Неточные совпадения
— Это такие люди — неугомонные, много я их встречал. Говорят, будто щуров сон видели они: есть такая пичужка, щур зовётся. Она снами живёт, и песня у неё как бы сквозь дрёму: тихая да сладкая, хоть сам-то щур — большой, не меньше дрозда. А гнездо он себе вьёт при дорогах, на перекрёстках. Сны его неведомы никому, но некоторые люди видят их. И когда увидит человек такой сои — шабаш! Начнёт по всей земле ходить — наяву искать
место, которое приснилось. Найдёт если,
то — помрёт на нём…
Только — пымали они конокрада и бьють, а Натрускин прибёг о
то место, давай кричать: не надо!
Он ушёл к себе, взял евангелие и долго читал
те места, о которых она упоминала, читал и с великим удивлением видел, что действительно Христос проще и понятнее, чем он раньше казался ему, но, в
то же время, он ещё дальше отошёл от жизни, точно между живым богом и Окуровом выросла скучная, непроходимая пустыня, облечённая туманом.
И вспомнил о
том, как, в первое время после смерти Пушкаря, Наталье хотелось занять при нём
то же
место, что Власьевна занимала при его отце. А когда горожанки на базаре и на портомойне начали травить её за сожительство с татарином, всё с неё сошло, как дождём смыло. Заметалась она тогда, завыла...
Татарин согнул спину, открыл ею дверь и исчез, а Кожемякин встал, отошёл подальше от окна во двор и, глядя в пол, замер на
месте, стараясь ни о чём не думать, боясь задеть в груди
то неприятное, что всё росло и росло, наполняя предчувствием беды.
— Глядите, — зудел Тиунов, — вот, несчастие, голод, и — выдвигаются люди, а кто такие? Это — инженерша, это — учитель, это — адвокатова жена и к
тому же — еврейка, ага? Тут жида и немца — преобладание! А русских — мало; купцов, купчих — вовсе даже нет! Как так? Кому он ближе, голодающий мужик, — этим иноземцам али — купцу? Изволите видеть: одни уступают свое
место, а другие — забежали вперёд, ага? Ежели бы не голод, их бы никто и не знал, а теперь — славу заслужат, как добрые люди…
А
то уйду в сад, залезу в яму, на
месте сгоревшей бани, лягу в полынь и лопух носом вверх и лежу, всё посвистывая.
И было страшно: только что приблизился к нему человек как нельзя плотней и — снова чужой, далёкий, неприятный сидит на
том же
месте, схлёбывая чай и глядя на него через блюдечко всё [с]
тою же знакомою, только немного усталою улыбкой.
«Благослови господи на покаяние без страха, лжи и без утайки. Присматриваясь к людям, со скорбью вижу: одни как я — всё время пытаются обойти жизнь стороной, где полегче, но толкутся на одном
месте до усталости и до смерти бесполезно себе и людям, другие же пытаются идти прямо к
тому, что любят, и, обрекая себя на многие страдания, достигают ли любимого — неизвестно».
— Ты где тут, гостенёк дорогой? Ага-а, вижу! Тушу — вижу, а на
месте лица — извини уж — не
то лукошко, не
то решето, что ли бы…
Не входя в рассуждение о неосновательности причин, для которых выжигают сухую траву и жниву, я скажу только, что палы в темную ночь представляют великолепную картину: в разных
местах то стены, то реки, то ручьи огня лезут на крутые горы, спускаются в долины и разливаются морем по гладким равнинам.
В четверг рано утром завез мне Добронравов твои листы, добрый друг Николай. Спасибо тебе за твой рассказ — именно судьба тебя отыскала, и я вполне уверен, что ты сделаешь все по ожиданию К. Н. Он, без сомнения, тебя выбрал не по технической части, а по бескорыстию, которое в нынешнем веке капитал. Следовательно, тебе, без всякой скромности, можно быть на этом
месте тем, чем ты есть…
Неточные совпадения
А вы — стоять на крыльце, и ни с
места! И никого не впускать в дом стороннего, особенно купцов! Если хоть одного из них впустите,
то… Только увидите, что идет кто-нибудь с просьбою, а хоть и не с просьбою, да похож на такого человека, что хочет подать на меня просьбу, взашей так прямо и толкайте! так его! хорошенько! (Показывает ногою.)Слышите? Чш… чш… (Уходит на цыпочках вслед за квартальными.)
Вральман.
Та што телать, мой патюшка? Не я перфый, не я послетний. Три месеса ф Москфе шатался пез
мест, кутшер нихте не ната. Пришло мне липо с голот мереть, липо ушитель…
Стародум. Милость и дружбу
тем, кому изволит;
места и чины
тем, кто достоин.
Еремеевна(заслоня Митрофана, остервенясь и подняв кулаки). Издохну на
месте, а дитя не выдам. Сунься, сударь, только изволь сунуться. Я
те бельмы-то выцарапаю.
Митрофан. Потому что она приложена к своему
месту. Вон у чулана шеста неделя дверь стоит еще не навешена: так
та покамест существительна.