Неточные совпадения
— От свинцу, от работы. Сперва завалы делаются, пишши никакой не захочется, потом человек ослабнет, а там положили в больницу,
и умер. Вот я теперь ничего не ем,
только чаем
и живу,
да водки когда выпью при получке…
Как ударил он ножом,
и слышим мы, кто-то застонал,
да так, что теперь страшно… Не успели мы опомниться — глядим, Пашка лежит на земле, а на нем верхом барин сидит. Как уже это случилось, мы все глазам не поверили
и не знаем…
Только сидит на ём барин
и скрутил руки ему за спину… Как это вышло —
и теперь невдомек.
— Ты
только дерешься,
да пьянствуешь,
да ругаешься неприлично на сцене,
и так чуть к мировому из-за тебя не попал, а еще чиновник. Не надо, не надо.
— Часы
и деньги — все достанем,
только за труды красненький билет будет
да на расход красненький,
и все возвратим.
Несколько лет тому назад здесь при мне так же поступили с княжной. Я вступился за нее, но, выручая ее, сам едва остался цел
только благодаря тому, что княжну били у самого выхода
да со мной был кастет
и силач-товарищ, с которым мы отделались от дравшихся на площади, где завсегдатаи «Каторги» боялись очень шуметь, не желая привлекать постороннюю публику, а пожалуй,
и городового.
Станислав Францевич не жалел угощенья…
Да и жалеть-то нельзя было: на вечерах этих он лицом показывал свой товар, трех дочерей: Клементину, Марию
и Цецилию. Старшей было двадцать два года, младшей — восемнадцать лет. Веселились все, танцевали…
Только в углу, как «мрачный демон, дух изгнанья», сидел Корпелкин, не отрывая глаз от Клементины, в которую был влюблен
и уже считался женихом ее…
А смущал его армейский подпоручик, не отходивший от Климочки, как мысленно называл ее Корпелкин,
и танцевавший с ней все танцы. Она тоже умильно нежничала с военным
и только раз,
да и то как-то презрительно, как показалось Корпелкину, взглянула в тот угол, где сидел страдалец.
— Двери будешь отворять, калоши, платье снимать… жалованья пять,
да чайных с красненькую набежит, а к празднику
и с четвертную,
только услужить смоги!
Неприятель стрелял через нас,
и наши сзади стреляли, тоже через нас. Сущий ад кругом! Солнышка от дыма не видать… Ружейные выстрелы кругом — как хлопушки… та-та-та-та-та. Пули визжат
да посвистывают на все голоса, — как на пчельнике! Орудия
и с той
и другой стороны: бо-у, бу-бу-боу-бу-бу, боу!.. Гранаты рвутся одна за другой: тах-тах,
только осколки от них воют…
Неточные совпадения
Хлестаков (пишет).Ну, хорошо. Отнеси
только наперед это письмо; пожалуй, вместе
и подорожную возьми.
Да зато, смотри, чтоб лошади хорошие были! Ямщикам скажи, что я буду давать по целковому; чтобы так, как фельдъегеря, катили
и песни бы пели!.. (Продолжает писать.)Воображаю, Тряпичкин умрет со смеху…
Городничий. Я здесь напишу. (Пишет
и в то же время говорит про себя.)А вот посмотрим, как пойдет дело после фриштика
да бутылки толстобрюшки!
Да есть у нас губернская мадера: неказиста на вид, а слона повалит с ног.
Только бы мне узнать, что он такое
и в какой мере нужно его опасаться. (Написавши, отдает Добчинскому, который подходит к двери, но в это время дверь обрывается
и подслушивавший с другой стороны Бобчинский летит вместе с нею на сцену. Все издают восклицания. Бобчинский подымается.)
А вы — стоять на крыльце,
и ни с места!
И никого не впускать в дом стороннего, особенно купцов! Если хоть одного из них впустите, то…
Только увидите, что идет кто-нибудь с просьбою, а хоть
и не с просьбою,
да похож на такого человека, что хочет подать на меня просьбу, взашей так прямо
и толкайте! так его! хорошенько! (Показывает ногою.)Слышите? Чш… чш… (Уходит на цыпочках вслед за квартальными.)
Хлестаков.
Да зачем же?.. А впрочем, тут
и чернила,
только бумаги — не знаю… Разве на этом счете?
Городничий. Ступай на улицу… или нет, постой! Ступай принеси…
Да другие-то где? неужели ты
только один? Ведь я приказывал, чтобы
и Прохоров был здесь. Где Прохоров?