Неточные совпадения
Заветной целью философии всегда было
познание свободы и
познание из
свободы.
Философия есть искусство
познания в
свободе через творчество идей, противящихся мировой данности и необходимости и проникающих в запредельную сущность мира.
Философия всегда боролась за
свободу своего творческого акта, всегда была искусством
познания и постоянно испытывала рабскую зависимость от необходимости, к которой приспособлялась путем научности.
В философском
познании рвется к
свободе творческая интуиция.
Повышенное духовное общение, общение в
свободе и из
свободы, а не в необходимости и не из необходимости, должно и в философском
познании признать самооправдание творческой интуиции.
Во все времена по-разному философы отстаивали свою самостоятельность и свое противление мировой данности, говоря, что цель их
познания —
свобода, а не природа, дух, а не материя, ценность, а не действительность, смысл, а не необходимость, сущность, а не являющееся.
Но двойственность
свободы и необходимости, творчества и неподвижности лежит в самом бытии, а не в способах его
познания.
Свобода не может быть рационализирована, она не поддается
познанию рассудочными категориями, но в ней живет божественный разум.
Свобода первого человека Адама должна была быть истреблена в испытании
познания добра и зла, т. е. поглощена необходимостью, чтобы подлинная и высшая
свобода была открыта через Абсолютного Человека — Христа.
Нельзя ждать
познания свободы от рабского послушания необходимости.
Нельзя ждать
познания мировой
свободы и мировой творческой тайны от уединенной, оторвавшей себя от мира и противоположившей себя миру индивидуальности.
Неточные совпадения
Мысли этого порядка развивались с приятной легкостью, как бы самосильно. Память услужливо подсказывала десятки афоризмов: «Истинная
свобода — это
свобода отбора впечатлений». «В мире, где все непрерывно изменяется, стремление к выводам — глупо». «Многие стремятся к
познанию истины, но — кто достиг ее, не искажая действительности?»
Помня связь марксизма с гегелианством, можно сказать, что это
познание истины дает
свободу, как признание необходимости.
Возможна ли
свобода без
познания истины и возможно ли
познание истины без
свободы?
Луначарский не соглашался признать независимость истины от революционной классовой борьбы, а значит, и
свободы философа в путях
познания.
«Для „общечеловека“, для citoyen’a, — писал Михайловский, — для человека, вкусившего плодов общечеловеческого древа
познания добра и зла, не может быть ничего соблазнительнее
свободы политики,
свободы совести, слова, устного и печатного,
свободы обмена мыслей и пр.