Неточные совпадения
— Видите, — сказал Калакуцкий, выпрямляя грудь. — Дел у меня несколько.
Те идут своим чередом. А
вот по новому товариществу —
на вере. Расходы положим в триста пятьдесят рублей, — протянул он, — и десять процентов с чистой прибыли. Ça vous va?.. [Это вам подходит?.. (фр.).]
— И
вот, господа, — кончал Нетов, — помянем доброй памятью Константина Глебовича. Не забудем,
на что он половину своего достояния пожертвовал!.. Не очень-то следует кичиться
тем, что он держался такого или другого согласия…
Тем он и был силен, что себе цену знал!.. Так и каждому из нас быть следует!.. Вечная память ему!..
— Нельзя, дурочка, да и сердиться нечего… Все обедняли, а
то и совсем разорились… Связей ни у кого нет прежних. Надо по-другому себе дорогу пролагать… Где же тут рассчитывать
на родственные чувства?.. А
вот ты мне что скажи, — старушка понизила голос, — дал ли что Ника?
На репетициях, за кулисами, где удалось быть раза два, она испытывала возбужденье, какого теперь у ней не было и следа… Ей даже не верилось, что это одно и
то же, что
вот эти бритые мужчины и женщины с размашистыми движениями принадлежали
тому миру, куда так рвалось ее сердце.
—
Вот тоже, — заново одушевился рассказчик, — ругали его за отсталость… Заскорузлые педанты… Болтают вечно, что в числе цензоров проврался… Байборода обличил в журнале.
На смех подняли! Бесновался он тогда! Ну, наврал. Экая важность… А
вот мне из новеньких сказывал… у нас там следователем служит… С мозгом голова. Недавно… ну… лет пятнадцать… после нас, а
то и меньше… Лексия, — пристав и сам произносил „лексия“, — о лежащем наследстве…
Вот тут бы ей жить, если б нашлась недорогая комната… Мать с каждым днем ожесточается… Отцу Тася прямо сказала, что так долго продолжаться не может… Надо думать о куске хлеба… Она же будет кормить их.
На Нику им надежда плохая… Бабушка сильно огорчилась, отец тоже начал кричать:"Срамишь фамилию!"Она потерпит еще, пока возможно, а там уйдет… Скандалу она не хочет; да и нельзя иначе. Но
на что жить одной?.. Наняла она сиделку. И
та обойдется в сорок рублей. Даром и учить не станут… Извозчики,
то, другое…
Анне Серафимовне сделалось вдруг весело. Столько времени она одна с приказчиками и кой-какими родственниками…
Вот только Сеня Рубцов — подходящий для нее человек; но и его она мало видит, он по ее же делам ездит:
то на одной фабрике побывает,
то на другой… Неужели, в самом деле, ей в"черничку"обратиться?
— Он совсем не американец — русаком остался…
Вот это я в нем и люблю. Другие сейчас же обезьянить начнут — и шепелявость
на себя напустят, и воротничок такой, и пробор… а он все
тот же.
Вот жена железнодорожника — в рытом бархате, с толстой красной шеей; а у
той муж в судебной палате что-то; а третья — вдова или"разводка"из губернии, везде бывает, рядится,
на что живет — неизвестно…
Вот они в
той комнате, откуда все боковые двери ведут
на хоры и в круглую гостиную. Сразу нахлынула публика. С хор спускались дамы и девицы в простеньких туалетах, в черных шерстяных платьях, старушки, пожилые барыни в наколках, гимназисты, девочки-подростки, дети.
— Ну,
вот что, голубчик… У меня пляс в среду
на масленице… Тебя бы и звать не следовало… Глаз не кажешь.
Вот и этот молодчик тоже. Скрывается где-то. — Рогожина во второй раз подмигнула. — Пожалуйста, милая. Вся губерния пойдет писать. Маменек не будет… Только одни хорошенькие… А у кого это место не ладно, — она обвела лицо, —
те высокого полета!…
Палтусов предчувствовал, что"крах"для его бывшего патрона наступит скоро. Хорошо, что он уже более двух месяцев как простился с ним. Паевое товарищество задумано было, в сущности,
на фу-фу… Быть может, к весне, если бы Калакуцкому удалось завербовать двух-трех капитальных"мужиков", — дело и пошло бы. Но он слишком раскинулся. Припомнились Палтусову слова:"хапает", сказанные ему Осетровым.
