Неточные совпадения
Иногда она сносила в комнату все свои наряды и долго примеряла их, лениво одеваясь в голубое, розовое или алое, а потом снова садилась у окна, и по смуглым щекам незаметно,
не изменяя задумчивого выражения доброго лица, катились крупные слёзы. Матвей спал рядом с комнатою отца и часто сквозь сон слышал, что мачеха плачет по ночам. Ему было
жалко женщину; однажды он спросил её...
— Ведь ты
не маленький, видишь ведь: старый тятя твой, хиреет он, а я — молодая, мне ласки-то хочется! Родненький, что будет, если скажешь? Мне — побои, ему — горе, да и этому, — ведь и его
жалко! А уж я тебя обрадую: вот слободские придут огород полоть, погоди-ка…
— То-то — куда! — сокрушённо качая головой, сказал солдат. — Эх, парень,
не ладно ты устроил! Хошь сказано, что природа и царю воевода, — ну, всё-таки! Вот что: есть у меня верстах в сорока дружок, татарин один, — говорил он, дёргая себя за ухо. — Дам я записку к нему, — он яйца по деревням скупает, грамотен. Вы посидите у него, а я тут как-нибудь повоюю… Эх, Матвейка, —
жалко тебя мне!
Ночами, чувствуя, что в сердце его, уже отравленном, отгнивает что-то дорогое и хорошее, а тело горит в бурном вожделении, он бессильно плакал, —
жалко и горько было сознавать, что каждый день
не даёт, а отнимает что-то от души и становится в ней пусто, как в поле за городом.
— Ничего, — сипел Пушкарёв,
не открывая глаз. — Мне тоже
жалко умирать-то… Про мундир
не забудь, — в порядке чтобы мне! Государь Николай Павлыча, может быть, стречу…
—
Жалко мне его, — сердечно отозвался Матвей, — так
жалко! Отца я
не жалел эдак-то…
— «А он дважды сказал — нет, нет, и — помер. Сегодня его торжественно хоронили, всё духовенство было, и оба хора певчих, и весь город. Самый старый и умный человек был в городе. Спорить с ним
не мог никто. Хоть мне он и
не друг и даже нажёг меня на двести семьдесят рублей, а
жалко старика, и когда опустили гроб в могилу, заплакал я», — ну, дальше про меня пошло…
— Как это? — удивлённо воскликнул он. — Что ты, Евгенья Петровна, говоришь? Из-за того и любят, что
жалко человека, что
не добро ему быти едину…
— Это —
не то! — говорила она, отрицательно качая головой. — Так мне и вас
жалко: мне хочется добра вам, хочется, чтобы человеческая душа ваша расцвела во всю силу, чтобы вы жили среди людей
не лишним человеком! Понять их надо, полюбить, помочь им разобраться в тёмной путанице этой нищей, постыдной и страшной жизни.
Ему
не очень хотелось возражать ей, было
жалко и её и себя,
жалко все эти сказки, приятные сердцу, но — надо было показать, что и он тоже знает кое-что: он знал настоящий русский народ, живущий в Окуровском, Гнилищенском, Мямлинском и Дрёмовском уездах Воргородской губернии.
— Родимая! — бормотал он. — Уж всё равно! Уж я
не думаю о женитьбе, — что там? Вон, казначейша-то какая страшная, а мне тебя
жалко. И на что тебе собака? А я бы собакой бегал за тобой…
«Милые мои люди, несчастные люди, — нестерпимо, до тоски смертной
жалко вас, все вас — покидают, все вам — судьи, никем вы
не любимы, и нету у вас друзей — милые мои люди, родные люди!..»
— Как же! — с достоинством подтвердил Дроздов. — Очень парадно, по всем законам! Тут, на суде, жид и понял, что ошибся, даже заплакал и стал просить, чтобы
не судили меня, велели ему молчать, а он ещё да ещё, и — увели его,
жалко даже стало мне его! Очень он сокрушался, дурачина, ему, видишь, показалось, что деньги-то жидовские, что я их на погроме слямзил…
Мне про неё сказать нечего было,
не любил я её и даже замечал мало — работает да ест, только и всего на жизнь человеку, что о нём скажешь? Конечно —
жалко, бессловесной жалостью.
