Неточные совпадения
— В некоторых, не скрою, вас порядочно-таки продернули, но зато в других восхваляли и жалели, что вам не дали достигнуть задуманного. Немного еще, и вы
были бы болгарским князем. Жаль, что сорвалось!
Да вот у меня
есть «Новороссийский телеграф», в котором говорится о вас.
Люк в каюте
был настолько велик, что человек мог свободно пролезть в него, но надо
было уж отказаться от спасательного круга,
так как в каюте его не
было,
да он и не прошел бы в отверстие люка.
— Ну, перестань плакать, теперь слезами не поможешь,
да и ничего опасного для себя я не вижу в моем аресте, — старался успокоить ее Савин, — пока нет требования о выдаче меня от русской судебной власти. За ношение чужого имени не Бог весть какое наказание: недели две ареста,
так что я могу
быть освобожден раньше, нежели что-нибудь придет из России.
Видеть друг друга заключенные не могли,
так как в коридорах им
было строго запрещено оглядываться,
да и кроме того, каждый из них до выхода из своей камеры, куда бы он ни выходил, обязан
был надеть имеющуюся у каждого маску с капюшоном, закрывающим совершенно не только лицо, но и всю голову.
Так я думал первое время, а затем, поразмыслив, увидел, что обнаружение и в России ношения мне не принадлежащего имени,
да еще лица, как оказалось потом, скомпрометированного, может повлечь за собою обвинение в соучастии и во всяком случае следствие, во время которого меня
будут держать в русской тюрьме.
Роскошь и блеск, которыми он окружил себя,
были таким образом оплачиваемы из увеличившегося дохода,
да и кроме того оставался солидный излишек.
Последняя надежда, впрочем,
была не из прочных,
так как ходили слухи, что старик Алхимов сам хочет жениться, а в его лета
была велика вероятность, что появятся еще наследники,
да и молодая жена сумеет прибрать к рукам старика-мужа с его капиталами.
Хоть
есть нечего,
да жить весело — вот девиз, который
был одинаково по душе как Андрею Андреевичу,
так и Серафиме Николаевне.
—
Да, он помощник присяжного поверенного… Не
так давно он защищал дело, которое сделало известным его имя. Дело
было совершенно безнадежное… Мошенник и шулер, известный Алферов, вышел совершенно неожиданно из суда оправданным… Долинский говорит, что это случайность, даже неожиданная для него… Но говорил он прекрасно и дело изучил во всех подробностях, чего никогда не делают наши знаменитости…
Сердце молодой девушки порывисто билось. «
Да, я
буду его другом, — думала она. — Надя не полюбит его и мира душевного ему не даст…
Так сделаю это я…» Граф Петр Васильевич взял ее между тем за руки. Кровь бросилась ей в голову.
— Двадцать тысяч рублей! — прошептал он. —
Да где же я их возьму! Проклятая игра! О, с какой радостью отказался бы я от нее. Но ведь мне необходимо добыть денег… а другого способа нет… Отец… Но как сказать ему о
таком проигрыше… Он ни за что не выдаст мне даже моих денег… или же предложит выделиться и идти от него, куда я хочу, с проклятием матери за спиною… Он неумолим… Тронуть капитал для него хуже смерти… А я дал клятву матушке… Хотел выручить граф Сигизмунд, но и он что-то не появляется… Как тут
быть?..
— Не строга, а справедлива… Не все, конечно, таковы… Ну,
да те, хорошие-то, единицами считаются…
Есть у меня одна
такая на примете, кабы привел Бог, ох, как счастлива
была бы я за Митю.
— Я его держу в руках тем же,
да кроме того, у меня
есть с ним старые счеты… Вы мне в них не помешаете, а потому-то я
так охотно повез вас сейчас же к нашей «дорогой полковнице».
— Бог с вами, что вы говорите, Любовь Аркадьевна! Вы молоды и чисты, а потому доверчивы… Неелов
был первый человек, который сумел заговорить с вами языком, понятным вашему сердцу,
да еще и при
таких обстоятельствах. Виноваты ли вы, что поверили ему?.. Ну, а теперь говорю с вами я и прежде всего объявляю, что если отец ваш и благословит наш брак, я заранее отказываюсь от его богатства… согласны вы?
—
Да… Говорил «
да», «нет», «не знаю», «не помню». Но мне
было так тяжело.
Жизнь веселящейся Москвы и Петербурга не могла удовлетворить его, слишком много видевшего на своем веку. Любовь к Мадлен де Межен, как мы знаем,
была отравлена созданными им самим предположениями и подозрениями,
да и не
такой человек
был Николай Герасимович Савин, чтобы долговременное обладание даже красивейшей и любимейшей женщиной не наложило на отношение его к ней печать привычки — этого жизненного мороза, от которого вянут цветы любви и страсти.
—
Так вы, значит, не знаете, что Оля
была загублена в вашем доме и теперь она живет в Москве, в монастыре и решила посвятить себя Богу. Я и ее мать говорили с ней по душе, но она отказалась назвать имя своего обольстителя… Ну,
да мы-то все равно его знаем…
— Знаю, вы,
да не вы… Нельзя
так измениться… Он
был совсем не похож на вас…
—
Да, я обещал
быть сегодня же. Корнилий Потапович очень вчера настаивал.
Быть может, я все-таки заставлю его несколько смягчиться к сыну.
Неточные совпадения
Городничий (дрожа).По неопытности, ей-богу по неопытности. Недостаточность состояния… Сами извольте посудить: казенного жалованья не хватает даже на чай и сахар. Если ж и
были какие взятки, то самая малость: к столу что-нибудь
да на пару платья. Что же до унтер-офицерской вдовы, занимающейся купечеством, которую я будто бы высек, то это клевета, ей-богу клевета. Это выдумали злодеи мои; это
такой народ, что на жизнь мою готовы покуситься.
Хлестаков.
Да вот тогда вы дали двести, то
есть не двести, а четыреста, — я не хочу воспользоваться вашею ошибкою; —
так, пожалуй, и теперь столько же, чтобы уже ровно
было восемьсот.
Осип.
Да что завтра! Ей-богу, поедем, Иван Александрович! Оно хоть и большая честь вам,
да все, знаете, лучше уехать скорее: ведь вас, право, за кого-то другого приняли… И батюшка
будет гневаться, что
так замешкались.
Так бы, право, закатили славно! А лошадей бы важных здесь дали.
Хлестаков (пишет).Ну, хорошо. Отнеси только наперед это письмо; пожалуй, вместе и подорожную возьми.
Да зато, смотри, чтоб лошади хорошие
были! Ямщикам скажи, что я
буду давать по целковому; чтобы
так, как фельдъегеря, катили и песни бы
пели!.. (Продолжает писать.)Воображаю, Тряпичкин умрет со смеху…
Да объяви всем, чтоб знали: что вот, дискать, какую честь бог послал городничему, — что выдает дочь свою не то чтобы за какого-нибудь простого человека, а за
такого, что и на свете еще не
было, что может все сделать, все, все, все!