Неточные совпадения
Когда уравнительная тирания оскорбляет моё понимание достоинства личности, мою любовь к свободе
и творчеству, я восстаю против нее
и готов в крайней форме выразить своё восстание.
Книга «Смысл
творчества» была «бурей
и натиском»,
и в ней нашло себе выражение моё самостоятельное философское миросозерцание.
Менее понятна
и менее оправдана такая нелюбовь к свободе
и духовному
творчеству тех, которые почитают себя культурным слоем
и хранителями духовной культуры.
Она есть изначальная ценность
и единство, она характеризуется отношением к другому
и другим, к миру, к обществу, к людям, как отношением
творчества, свободы
и любви, а не детерминации.
Я давно усомнился в истинности онтологизма вообще
и платоновского онтологизма в частности
и выразил это ещё в своей книге «Смысл
творчества», где утверждал примат свободы над бытием, хотя терминология моя была недостаточно отчетливой
и последовательно проведенной.
Сталкиваются две точки зрения: 1) есть неизменный, вечный, разумный порядок бытия, он выражается
и в порядке социальном, который создается не людьми
и которому люди должны подчиняться,
и 2) основы мировой
и социальной жизни, пораженной падшестью, не вечные
и не навязанные сверху, они меняются от человеческой активности
и творчества.
Бог никакого миропорядка не сотворил,
и в своем
творчестве Он никаким бытием не связан.
Бог есть всяческая во всем, Бог все держит в своей руке
и все направляет, только Бог есть настоящее бытие, человек же
и мир есть ничто, только Бог свободен, человек же настоящей свободой не обладает, только Бог творит, человек же к
творчеству не способен, все от Бога.
Для того чтобы не было монизма
и пантеизма, нужно признать самостоятельность человека, не сотворенную в нем свободу, не детерминированную Богом, его способность к
творчеству.
Но культурная элита не может оставаться замкнутой в себе, изолированной, самоутверждающейся под страхом удаления от истоков жизни, иссякания
творчества, вырождения
и умирания.
Слишком же затверделые
и закрепленные традиции культуры означают ослабление культурного
творчества.
Но тут же обнаруживается
и трагедия человеческого
творчества.
Впрочем,
творчество великих гениев всегда было прорывом за грани объективированного, детерминированного мира,
и это отразилось на продуктах их
творчества.
Поэтому классицизм требует конечности в оформлении продукта
творчества, видит в конечном признак совершенства
и боится бесконечности, которая раскрывается в экзистенциальной сфере
и не может быть выражена в объективированной сфере, как совершенство формы.
Необходимо яснее понять, что значит объективация
творчества в ценностях культуры
и в каком смысле нужно восставать против нее.
Важно сознать трагическую ситуацию творца
и порожденную им трагедию
творчества.
Борьба против рабства у объективированного мира, против охлаждения творческого огня в продуктах
творчества заключается совсем не в том, что творец перестает выражать себя
и реализовать себя в своих творениях, это было бы нелепое требование, — борьба эта заключается в максимальном прорыве замкнутого круга объективации через творческий акт, в максимальной экзистенциальности творений творца, во вторжении максимальной субъектности в объектность мира.
Творчество есть борьба против объектности мира, борьба против материи
и необходимости.
Это не аскетическое отношение к культуре
и творчеству, а отношение эсхатологическое, я бы сказал — революционно-эсхатологическое.
Дух воплощается в человеческом теле, в человеческом общении, в человеческом
творчестве, в лице
и личности, а не в государстве, не в массивных телах истории.
Есть две цели в социальной жизни — уменьшение человеческих страданий, бедности
и унижения
и творчество положительных ценностей.
Половая энергия может переключаться, отделяться от специфических половых функций
и направляться на
творчество.
Вся русская литература XIX века находится вне классицизма
и романтизма, она реалистична в глубинном смысле слова,
и она свидетельствует о борении духа субъекта-человека, о трагедии
творчества, исходящего в объективацию, она ищет высшей творческой жизни.
Человеческое
творчество подчинено ритму, изменяющему творческую направленность: классицизм сменяется романтизмом, романтизм сменяется реализмом, реализм сменяется классической реакцией, классическая реакция вызывает восстание субъективности
и т. д.
Развитие есть результат ущербности, недостижимости полноты,
и оно подчинено власти времени, есть становление во времени, а не
творчество, побеждающее время.
Победа над смертью не может быть эволюцией, не может быть результатом необходимости; победа над смертью есть
творчество, совместное
творчество человека
и Бога, есть результат свободы.
В действительности, иной мир, мир духовности, царство Божие, не только ожидается, но созидается
и человеческим
творчеством, есть творческое преображение мира, подверженного болезни объективации.
Творчество человека, меняющее структуру сознания, может быть не только закреплением этого мира, не только культурой, но
и освобождением мира, концом истории, то есть созданием Царства Божия, не символического, а реального.
При этом нет отчужденности между творческим актом
и творческим продуктом, творческий продукт находится как бы в самом творческом акте, он не экстериоризирован, самое
творчество есть воплощение.
Неточные совпадения
Создавать" — это значит представить себе, что находишься в дремучем лесу; это значит взять в руку топор
и, помахивая этим орудием
творчества направо
и налево, неуклонно идти куда глаза глядят.
— А потом мы догадались, что болтать, все только болтать о наших язвах не стоит труда, что это ведет только к пошлости
и доктринерству; [Доктринерство — узкая, упрямая защита какого-либо учения (доктрины), даже если наука
и жизнь противоречат ему.] мы увидали, что
и умники наши, так называемые передовые люди
и обличители, никуда не годятся, что мы занимаемся вздором, толкуем о каком-то искусстве, бессознательном
творчестве, о парламентаризме, об адвокатуре
и черт знает о чем, когда дело идет о насущном хлебе, когда грубейшее суеверие нас душит, когда все наши акционерные общества лопаются единственно оттого, что оказывается недостаток в честных людях, когда самая свобода, о которой хлопочет правительство, едва ли пойдет нам впрок, потому что мужик наш рад самого себя обокрасть, чтобы только напиться дурману в кабаке.
Этим создавалось впечатление, что Никодим Иванович всегда живет в состоянии неугомонного
творчества,
и это вызывало у Диомидова неприязненное отношение к писателю.
Собственность — основа индивидуализма, культура — результат индивидуального
творчества, это утверждается всею силой положительных наук
и всей красотой искусства.
Входила монументальная, точно из красной меди литая, Анфимьевна, внося на вытянутых руках полупудовую кулебяку,
и, насладившись шумными выражениями общего восторга пред солидной красотой ее
творчества, кланялась всем, прижимая руки к животу, благожелательно говоря: