— Я, брат, — говорил он, — вес жизни знаю — и сколько стоит человеку фунт добра и зла! А тебе сразу счастье пришло,
вот я тебя поставил на место и буду толкать до возможной высоты…
Неточные совпадения
— Окаянная, — не сердясь и негромко ворчал он, — ненасытная
ты собачья пасть! Али
я не работаю?
Вот — глаза себе высушил, ослепну скоро — чего ещё надо? Распроклятая
ты жизнь-судьба тяжёлая, — ни красы, ни радости…
— Однако
тебе это всё равно. И колдун — человек.
Ты вот что знай: город — он опасный, он вон как приучает людей: жена у человека на богомолье ушла, а он сейчас на её место стряпуху посадил и — балуется. А старик такого примера показать не может…
Я и говорю, что, мол,
тебе с ним ладно будет, надо думать. Будешь
ты жить за ним, как за кустом, сиди да поглядывай.
— Если бы
ты был… умнее, что ли, бойчее,
я бы
тебе, может быть, что-нибудь сказала. Да
ты такой, что и сказать
тебе нечего. А твоего хозяина — удавить надо…
Вот, передай ему, что
я говорю…
ты ведь всё ему передаёшь…
— Ага —
вот ты чего хочешь? Врёшь! Не на что
тебе надеяться. Дело твоё — не одному
мне известно!
Я Доримедонту рассказал про
тебя, — да! Что?
— О равенстве людей говорят, идиоты. И обманщики — барство, — мерзавцы. Проповедует равенство барин, потому что он бессильная сволочь и сам ничего не может сделать.
Ты такой же человек, как и
я, сделай же так, чтобы
я мог лучше жить, —
вот теория равенства…
— Убивается женщина, молоко даже спортилось у неё, третий день не кормит!
Ты вот что, торговец, в четверг, на той неделе, рождение её, — кстати
я тоже именины свои праздновать буду, — так
ты приходи-ка в гости к нам, да подари ей хоть бусы хорошие. Надо как-нибудь утешить!
«
Вот я иду и могу петь… Услышит городовой —
ты чего орёшь? Сейчас
я ему покажу мой билет… Извините, скажет. А запоёт столяр — его отправят в участок. Не нарушай тишины…»
— Не буду, — сказал Маклаков, подумав. — Ну,
вот что — прощай! Прими мой совет —
я его даю, жалея
тебя, — вылезай скорее из этой службы, — это не для
тебя,
ты сам понимаешь. Теперь можно уйти — видишь, какие дни теперь! Мёртвые воскресают, люди верят друг другу, они могут простить в такие дни многое. Всё могут простить,
я думаю. А главное, сторонись Сашки — это больной, безумный, он уже раз заставил
тебя брата выдать, — его надо бы убить, как паршивую собаку! Ну, прощай!
— Ну, Евсей,
вот уж попал
я в кашу. Если бы не мой талант…
Ты знаком? Это Пантелеев, тоже наш…
— Да
вот… живёхонек
ты, а ему плохо… Видел
я его вчера…
— Когда же я задремал? — оправдывался Обломов, принимая Андрюшу в объятия. — Разве я не слыхал, как он ручонками карабкался ко мне? Я все слышу! Ах, шалун этакой: за нос поймал!
Вот я тебя! Вот постой, постой! — говорил он, нежа и лаская ребенка. Потом спустил его на пол и вздохнул на всю комнату.
Неточные совпадения
Аммос Федорович.
Вот тебе на! (Вслух).Господа,
я думаю, что письмо длинно. Да и черт ли в нем: дрянь этакую читать.
Анна Андреевна. После?
Вот новости — после!
Я не хочу после…
Мне только одно слово: что он, полковник? А? (С пренебрежением.)Уехал!
Я тебе вспомню это! А все эта: «Маменька, маменька, погодите, зашпилю сзади косынку;
я сейчас».
Вот тебе и сейчас!
Вот тебе ничего и не узнали! А все проклятое кокетство; услышала, что почтмейстер здесь, и давай пред зеркалом жеманиться: и с той стороны, и с этой стороны подойдет. Воображает, что он за ней волочится, а он просто
тебе делает гримасу, когда
ты отвернешься.
Купцы. Ей-ей! А попробуй прекословить, наведет к
тебе в дом целый полк на постой. А если что, велит запереть двери. «
Я тебя, — говорит, — не буду, — говорит, — подвергать телесному наказанию или пыткой пытать — это, говорит, запрещено законом, а
вот ты у
меня, любезный, поешь селедки!»
Хлестаков. Да что?
мне нет никакого дела до них. (В размышлении.)
Я не знаю, однако ж, зачем вы говорите о злодеях или о какой-то унтер-офицерской вдове… Унтер-офицерская жена совсем другое, а
меня вы не смеете высечь, до этого вам далеко…
Вот еще! смотри
ты какой!..
Я заплачу, заплачу деньги, но у
меня теперь нет.
Я потому и сижу здесь, что у
меня нет ни копейки.
Хлестаков.
Ты растолкуй ему сурьезно, что
мне нужно есть. Деньги сами собою… Он думает, что, как ему, мужику, ничего, если не поесть день, так и другим тоже.
Вот новости!