Вот тот так человек!
Рубцов понизил голос и опять взял ее за руку. Анна Серафимовна закрыла
на минуту глаза."Ведь
вот и он — честный малый и умница — говорит
то же, что и она себе уже не раз твердила… Разорение и срам считаться женой Виктора Мироныча!.."
Первый, кто пришел
на мысль Палтусову, был Осетров.
Вот к нему надо ехать… сию минуту. Если и не будет успеха,
то хоть что-нибудь дельное вынесешь из разговора с ним.
В голове Палтусова разыгрывалась сцена.
Вот он привозит свои бумаги. Это будет сегодня вечером. Старик приготовит сумму… Она у него есть — он врет. Он увидит процентные бумаги вместо брильянтов, но можно ему что-нибудь наговорить. Не все ли ему равно? Он пойдет за деньгами… Броситься
на него… Раз, два!.. А собаки? А люди? Разве так покончил со стариком недавно в Петербурге саперный офицер?
То было в квартире. Даже кухарку услал… Да и
то поймали.
— Как вам угодно, Иван Алексеевич, так и принимайте
то, что я вам сейчас сказал… Я вас беспокоить не стану… Будет вашей милости угодно, — он весело улыбнулся, — зайдете иногда за справочкой… А этому квакеру, —
вот какие нынче адвокаты завелись, — я сам напишу, что в услугах его не нуждаюсь… Возьму какого-нибудь замухрышку… Ведь это я
на первых порах только волновался… В законе не тверд… А теперь мне и не нужно уголовной защиты.
— Вы одни во всей Москве-с… человек с понятием. Помню я превосходно один наш разговор… у меня в кабинете. С
той самой поры, можно сказать, я и встал
на собственные ноги… три месяца трудился я… да-с… три месяца, а вы как бы изволили думать…
вот сейчас…
— Брошюра-с… мое жизнеописание: пускай видят, как человек дошел по полного понятия… Я с самого своего малолетства беру-с… когда мне отец по гривеннику
на пряники давал. Но я не
то что для восхваления себя, а открыть глаза всему нашему гражданству… народу-то православному… куда идут, кому доверяют. Жалости подобно!.. Тут у них под боком люди, ничего не желающие, окромя общего благоденствия… Да
вот вы извольте соблаговолить просмотреть.
Неточные совпадения
Один из них, например,
вот этот, что имеет толстое лицо… не вспомню его фамилии, никак не может обойтись без
того, чтобы, взошедши
на кафедру, не сделать гримасу,
вот этак (делает гримасу),и потом начнет рукою из-под галстука утюжить свою бороду.
Да объяви всем, чтоб знали: что
вот, дискать, какую честь бог послал городничему, — что выдает дочь свою не
то чтобы за какого-нибудь простого человека, а за такого, что и
на свете еще не было, что может все сделать, все, все, все!
Городничий. Я здесь напишу. (Пишет и в
то же время говорит про себя.)А
вот посмотрим, как пойдет дело после фриштика да бутылки толстобрюшки! Да есть у нас губернская мадера: неказиста
на вид, а слона повалит с ног. Только бы мне узнать, что он такое и в какой мере нужно его опасаться. (Написавши, отдает Добчинскому, который подходит к двери, но в это время дверь обрывается и подслушивавший с другой стороны Бобчинский летит вместе с нею
на сцену. Все издают восклицания. Бобчинский подымается.)
Городничий. И не рад, что напоил. Ну что, если хоть одна половина из
того, что он говорил, правда? (Задумывается.)Да как же и не быть правде? Подгулявши, человек все несет наружу: что
на сердце,
то и
на языке. Конечно, прилгнул немного; да ведь не прилгнувши не говорится никакая речь. С министрами играет и во дворец ездит… Так
вот, право, чем больше думаешь… черт его знает, не знаешь, что и делается в голове; просто как будто или стоишь
на какой-нибудь колокольне, или тебя хотят повесить.
Осип. Да, хорошее.
Вот уж
на что я, крепостной человек, но и
то смотрит, чтобы и мне было хорошо. Ей-богу! Бывало, заедем куда-нибудь: «Что, Осип, хорошо тебя угостили?» — «Плохо, ваше высокоблагородие!» — «Э, — говорит, — это, Осип, нехороший хозяин. Ты, говорит, напомни мне, как приеду». — «А, — думаю себе (махнув рукою), — бог с ним! я человек простой».