Неточные совпадения
В самый день Крещенья 1797 года, ранним утром, к воротам одного из
домов Большой Морской улицы, бывшей в
то время, к которому относится наш рассказ, одной из довольно пустынных улиц Петербурга, лихо подкатила почтовая кибитка, запряженная тройкой лошадей, сплошь покрытых инеем. На дворе в этот год стоял трескучий мороз, поистине «крещенский».
— Однако, если не так, как император,
то как человек, должен для своего сохранения принять предосторожности. Это будет исследовано, а пока вы оба будете содержаться в
доме Архарова. Николай Петрович, увези их к себе.
— Рассказывай, брат, не понимаешь; нет, ты у меня лучше не финти… Все равно не проведешь… Старого воробья, брат, на мякине не обманешь… Что же, ты в таком возрасте… Это понятно… Всякому человеку определено таскать это бревно за собою… Жениться думаешь, исполать… Еще Лютер, немецкий поп, сказал, что кто рано встал и рано женился, никогда о
том не пожалеет… а я скажу, кто рано не женился,
тот никогда не женится, если, конечно, у него здесь все
дома…
Вообще вид
дома был очень представительный для
того времени и среди
домов тогдашнего Петербурга, принадлежавших частным лицам.
При посредстве
того же Эберса, он через несколько времени получил приглашение в
дом к Родзевич.
Он резко отличался от
тех, которые она носила, выходя из
дома; весь черного цвета, он состоял из ряски с кожанным кушаком иполумантии с какой-то странной формы белым крестом на плечах.
Дом был деревянный, одноэтажный, окруженный забором, за которым с одной стороны был густой сад, а с другой обширный двор, со всевозможными службами, людскими и
тому подобными хозяйственными постройками.
Дом этот разыскала Ираида Ивановна и уплатила за него три тысячи рублей — цена даже по
тому времени баснословно дешевая.
Она узнала вчера от своей горничной, всеведущей Дунянш, что Виктор Павлович Оленин в Петербурге, у своего дяди,
того самого дяди Вани, которого так называла, по отдаленному свойству с их
домом, Полина.
— Ушел, значит, матушка, без спросу. Видно пройтись захотелось… А может и по предчувствию, что судьбу свою найдет… И
то бывает, — вывернулся Дмитревский. — Ведь я из дому-то выбрался раненько, еще места в два до вас заезжал, — прилгал он для вящей правдоподобности.
Большинство распускалось по
домам в отпуски и только числились в своих полках, почему и происходило, что хотя полки считались в комплекте, но на лицо бывало менее половины, а так как жалованье отпускалось на всех,
то командиры полков скапливали себе из сэкономленных сумм огромные капиталы.
Он, по праву хозяина, давал благородным людям для благородных занятий приют, был у всех игроков в доле и, кроме
того, сбор за карты покрывал все расходы на содержание
дома, угощение, прислугу и прочее.
В кабаках, трактирах, в игорных
домах, в
домах знатных вельмож, князей, графов, министров, для
тех, у кого есть деньги, всегда открыты двери, всегда и все им рады.
По восшествии на престол Павла Петровича и по прибытии его в Москву для священного коронования, Каверин привел в свой
дом Кутайсова, и при
тех же обстоятельствах через несколько дней был определен в Москве обер-полициймейстером и из майоров переименован в статские советники.
Иван Павлович Кутайсов в
тот же день посетил Похвисневых, остановившихся в Москве в
доме брата, Сергея Сергеевича. Они тоже через несколько дней собирались в Петербург.
И теперь, когда он, испросив разрешения Ираиды Ивановны, явился с визитом в их
дом и сидел перед ней в гостиной, она чувствовала на себе его взгляд и сидела как пригвожденная к креслу,
то и дело поправляя на себе платье, которое, казалось ей, все вот сейчас спадет с нее.
Скрепя сердце, он вскоре принужден был примириться с подобным положением его в
доме графини,
тем более, что он видел, что окружавшие ее поклонники не могут похвастаться даже дружбою с очаровательной хозяйкой.
Успеху французского театра способствовало и
то, что во время царствования Павла Петровича балы при дворе и в частных
домах были чрезвычайно редки.
Граф Буксгевден с
того дня был отрешен от должности генерал-губернатора, рапортовался больным и не выходил из
дома, твердо решившись дождаться лишь сентября, чтобы просить о совершенном увольнении от службы, так как он еще числился шефом одного из пехотных полков.
Учрежденный ими в Петербурге коллегиум был переполнен сыновьями богатых и знатных родителей, и не было, кроме
того, почти ни одного
дома в столицах, в котором бы член общества Иисуса не был бы или наставником и библиотекарем, или секретарем, или же, наконец, постоянным гостем или другом
дома.
