мгновенно хлынувшими от сердца; грудь ее поднялась,
губы и ноздри задрожали; все существо ее превратилось, казалось,
в один отчаянный вопль.
Дуня заглушила, однако ж, рыдания, раздиравшие ее сердце; она приложила одну руку к
губам, другою ухватилась за грудь и быстро скользнула
в дверь.
Глеб был
в самом деле страшен
в эту минуту: серые сухие кудри его ходили на макушке, как будто их раздувал ветер; зрачки его сверкали
в налитых кровью белках; ноздри и побелевшие
губы судорожно вздрагивали; высокий лоб и щеки старика были покрыты бледно-зелеными полосами; грудь его колыхалась из-под рубашки, как взволнованная река, разбивающая вешний лед.
Глеб стоял как прикованный к земле и задумчиво смотрел под ноги;
губы его были крепко сжаты, как у человека,
в душе которого происходит сильная борьба. Слова сына, как крупные капли росы, потушили, казалось, огонь, за минуту еще разжигавший его ретивое сердце. Разлука с приемышем показалась ему почему-то
в эту минуту тяжелее, чем когда-нибудь.
— А я из Клишина: там и переехал; все берегом шел… Да не об этом речь: я, примерно, все насчет… рази так со старым-то дружком встречаются?.. Как словно и не узнала меня!.. А я так вот взглянул только
в эвту сторону, нарочно с дороги свернул… Уж вот тебя так мудрено признать — ей-богу, правда!.. Вишь, как потолстела… Как есть коломенская купчиха; распрекрасные стали!.. Только бы и смотрел на тебя… Эх! — произнес Захар, сделав какой-то звук
губами.
Глаза старого рыбака были закрыты; он не спал, однако ж, морщинки, которые то набегали, то сглаживались на высоком лбу его, движение
губ и бровей, ускоренное дыхание ясно свидетельствовали присутствие мысли;
в душе его должна была происходить сильная борьба. Мало-помалу лицо его успокоилось; дыхание сделалось ровнее; он точно заснул. По прошествии некоторого времени с печки снова послышался его голос. Глеб подозвал жену и сказал, чтобы его перенесли на лавку к окну.
Тетка Анна и за ней поочередно все присутствующие прикладывали поминутно уши свои к
губам его,
в надежде услышать последнее слово, последнюю волю умирающего.
Цыганское лицо его, дышавшее когда-то энергией и напоминавшее лицо отца
в минуты гнева, теперь осунулось, опустилось; впалые щеки, покрытые морщинками, и синеватые
губы почти пропадали
в кудрявой, вскосмаченной бороде; высокий стан его сгорбился; могучая шея походила на древесную кору.
Неточные совпадения
Дверь отворяется, и выставляется какая-то фигура во фризовой шинели, с небритою бородою, раздутою
губою и перевязанною щекою; за нею
в перспективе показывается несколько других.
Угрюм-Бурчеев мерным шагом ходил среди всеобщего опустошения, и на
губах его играла та же самая улыбка, которая озарила лицо его
в ту минуту, когда он,
в порыве начальстволюбия, отрубил себе указательный палец правой руки.
Вышел вперед белокурый малый и стал перед градоначальником.
Губы его подергивались, словно хотели сложиться
в улыбку, но лицо было бледно, как полотно, и зубы тряслись.
С ними происходило что-то совсем необыкновенное. Постепенно,
в глазах у всех солдатики начали наливаться кровью. Глаза их, доселе неподвижные, вдруг стали вращаться и выражать гнев; усы, нарисованные вкривь и вкось, встали на свои места и начали шевелиться;
губы, представлявшие тонкую розовую черту, которая от бывших дождей почти уже смылась, оттопырились и изъявляли намерение нечто произнести. Появились ноздри, о которых прежде и
в помине не было, и начали раздуваться и свидетельствовать о нетерпении.
Молча указывали они на вытянутые
в струну дома свои, на разбитые перед этими домами палисадники, на форменные казакины,
в которые однообразно были обмундированы все жители до одного, — и трепетные
губы их шептали:"Сатана!"