Схоронили её сегодня поутру;
жалко было Шакира, шёл он за гробом сзади и в стороне, тёрся по заборам, как пёс, которого хозяин ударил да и прочь, а пёс —
не знает, можно ли догнать, приласкаться, али нельзя. Нищие смотрят на него косо и подлости разные говорят, бесстыдно и зло. Ой,
не люблю нищих, тираны они людям.
— Вот, — мол, — скоро сорок лет, как я живу, а ни одного счастливого человека
не видел. Раньше, бывало, осуждал людей, а ныне, как стал стареться, —
жалко всех.
—
Не умный вы человек, Матвей Савельич,
не умный и
жалкий.
— А чтобы пол кровью
не залить,
не отмоешь ведь кровь-то, скоблить надо пол, а это ему
жалко.
Кожемякин стал бояться его, а рассчитать
не решался. Тогда он как-то вдруг надумал продать завод и остаться с одним Шакиром, но было
жалко дом.
— Ну — прости! Это я зря, прости! Эх ты, овца недорезанная, бедная ты моя,
жалко мне тебя как —
не поверишь! Это значит — торговал он тобою, как настоящий мясник, а? Что ж ты мне
не сказала прямо, сразу, а?
— А ежели так вот, как Марфа жила, — в подозрениях да окриках, — ну, вы меня извините! Мужа тут нету, а просто — мужик, и хранить себя
не для кого.
Жалко мне было Марфу, а помочь — нечем, глупа уж очень была. Таким бабам, как она, бездетным да глупым, по-моему, два пути — в монастырь али в развратный дом.
Девушка резво вскочила и исчезла, вызвав у него сложное чувство: она
не понравилась ему, но её было
жалко...
Лицо его обильно взмокло от слёз, непрерывно лившихся из красных, точно раны, глаз, он снова вытащил платок, крепко отёр щёки, подавил глаза,
не прерывая речи. Было странно видеть его дряхлость, это таяние слезами и — слышать тонкий, резкий голосок, и было всё более
жалко его.
Неточные совпадения
Стародум. Они
жалки, это правда; однако для этого добродетельный человек
не перестает идти своей дорогой. Подумай ты сама, какое было бы несчастье, ежели б солнце перестало светить для того, чтоб слабых глаз
не ослепить.
При взгляде на тендер и на рельсы, под влиянием разговора с знакомым, с которым он
не встречался после своего несчастия, ему вдруг вспомнилась она, то есть то, что оставалось еще от нее, когда он, как сумасшедший, вбежал в казарму железнодорожной станции: на столе казармы бесстыдно растянутое посреди чужих окровавленное тело, еще полное недавней жизни; закинутая назад уцелевшая голова с своими тяжелыми косами и вьющимися волосами на висках, и на прелестном лице, с полуоткрытым румяным ртом, застывшее странное,
жалкое в губках и ужасное в остановившихся незакрытых глазах, выражение, как бы словами выговаривавшее то страшное слово — о том, что он раскается, — которое она во время ссоры сказала ему.
Она села. Он слышал ее тяжелое, громкое дыхание, и ему было невыразимо
жалко ее. Она несколько раз хотела начать говорить, но
не могла. Он ждал.
—
Жалко, что она
не вяжет. Я видел на Венской выставке, вяжет проволокой, — сказал Свияжский. — Те выгоднее бы были.
«Да, может быть, и это неприятно ей было, когда я подала ему плед. Всё это так просто, но он так неловко это принял, так долго благодарил, что и мне стало неловко. И потом этот портрет мой, который он так хорошо сделал. А главное — этот взгляд, смущенный и нежный! Да, да, это так! — с ужасом повторила себе Кити. — Нет, это
не может,
не должно быть! Он так
жалок!» говорила она себе вслед за этим.