Неточные совпадения
Весь опыт
новой философии громко свидетельствует о том, что проблемы реальности, свободы и личности могут быть истинно поставлены и истинно решены лишь для посвященных в тайны
христианства, лишь в акте веры, в котором дается не призрачная, а подлинная реальность и конкретный гнозис.
В
христианстве же скрыты силы для
нового одухотворения природы, для возрождения Пана, для раскрытия тайн Божьего творения, живого, а не мертвого.
Если брать учение Христа и отвергать самого Христа, то в
христианстве нельзя найти ничего абсолютно
нового и оригинального.
Только
новое религиозное сознание может осмыслить все, что произошло
нового с человеком, может ответить на его недоумение, излечить его от тяжкой болезни дуализма, которой страдало все
христианство в истории и которое передалось миру, с
христианством порвавшему.
И задача
нового религиозного движения не есть обновление
христианства язычеством, а скорее освобождение
христианства от языческого быта, преодоление дуализма и творческое утверждение
нового религиозного бытия, в которое войдет и все преображенное язычество и все исполнившееся
христианство.
Но соединение
христианства с государством имело воспитательное значение по внутреннему возрасту человечества; ведь
Новый Завет не отменяет Ветхого Завета для ветхого еще человечества.
Не в отношении
христианства к плоти и земле мука
нового и все же христианского религиозного сознания, а в отношении
христианства к творчеству, к творческому вдохновению, к теургии.
Есть и еще одна причина, выдвигающая на первый план моральные темы, — причина, отчасти уже отмеченная г. Бердяевым [Н. А. Бердяев (1874–1948) — религиозный философ, проделавший путь от легального марксизма к «
новому христианству». Статья его «Борьба за идеализм» напечатана в журнале «Мир Божий», 1901, июнь.] в его статье «Борьба за идеализм», но к ней, ввиду ее важности, как-нибудь потом.
Для одних он был прежде всего предстателем за «униженных и оскорбленных», для других — «жестоким талантом», для третьих — пророком
нового христианства, для четвертых он открыл «подпольного человека», для пятых он был прежде всего истинным православным и глашатаем русской мессианской идеи.
Неточные совпадения
Но помощь Лидии Ивановны всё-таки была в высшей степени действительна: она дала нравственную опору Алексею Александровичу в сознании ее любви и уважения к нему и в особенности в том, что, как ей утешительно было думать, она почти обратила его в
христианство, то есть из равнодушно и лениво верующего обратила его в горячего и твердого сторонника того
нового объяснения христианского учения, которое распространилось в последнее время в Петербурге.
— «Вот христианским миссионерам, может быть, скоро предстоят
новые подвиги, — сказал я, — возобновить подавленное
христианство в Японии, которая не сегодня, так завтра непременно откроется для европейцев…» — «А coups des canons, monsieur, а coups des canons!» [«Только с помощью пушек, сударь, только с помощью пушек» — фр.] — прибавил епископ.
Такая юдаизация
христианства возвращает нас от
Нового Завета к Ветхому Завету.
Между тем в
христианстве есть мессианское ожидание второго явления Христа в силе и славе, есть мессианское искание царства Божьего, как на небе, так и на земле, возможное ожидание
новой эпохи Духа Святого.
Только
новое сознание в
христианстве, только понимание его как религии не только личного, но и социального и космического преображения, т. е. усиление в христианском сознании мессианства и пророчества, может привести к разрешению мучительной проблемы отношений человека и общества.