Следуя, кроме
того, тайным наставлениям своего ордена (monta seereta), иезуиты привлекали к себе не только вельмож и царедворцев, но и мужскую и женскую прислугу в знатных русских
домах.
Он не только был принят во всех аристократических
домах столицы, но и был в них желанным гостем, особенно в
тех, где были взрослые дочери.
— То-то и оно-то… — уронила Ираида Ивановна, любившая у себя
дома выражаться довольно простонародно. — А ты попроси Ивана Павловича.
Громкого родового имени, даже частички «де» перед фамилией и заявления о несокрушимой преданности королевскому
дому Бурбонов и старому монархическому порядку достаточно было для
того, чтобы каждому французу был открыт прямой доступ к императору, который охотно представлял им высшие военные и придворные должности.
Остальные комнаты
дома пустовали и даже были заколочены со всею их обстановкою и в
том виде, в каком застала их смерть хозяина.
Они не переменили местожительства и остались жить в собственном
доме, так как собственные лошади и экипажи скрадывали расстояние, отделявшее их от города или «центра города», как говорила Ираида Ивановна, ни за что не соглашавшаяся с
тем, что их
дом стоит за городской чертой.
Полиция зорко следила за
тем, чтобы в частных
домах не было никаких сборищ и вмешательства ее в общественные увеселения дошли даже до
того, что запрещено было «вальсовать или употреблять танцы, которые назывались вальсеном».
— Не знаете… Приготовтесь, однако, это может случиться. А пока до свидания… Я живу недалеко от вас, по Гороховой, в
том же
доме, где живет племянник вашего начальника Дмитревского — Оленин… Буду рада, если вы будете у меня.
Ровно в одиннадцать часов из ворот «замка мальтийских рыцарей», как в
то время назывался «канцлерский
дом», выехал торжественный поезд, состоявший из множества парадных придворных карет, эскортируемых взводом кавалергардов.
Тем более они не заметили, что посещавший чуть не ежедневно их
дом Осип Федорович Гречихин с некоторого времени совершенно не появлялся в их
доме.
Нельзя сказать, чтобы он решил его в
том или другом смысле даже тогда, когда стал одеваться, чтобы выйти из
дому.
Если еще Владимир Сергеевич и Ираида Ивановна продолжали находиться под тяжелым впечатлением горя, причиненного им болезнью их младшей дочери,
то эгостичная по натуре Зинаида Владимировна, отправившись после первых дней обрушившихся на их
дом несчастий, снова выдвинула на первый план свое «я» и стала помышлять исключительно о своем будущем.
Этот-то горбун и вошел в спальню графа Казимира Нарцисовича, зная, что его сиятельства нет
дома, как раз в
то самое время, когда Яков Михайлов стоял как очарованный, держа в руке золотой медальон с поразившим его миниатюрой красавицы.
Контужен был перед
тем Пахомыч в левую ногу, и теперь волочит ее. В лазарете поволялся и в чистую вышел. Домой пришел, барин Петр Александрович ласково таково встретил, зла не помнил, Катерина-то Пахомовна, его сестра, в барских барынях всем
домом заправляла и сынишка у ней Осип по второму году, да дочь Аннушка, по третьему месяцу.
Тот покорно пошел за Казимиром Нарцисовичем. Пешком дошел граф до своего
дома и ввел горбуна в кабинет, к великому удивлению Якова Михайлова.
Однажды Грубер завел речь с государем о
том, что
дома, находившиеся и ныне находящиеся на Невском проспекте и принадлежавшие церкви святой Екатерины, состоят под самым небрежным управлением, а графиня Мануцци, как будто случайно проговорилась перед государем о
том, что не худо бы эту церковь, со всеми ее
домами, передать ордену иезуитов, устранив от заведывания ею белое духовенство.
В
то же время приказано было и всем священникам выбраться из церковного
дома, куда им угодно.
Благодаря
тому, что
дом их стоял вне городской черты, балы эти затягивались дольше обычного в описываемую нами эпоху и часто продолжались до раннего утра.
Произошло это вследствие
того, что в ночь исчезновения Зинаиды Владимировны из
дома, скрылась, ушедшая от присмотра служанок, и сумасшедшая Полина.
Когда обнаружен был уход из
дома в ночную пору обеих сестер,
то слуги были разосланы кругом
дома и Полина была найдена гуляющей в Таврическом саду.
Ввиду такого качества прислуги, она, впрочем, была почти рада, что в
доме живет горбун, все-таки мужчина, а
то по ночам ей становилось жутко, так как она хорошо знала, что Афимья спит, что называется, без задних ног и ее не в состоянии разбудить даже иерихонские трубы.
К вечеру на
том месте, где стоял
дом Белоярцевых, торчали одни остовы печей с трубами и лежал пласт угольев с кое-где еще дымившимися большими головнями.